Начинающий священник зарабатывает 35 тысяч рублей в месяц, а в среднем же служители. Добросовестные прихожане платят «десятину», чтобы содержать священника и саму церковь.
Приход и доход: как живут в Москве люди церкви
Вопреки расхожему мнению, рядовые служители РПЦ, священники и другие работники часто получают оклад ниже среднего по региону. Это обусловлено не всегда логичным и добросовестным распределением бюджета или мизерными доходами храма. Каждый священник, работающий официально, имеет право на 28-дневный ежегодный отпуск, как и любой другой гражданин, работающий по ТК РФ. Важной особенностью профессии является отсутствие пенсионного возраста. Так, служитель церкви может исполнять свои обязанности и после 65 лет, если это возможно по состоянию здоровья. Но и выход на пенсию возможен, так как пенсионный стаж начисляется благодаря ежемесячным отчислениям в ПФР.
Говоря об отсутствии льгот, не стоит забывать и о том, что рабочий день священника начинается рано утром и заканчивается поздно вечером, и обычно служба занимает не менее 12 часов. Рабочим является каждый день без выходных. Для облегчения выполняемых задач набирается штат помощников, ответственных за разные задачи. В качестве помощников назначаются выпускники духовной семинарии, а часто и люди из прихода, работающие добровольно при наличии свободного времени.
Сама же Церковь как организация вовсе не так богата, как иногда кажется постороннему наблюдателю. Дорогое убранство храмов, сверкающие на солнце купола и роскошные облачения архиереев в основном в крупных городах — это почти всегда плоды адресных пожертвований, которые делают богатые люди, а вовсе не доказательство наличия у Церкви каких-то немыслимых доходов. Всем, кто задумывается о перераспределении церковных денег, стоит вспомнить, что Церковь — это не казначейство, а община верующих людей, которые сами решают кому, как и сколько жертвовать.
Продуктивнее перестать считать ее мнимые богатства и начать хотя бы понемногу жертвовать самому. Так в каких же отношениях должны находиться священник и прихожане? Если совсем коротко: они должны заботиться друг о друге. А если чуть подробнее, то лучше всего на этот вопрос ответил уже неоднократно цитируемый здесь апостол Павел. Вот что он писал филиппийцам: Я весьма возрадовался в Господе, что вы... Говорю это не потому, что нуждаюсь, ибо я научился быть довольным тем, что у меня есть. Умею жить и в скудости, умею жить и в изобилии; научился всему и во всем: насыщаться и терпеть голод, быть и в обилии и в недостатке.
Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе. Впрочем, вы хорошо поступили, приняв участие в моей скорби. Суть этой длинной цитаты проста: священник не может требовать от прихожан «платы» за свое служение. Как мы уже сказали, благодать Божия бесценна, ее невозможно «конвертировать» в деньги. А все то, что священнику добровольно жертвуют прихожане, он должен принимать с благодарностью и смирением, всегда помня о том, что это не его «зарплата», а церковные деньги, распоряжаться которыми пристало бережно и осмотрительно. Прихожанам стоит помнить о добром примере филиппийцев, никогда не оставлявших апостола Павла в его нуждах и странствиях. И о том, что еще в ветхозаветные времена Бог установил правило «десятины»: десятую часть своего дохода израильтяне должны были уделять на содержание Храма и тех, кто в нем служил.
К сожалению, в России в силу исторических обстоятельств представление об ответственности прихожан за содержание храма и священника в значительной мере утеряно, как и многие традиции церковной жизни. В отличие, кстати, от некоторых других православных стран. Так, в Греции до сих пор существует обычай, что при назначении священника на приход прихожане сами собираются и решают, какой автомобиль они могут ему купить. Поэтому для греков вообще непонятно, как можно обсуждать вопрос о машинах, на которых ездит духовенство: какую прихожане купили, на той и ездит. Это перестает быть вопросом благосостояния священника и становится исключительно вопросом материальных возможностей прихожан, которые понимают: если священник вынужден будет сам заботиться о хлебе насущном, он не сможет уделять достаточно времени, сил, а главное, внутреннего внимания и заботы своей пастве. Тем самым людям, за которых с него и спросит Господь. Редакция «Фомы» благодарит за помощь в подготовке материала проректора Православного Свято-Тихоновского богословского института.
Все основные деньги — от благодетелей. Это состоятельные люди, которые реально дают.
В городах их много, а в деревенских храмах никого. Но с них все равно собирают, там энтузиасты — беспощадные попы, на них церковь держится. Вернемся к верующим богачам, благодетелям, куда деньги от них идут?
И на этом все базируется. Вот я отдал священнику 5 миллионов пожертвование, и дальше как это распределяется? Это по-разному бывает.
Например, ты дал пять миллионов и епископу сказал, что дал. И тогда, епископ спросит священника, куда он их дел. По идее эти деньги должны идти на церковь, на содержание общины, на реконструкцию, на мероприятия какие-либо.
Разумные священники перед благодетелем отчитываются за эти деньги, хотя и не должны. Потому что — ну кто тебе еще принесет, если ты возьмешь и себе машину купишь. А вышестоящему начальству не доложил — за этим обычно епископы и охотятся, на этом попов и ловят.
Благочинный видит, что к тебе ездит кто из пушистых — благодетелей, сам начинает к тебе ездить. И тогда у тебя два пути — либо ты с епископом сразу делишься, либо благочинному начинаешь вопросы закрывать, и он тебя прикрывает. У благочинного 10-15 священников, которые ему уже по сто тысяч занесли, и у него все прекрасно.
Просто у тебя создается круг лиц, обычно их немного, которые тебе помогают. Соответственно, и ты им помогаешь. Вот это и есть приход, все остальное уже неважно, на самом деле.
