Советский Союз обязался компенсировать союзникам поставки вооружения сырьем для военного производства. Владимир Георгиевич ДЕКАНОЗОВ, советский чекист, который известен своей деятельностью по присоединению Литвы. Посольство России в Германии заявило, что статья посла Польши в ФРГ Анджея Пшилебского, в которой СССР назвался главным выгодоприобретателем от войны с Третьим рейхом, далека от правды и аморальна.
Германское посольство в Москве: март - июнь 1941 года. Документальный очерк
Фюрер не мог терпеть такой угрозы и решил принять меры для ограждения жизни и безопасности германской нации. Решение фюрера окончательное. Час тому назад германские войска перешли границу Советского Союза. Затем Риббентроп принялся уверять, что эти действия Германии являются не агрессией, а лишь оборонительными мероприятиями.
После этого Риббентроп встал и вытянулся во весь рост, стараясь придать себе торжественный вид. Но его голосу явно недоставало твердости и уверенности, когда он произнес последнюю фразу: — Фюрер поручил мне официально объявить об этих оборонительных мероприятиях… Мы тоже встали. Разговор был окончен.
Теперь мы знали, что снаряды уже рвутся на нашей земле. После свершившегося разбойничьего нападения война была объявлена официально… Тут уже нельзя было ничего изменить. Прежде чем уйти, советский посол сказал: «Это наглая, ничем не спровоцированная агрессия.
Вы еще пожалеете, что совершили разбойничье нападение на Советский Союз. Вы еще за это жестоко поплатитесь…». А теперь окончание сцены.
Сцены объявления войны Советскому Союзу. Кабинет рейхсминистра иностранных дел Риббентропа: Мы повернулись и направились к выходу. И тут произошло неожиданное.
Риббентроп, семеня, поспешил за нами. Он стал скороговоркой, шепотком уверять, будто лично он был против этого решения фюрера. Он даже якобы отговаривал Гитлера от нападения на Советский Союз.
Лично он, Риббентроп, считает это безумием. Но он ничего не мог поделать.
Для осуществления эвакуации т. Молотов обещает выделить соответствующее лицо. Молотов спрашивает: «Для чего Германия заключала пакт о ненападении, когда так легко его порвала? В заключение беседы Шуленбург говорит, что он в течение 6 лет добивался дружественных отношений между СССР и Германией, но против судьбы ничего не может поделать. Заявление Шуленбурга в 5 час.
Ввиду нетерпимой далее угрозы, создавшейся для германской восточной границы вследствие массированной концентрации и подготовки всех вооруженных сил Красной Армии, Германское правительство считает себя вынужденным немедленно принять военные контрмеры. Соответственная нота одновременно будет передана Деканозову в Берлине.
Консульский персонал из Осло находится в дороге в Берлине и вероятно также пока будет проживать в посольстве. Германские надлежащие власти сообщили о своем намерении отправить вышеуказанных лиц в Турцию, где обмен на соответствующий германский персонал из Союза Советских Социалистических Республик может состояться.
Если так произойдет, то по дороге из Берлина в Турцию примкнет консульский персонал Союза Советских Социалистических Республик, находившийся в Праге и Вене, для одновременного обмена. Шведская миссия имеет честь просить Народный комиссариат иностранных дел о срочном извещении того сообщения по изложенному вопросу, которое Шведская миссия в Берлине могла бы препроводить надлежащим германским властям. Ассарссон Вильгельм 1889-1974 - в 1940-1944 гг.
Мы сели и… Деканозов по поручению своего правительства начал излагать конкретные вопросы, требовавшие разъяснения. Однако едва он заговорил, как Риббентроп с окаменевшим лицом прервал его: «Теперь это неважно…» После этого надменный нацистский министр иностранных дел объяснил, какой вопрос теперь самый важный, вручил послу копию меморандума, который Шуленбург зачитывал в это время зачитывал в Москве Молотову и сообщил, что в данный момент немецкие войска предпринимают «военные контрмеры» на советской границе. Ошеломленный советский посол, по словам Шмидта, «быстро взял себя в руки и выразил глубокое сожаление» по поводу такого оборота событий, за что он возложил всю вину на Германию. Затем «он встал, небрежно поклонился и покинул комнату, не подав руки». Таким образом, всю войну на Востоке в известной мере можно назвать превентивной… Мы решили… предупредить нападение Советской России и неожиданным ударом разгромить ее вооруженные силы. К весне 1941 года у меня сложилось определенное мнение, что сильное сосредоточение русских войск и их последующее нападение на Германию может поставить нас в стратегическом и экономическом отношениях в исключительно критическое положение… В первые же недели нападение со стороны России поставило бы Германию в крайне невыгодные условия. В кабинете Сталина тишина. Все ждут результата разговора с германским послом. Молотов отправляется к себе, дает распоряжение позвонить Шуленбургу.
