В его основу были положены реальные события, связанные с маньяком Михаилом Попковым, который убивал женщин в городе Ангарске. Чикатило наставлял Попкова, а ловили их одни оперативники: факты из сериала об ангарском маньяке, которых не могло быть.
Дела №1 / АНГАРСКИЙ МАНЬЯК / (Саша Сулим, Павел Дедишев, Расул Чабдаров)
Владимир Бут «Маньяк» документальная книга Николай Водько «Почему так долго искали Чикатило» документальная книга В современном мире любая резонансная история обречена распространяться по разным каналам. Дело ангарского «чистильщика» — серийного убийцы, на счету которого семьдесят девять жертв, — повлекло за собой множество публикаций, документальных фильмов, подкастов, ток-шоу. Среди отечественных журналистов детали нашумевшего процесса наиболее полно раскрыла Саша Сулим. Ее изыскания воплотились в цикл статей на портале Meduza и в документальный фильм на Youtube-канале «Редакция». Под занавес прошлого года в издательстве «Альпина Паблишер» вышла и книга «Безлюдное место. Как ловят маньяков в России».
Серийный убийца Михаил Попков орудовал в Ангарске с 1992 по 2010 год. На счету душегуба без малого восемьдесят жертв, но его поиски растянулись почти на два десятка лет. Михаил Попков воспринимал себя как «чистильщика», избавлявшего город от порока и распущенности. По ночам он знакомился на улице с подвыпившими женщинами, вывозил их в лес, насиловал и убивал. Попутчицы, чье поведение казалось ему пристойным, имели все шансы спокойно добраться до дома.
Для поимки убийцы была создана специальная «маньячная группа», но даже ей не сразу удалось добиться результата. Помимо осторожности и изворотливости злодея расследование стопорили ржавая заторможенность бюрократической системы и топкое безразличие глухой провинции. В журналистских материалах Саши Сулим довольно подробно рассказано о злодеяниях убийцы и деятельности «маньячной группы». Книга дополняет растиражированные в СМИ факты историями сломанных судеб и детально прорисованным фоном.
Я изучала маньяков и серийных убийц, в том числе когда училась драматургии кино, это, как правило, тщеславные люди с так называемым синдромом бога. Совсем недавно я общалась со следователем, который вел дела серийных убийц, он отмечает бравурность в характере всех этих преступников. Они гордятся собой даже на допросах, воспринимают все происходящее как интерес к себе и своим поступкам. По фильму видно: Мохов получает огромное удовольствие от интервью, он говорит, что буквально кайфует от внимания. Оказавшись перед видеокамерами, он чувствует себя кинозвездой, и этот триумф принесло ему преступление, которое он и преступлением не считает.
Ксения утверждает, что не дает оценок, но на самом деле бессознательно дает. Например, она несколько раз переспрашивает, действительно ли Мохов может заниматься сексом три раза в день. И потом искренне удивляется: «Так может далеко не каждый» — Мохов расплывается в гордой улыбке, он воспринимает это как похвалу своей мужской силе. То же самое с ремаркой: «Да у вас тут настоящий бункер» — маньяк считает это признанием проделанной работы. В любом интервью важна постановка вопросов. Слова Мохова не оспариваются, а принимаются как данность. Я не считаю, что, если бы Ксения вступила в полемику с Моховым, он бы закрылся. Есть разные приемы раскрыть героя интервью, в том числе умышленная провокация: когда интервьюер видит, что для спикера важно быть правым, он начинает утверждать специально то, с чем герой не согласен, чтобы человек завелся и выдал много фактуры. Мохов ровно такой.
Он хочет дать интервью, поэтому не закроется, а сделает все, чтобы его услышали. В качестве эксперта лучше было пригласить криминалиста, а не психолога, который сводит все к тяжелому детству, — таким образом зритель списывает совершенные преступления на обстоятельства. Не все маньяки и серийные убийцы были несчастны в детстве или имели проблемы с женщинами. Тот же Тед Банди, вошедший в историю как маньяк-красавчик, наоборот, пользовался успехом у женщин, был образован и воспитывался в хорошей семье. Я родилась в СССР и привыкла, что ябедничать плохо: ты либо даешь сдачи, либо подчиняешься агрессору. Оба варианта ужасны. Я подумала, что должен быть третий вариант, и пришла с этим запросом к психологу. Тут выяснилось, что насилие нельзя замалчивать — о нем надо заявлять. Племянник может привлечь внимание воспитателей, может встать посреди комнаты и закричать: «Меня бьют!
Маньяки — это люди с диагнозами — и социопаты, и психопаты, и кто только не. Кроме того, среди маньяков много нарциссов: они пишут записки в полицию, звонят в СМИ, привлекают внимание, купаются в славе, наслаждаются безнаказанностью. Если мы делаем из маньяка героя, снимаем часовое интервью, показываем злодея в прайм-тайм, у зрителей складывается впечатление, что можно прославиться преступлениями, ужасными поступками. Это страшно. Это не учит эмпатии. Многие зрители начинают оправдывать насилие, мол, жертва села в машину сама — на что она рассчитывала? В сознании людей, если ты села в машину, ты разрешила заниматься с собой сексом, что ненормально. Другие скажут: «Ну а чего, нормальный мужик! Милый дедушка».
Правильнее было бы давать слово жертвам насилия, чтобы люди понимали, насколько это страшно, чтобы насильников порицали. Насильники должны знать, что их ждет наказание. Если правительство не может принять законы, способные повлиять на насильников, то пусть хотя бы общественное порицание их сдерживает. Чтобы насильнику не пожимали руку, не брали на работу. Мохов же уверен, что он — хороший человек.
По этому эпизоду Китаев в своём заключении указал на отсутствие судебно-медицинской экспертизы потерпевшей и формальность проверки алиби сержанта, который вёл распутный образ жизни и заразил сожительницу сифилисом [9]. В марте 2001 года следователь Николай Китаев был уволен из органов в связи с расформированием региональных транспортных прокуратур [9]. Арест, следствие и суд[ править править код ] В 2012 году ранее закрытое, якобы безнадёжное уголовное дело было возобновлено СК РФ.