Больше всего собирается в областных центрах, но и в районных центрах идет борьба за места. Там священник будет так или иначе общаться с организациями, которые там работают по одной простой причине: им же в области надо что-то делать. Если человек мне хорошо помогает, и у него проблема — надо подписать бумагу на землю, уголовные элементы преследуют или, наоборот, проверяющие органы наваливаются, то я иду к своему епископу, и тот через губернатора или правоохранителей эту проблему закроет и поможет так, как никто другой не поможет.
Все везде решают чиновники, но у них, если ты в каком-то отделе трудишься, ты Путина никогда не увидишь, правильно? Районы под губернатором и региональным правительством ходят, региональное правительство — под федеральным. Чтобы губернатору к Путину попасть — я не знаю, что надо сделать.
Нет губернаторов, которые свободно к Путину попадают. У нас же все очень просто: священник из района идет к епископу, епископ к Святейшему, Святейший к Путину, лифтинг гораздо круче, за счет чего церковь и стояла пока. Сейчас нет, а раньше — да.
Это все раньше работало — при Алексии, сейчас Кирилл умалился, Путину не до него. Хотя принимал недавно, они разговаривали о выделение средств на празднование 800-летия лавры Александра Невского. Там еще 4-5 вопросов были, которые в камеру не попали, о чем патриарх Кирилл попросил чиновников, но они все сделали, — например, убрали и арестовали бывшего схимонаха Николая Романова, потушили скандал с Игнатиями.
У нас в церкви были постоянные какие то движения… ФСБ за этим очень четко смотрит, я фсбшников чаще вижу, чем ты. То, что один дурак с поясом может сделать, рота солдат не сделает, они же фанатики все, поэтому опасны. У мусульман еще жестче, но у них Кадыров за этим следит, он мусульманский мир держит, каждого мусульманина держит.
Они болтают что хотят, но если ему задать правильный вопрос, то тут же его вывезут, куда надо, поговорят, такое было. Если они шалят, но если это куда-то попадает, их там у Кадырова поправляют. За счет этого Кадырова завалили деньгами — всю Чечню и его самого.
У нас такого порядка как у Кадырова нет. Хотелось бы так и с православными, но Святейший в последнее время промахи делает жуткие, не дают православным соорганизовываться, казаков вообще зашельмовали. Раньше вот был Диомид — антиглобалист, антиИННщик, и вокруг него очень большое количество было церковных верующих, которых можно назвать фанатиками, они поддерживали его идеи и т.
Отобрали у них храмы — они ушли в домовые. Святейший лично обращался к Владимиру Владимировичу, чтобы скрутили Диомида. Но это стародавняя история… С ним очень грамотно поработали, его сейчас нигде не видно, не слышно.
У него отобрали храмы, но забрали каким образом? Он в Хабаровском крае восстановил очень много храмов. Его забрать невозможно было — народ-то его знает, он епископ.
Привезли мощи, святыни… Какой храм закроют перед святынями? Они и открыли. Там все хитрым образом устроено — ставят в храм святыни, и рядом со святынями всегда хранитель должен находиться.
На ночь, они, соответственно, остаются при святыне. Ключи им оставили — в туалет пойти, еще куда-то. За ночь поменяли замки, народ пришел — нет уже настоятеля.
Вот такая прямо спецоперация была проведена. Сейчас стало очень много священников, которые конкретно обличают Святейшего, его сотрудников ближайших, поэтому их автоматически в запрет кидают. Вот Кураев, который валит про этих педерастов везде и всюду, его терпели, терпели, пытались не обращать внимания… Но он добрался до самого наставника Святейшего — Никодима Ротова тоже с этим грехом был — «никодимов грех» так называемый , он просто сказал, что с таким учителем надо бы задуматься, и его отовсюду убрали — из академии духовной, со всех постов.
У нас всегда церковь пыталась замалчивать, не обращать внимания, но он продолжил писать, он просто глумился над пороками священноначалия: какой-то епископ нашалил, и он тут же — в своем журнальчике. У него огромная туча инсайдеров, у нас сейчас интернет-пространство, быстро все — вечером согрешил, утром уже Кураев у себя написал. А бывает наоборот, доходит до жуткого.
У нас экзарх Белоруссии митрополит Павел там накосорезил, его убрали, поставили местного, а этого перевели в Краснодарский край, а там попы забористые… Он начал пытаться налоги поднимать, дисциплинировать, еще что-то, и тут же про него во всех телеграм-каналах написали. За ним такую охоту начали, стали дискредитировать и выдумывать, что целовался с игуменьей на берегу моря — это очень романтично. Епископ с игуменьей, да в таком-то возрасте!
Вот эта прозрачность и открытость личной жизни стала пугать священноначалие, потому что все, что так разносится, очень-очень быстро становится известным. Ну и как тут перегнешь палку? Вот я тебе просто скажу: возьми по ведомости зарплата у епископа — 30 тысяч, это же просто смешно.
У него наряд стоит в десятки, если не в сотни раз дороже, чем эта зарплата, командировки и выезды. То есть на содержание архиерея начинают закручиваться всякие потоки, которые нигде не афишируются. Трусоватый патриарх и денежная смазка А если ты хорошо работаешь, у тебя хорошие продажи, отреставрировал храм, стал популярным?
Получаешь какой-либо памятник архитектуры дополнительно — у тебя же там уже налажен доход, соответственно, ты должен восстановить какой-нибудь еще, беспощадно убитый. Как правило, от этого не отказываются, потому что все равно, когда ты храм восстанавливаешь, к тебе меньше вопросов — лишь бы восстанавливал.
Известный религиовед, бывший главный редактор «Журнала Московской патриархии» Сергей Чапнин назвал происходящее « парадом церковно-канонического беззакония ». Сам священник отнесся к наложенному на него наказанию философски: он написал, что его поддерживают люди, поэтому произошедшую трагедию он «воспринимает как мелкую неприятность».