Третий Рейх соблюдал законы дипломатии больше, чем современная Голландия
Август 1941 г. Соболеву об оборудовании бомбоубежищ в посольствах и миссиях в Москве. Богомолова на Межсоюзническую конференцию в Лондоне. Молотова И. Правка по тексту В. Майского руководителю Национального комитета «Свободная Франция» Ш.
Протоколы о военных поставках. Слева направо: лорд У. Бивербрук, А.
Молотова И.
Правка по тексту В. Майского руководителю Национального комитета «Свободная Франция» Ш. Протоколы о военных поставках. Слева направо: лорд У.
Бивербрук, А. Молотова «О возмутительных зверствах германских властей в отношении советских военнопленных» посольствам и миссиям, аккредитованным в Москве фото: Историко-документальный департамент МИД России Визит премьер-министра правительства Польши в изгнании В. Сикорского в Москву. Идена в Москву 15-20 декабря 1941 г.
Их матери хлебнули горя, в том числе от наступавшей Красной Армии. Многие отцы, как говорили ещё несколько лет назад, «остались в России». Они погибли, пропали без вести или умерли в плену. На жизненных путях этого выросшего без отцов поколения тоже лежит тень той войны. Для того, чтобы высветить эти потаённые уголки памяти, далеко ходить не нужно — они находятся прямо у порога нашего дома.
Это не только бывшие лагеря военнопленных, такие как Штукенброк в Вестфалии или Зандбостель в Нижней Саксонии, который я посетил несколько дней назад. В Германии существует более 3 500 захоронений советских подневольных работников и военнопленных. Музей Карлсхорст собрал воедино информацию обо всех этих местах и разработал карту. Я бы очень хотел, чтобы молодёжь посещала в том числе и забытые места на востоке нашего континента точно так же, как люди приходят на мемориалы Второй мировой войны на западе. Это стало бы важным вкладом в нашу общую память.
Никому не легко вспоминать об ужасах прошлого. Но бремя вытесненной памяти, непризнанной вины никогда не станет легче — наоборот, оно станет давить лишь тяжелее. Мы должны помнить не для того, чтобы взвалить на нынешние и будущие поколения вину в том, чего они не совершали, а ради нас самих. Мы должны помнить, чтобы понять, как это прошлое продолжает жить в настоящем. Лишь тот, кто научится читать следы прошлого в настоящем, сможет внести свой вклад в будущее, в котором будет возможно избежать войн, не дать шансов тирании и строить мирное сосуществование в условиях свободы.
То, что после всего случившегося немцы сегодня именно в этих самых местах ощущают гостеприимство со стороны жителей Беларуси, Украины или России, что их принимают как желанных гостей, встречают с добрым сердцем, — всё это иначе, как чудом, назвать нельзя. Шесть лет назад, в годовщину окончания войны, мне, в то время министру иностранных дел Германии, в Волгограде, бывшем Сталинграде, был оказан торжественный приём в присутствии многочисленных ветеранов. С гордо поднятой головой, в своей военной форме, которая стала им уже слишком велика, они отдавали мне воинскую честь, и слёзы стояли в их глазах. Этот момент останется одним из самых трогательных, запечатлевшихся навсегда воспоминаний моей жизни. У меня есть просьба: давайте в этот день, когда мы вспоминаем миллионы и миллионы погибших, осознаем, сколь великую цену имеет примирение, проросшее из могильных холмов.
Дар примирения накладывает на Германию великую ответственность. Мы хотим и должны делать всё для защиты международного права и территориальной целостности на нашем континенте, для укрепления мира с государствами бывшего Советского Союза и между ними. В 2007 году Борис Попов получил письмо от германской организации «Kontakte-Контакты». Его просили рассказать свою историю в форме письма. Это письмо стало началом.