Уже в марте 2012 года результаты молекулярно-генетической экспертизы следов изнасилования 2003 года [6] позволили определить виновного [10] , которым оказался участвовавший в прежнем расследовании Михаил Попков [11]. Подозреваемый сдался без сопротивления и уже в отделе ОВД дал признательные показания по десяткам убийств [10]. Он также признался, что прекратил убивать из-за импотенции , которую получил вследствие запущенного венерического заболевания [12]. Вскоре эти сведения были опровергнуты сотрудниками ФСИН [14]. В мае 2014 года дело было передано в суд. Материалы уголовного дела составили 195 томов. По делу было проведено более 300 судебно-медицинских, криминалистических экспертиз, свыше 2,5 тысяч генетических исследований, допрошено свыше двух тысяч свидетелей [17]. По состоянию на 11 декабря 2018 года он отбывал наказание в исправительной колонии особого режима « Чёрный дельфин » в Соль-Илецке Оренбургской области [18].
Дальнейшие признания[ править править код ] После вынесения приговора Попков признался ещё в 59 убийствах [19]. В ходе расследования второго дела было выявлено, что у подозреваемого не обнаружено психических отклонений [20]. Суд также удовлетворил два иска от потерпевших о возмещении морального вреда, общая сумма — 1,9 миллиона рублей [22]. Кроме того, у Попкова отобрали звание младшего лейтенанта милиции. Это лишает его пенсии, которую он получал всё это время. Её размер составлял 10,5 тысяч рублей. Попков намерен обжаловать это решение суда [23].
Рабочий день обычно начинался рано: приходить нужно было в полседьмого утра, чтобы принять у кладовщицы продукты на день и начать готовить завтрак. В то июльское утро Алина уже подходила к крыльцу детского сада, когда услышала шорох.
Обернувшись, она увидела мужчину лет 40, с усами и голубыми глазами, в синей рабочей ветровке. Ей показалось, что он шел немного запыхавшись, — детский сад расположен на небольшой горочке. Эта внезапная встреча поначалу ее ничуть не удивила. Алина часто встречала по утрам рабочих с угольного разреза, которые в это время шли с ночной смены в сторону автобусной остановки: «Подумала, что он опаздывает на автобус». Мужчина ничего Алине не ответил, а поравнявшись с ней, резко повернулся и схватил за шею. Нападавший, видимо, не ожидал, что она обернется, и поэтому занервничал — не хотел, чтобы девушка видела его лицо. Тогда часто говорили о том, что людей на органы пускают». То, что произошло потом, в материалах дела сформулировано так: половой акт в естественной форме. Алина помнит, что от мужчины сильно пахло перегаром, он закрыл ей лицо ее же сумкой, и все закончилось довольно быстро — насильника спугнула кладовщица, которая привезла продукты.
Алина бросилась к коллегам: на кухне были уже ее напарница и повар — они сразу вызвали милицию. Одна из воспитательниц, в это время подходившая к зданию, потом рассказала оперативным сотрудникам, что около 6:45 видела мужчину, который быстрым шагом удалялся от здания, но внимания на него не обратила. Несмотря на то, что милиция приехала довольно быстро, по горячим следам найти преступника не удалось. В тот же день Алину повезли на допрос, пытались выяснить, не мог ли это сделать кто-то из родителей или сотрудников детского сада. Насильника начали искать муж и брат Алины: несколько вечеров подряд они патрулировали на собственной машине район детского сада и даже привезли ей на опознание пять человек. Но никого в итоге не нашли. Много месяцев после изнасилования муж каждое утро провожал Алину на работу, а вечером встречал. Алина рассказывает, что попала в психиатрическую больницу: «Я перестала говорить, у меня началась депрессия, был сильный испуг». Две недели ей кололи успокоительные.
Потом она попросила маму ее оттуда забрать. Подумала, что жить так всю жизнь — не дело. Жизнь-то все равно продолжается. Но страх у меня и сейчас есть, он уже неизлечим. В 2008-м, спустя два года после изнасилования, Алина случайно встретила маньяка в автобусе: «Он ехал на воскресный рынок. Я зашла и прямо наткнулась на него глазами, увидела его бегающий взгляд — как у шизофреника — и тут же его узнала. На следующей остановке он вышел, и больше я его не видела, но после той встречи стала бояться, что он начнет меня преследовать». В детском саду «Антошка» Алина проработала еще четыре года. Говорит, что не ушла, потому что «рядышком было на работу ходить», да и «куда здесь идти-то?
В коридоре этой школы, расположенной в небольшом деревянном доме, мы с ней и встретились. С кухни доносился запах тушеной капусты — у учеников недавно был обед. Алина рассказала, что с 2006 года была на допросах несколько десятков раз. Каждый раз ей показывали новые фотографии и говорили, что число жертв маньяка растет, среди них даже оказалась знакомая Алины. Я очень не хотела заново через все это проходить. Дочка Алины — в 2019 году она пошла в первый класс — подбегает к ней во время нашего разговора; она хочет скорее пойти домой. С мужем у них с Алиной есть еще 11-летний сын они несколько лет назад развелись. На вопрос, не страшно ли ей сейчас рано утром ехать на работу, Алина отвечает так: «Мы с дочерью идем на автобус — у нас рядом остановка, и доезжаем до сюда спокойненько, все освещается, все видно». Глава 5 Точных карт Тулуна нет Эдуард Панов попал в группу, которая занималась «тулунским маньяком», случайно.