Ранее сообщалось, что после начала военной операции РФ СВО на территории Украины служитель храма Воскресения в селе Карабаново под Костромой Иоанн Бурдин стал первым в России священником, осужденным по политической статье за проповедь о мире. После того как он рассказал прихожанам о том, что воспринимает СВО как трагедию, один из участников проповеди донес на него в полицию , и священника отдали под суд за « дискредитацию армии ». В обвинении говорилось, что иерей действовал «путем публичного высказывания и внушения прихожанам информации о нападении вооруженных сил России на Украину».
Костромского священника запретили в служении за проповеди о мире
Многие не выдерживают и уходят. Дежурные помощники так и говорят: «Ты пришел смиряться, отдать все и положить свою жизнь церкви». Здесь срабатывает эффект позвоночника: кто гибкий, тот освобождается от работы и потом получает лучшие места. Некоторых освобождают от грязной работы вовсе, если те приближаются к священнику и начинают заниматься церковной службой. Так выстраивается иерархия. В моей семинарии воспитательную работу возглавлял очень мягкий человек. Сначала мне было удивительно, как он может быть лоялен к слабостям семинаристов, которым разрешается пить или курить. Потом я понял, что так определялись слабости человека, а потом его брали на крючок. Такие люди оставались как бы в кулаке и после окончания семинарии. Сейчас почти в каждой епархии и митрополии большого областного центра есть семинария.
Хотя это абсолютно не нужно: слишком много священников выпустили в последнее время. Если все «выйдут в поля», то не смогут себя прокормить. Поэтому кто-то ушел на светскую работу, а кто-то живет в деревне подсобным хозяйством. Чем дальше от центра, тем уровень семинарий ниже, несмотря на то, что диплом везде один. Во время обучения бывают дежурства в храме и череды, когда студент помогает на клиросе, прислуживает на церковном богослужении, участвует в общей молитве. В каждом городе есть духовный глава — епископ, митрополит или архиепископ. Для его службы нужно большое количество церковных служителей. На эту роль берут ребят из семинарий. Те, кто более-менее способен к пению, долгим стояниям на службе и отличается представительским видом, становятся иподиаконами.
Они помогают в богослужении — подают митрополиту свечу, снимают с него шапку, держат книгу и делают еще сто малозначимых мелочей. Как стать священником Человеку, который окончил семинарию, очень сложно устроиться на нормальную, «светскую», работу, поэтому он находится как бы в крепостническом положении и согласен выполнять то, на что обычный человек не согласится. У того, кто оканчивает семинарию, стоит выбор: либо он оканчивает ее неженатым и постригается в монашество но редко кто выбирает такое — это сложно , либо ему срочно нужно жениться. От этого зависит, получит ли он место, рукоположение посвящение в духовный сан. Есть условный клуб православных девушек, которые общаются с учащимися семинарии и выбирают себе мужа. Если семинарист очень удачливый, то он женится на дочери попа, и его определяют в тот же храм, где служит священником ее отец. В Петербурге были целые священнические семьи, кланы, династии, когда места в лучших центральных храмах передавались по наследству — от отца к сыну или к мужу дочери. После женитьбы выпускник семинарии пишет на имя епископа прошение определить его в священники. Либо просит пострига в монашество, и уже после определения в монастырь может стать священником.
После этого менять семейное положение или уходить из монастыря уже нельзя. Все стараются выбить себе место через каких-то друзей, знакомых, покровителей. Могут договориться о практике — пойти в храм в качестве чтеца. Там уже священник смотрит, нужен ли ему такой потенциальный «коллега» или нет, сможет ли он с ним сработаться или нет. Обычно быстро берут глупеньких, которые не будут совать нос в дела, управление и финансы. Церковная карьера В церковной иерархии есть церковнослужители и священнослужители вторые прошли рукоположение и могут совершать таинства и обряды. Промежуточное между ними звено — иподиаконы. Церковнослужители не допущены к совершению таинств, они лишь помогают в ведении служб. Священнослужители — это диаконы, потом иереи, то есть священники, которые могут совершать богослужения, выполнять любые требы и управлять приходом.
Следом — архиереи, епископы, архиепископы, митрополиты и патриарх. То, сколько времени у семинариста займет путь в священники, зависит от способностей конкретного человека. Можно пройти посвящение из иподиакона в дьяконы, а на следующий день стать иереем. Я знаю случаи, когда в 17 лет человек уже был священником. Вообще, после окончания семинарии в 21 год человек может стать священнослужителем. Если к этому времени он нашел себе место, то для посвящения нет никаких препятствий. Обычные люди относятся к священнику с благоволением. Как правило, он не делает никакой грязной работы. Если это приход с большим количеством прихожан, нанимаются уборщицы, привратники, свечницы, а священник приходит только на службу.
Если приход в деревне, то там доход небольшой и ему с матушкой приходится делать все самим. Судьба священника зависит от симпатий начальства. Если человек очень способный, но неуживчивый, то у него не будет никакой карьеры. Способность к послушанию стоит на первом месте. Если у человека есть связи в миру, то его не будут продвигать, потому что это означает слишком большую самостоятельность. Как правило, карьеру делают напористые, не очень далекие и крайне лояльные к руководству люди. Такие мальчики могут в 22 года стать ректором гимназии или правой рукой епископа. Но обычно они остаются там ненадолго, потому что работа нервная и даже опасная. У человека сразу образуется множество завистников.