Вплоть до своей кончины в прошлом году Борис Попов выступал с докладами и речами, в школах и перед публикой в Беларуси и в Германии. В марте 2020 года, за несколько месяцев до его смерти, в Минске ему был вручён Орден за заслуги перед Федеративной Республикой Германия. Однажды, отвечая на вопрос берлинского школьника о том, что он чувствует, вспоминая годы своего плена, Борис Попов сказал: «Возникает вопрос: не пора ли человечеству принципиально отказаться от войны и перейти к отношениям взаимного уважения, в которых все даже самые сложные вопросы разрешаются мирным путем? Европа в своё время уже была ближе, чем сейчас, к ответу на этот вопрос. Десятки лет назад, несмотря на напряжённость и конфронтацию между блоками, по обе стороны «железного занавеса» царил иной дух.
Я имею в виду дух Хельсинки. В разгар угрозы обоюдного ядерного уничтожения начался процесс, помогший предотвратить новую войну благодаря признанию общих принципов и сотрудничеству. Этот путь, приведший к подписанию Хельсинкского заключительного акта, был начат ещё полвека назад. Он не был ни простым, ни прямым. Но это был путь, уводящий прочь от логики эскалации и угрозы обоюдного уничтожения.
А намного больше, чем тернистые пути, меня страшат топтание на месте и отчуждение. Меня очень беспокоит то, что полная страданий история, о которой мы сегодня вспоминаем, сама всё больше и больше становится источником отчуждения. Если наш взгляд назад будет ограничен единственной, национальной точкой зрения, если обмен мнениями о разных аспектах памяти угаснет либо будет отвергнут, то работа над написанием истории станет инструментом новых конфликтов, предметом новой вражды. Я убеждён: история не должна становиться оружием! Ведь нас объединяет то, что мы, вспоминая прошлое, не поворачиваемся к нему спиной, а смотрим вперёд, громко и чётко призывая: такая война не должна повториться!
Я знаю, что этот мой призыв разделяют многие и многие люди в Польше и странах Балтии, Беларуси, Украине, России, во всех государствах бывшего Советского Союза. К вам, гражданам всех стран, пострадавших от развязанной Германией войны на уничтожение, я обращаю сегодня свои слова: Не допустите! Не позволим допустить, чтобы мы вновь оказались врагами друг другу. Чтобы мы перестали признавать друг в друге человека. Не позволим, чтобы последнее слово оставалось за теми, кто говорит на языке национального высокомерия, презрения, вражды, отчуждения.
Память должна сближать нас. Она не должна снова расколоть нас. Будущее — лучшее будущее — в наших руках. Здесь, в этом здании, в войне официально была поставлена точка. Поэтому для нашей страны и для этого города Карлсхорст всегда будет особенным местом — местом памяти.
При всех политических разногласиях, при всей необходимости спорить о свободе, демократии и безопасности, должно быть место для памяти! Поэтому я сегодня здесь. Пусть память о прошлом не лечит раны, наносимые в настоящем, но настоящее никогда не стирает прошлое. Так или иначе, прошлое продолжает жить в нас: как вытесненная история или как история, которую мы принимаем. Слишком долго мы, немцы, не делали этого в отношении преступлений, совершённых на востоке нашего континента.
Пришло время наверстывать. Для этого мы сегодня собрались здесь, в Карлсхорсте.
На этом беседа окончилась. Затем в комнату, где происходила беседа, впустили приехавших со мной сотрудников Полпредства и я представил их Гитлеру. После этого я, попрощавшись с Гитлером и Риббентропом, выехал обратно в Полпредство. Прием продолжался 35 минут.
Идя на явное противодействие политике Гитлера, он попытался открытым текстом предупредить заместителя наркома иностранных дел о готовящейся войне. Деканозов доложил о том разговоре Молотову и заместителю главы советского правительства Лаврентию Берии, однако те посчитали сообщение явной провокацией. Молотов вызвал Шуленбурга посла Германии и спросил, почему немцы не отвечают на запрос СССР о стягивании своих войск к нашим границам. Тот ничего не мог сказать». Он сообщил, что это нападение начнется завтра. То же радировал и генерал-майор Тупиков, военный атташе в Берлине.