Выпускник юрфака недолго проработал юристом по корпоративным спорам, потом четыре месяца расследовал дела «нелеток» так на сленге называют несовершеннолетних в одном из райотделов Иркутска — и наконец, в конце 2017 года прикомандировался в отдел криминалистики главного управления СК по Иркутской области — «приводить в соответствие базы криминалистического учета». В этих базах ведется статистика тяжких и особо тяжких преступлений против личности изнасилований и убийств — чтобы отслеживать серийные преступления. С 2008 года это число сильно сократилось». Однажды, сидя на своем рабочем месте, Панов услышал разговор двух следователей-криминалистов, которые обсуждали «тулунского маньяка» и то, что следователь по особо важным делам Евгений Карчевский собирает специальную группу, которая и займется расследованием. По словам Эдуарда, он давно мечтал заняться «чем-то таким», поэтому попросил свою знакомую — бывшую коллегу Карчевского — его порекомендовать: «Карчевский навел справки — не буду ли я чинить какие-то препятствия, — и согласовал мою кандидатуру». Приехав в Тулун в 2018 году, Эдуард с напарником снял квартиру в четырехэтажке в 200 метрах от отдела полиции и в первый же день приступили к работе. Чтобы нанести на карту места совершения преступлений, членам следственно-оперативной группы, по словам Эдуарда, пришлось делать карту на заказ. Как будто мы в 1980-е годы попали: улицы перепутаны местами, дома указаны коряво, геолокация постоянно глючила». Как рассказывает Панов, в первые дни приезда группы в городе «поднялся ажиотаж»: в пабликах во «ВКонтакте» писали, что никакого маньяка на самом деле нет — а приезд иркутских следователей связан с расследованием коррупционных преступлений в районе.
Эмпатия у этих людей отсутствует». Некоторые, по словам Эдуарда, реагировали на расспросы о маньяке особенно нервно; бывший следователь предполагает, что у таких свидетелей были свои «криминальные скелеты в шкафу» и они боялись, что под видом допроса о насильнике «копают под них». Людям приходится выкручиваться, они сосредоточены на выживании, а не на том, чтобы маньяка ловить», — говорит Панов. Все время следователи проводили на работе — изучали материалы, выносили версии, допрашивали потерпевших и свидетелей. На субботу-воскресенье начальство иногда разрешало им съездить к родным в Иркутск «Каждый раз было такое ощущение, что я из России в Западную Европу приехал — в Барселону или в Берлин». Если было свободное время, Панов проводил его в основном за чтением или просмотром сериалов. Именно там он посмотрел «Охотника за разумом» Дэвида Финчера — об агентах специального отдела ФБР, которые изучают психологию серийных преступников. Я старался туда ходить — не в кафе же для дальнобойщиков нам было зависать». Между собой следователи говорили, что визитная карточка города — это вид на площадь Ленина в родительский день, когда центр Тулуна превращается в рынок искусственных цветов и венков.
Глава 6 Ловили большим неводом Дубынин с Пановым и другими участниками группы изучили все архивные уголовные дела, в том числе приостановленные и прекращенные, а также отказные материалы.
Саша Сулим — о деле ангарского маньяка, его жертвах и безлюдных местах
Полковая, д. Политика, экономика, происшествия, общество. Экспертный взгляд на жизнь регионов РФ Информационное агентство «ФедералПресс» зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций Роскомнадзор 21.
Саша дважды взяла у него интервью, а в 2020 году выпустила книгу «Безлюдное место.
Как ловят маньяков в России», в которой подробно рассказала об этом деле. Расследование его преступлений началось только в 2002 году, спустя десять лет после первого убийства, еще 10 лет понадобилось, чтобы выйти на след преступника.
Я офигела и как драпанула оттуда, что меня догнать не могли», — вспоминает Наталья и одновременно машет своей двухлетней дочери, которая наблюдает за нами через окно квартиры на первом этаже. Воспоминания о событиях, которые случились, когда тебе было пять лет, всегда обрывочны. Но еще одну сценку Горелина помнит очень ясно: она, как взрослая, сидит на переднем сиденье милицейской машины и показывает, какой именно дорогой мама водила ее в детский сад. О том, что маму зверски убили, Наташа узнает только спустя несколько лет. Днем 17 июня 1997 года 26-летняя Татьяна Горелина вместе с подругой Натальей пошла на городской рынок, где купила себе спортивный костюм, футболку, шлепанцы и колготки, а потом — домой, чтобы обмыть обновки. Подруга ушла около шести вечера, а еще через несколько часов Татьяна, надев новый костюм и купив две бутылки пива, поехала в гости к двоюродной сестре. Около полуночи Горелина засобиралась домой.
Трамваи уже не ходили, на такси у Татьяны денег не было, и сестра вызвалась ее проводить. По дороге они купили еще банку пива, немного посидели на лавочке возле магазина и разошлись.
Об этом стоит говорить, но важно, как это делать. MSK1 однажды удовлетворил «нездоровые интересы» аудитории. Мы рассказывали о трех самых жестоких московских маньяках за всю историю. Эта троица в свое время убила больше 60 москвичей. Его знакомый убил мужчину в доме скопинского маньяка. Мы рассказывали подробности убийства. По мнению юриста Юлии Федотовой, ему грозит максимально возможное наказание по этой статье. Мы связались с Екатериной Мартыновой , одной из жертв Мохова.
Она сказала, что думает о его новом уголовном деле. Также MSK1. RU собрал всю адскую биографию скопинского маньяка.
Новый фильм про маньяка Михаила Попкова из Ангарска появился в сети
Саша Сулим: маньяк из Ангарска (Kuji Podcast 81)Подробнее. Есть еще книга у Саши Сулим «Безлюдное место: как ловят маньяков в России». Следователь Артем Дубынин показывает журналисту Саше Сулим лес, где маньяк Попков убивал своих жертв. Журналистка Саша Сулим взяла интервью у Михаила Попкова, известного как «ангарский маньяк».
«Я тоже говорила с маньяком». Саша Сулим — о случаях, когда это допустимо
«Правмир» поговорил с Сашей Сулим о том, можно ли брать интервью у таких людей и как делать это корректно. Журналистка Саша Сулим в книге «Безлюдное место» рассказала историю Попкова и тех, кто смог доказать его вину. Чикатило наставлял Попкова, а ловили их одни оперативники: факты из сериала об ангарском маньяке, которых не могло быть. Саша Сулим начала разрабатывать тему «ангарского маньяка» в журналистских статьях, затем сняла документальных фильм, и все эти изыскания нашли отражение в книге «Безлюдное место». Следователь Артем Дубынин показывает журналисту Саше Сулим лес, где маньяк Попков убивал своих жертв. Автор программы, журналистка Саша Сулим пообщалась с участниками «маньячной группы», которая ловила Попкова с 2002 года; родственниками жертв — они проходят потерпевшими по делу; а также с женщиной, которой удалось выжить после встречи с убийцей.