А в юном возрасте сложно понять баланс сил, расстановки в городе или области, тем более, если мальчишка приехал из деревни. Где-то он перегибает палку, где-то срабатывает жадность. В приходах своя история. Есть глава прихода. Это либо давно назначенный священник, либо молодой, который только что получил приход. Внутри прихода между священниками тоже постоянно идет борьба за влияние, власть и деньги. Новый человек начинает переманивать часть паствы, прихожан на свою сторону, старается им угодить, показать, что он гораздо лучше, чем предстоятель, чтобы со временем его заменили. Он перетягивает на свою сторону и влиятельных пожертвователей прихода, и самых активных бабушек, которые могут усложнить жизнь его начальству. В первые века христианства было хорошо: священника избирали люди из своего состава там, где он проживал.
Там до своей смерти он и оставался. Теперь в России перевод священников — дело очень частое. Сами священники уходят редко: если разочаровываются в христианстве вообще. Бывает, что священник разочаровался в религии, но остается служить все равно. Таких случаев больше, потому что человек, не имея профессии, не может никуда уйти. Увольняют за проступки, которые повлекли за собой публичный ущерб церкви. Провинившегося могут сначала отправить в деревенский приход, потом в неоплачиваемый отпуск, а потом и вовсе уволить. Не терпят пьянства.
Редакция и учредитель не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с п. RU - сообщи новость первым! Подписка на URA. RU в Telegram - удобный способ быть в курсе важных новостей! Подписывайтесь и будьте в центре событий. Все главные новости России и мира - в одном письме: подписывайтесь на нашу рассылку! Подписаться На почту выслано письмо с ссылкой. Перейдите по ней, чтобы завершить процедуру подписки. Закрыть Опубликованные СМИ доходы священников возмутили интернет-пользователей. В самой Русской православной церкви опровергли миллионные заработки.
Минобороны предложило меры по соцзащите священнослужителей в зоне СВО Командирам рекомендовано заключать со священниками краткосрочные контракты, что позволит тем пользоваться соцгарантиями и льготами военнослужащих Москва. RU - Минобороны России организовало меры социальной защиты священнослужителей, которые работают в зоне проведения специальной военной операции СВО , вплоть до присвоения им статуса участника боевых действий. Об этом на слушаниях в Госдуме сообщил начальник управления по взаимодействию с религиозными объединениями Главного военно-политического управления Вооруженных сил России Олег Веселков.
И тогда, епископ спросит священника, куда он их дел. По идее эти деньги должны идти на церковь, на содержание общины, на реконструкцию, на мероприятия какие-либо. Разумные священники перед благодетелем отчитываются за эти деньги, хотя и не должны. Потому что — ну кто тебе еще принесет, если ты возьмешь и себе машину купишь. А вышестоящему начальству не доложил — за этим обычно епископы и охотятся, на этом попов и ловят. Благочинный видит, что к тебе ездит кто из пушистых — благодетелей, сам начинает к тебе ездить. И тогда у тебя два пути — либо ты с епископом сразу делишься, либо благочинному начинаешь вопросы закрывать, и он тебя прикрывает. У благочинного 10-15 священников, которые ему уже по сто тысяч занесли, и у него все прекрасно. Просто у тебя создается круг лиц, обычно их немного, которые тебе помогают. Соответственно, и ты им помогаешь. Вот это и есть приход, все остальное уже неважно, на самом деле. Больше всего собирается в областных центрах, но и в районных центрах идет борьба за места. Там священник будет так или иначе общаться с организациями, которые там работают по одной простой причине: им же в области надо что-то делать. Если человек мне хорошо помогает, и у него проблема — надо подписать бумагу на землю, уголовные элементы преследуют или, наоборот, проверяющие органы наваливаются, то я иду к своему епископу, и тот через губернатора или правоохранителей эту проблему закроет и поможет так, как никто другой не поможет. Все везде решают чиновники, но у них, если ты в каком-то отделе трудишься, ты Путина никогда не увидишь, правильно? Районы под губернатором и региональным правительством ходят, региональное правительство — под федеральным. Чтобы губернатору к Путину попасть — я не знаю, что надо сделать. Нет губернаторов, которые свободно к Путину попадают. У нас же все очень просто: священник из района идет к епископу, епископ к Святейшему, Святейший к Путину, лифтинг гораздо круче, за счет чего церковь и стояла пока. Сейчас нет, а раньше — да. Это все раньше работало — при Алексии, сейчас Кирилл умалился, Путину не до него. Хотя принимал недавно, они разговаривали о выделение средств на празднование 800-летия лавры Александра Невского. Там еще 4-5 вопросов были, которые в камеру не попали, о чем патриарх Кирилл попросил чиновников, но они все сделали, — например, убрали и арестовали бывшего схимонаха Николая Романова, потушили скандал с Игнатиями. У нас в церкви были постоянные какие то движения… ФСБ за этим очень четко смотрит, я фсбшников чаще вижу, чем ты. То, что один дурак с поясом может сделать, рота солдат не сделает, они же фанатики все, поэтому опасны. У мусульман еще жестче, но у них Кадыров за этим следит, он мусульманский мир держит, каждого мусульманина держит. Они болтают что хотят, но если ему задать правильный вопрос, то тут же его вывезут, куда надо, поговорят, такое было. Если они шалят, но если это куда-то попадает, их там у Кадырова поправляют. За счет этого Кадырова завалили деньгами — всю Чечню и его самого. У нас такого порядка как у Кадырова нет. Хотелось бы так и с православными, но Святейший в последнее время промахи делает жуткие, не дают православным соорганизовываться, казаков вообще зашельмовали. Раньше вот был Диомид — антиглобалист, антиИННщик, и вокруг него очень большое количество было церковных верующих, которых можно назвать фанатиками, они поддерживали его идеи и т. Отобрали у них храмы — они ушли в домовые. Святейший лично обращался к Владимиру Владимировичу, чтобы скрутили Диомида. Но это стародавняя история… С ним очень грамотно поработали, его сейчас