Этот тупой генерал утверждает, что три группы армий вермахта будут наступать на Москву, Ленинград и Киев, ссылаясь на свою берлинскую агентуру. Он нагло требует, чтобы мы снабдили этих врунов рацией… Но я и мои люди, Иосиф Виссарионович, твердо помним ваше мудрое предначертание — в 41-м году Гитлер на нас не нападет». А за полтора часа до этого, ровно в 4 утра, имперский министр иностранных дел И. Вручение этого меморандума явилось актом объявления войны». Деканозов был просто сражен услышанным. Сотрудник МИДа Германии доктор Шмидт, присутствовавший при этом, описывает данную сцену несколько иначе: «Я никогда не видел Риббентропа столь возбужденным, как за пять минут до прибытия Деканозова.
Он нервно ходил туда и обратно по своему кабинету, подобно загнанному в клетку зверю… Деканозова ввели в кабинет, и он, вероятно, ни о чем не догадываясь, некстати протянул Риббентропу руку. Мы сели и… Деканозов по поручению своего правительства начал излагать конкретные вопросы, требовавшие разъяснения. Однако едва он заговорил, как Риббентроп с окаменевшим лицом прервал его: «Теперь это неважно…» «В настоящий момент», сбивчиво сказал Риббентроп, германские войска предпринимают «военные контрмеры» на советской границе». Как пишет Шмидт, пораженный посол довольно быстро пришел в себя и выразил «глубокое сожаление» по поводу происходящего: «Вы пожалеете о том, что совершили это разбойное нападение на Советский Союз. Вы за это дорого заплатите»… Деканозов, поднялся, поклонился и покинул комнату, не пожав руки. Провожая посла, Риббентроп шепнул: «Я был против этого нападения».
Уже к исходу первого дня боев в Балтии в Литве немецкие войска углубились на 60-80 километров, в Белоруссии — на 40-60 км, на Украине — на 10-20 км. Деканозов говорил немецкому переводчику Зоммеру, который провожал его на поезде до границы: «Крайне сожалею, что наши вожди, Сталин и Гитлер, не встретились. Но в декабре 1938-го он умер во время срочной хирургической операции. Тридцать восьмой год был худшим в истории советской разведки. Из-за постоянных арестов треть года она вообще не работала. Руководителем резидентуры в Берлине назначили Амаяка Захаровича Кобулова.
Приезжая из Киева в Москву по делам, мне рассказывали о том, как успешно работают чекисты Деканозов и Кобулов, которые в Берлине пользуются авторитетом и вместе с тем удачно выполняют чекистские обязанности». Переводчик Валентин Бережков вспоминает: «Советник Амаяк Кобулов — высокий, стройный, красивый кавказец с ухоженными усиками и черной шевелюрой, очень обходительный, даже обаятельный, — считался у нас душой общества и так хорошо играл роль простецкого тамады, что мало кто догадывался о его подлинных функциях. Тогда никто не мог и представить себе, как окончится карьера этого весельчака».
Документы и фотографии о работе НКИД СССР в 1941 году
Ночью 22 июня 1941 года рейхсминистр Риббентроп вызвал чрезвычайного и полномочного посла СССР в Германии зова и зачитал меморандум Гитлера о том, что Советский Союз представляет угрозу для Германии. Владимир Георгиевич Деканозов – тогдашний посол СССР в Германии был расстрелян хрущевцами в декабре 1953 года. Речь идет об официальном дневнике посольства фашистской Германии в Москве, в котором зафиксированы события с 22 июня по 21 июля 1941 года. Встреча Риббентропа и посла СССР в Германии Деканозова. Владимир Георгиевич Деканозов – тогдашний посол СССР в Германии был расстрелян хрущевцами в декабре 1953 года.
Неравный обмен 41-го года. Часть 1
Ошеломленный советский посол, по словам Шмидта, «быстро взял себя в руки и выразил глубокое сожаление» по поводу такого оборота событий, за что он возложил всю вину на Германию. Советско-японский пакт о нейтралитете 1941. В 1936-1941 гг. Уманский сначала поверенный в делах, а затем посол СССР в США. В июле 1941 года на границе СССР и Турции состоялся обмен сотрудниками посольств (включая послов Владимира Деканозова и Вернера фон Шуленбурга) по принципу "все на всех" (около 1000 советских граждан в обмен на 140 граждан Германии). С первого же дня войны советское руководство стало предпринимать все возможное, чтобы ВСЕ советские граждане, оказавшиеся в Германии и оккупированной Европе, были возвращены на Родину. НОТА МИНИСТЕРСТВА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ГЕРМАНИИ СОВЕТСКОМУ ПРАВИТЕЛЬСТВУ от 21 июня 1941 года.