«Убийцы выглядят как обычные люди»: интервью с исследовательницей маньяков
А когда высокодоходные истории «российского криминала» (Ангарский маньяк, Фишер, Кущевка, банда ГТА, семья каннибалов) закончатся, Сулим перейдет на заграничных головорезов? «Правмир» поговорил с Сашей Сулим о том, можно ли брать интервью у таких людей и как делать это корректно. Михаи́л Ви́кторович Попко́в, известный как «Анга́рский манья́к» — российский серийный убийца и насильник. Согласно приговорам суда в период с 1992 по 2010 год совершил 86 убийств. Дела, это криминальный подкаст, в котором мы исследуем реальные преступления и людей, связанных с преступными событиями и затронутых истка Саша Сул.
"Медуза" взяла большое интервью у "ангарского маньяка" Михаила Попкова
Но и тогда объединять их в одно производство и объявлять «серию» никто не стал. Следователь из Иркутска добилась распоряжения на сбор буккального эпителия — его взяли у тех, кто уже находился в СИЗО или попадал в поле зрения полиции. В экспертно-криминологический центр стали направлять тысячи взятых образцов. Чтобы обосновать сотрудникам центра необходимость анализировать их в первую очередь, следователи получили еще одно распоряжение — из главного управления МВД по Иркутской области. Источник «Медузы» из этого управления говорит, что без создания специальной группы поймать серийного преступника невозможно. Это понимало и тулунское руководство МВД, которому не хватало людей, — и сообщало в Иркутск о необходимости уделить этому делу «больше внимания». А они все боялись от Москвы по шапке получить, поэтому хотели эту проблему просто замолчать», — говорит собеседник «Медузы». По его словам, Тулуну были нужны еще хотя бы два оперативных сотрудника, которые целенаправленно бы собрали и проанализировали всю информацию по «серии»; выявили, в какие дни недели и в какое время совершались преступления. Расследованием сотрудники тулунского ОВД занимались по собственной инициативе, после работы. Хотя с 2012 года эти преступления не снимали с контроля руководства тулунского ОВД, знали о возможной «серии» считанные сотрудники. И даже среди тех, кто занимался сбором эпителия, не все понимали, для чего конкретно они это делали.
Если работать формально, по закону, вообще никакое преступление не раскроешь», — говорит источник «Медузы». В 2004 году в 400 километрах от Тулуна, в Ангарске, была создана следственно-оперативная группа по раскрытию и расследованию серии убийств женщин ее называли «маньячной группой» , которая занималась поисками «ангарского маньяка». Если бы «тулунского насильника» не скрывали, вероятнее всего, группа уже тогда занялась бы этим делом. Глава 3 Составили жалобы на самих себя В начале 2017-го старший оперуполномоченный Артем Дубынин вместе с коллегами по «маньячной группе» занимался оперативным сопровождением второго процесса над «ангарским маньяком» Михаилом Попковым. В 2015 году того признали виновным в 22 убийствах и приговорили к пожизненному заключению, в 2018-м — суд признал доказанными еще 60 убийств, совершенных Попковым, и повторно вынес ему пожизненный приговор. В это же время коллега из иркутского управления МВД рассказал Дубынину о «тулунском маньяке»: о том, что в области больше 20 лет орудует еще один маньяк, специалист по поиску серийных насильников Артем Дубынин слышал впервые. Он запросил материалы по преступлениям в Тулуне и включился в работу: «Обзорные справки и рапорты о том, что в Тулуне есть маньяк, а мы можем заняться раскрытием его преступлений, я направлял и в Следственный комитет, лично подходил к следователю по особо важным делам Евгению Карчевскому, но ни он, ни я никакого внятного ответа от начальства не получили». На свой страх и риск Дубынин и его коллеги начали делать запросы и собирать информацию по разным эпизодам изнасилований — без санкции руководства в Иркутске. Осенью 2017 года одна из потерпевших по делу «тулунского маньяка» с помощью Артема составила и направила жалобу на бездействие сотрудников полиции и СК на имя министра внутренних дел Владимира Колокольцева, генпрокурора Юрия Чайки и главы СК Александра Бастрыкина. В декабре 2017-го в Иркутск приехали криминалисты из Москвы и, изучив дела, объявили «серию», после чего все эпизоды объединили в одно производство и создали следственно-оперативную группу — ее возглавил Евгений Карчевский, он же попросил включить в нее членов «маньячной группы» из Ангарска.
С апреля 2018 года на месте, в Тулуне, работали двое следователей СК Карчевский контролировал расследование из Иркутска , четверо оперативников и двое водителей. В Тулуне группе выделили кабинет в здании СК в центре города. По словам Дубынина, поначалу местные следователи и оперативники отнеслись к приезжим «с холодком»: «Они понимали, что мы приехали работать по их косякам. Но в процессе работы мы наладили с ними контакт, объяснили, что наша задача — не уличить их в бездействии или халатности, а найти преступника и уехать отсюда». Многие горожане, по словам источника «Медузы» из иркутского МВД, к опросам оперативников относились негативно: «Их не маньяк интересовал, а то, почему, как им кажется, наша полиция не работает и при этом получает бешеные зарплаты. Хотя это такая категория преступлений, в раскрытии которых все должны быть заинтересованы». До объединения дел в одно производство неохотно отвечали на вопросы и сами пострадавшие. По словам источников «Медузы», некоторые из них не хотели вспоминать то, что с ними случилось, другие не верили, что бесконечные допросы приведут к какому-то результату: «У многих судьбы переломались: кого-то бросил муж, кто-то стал заниматься проституцией, а кто-то попал в психиатрическую больницу». В общем, отталкивают от себя потерпевшую, она не чувствует, что ей хотят помочь». Артем рассказывает, что работа в городе осложнялась еще и тем, что руководство ограничило сумму командировочных расходов и сократило суточные в три раза: «Я пробыл в Тулуне с 1 апреля по 15 декабря [2018-го], иногда уезжая на выходные домой.