нигде не видно, не слышно. У него отобрали храмы, но забрали каким образом? Он в Хабаровском крае восстановил очень много храмов. Его забрать невозможно было — народ-то его знает, он епископ. Привезли мощи, святыни… Какой храм закроют перед святынями? Они и открыли. Там все хитрым образом устроено — ставят в храм святыни, и рядом со святынями всегда хранитель должен находиться. На ночь, они, соответственно, остаются при святыне. Ключи им оставили — в туалет пойти, еще куда-то. За ночь поменяли замки, народ пришел — нет уже настоятеля. Вот такая прямо спецоперация была проведена. Сейчас стало очень много священников, которые конкретно обличают Святейшего, его сотрудников ближайших, поэтому их автоматически в запрет кидают. Вот Кураев, который валит про этих педерастов везде и всюду, его терпели, терпели, пытались не обращать внимания… Но он добрался до самого наставника Святейшего — Никодима Ротова тоже с этим грехом был — «никодимов грех» так называемый , он просто сказал, что с таким учителем надо бы задуматься, и его отовсюду убрали — из академии духовной, со всех постов. У нас всегда церковь пыталась замалчивать, не обращать внимания, но он продолжил писать, он просто глумился над пороками священноначалия: какой-то епископ нашалил, и он тут же — в своем журнальчике. У него огромная туча инсайдеров, у нас сейчас интернет-пространство, быстро все — вечером согрешил, утром уже Кураев у себя написал. А бывает наоборот, доходит до жуткого. У нас экзарх Белоруссии митрополит Павел там накосорезил, его убрали, поставили местного, а этого перевели в Краснодарский край, а там попы забористые… Он начал пытаться налоги поднимать, дисциплинировать, еще что-то, и тут же про него во всех телеграм-каналах написали. За ним такую охоту начали, стали дискредитировать и выдумывать, что целовался с игуменьей на берегу моря — это очень романтично. Епископ с игуменьей, да в таком-то возрасте! Вот эта прозрачность и открытость личной жизни стала пугать священноначалие, потому что все, что так разносится, очень-очень быстро становится известным. Ну и как тут перегнешь палку? Вот я тебе просто скажу: возьми по ведомости зарплата у епископа — 30 тысяч, это же просто смешно. У него наряд стоит в десятки, если не в сотни раз дороже, чем эта зарплата, командировки и выезды. То есть на содержание архиерея начинают закручиваться всякие потоки, которые нигде не афишируются. Трусоватый патриарх и денежная смазка А если ты хорошо работаешь, у тебя хорошие продажи, отреставрировал храм, стал популярным? Получаешь какой-либо памятник архитектуры дополнительно — у тебя же там уже налажен доход, соответственно, ты должен восстановить какой-нибудь еще, беспощадно убитый. Как правило, от этого не отказываются, потому что все равно, когда ты храм восстанавливаешь, к тебе меньше вопросов — лишь бы восстанавливал. Хороший дом, машина, бизнес заводят? Бизнес заводят только пушистые — приближенные к епископу, им позволено. Но они так же, как чиновники: бизнес заводят на дочек, еще на кого-нибудь, на себя — никто. А что с патриархом вообще происходит? Эти скандалы, разоблачения — дорогостоящие самолеты, авто, поместья. Так должно быть у патриарха? Знаешь, сколько я патриархов знаю или читал о них, кто во всем этом жил, — ни один не прославился. Нынешний — реально трусоват, поэтому вокруг творится бардак. Любой нормальный православный человек стремится навстречу Богу и за эту земную жизнь не цепляется, а этот же беспрецедентные меры принимает по охране своего здоровья.
Священники в России оказались богаче чиновников: данные зарплат в РПЦ утекли в Сеть
Главная» Новости» Средняя зарплата священника. Сколько зарабатывают священники в России | Новости рынка труда на Сколько получают священники разных конфессий в России? Сколько зарабатывают священники в России | Новости рынка труда на придание военному священнику статуса военнослужащего и распространение на военных священников льгот и выплат". Сколько получают сами священнослужители, зависит от настоятеля. В Москве зарплаты священников составляют от 20 до 40 тысяч рублей.
Доходы священнослужителей в России и других странах – мифы и правда
Наш герой рассказал о служении в церкви, почему священники страдают от выгорания и как с этим справляться, сколько зарабатывает и какие дополнительные источники дохода бывают у духовенства. Все что нужно знать по теме: Кто платит зарплату священникам в россии с точки зрения профессионалов. Наш герой рассказал о служении в церкви, почему священники страдают от выгорания и как с этим справляться, сколько зарабатывает и какие дополнительные источники дохода бывают у духовенства. То, сколько времени у семинариста займет путь в священники, зависит от способностей конкретного человека. Наш герой рассказал о служении в церкви, почему священники страдают от выгорания и как с этим справляться, сколько зарабатывает и какие дополнительные источники дохода бывают у духовенства. 4. Сколько платили священнослужителям на Руси.
Откуда деньги у священнослужителей, как вы думаете?
Если священник не платит, сколько ему назначено, его убирают, ставят на это место проверяющего. Обычно зарплата священнослужителей составляет столько же, сколько получают бюджетники в регионах. сколько получают священники. Есть церковнослужители и священнослужители, отличие в том, что священнослужители проходят рукоположение и могут совершать различные таинства в храме. Обычно зарплата священнослужителей составляет столько же, сколько получают бюджетники в регионах.
Работа и обязанности священника
- Сколько зарабатывают священнослужители в Росси
- Самые богатые священники России. Смотрим кто сколько зарабатывает.
- Рекомендуем материалы
- Зарплата священника в России: состав и размер дохода
Кто платит зарплату священникам в россии
Похожие новости. Сколько зарабатывают служители церкви в 2020 году, или почему в России так много храмов. В России, по данным на 2019 год, было 40,5 тыс. священнослужителей — священников и дьяконов. придание военному священнику статуса военнослужащего и распространение на военных священников льгот и выплат". Кто отплачивает расходы для священников. Расчет зарплаты батюшки: основные факторы.