Беседа посла СССР в Германии В Г. Деканозова с послом Германии в СССР Ф Шуленбургом. 12 мая 1941 г.
Речь Наркома обороны СССР Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко на военном параде 1 мая 1941 г. в Москве. В посольство Советского Союза был вызван наряд полиции противника. Тщетные попытки Вскоре после нападения Германии на СССР в июле 1941 года через немецкого посла Вернера фон дер Шуленбурга Сталин обратился к Гитлеру с предложением о заключении мира. Произошел обмен дипломатами, между СССР и Германией. Посол СССР в Великобритании сообщал в НКИД СССР, что у Черчилля и Рузвельта «доминирует одна и та же идея – идея «легкой войны» для себя».
Германское посольство в Москве: март - июнь 1941 года
| Июнь 1941 года. Интернированное посольство фашистской Германии в Костроме. | Рассказ начинается с того момента, как посол СССР в Германии Деканозов и переводчик Бережков возвращаются от министра иностранных дел Третьего Рейха фон Риббентропа. |
| Посол Германии: Берлин не отказывается от ответственности за нападение на СССР | Судьба так называемой Советской Колонии стала предметом переговоров между СССР и Германией при посредничестве дипмиссий Швеции и Болгарии. |
| Судьба дипломатов СССР после начала Второй Мировой войны | По распоряжению Советского правительства полпредство Союза Советских Социалистических Республик в Германии имеет честь сделать Германскому правительству следующее заявление: Народный комиссариат иностранных дел СССР вербальной нотой от 21. |
| Третий Рейх соблюдал законы дипломатии больше, чем современная Голландия | Далее на нескольких страницах Советский Союз обвинялся в подрывной деятельности против германского рейха, в концентрации войск на германской границе и в переговорах с Англией о военном сотрудничестве против Германии. |
Посол Германии: Берлин не отказывается от ответственности за нападение на СССР
Машина выехала из ворот, но через 15 минут Фомин возвратился пешком один. Ему удалось вернуться лишь благодаря тому, что при нем была дипломатическая карточка. Их остановил какой-то патруль. Шофер и машина были взяты под арест. В гараже посольства, помимо «зисов» и «эмок», был желтый малолитражный автомобиль «опель-олимпия». Решили воспользоваться им, чтобы, не привлекая внимания, добраться до почтамта и отправить телеграмму. Эту маленькую операцию разработали заранее. После того как я сел за руль, ворота распахнулись, и юркий «опель» на полном ходу выскочил на улицу. Быстро оглянувшись, я вздохнул с облегчением: у здания посольства не были ни одной машины, а пешие эсэсовцы растерянно глядели мне вслед.
Телеграмму сразу сдать не удалось. На главном берлинском почтамте все служащие стояли у репродуктора, откуда доносились истерические выкрики Геббельса. Он говорил о том, что большевики готовили немцам удар в спину, а фюрер, решив двинуть войска на Советский Союз, тем самым спас германскую нацию. Я подозвал одного из чиновников и передал ему телеграмму. Посмотрев на адрес, он воскликнул: — Да вы что, в Москву? Разве вы не слышали, что делается?.. Не вдаваясь в дискуссию, я попросил принять телеграмму и выписать квитанцию. Вернувшись в Москву, мы узнали, что эта телеграмма так и не была доставлена...
Когда, возвращаясь с почтамта, я повернул с Фридрихштрассе на Унтер ден Линден, то видел, что около подъезда посольства стоят четыре машины защитного цвета. По-видимому, эсэсовцы уже сделали вывод из своей оплошности.
Участвовал в заговоре против Гитлера. Заговорщики видели в фон дер Шуленбурге будущего министра иностранных дел в обновленной Германии. Сам дипломат вызвался от имени заговорщиков говорить с СССР о прекращении войны. Но заговор провалился.
Фридриха-Вернера фон дер Шуленбурга расстреляли в 1944 году за участие в покушении на Гитлера.
Берлин 1941 Рейхсканцелярия. Граф Вернер фон дер Шуленбург. Густав Хильгер.
Молотов и Риббентроп. Гитлер 1940. Иоахим фон Риббентроп и Молотов. Вячеслав Молотов в Берлине 1940.
Вячеслав Молотов и Риббентроп. Иоахим фон Риббентроп, министр иностранных дел нацистской Германии.. Молотов визит в Берлин 1940. Молотов Гитлер Риббентроп 1940.