Все это время нам предлагали жить на 500 рублей в день. Чтобы экономить, мы вчетвером-впятером снимали двухкомнатную квартиру и жили как в казарме. Картошку, мясо и макароны приходилось привозить из дома — денег не хватало, даже чтобы поесть в столовой». Глава 4 Я перестала говорить Летом 2006 года 22-летняя Алина работала поваром в детском саду «Антошка». Рабочий день обычно начинался рано: приходить нужно было в полседьмого утра, чтобы принять у кладовщицы продукты на день и начать готовить завтрак. В то июльское утро Алина уже подходила к крыльцу детского сада, когда услышала шорох. Обернувшись, она увидела мужчину лет 40, с усами и голубыми глазами, в синей рабочей ветровке. Ей показалось, что он шел немного запыхавшись, — детский сад расположен на небольшой горочке. Эта внезапная встреча поначалу ее ничуть не удивила. Алина часто встречала по утрам рабочих с угольного разреза, которые в это время шли с ночной смены в сторону автобусной остановки: «Подумала, что он опаздывает на автобус».
Мужчина ничего Алине не ответил, а поравнявшись с ней, резко повернулся и схватил за шею. Нападавший, видимо, не ожидал, что она обернется, и поэтому занервничал — не хотел, чтобы девушка видела его лицо. Тогда часто говорили о том, что людей на органы пускают». То, что произошло потом, в материалах дела сформулировано так: половой акт в естественной форме. Алина помнит, что от мужчины сильно пахло перегаром, он закрыл ей лицо ее же сумкой, и все закончилось довольно быстро — насильника спугнула кладовщица, которая привезла продукты. Алина бросилась к коллегам: на кухне были уже ее напарница и повар — они сразу вызвали милицию. Одна из воспитательниц, в это время подходившая к зданию, потом рассказала оперативным сотрудникам, что около 6:45 видела мужчину, который быстрым шагом удалялся от здания, но внимания на него не обратила. Несмотря на то, что милиция приехала довольно быстро, по горячим следам найти преступника не удалось. В тот же день Алину повезли на допрос, пытались выяснить, не мог ли это сделать кто-то из родителей или сотрудников детского сада. Насильника начали искать муж и брат Алины: несколько вечеров подряд они патрулировали на собственной машине район детского сада и даже привезли ей на опознание пять человек.
Но никого в итоге не нашли. Много месяцев после изнасилования муж каждое утро провожал Алину на работу, а вечером встречал. Алина рассказывает, что попала в психиатрическую больницу: «Я перестала говорить, у меня началась депрессия, был сильный испуг». Две недели ей кололи успокоительные. Потом она попросила маму ее оттуда забрать. Подумала, что жить так всю жизнь — не дело.
Эмпатия у этих людей отсутствует». Некоторые, по словам Эдуарда, реагировали на расспросы о маньяке особенно нервно; бывший следователь предполагает, что у таких свидетелей были свои «криминальные скелеты в шкафу» и они боялись, что под видом допроса о насильнике «копают под них». Людям приходится выкручиваться, они сосредоточены на выживании, а не на том, чтобы маньяка ловить», — говорит Панов. Все время следователи проводили на работе — изучали материалы, выносили версии, допрашивали потерпевших и свидетелей. На субботу-воскресенье начальство иногда разрешало им съездить к родным в Иркутск «Каждый раз было такое ощущение, что я из России в Западную Европу приехал — в Барселону или в Берлин». Если было свободное время, Панов проводил его в основном за чтением или просмотром сериалов. Именно там он посмотрел «Охотника за разумом» Дэвида Финчера — об агентах специального отдела ФБР, которые изучают психологию серийных преступников. Я старался туда ходить — не в кафе же для дальнобойщиков нам было зависать». Между собой следователи говорили, что визитная карточка города — это вид на площадь Ленина в родительский день, когда центр Тулуна превращается в рынок искусственных цветов и венков. Глава 6 Ловили большим неводом Дубынин с Пановым и другими участниками группы изучили все архивные уголовные дела, в том числе приостановленные и прекращенные, а также отказные материалы. На их основе оперуполномоченный составил справку-таблицу, сгруппировав преступления по месту и времени их совершения. В базу вошла информация со станции переливания крови Тулуна и Братска, сведения о всех ранее судимых, а также умерших, получивших увечья и осужденных жителях города и района — последнее преступление «тулунского маньяка» датировалось 2012 годом, поэтому по одной из версий преступник мог умереть, сесть в тюрьму или получить инвалидность. Группа получила информацию и со станции судебно-медицинской экспертизы, которая проводит освидетельствования жертв изнасилований и действий сексуального характера. Каждый раз сотрудники станции записывают краткую фабулу того, что случилось с женщиной. Все бытовые изнасилования из списка исключили — брали только те случаи, когда преступление совершалось на улице, в заброшенных зданиях, недостроях, пустырях, свалках или уличных туалетах — без презерватива. В итоге помимо 12 уже установленных случаев нападений в деле появилось еще 10 эпизодов. Ориентировки с описанием насильника, его фотороботом и контактными данными Артема и его коллег были расклеены по всему городу: в больницах, отделениях почты, Сбербанка, у продуктовых магазинов. На руках у следственно-оперативной группы был генетический материал преступника, было известно, что у него вторая или четвертая группа крови, был установлен его примерный возраст и период совершения преступлений. Однако, по словам Дубынина, маньяка решили ловить «большим неводом»: во все райотделы по области разослали требования брать образцы эпителия у всех доставленных. Исключения не делались даже для тех, кто очевидно не вписывался в критерии следствия: людей с другой группой крови, а также тех, кто в момент совершения преступления находился в тюрьме или в другом регионе. В итоге в 40-тысячном городе было взято около восьми тысяч проб, на обработку каждой из них нужно было потратить около пяти тысяч рублей. Никого не волновал итог этих следственных действий». По его словам, если бы следователям не надо было отчитываться перед руководством и брать по 20-30 образцов эпителия в неделю каждому, маньяк нашелся бы намного быстрее. Если от следователей руководство требовало еженедельного отчета о проделанной работе, то о Дубынине с коллегами их начальство как