Священники РПЦ: чем они занимаются и сколько зарабатывают
Священники избегают говорить с журналистами на меркантильные темы. Однако сложностей у них хватает. Каждый настоятель обязан содержать храм в надлежащем виде, платить зарплаты сотрудникам и отчислять часть доходов в епархию. Основные источники доходов для храмов: спонсорская помощь и пожертвования, которые оставляют прихожане в «церковных кружках». Cпонсорами приходов чаще всего выступают бизнесмены, которых жизнь связала с настоятелем или со священниками храма.
Кто-то помогает церкви, потому что это престижно, а кто-то верит и надеется на то, что эта жертва зачтется после смерти. Есть спонсоры, которых находит патриархия и «прикрепляет» к конкретному приходу. Иногда в роли спонсора выступают чиновники или целые ведомства. Суммы пожертвований могут быть огромными, но обычно в таких случаях это целевая помощь на ремонт, реконструкцию или проведение какого-то мероприятия.
Крупные средства редко попадают на банковский счет общины. Но иногда спонсоры все же дают деньги просто так, в бюджет храма. Это обеспечивает каждодневную деятельность прихода. Они могут прислать рабочих, оплатить икону, иногда оплатить праздничную трапезу», — рассказал Daily Storm протоиерей Всеволод Чаплин, настоятель московского храма Феодора Студита у Никитских ворот.
Нередки слухи и публикации о том, что священнослужители принимают пожертвования от представителей криминалитета. В церкви на эту тему отвечают так: лучше, когда человек раскаивается в совершенном грехе, чем грех нераскаянный. Например, в одном городе среди православных говорят, что крупный бизнесмен в конце 90-х годов «заказал» бизнес-партнера, и того застрелили. Прошли годы, и он построил часовню в память о человеке, которого убил, чтобы замолить грех.
Церковь приняла такую жертву. На свечах удается заработать больше всего, также верующие оставляют храму деньги с записками о молитвах за близких или умерших. Еще один источник доходов — пожертвования, которые остаются в специальных ящичках — «церковных кружках». Кто-то оставляет 100 рублей, а кто-то — десять тысяч, прогнозировать точную сумму поступлений невозможно.
Вот Кураев, который валит про этих педерастов везде и всюду, его терпели, терпели, пытались не обращать внимания… Но он добрался до самого наставника Святейшего — Никодима Ротова тоже с этим грехом был — «никодимов грех» так называемый , он просто сказал, что с таким учителем надо бы задуматься, и его отовсюду убрали — из академии духовной, со всех постов. У нас всегда церковь пыталась замалчивать, не обращать внимания, но он продолжил писать, он просто глумился над пороками священноначалия: какой-то епископ нашалил, и он тут же — в своем журнальчике. У него огромная туча инсайдеров, у нас сейчас интернет-пространство, быстро все — вечером согрешил, утром уже Кураев у себя написал. А бывает наоборот, доходит до жуткого. У нас экзарх Белоруссии митрополит Павел там накосорезил, его убрали, поставили местного, а этого перевели в Краснодарский край, а там попы забористые… Он начал пытаться налоги поднимать, дисциплинировать, еще что-то, и тут же про него во всех телеграм-каналах написали. За ним такую охоту начали, стали дискредитировать и выдумывать, что целовался с игуменьей на берегу моря — это очень романтично. Епископ с игуменьей, да в таком-то возрасте! Вот эта прозрачность и открытость личной жизни стала пугать священноначалие, потому что все, что так разносится, очень-очень быстро становится известным. Ну и как тут перегнешь палку? Вот я тебе просто скажу: возьми по ведомости зарплата у епископа — 30 тысяч, это же просто смешно.
У него наряд стоит в десятки, если не в сотни раз дороже, чем эта зарплата, командировки и выезды. То есть на содержание архиерея начинают закручиваться всякие потоки, которые нигде не афишируются. Трусоватый патриарх и денежная смазка А если ты хорошо работаешь, у тебя хорошие продажи, отреставрировал храм, стал популярным? Получаешь какой-либо памятник архитектуры дополнительно — у тебя же там уже налажен доход, соответственно, ты должен восстановить какой-нибудь еще, беспощадно убитый. Как правило, от этого не отказываются, потому что все равно, когда ты храм восстанавливаешь, к тебе меньше вопросов — лишь бы восстанавливал. Хороший дом, машина, бизнес заводят? Бизнес заводят только пушистые — приближенные к епископу, им позволено. Но они так же, как чиновники: бизнес заводят на дочек, еще на кого-нибудь, на себя — никто. А что с патриархом вообще происходит? Эти скандалы, разоблачения — дорогостоящие самолеты, авто, поместья.
Так должно быть у патриарха? Знаешь, сколько я патриархов знаю или читал о них, кто во всем этом жил, — ни один не прославился. Нынешний — реально трусоват, поэтому вокруг творится бардак. Любой нормальный православный человек стремится навстречу Богу и за эту земную жизнь не цепляется, а этот же беспрецедентные меры принимает по охране своего здоровья. Вот еще например, реформы духовного образования. Очень централизованно собрал власть под себя. Стараются молодежь туда отправлять — в Париже есть католический университет, карьеристы от священства там научаются. Епископы все более-менее к нему близкие через западные институты и работы прошли. Православие не просто прогибается, оно пришивается к тухлому телу — есть пытка такая: здорового человека к мертвому привязывают. Это большая проблема — в католической церкви наступил духовный кризис.