Риббентроп и Молотов в Берлине. Амаяк Кобулов. Богдан Кобулов. Б Кобулов.
Дипломат Деканозов. Молотов и Риббентроп Берлин 1940. Сталин, Рузвельт, Черчилль в Тегеране 1943. Конференция в Тегеране 1943.
Сталин Рузвельт Черчилль в Тегеране. Сталин Рузвельт и Черчилль на Тегеранской конференции 1943. Визит Молотова в Берлин 1940. Молотов в Берлине ноябрь 1940.
Молотов Вячеслав Михайлович и Гитлер. Молотов в Германии 1940 фото. Граф фон Шуленбург. Вернер фон Шуленбург.
Фридрих-Вернер фон дер Шуленбург. Граф Шуленбург посол. Пакт Молотова Риббентропа фото. Иоахим Риббентроп пакт.
Максим Алексеевич Пуркаев. Максим Пуркаев в Германии. Пуркаев военный атташе. Деканозов Берия Кобулов.
Торговое сотрудничество между советским союзом и Ираком. Подписание договора о единстве Германии. Министр иностранных дел Германии 1941 году. Иоахим фон Риббентроп.
Шуленбург 1941. Пресс конференция Риббентропа 22 июня 1941г. Риббентроп 1939 Москва.
Тогда Шуленбург в качестве последней попытки предложил Деканозову организовать между Гитлером и Сталиным обмен письмами, чтобы решить накопившиеся проблемы. Это могло бы как минимум отсрочить начало войны. Для противодействия этим слухам Сталин предлагает издать совместное германо-советское коммюнике… Шуленбург добавил, что надо действовать быстро. Если Сталин обратится к Гитлеру с письмом, то Гитлер пошлёт для курьера специальный самолёт, и дело пройдёт очень быстро». Деканозов доложил Сталину. Тому идея понравилась.
Они ничего не поняли Последняя встреча послов состоялась 12 мая. Во время завтрака с Шуленбургом Деканозов, исполняя продиктованные ему инструкции, сообщил: «Я говорил со Сталиным и Молотовым и рассказал им о предложении, сделанном вами об обмене письмами в связи с необходимостью ликвидировать слухи об ухудшении отношений между Советским Союзом и Германией. И Сталин, и Молотов в принципе не возражают против такого обмена письмами». К удивлению Деканозова, Шуленбург ответил, что он вёл разговор в частном порядке. И что он не может продолжить переговоры с Молотовым. Другое дело, если бы Сталин по собственной инициативе обратился с письмом к Гитлеру. Деканозов, составляя отчёт о беседе, не мог объяснить причину внезапной утраты Шуленбургом интереса к идее обмена письмами. А дело в том, что немецкий посол уже понял: никакие письма войну не остановят. Владимир Деканозов.
Они до последней минуты были уверены, что Гитлер блефует и просто пытается заставить их пойти на территориальные и экономические уступки. Когда генеральный секретарь исполкома Коминтерна Георгий Димитров получил по своим каналам очередное предупреждение о готовящемся нападении немцев, он позвонил Молотову. Раздражённый вмешательством не очень сведущего человека, тот сказал: — Да, положение сложное, но вы всего не знаете: идёт большая игра. Этот разговор состоялся 21 июня — Димитров вёл дневник.
Посол Германии: Берлин не отказывается от ответственности за нападение на СССР
| SHOT: В Москве в возрасте 100 лет умер советский дипломат Георгий Тер-Газарянц | По распоряжению Советского правительства полпредство Союза Советских Социалистических Республик в Германии имеет честь сделать Германскому правительству следующее заявление: Народный комиссариат иностранных дел СССР вербальной нотой от 21. |
| Германское посольство в Москве: март - июнь 1941 года. Документальный очерк | Гистограмма просмотров видео «Встреча Риббентропа И Посла Ссср В Германии Деканозова. |
| Неравный обмен 41-го года » Издательство «Время» | сотрудниками посольств и представительств. |
| Заговор послов | делах Германии в СССР. После окончания войны проживал в Берлине. Источник: Органы государственно безопасности СССР в Великой Отечественной войне. |
| Сталин собирался отдать Гитлеру Прибалтику и Западную Украину | Речь идет об официальном дневнике посольства фашистской Германии в Москве, в котором зафиксированы события с 22 июня по 21 июля 1941 года. |