будто забыло. В итоге его поймали 3 января 2019-го — ошибся на пару дней». Глава 7 Поймали случайно В декабре 2018-го, меньше чем за месяц до поимки «тулунского маньяка», Артем Дубынин ушел на пенсию — «надоело смотреть на безразличие руководства и обычных людей». Еще раньше, в сентябре 2018-го, группу покинул и Эдуард Панов: по его словам, тогда пришла директива из Иркутска — вернуть всех прикомандированных следователей в районы. По данным «Медузы», у Панова были разногласия с начальством. Несмотря на увольнения, оба продолжали внимательно следить за ходом расследования. В конце 2018-го, по словам Артема Дубынина, группа стала отрабатывать улицы, на которых были совершены преступления: с окраин шли к центру. Не делся бы никуда — это было делом времени и техники». По словам Дубынина, маньяка поймали случайно — на последнем эпизоде. В один из первых дней нового 2019 года преступник впервые за семь лет попытался изнасиловать женщину как выяснится позже, с 2012-го у него были проблемы с поясницей — она рано утром шла на работу. Но у него не получилось совершить с ней стандартный половой акт. Забрал у нее ювелирные изделия, деньги и ушел», — рассказывает бывший оперуполномоченный. Потерпевшая обратилась в полицию Тулуна, но ее уговорили не подавать заявления — в итоге из ее обращения родилось не уголовное дело, а отказной материал. В тот же день начальник уголовного розыска Тулуна, просматривая сводки происшествий, обратил внимание на этот отказной материал и решил его перепроверить: оперативники выехали на место преступления, потерпевшая показала место, куда сплюнула сперму, и генетический материал в срочном порядке отправили на исследование. Не дожидаясь результатов, сотрудники уголовного розыска начали отрабатывать близлежащую территорию и нашли записи с видеокамер, по которым смогли проследить маршрут преступника и рассмотреть номерной знак его автомобиля, а по нему установили имя хозяина. Результаты экспертизы пришли на новогодних праздниках — образец генетического материала, взятый на месте преступления, совпал с образцом подозреваемого. Сообщили в Иркутск — но члены группы медлили и в итоге решили задерживать местными силами, придумав «легенду». Настоящую причину задержания подозреваемому объявили только в отделе: «Он не отнекивался, просто голову опустил — но нам его показания и не нужны были, у нас был результат экспертизы. И он понял, что к чему», — говорит собеседник «Медузы» из тулунского ОВД. Подозреваемого этапировали в иркутское СИЗО-1. Всех сотрудников тулунского ОВД от дальнейшего расследования позже отстранили. В начале 2019 года состав следственно-оперативной группы по «тулунскому маньяку» был почти полностью изменен — и лавры, по мнению источника, достались тем, кто не участвовал в поиске преступника, а присоединился, когда тот был уже пойман. Артем Дубынин говорит, что его тулунские коллеги-оперативники сработали нормально, хоть и «коряво»: «Сотрудники нашей собственной службы безопасности провели служебную проверку: кого-то предупредили, кого-то наказали, но никого в итоге не уволили. Хотя по сути там, конечно, было укрывательство особо тяжкого преступления имеется в виду возникновение отказного материала — прим. У меня было состояние, как будто наша сборная на Чемпионате мира выиграла». Глава 8 Ноги у меня сделались ватные 29-летняя Мария работает в агентстве недвижимости в центре Ангарска. Пока мы с ней беседуем в небольшой переговорной, ей несколько раз звонит клиент — узнать, одобрил ли банк ипотеку. У Марии светлые волосы, убранные в хвост, и яркий маникюр. Из всех пострадавших от «тулунского маньяка» она самая активная. В 2017 году именно она написала и отправила в официальные инстанции, а также в программу «Пусть говорят» восемь писем, в которых пожаловалась, что делом о серийном насильнике никто не занимается. По словам Артема Дубынина, эти письма стали едва ли не решающим фактором передачи дела от тулунских оперативников «маньячной группе». Мария родилась и до 14 лет прожила в Тулуне, но оканчивать школу родители отправили ее в Ангарск, где тогда уже жила ее старшая сестра. Папа у меня коневод, вот я все детство на конях и провела. Пешком ходить не любила — зато даже в школу на коне ездила.
Ужасные истории происходят в России каждый день, и пишут о них часто, и снимают, и порой получаются неплохие материалы, но мне кажется, что выбирать историю, о которой мы хотим написать только из-за того, что она хайповая, — не журналистский подход. Журналист должен подавать историю таким образом, чтобы показывать некую тенденцию. И тогда будет легче избежать неправильных вопросов и такого шквала осуждений в интернете. Хотя, наверное, шквал осуждения неподконтролен. Выбирая между «да» или «нет», я бы сказала, что брать интервью у маньяка допустимо. Здесь скорее вопрос не этики, а журналистских реалий. Если какая-то тема становится суперактуальной — главной на повестке дня, не говорить о ней намеренно — странно. Мы ведь должны рассказывать о том, что происходит вокруг. Поэтому мне кажется, что журналисты — они, конечно же, обязаны эти темы поднимать, но здесь вопрос, под каким углом — именно это становится здесь ключевым. О деле Михаила Попкова, известного как «ангарский маньяк», Сулим написала серию материалов, выпустила фильм для «Редакции» и книгу «Безлюдное место». С 1992 по 2010 год Попков убил в Ангарске и его окрестностях 77 женщин. Сулим исследовала эту тему несколько лет — говорила со следователями, родственниками погибших женщин. Два репортаже вышли в «Медузе» — « Как в Ангарске 20 лет пытались поймать самого страшного маньяка в истории России », « Его никто не искал, а он продолжал убивать ». В том же издании вышло интервью со следователем Евгением Карчевским, который вел дело Михаила Попкова. В 2017 году состоялось первое интервью Саши Сулим с Попковым. Ей пришлось заплатить ему за эту возможность 5 тысяч рублей — об этом автор сообщила в самой публикации «Медуза» не платит героям за интервью, но это был исключительный случай : «[Адвокат] Маслова объяснила, что общаться с прессой бесплатно Попкову неинтересно: у него нет денег, и это его единственный способ заработать на сигареты и продукты из магазина следственного изолятора. Я еще раз объяснила, что редакция «Медузы» не платит за интервью — но я могу заплатить ему пять тысяч рублей из собственных денег.