Папа с этими скандалами — голубизна, куча всякого безобразия, собрал синклит — собор ученых мужей, кардиналов — и говорит: нам надо выработать новые тенденции. И один аббат — Йохен Бунге — он был ведущим идеологом католической церкви, сказал: я попробую смоделировать будущую модель католической церкви, и начал ездить. Он приехал к нам, побыл в Москве, разочаровался, все это и у них есть, потом его свозили в скит Анзерский на Валаам, он пообщался со схимниками, потом прожил там некоторое время и обратился в православие. На собрании синклита, он сказал, что католическая церковь может вернуть свой авторитет и первооснову христианской веры только в том случае, если она вернется к православным истокам. То есть, православие — это то самое, что требуется католической церкви. Кардиналы посовещались и решили, что церковь с такими традициями, с таким могуществом не может под кого-то заходить, принимать какие то основы. Тогда было проработано решение о слиянии, и сейчас все эти процессы идут. Кирилл же понимает это? Кириллу каких-то обещаний надавали о каком-то мировом предстоятельстве. Он должен был собрать все православные конфессии под свою десницу — то что сейчас патриарх Константинопольский Варфоломей делает.
И святейший Кирилл думал, что это будет естественно — Варфоломей отойдет в мир иной, и его выберут на Всемирном совете православных церквей предстоятелем. То есть, когда объединятся православные, должен начаться диалог с папой римским о воссоединении всех христианских конфессий. Но ничего не происходит — идет шельмование всех договоренностей. А наша церковь пыталась все процессы смазывать деньгами. Сейчас уже понимание пришло, что это не помогает, поэтому Святейший и сидит. У нас раньше своя прямо аффилированность была. Я смотрел, когда этот собор пытались сделать общеправославный, весь МИД у нас сидел в патриаршей резиденции на Чистом переулке. Там этих разведчиков с номерами гоняло больше, чем пешеходов, такой переполох был. Святейший это, можно сказать, прочихал, его обыграли. Двуличная власть и беспощадный бунт О каких важных проблемах еще нужно сказать?
Основная проблема — это двуличие власти, любой власти — духовной, светской. Оно привело нашу страну, народ, государство к такому моменту, когда уже никакими своими поступками, реорганизациями доверие им не вернет. Даже борьба с коррупцией, которую развязали, знаешь как она интерпретируется? Сейчас уже жрать ни хрена, и у них уже умалились возможности, вот друг друга и давят эти пауки. Ведь уже никаким назначением новых лиц ничего не сделаешь… Не знаю, как сама власть это понимает, но вроде как понимает. Скажу так: есть у меня один министр знакомый федеральный, он уволился. Вот мы сейчас с ним разговаривали про выступление Путина 17 числа, он все равно знает, что и куда, я к нему хожу. Это уже падение этики, падение пресс-службы, всего падение. Социальные выплаты по пять тысяч на детей до восьми лет… Они там охренели уже — 150 тысяч обращений и уже тут же… Даже я не отображаю, что на 5 тысяч семья в регионе живет, у них там огород, они на нем корежатся. А на работу никто официально не наймет, потому что налогов за рабочего надо выплатить столько, сколько ты ему даешь.
И ладно выплатить — отчитаться надо. А потом работник еще может потребовать декретный, больничный — он работать не будет, а ты будешь продолжать платить, а он пойдет и в трудовую комиссию напишет. Поэтому здесь этот черный нал так и будет крутиться. Социальная справедливость уже невозможна сейчас, я считаю, что все равно будет катаклизм какой-то. Весьма вероятно, что будут рассчитывать на управляемый хаос в стране, а получат сокрушающий русский бунт, беспощадный, безумный. А так и будет, потому что копится, они эту несправедливость чувствуют, обратиться не к кому, проще взять все-таки Калашников. А еще сейчас прямо тонкая грань, баланс между беспределом и засильем полнейшей наглости. Вот мэр города Томска, там почти весь город бараки, вот в этих бараках живет народ, доживает, вся молодежь уехала, и там ловят мэра, у которого 14 миллиардов… И это последнее дожимание соков привело к тому, что уже не верят никому. А сейчас — деревня трудозатратная территория, только туда вкладывать, то, что до деревни ничего не доезжает, остается у чиновников, никого не волнует, это неэффективно — содержать деревню. Люди, которые просто там живут, они ничего не могут, они приезжают в город торговать — на завод не возьмут, жилья нет.
Так демонстрируют лояльность. Если архиерей один раз сказал священнику, что тут нужен забор, а там надо украсить дорожку, в следующий его приезд священник просто обязан поставить забор и постелить дорожку, даже если она пригодится всего один раз. Самодурство епископов не так глупо, как может показаться на первый взгляд.
Это проверка послушания. Отчисления Нельзя занимать хорошее место, если не отстегиваешь наверх. Без этого священник не продержится и месяца.
Каждый большой праздник глава епархии старается служить в крупных храмах. Там происходит передача денег, не только ему, но и всем, кто с ним служит, — каждому по конверту. Дальше все идет по цепочкам выше и выше.
Одна цепочка очень короткая: в епархии, где мало священников, все отдают напрямую епископу. Если это большая разросшаяся бюрократическая машина, как в Московской области, то все идет через благочинных. Церковная верхушка аккумулирует эти средства.
Когда человек приходит на первый курс семинарии, он уже видит эту цель. Плох тот семинарист, который не хочет стать архиереем. Именно из-за благ, которые можно получать.
Через год после назначения епископ может купить дом где-нибудь в Италии. Хранить деньги на счетах — дурной тон. Как правило, люди покупают себе дорогие украшения, кресты с драгоценными камнями, улучшают быт настолько, насколько это вообще возможно: обустраивают дом как барскую усадьбу, не отказываются от дорогих кушаний.
Один человек при должности в Петербурге просил приносить ему устриц, чтобы они «аж пищали». Он ее кушает, а она пищит. Доход священника Рабочий день священника зависит от расписания богослужений.