Или не страшны последствия? Что касается первого вопроса, не уверен, что слово «страшно» здесь уместно. Например, я ударил человека молотком или топором — все, смерть наступила мгновенно, это доли секунды. Ладно, второй раз ударил. Сколько на это секунд нужно — два раза ударить? Это не вопрос на засыпку, это чтобы вы поняли, что это буквально какие-то секунды. Посмотрел: вроде крови нет, сел в машину, уехал. Второй пример. Вот человек, который меня выводил [конвоир], ему государство дает добро, как и какому-то снайперу, который держит в прицеле цель. Ему сказали: «Первый, огонь! Или третий вариант: летчик-истребитель Советской армии летит, крыльями машет «боингу» южнокорейскому, а в нем 278 пассажиров. Ему: «Сокол, огонь! Сбить цель! А потом все меньше, меньше, меньше. Что это вам давало? Вот этого я не могу объяснить. Наступает день — и вы понимаете, что сегодня кого-то убьете? Потом я попадаю в провоцирующую меня ситуацию, и это [убийство] — один из способов решения, выхода из нее. Подсаживали женщин, потом убивали их. И принял гениальное решение — не ставить себя в такие ситуации. Вообще никого не сажать к себе в машину, не подбирать, не останавливаться. Я принял такое решение в 2010 году, и оно работало два года — я ведь прекратил. То есть человек может сам остановиться. Уже после этого ехал я как-то в гараж. Время 19:15, лето, сухая погода. Видимость — восемь кэмэ. Ветер северо-западный, восемь метров в секунду. Выбегает на дорогу женщина, машет. Я остановился. Я говорю: «Ну садитесь. Мне по пути». Как в фильме «Такси» ее довез, от души прокатил, душу отвел. А она мне еще и 200 рублей в благодарность дала. Я про себя еще подумал: «Не зря старался». Думал еще, что могу купить на эти деньги: пол-литра водки или пиво. С точки зрения злодея, который выискивает себе жертву, на фиг я ее на работу вез? Надо было в лес ехать и убивать. Она не на работу должна спешить, а наоборот, никуда не спешить? Главное — гулять. Вот представьте, вы пошли с друзьями в клуб, погуляли там. Вариант номер один: кто-то из них — потрезвее — вызовет вам такси, посадит вас. Вариант номер два: он сам сядет, прокатится и проконтролирует, что вас довезли до дома, и потом вернется дальше догуливать. Вариант номер три: если вы не в клубе, а в гостях, пришли вы на торжество, нормальный хозяин должен вас ночевать оставить и никуда не пускать. Он должен переживать за своих гостей. Так должно быть. Она вся в подтеках, говорит: «Отвезите меня к родителям». Поехал к родителям, постоял возле подъезда, проконтролировал, чтобы она поднялась. Смотрю: чик, свет зажегся. При нашей хрущевской планировке видно ведь, когда свет зажигается в коридоре. И с чувством выполненного долга — что сделал доброе дело — уехал. Если человек меня не провоцировал, если с ее стороны не было никакого предвзятого или негативного отношения, то я довозил ее до дома и еще и телефон просил — если человек был мне симпатичен. Вам прямо надо подробности рассказать? Что вас провоцировало в их поведении? Я так свою дочь учил: или там остаешься ночевать, или звонишь, я тебя домой забираю. Мне кажется, что взрослые женщины так же должны поступать, особенно если они связаны супружескими обязательствами. Это уже другой вопрос.
Журналистка Саша Сулим сняла фильм о пропавших в Тюмени детях
И почему Саше Сулим, написавшей книгу об «ангарском маньяке» Михаиле Попкове и снявшей о нем фильм для YouTube-канала «Редакция», удалось показать маньяка в нейтральном ключе, а Ксении Собчак не удалось. Ради расследования журналист Саша Сулим приехала в Ангарск, где не только встретилась с самим Попковым, но и поговорила с людьми, благодаря которым поймали маньяка. Журналист Саша Сулим съездила в Ангарск и поговорила со следователями, поймавшими убийцу, с самим Попковым и с родными его жертв. СПРАВКА МИХАИЛ ПОПКОВ В 1967 году Попков переехал вместе с родителями в Ангарск из Красноярского края, в 1983 – окончил Ангарский политехнический техникум. Интервью у «ангарского маньяка» Михаила Попкова журналистка Саша Сулим взяла в 2017 году.
Богомолов снял сериал про «ангарского маньяка»: вспоминаем самого страшного маньяка России
То есть, показать систему изнутри. Все перечисленное составляет прагматический уровень. В общении с гостями выпуска Сулим применяет следующие коммуникативные тактики: — Юмор — в начале беседы она поддерживает разговор с гостями которыми являются два комика шутками. Этот факт вовлекает гостей в обсуждение. Это усиливает значимость ее слов. Один из примеров использования тактики: «Я написала довольно-таки большую статью, текст про это дело. И общалась в потерпевшими, по сути, с жертвами маньяка…».