Как правило, утренняя служба начинается в 7—8 утра, а заканчивается в 11 часов. Потом садятся за трапезу прямо в храме или берут еду из дома, потому что утреннее богослужение совершается натощак. Священнику нельзя есть после полуночи, нельзя есть и пить до причащения во время богослужения.
После этого священник устраивает себе небольшой отдых или у него назначены требы. Требы — это частные богослужения, которые люди заказывают для себя: венчание, освящение, отпевание, беседы перед крещением. Всем этим занимается батюшка.
Доход рядового священника складывается из оклада и денег, полученных от треб. Рекомендованная сумма пожертвований за требы ограничивается только фантазией настоятеля. Иногда все четко прописано в объявлении на притворе храма.
Иногда, когда спрашивают, сколько должны, священники отвечают «Ну, обычно дают 3 тысячи» или «Сколько можете подать». Человек переживает, что мало, и дает больше. Некоторые священники могут упасть в ноги и начать плакаться, говорить, что дети в обносках ходят, а матушка болеет.
Но это крайность, конечно. Если человек заказал требу в храме — пришел в церковную лавку и попросил освятить квартиру, — то доход пойдет на нужды храма. Если священник «получает заказ» по своим каналам, то деньги кладет себе в карман.
Одна треба стоит от 500 рублей до 30 тысяч рублей. Знают историю, когда за освящение вертолета дали именно 30 тысяч. Но в среднем освящение дома стоит 3 тысячи рублей.
В областном городе у рядового священника, не настоятеля, в месяц выходит от 20 до 200 тысяч рублей. Начинающий священник априори не может много зарабатывать: 20 тысяч на требах и 15 тысяч зарплата — всего 35 тысяч. Но для выпускника вуза в областном городе это нормально.
Я не говорю о Москве. Москва — другая страна. Священники тут могут 200 тысяч в среднем получать.
Настоятель центрального храма — от миллиона рублей. Светские траты Очень редкий священник вне церкви ведет жизнь, отличную от светского человека. Деньги уходят на аренду квартиры или покрытие ипотеки, на еду, бензин, ремонт машины, отдых.
Что-то откладывается на крупные покупки. Все как у обычного человека. Если у священника есть несколько детей, конечно, основные траты будут на питание, школу и детские сады, одежду, лекарства.
Специальные служебные квартиры имеют редкие богатые храмы. Это скорее исключение. Священник должен сам оплачивать жилье.
Деревенские храмы, как правило, находятся рядом со священническим домиком. Но домики эти пребывают в жалком состоянии, и туалет там на улице. При некоторых монастырях бывают гостиницы, но все это временные варианты на переночевать.
Жилье священник ищет сам. Снимает комнату или квартиру, а со временем продает жилье в своем городе, переезжает и перевозит семью. Мой доход колеблется от 70 до 120 тысяч рублей.
У меня есть своя квартира, на оплату коммунальных услуг уходит 4—5 тысяч рублей. На еду можно потратить 15—20 тысяч рублей. На это уходит не так много, потому что в России есть традиция приносить продукты за поминовение усопших.
Так что хлеб, крупы, растительное масло, кагор, конфеты мы вообще не покупаем. Священник может спокойно уносить домой этот «сухой паек» — это обыденные вещи, но в питании вполне пригодные. Часто приносят что-то с огорода — лук, яблоки.
В основном ем дома, но могу зайти в кафе или перекусить в фастфуде несколько раз в неделю. Это никак не возбраняется ни начальством, ни обществом. Конечно, люди оглядываются на человека в рясе, но большинство священников выходят в город в нормальной одежде.
На бензин и обслуживание машины расход большой, потому что на требы приходится выезжать на автомобиле: нужно везти с собой облачение и специальные предметы. Доходит до 20 тысяч рублей в месяц. На одежду много не трачу.
Материал закупили, резчик работает постоянно, а платим ему как получится. Храм требует постоянных вложений денег и труда. То замок сломался, то ворота не закрываются, то нужно облачения постирать-погладить. Раньше стирала я, но из-за болезни оставила. Теперь приходится платить, чтобы всё привели в порядок.
Все приборы освещения в храм купили мы: паникадило, светильники настенные и в боковых приделах. Купили подсвечники, мебель для воскресной школы, постепенно поменяли все окна. На это ушло восемь лет. Поставили детскую площадку. На территории для прихожан оборудовали теплый туалет с водой и канализацией — раньше была деревянная постройка с выгребной ямой.
Три года назад проверяющие обнаружили, что бойлерная не по нормативам обустроена, пришлось вызвать специалистов. Установили манометры, счетчики и еще что-то: тысяч на 20 потянул ремонт. На чём зарабатывает церковь Церковь зарабатывает на торговле и на выполнении треб. Но если церковь как наша, денег будет мало, потому что мало прихожан. Когда муж стал настоятелем, сбылась его мечта: не брать деньги за требы.
Требы — это венчание, крещение, панихида, отпевание, освящение квартиры, машины, магазина, молебен: всё, что делают по требованию, а не в общем порядке. Нет прайс-листа, услуга стоит столько, сколько люди готовы пожертвовать в кружку для сбора денег. Из-за этого бывают инциденты. Перед крестинами муж проводит беседу с родителями и крестными. Рассказывает, что нужно делать, зачем обряд, как должны себя вести крестные родители.
Беседа длится несколько часов, для этого у нас отведено время каждую неделю. Однажды будущий крестный отец вспылил, что его заставляют слушать «всякую ерунду за его же деньги». Оказалось, свечница при записи сказала, что крестины стоят тысячу рублей. Она переживала, что в храме мало пожертвований, и хотела помочь. Муж ее чуть не уволил, но помирились.
Бывает, что приходят венчаться люди, которых мы до этого не видели на службе.