Здесь используется пример, что все в жизни бывает, никто не застрахован от опасности. В одном из фрагментов гость выдвигает свою точку зрения относительно слов и деталей рассказа журналистки, а Сулим косвенно соглашаясь с мнением, опровергает. Делает это деликатно, не задевая ничьи чувства, показывает свою осведомленность. Можно сказать, что Сулим здесь — сама эксперт, потому что журналистские расследования — большая часть ее работы. Говоря о событиях, она нередко использует данные, полученные в ходе общения со следователями и жертвами. Появилась такая профессия, как профайлер…».
Сулим заявляет, что это добавит экспертности в их выпуск. Поэтому здесь она выступает не только ведущей и главным рассказчиком, но и интервьюером. Она передает свое впечатление о деле Спесивцева, употребляя эпитет «одна из самых страшных историй». Но добавляет: «Мне так кажется». Показательно, что описывая действительно ужасные факты, например, что именно делал Спесивцев с девушкой дома, она не использует оценочную лексику. Она появляется позже, когда журналистка анализирует события: «Это меня поразило до глубины души, как женщину».
Коммуникативная стратегия остается прежней, для ее реализации используются следующие тактики: — Внесение элемента неформальности создает более спокойную обстановку и задает тон обсуждения, а не дидактики. Так в начале она говорит: «Ну что я вам скажу, у нас сегодня концерт по заявкам». Примеры появляются и не относящиеся к ключевым действиям героев: «Она работала в школе завхозом и, видимо, выносила все, что было в ее ведении: туалетная бумага, мыло». Она соглашается с ним, подтверждает его слова, ссылается на названные им факты в дальнейшем повествовании. Показательно использование фразы «... Обычно после подобных конструкций она делает оговорку: либо ссылается на то, что это ее собственное мнение, не претендующее на истинное изложение, либо все же отмечает, что существуют частные случаи.
Тактика успешна за счет контекста, введенного ранее, и вставным конструкциям «по какой-то причине». Так она показывает, что это факт неожиданный и для нее самой. Юмор считывается скорее по невербальным признакам, например, когда говорит о коррекционной школе, в которую хотели перевести Спесивцева. Она сообщает об этом в саркастическом тоне, это считывается по выражению лица, интонации, тону голоса. Личный канал журналистки — «Саша Сулим» В отличие от подкаста «Дела», здесь у Саши уже полностью заготовленный сценарий, без возможности добавить что-то свое. При этом ее «заготовленная» речь не сильно отличается от прямой речи в подкасте.
Это говорит о поставленной речи Саши и ее правильности. Выпуски также сняты в жанре True Crime. Канал «Саша Сулим» - Как ловили самую опасную серийную убийцу современной России?
Михаил Попков, больше известный как «ангарский маньяк», стал вдохновителем сразу двух проектов: книги социального корреспондента Саши Сулим, которая в 2017 году написала большой репортаж из Ангарска о том, как велось следствие по делу Попкова и почему его не могли поймать 20 лет. И нового сериала режиссера Константина Богомолова под названием «Хороший человек» , который выйдет на экраны уже осенью этого года. Хочется сказать: какое время, такие и герои, но дело Михаила Попкова — вопиющий случай, от которого в жилах стынет кровь не только у обычных людей, но и работников правоохранительных органов. Ведь по количеству жертв Попков, сознавшийся в 81 убийстве, превзошел даже Чикатило , убившего по официальным данным 53 человека.
Как это обычно и бывает с маньяками, Попков никак себя не выдавал и вел образцово-показательный образ жизни: кандидат в мастера спорта по биатлону, жена, дочь, прогулки на велосипедах, вылазки на природу и уважение сотрудников и начальства. Даже прозвище у «ангарского маньяка» было такое, что никак не вяжется с образом хладнокровного убийцы, — Миша Улыбка. Больше по теме Как живут дети маньяков и серийных убийц? Подробности далеко не идеальной личной жизни Попкова вскрылись уже после его задержания. Оказалось, что жена ему изменяла, о чем он прекрасно знал. И именно это, как считают его бывшие сослуживцы, подтолкнуло «примерного семьянина» начать убивать. Жену Попков не трогал из жалости к дочери , но, как потом рассказывал, каждое утро просыпался и первым делом проверял, не убил ли ее ночью.
Жертвы Михаила Попкова и «технический сбой» Михаил Попков начал убивать в 1992 году. За 20 лет, вплоть до 2012 года, когда преступника наконец поймали и доказали его вину, «ангарский маньяк» убил 81 женщину.
Поиски преступника возобновились лишь в 2002 году, когда в одной из столичных газет вышла статья о маньяке в Иркутской области, которого «никто не ищет». На тот момент жертвы прекратились — позже Михаил Попков признался, что перестал убивать из-за импотенции. У следствия была другая версия: в 2000 или 2001 году Попкова остановил патруль ДПС и осмотрел его автомобиль. Поскольку маньяк ездил на машине редкой модификации — единственной в Ангарске — он испугался, что его смогут опознать, и практически перестал убивать. В конечном итоге среди 600 главных подозреваемых, которых отобрали по марке машины, группе крове и месту жительства, следователи вышли на Михаила Попкова. В других Попков сознался сам накануне суда. Два пожизненных заключения и надежда на амнистию «Ангарского маньяка» приговорили к двум пожизненным срокам лишения свободы. После этого семья Попкова покинула родной Ангарск, а сам убийца надеется на амнистию в 2024 году, когда ему будет 60 лет.
Но этого, конечно, не случится. Тем более, что у Попкова нет никаких смягчающих обстоятельств. Судебно-психиатрическая экспертиза показала, что он полностью отдавал себе отчет в действиях, а заключение эксперта-сексолога, что Попков страдает гомицидоманией — непреодолимым влечением к убийству — никак на приговор не повлияло, потому как не указывает на психическое расстройство. В статье использованы материалы из.
В речь интегрированы эпитеты - «глаза стеклянные», «внутренние тормоза», «дорожке, вымощенной в ад», «чудовищный». Она говорит о деле объективно, но свои впечатления от материала она высказывает: «Эта тема меня впечатлила, как никакая другая»; «Я в предвкушении нашего теперешнего разговора»; «объяснить, почему же это все так чудовищно, и как эволюционировали его Головкина фантазии»; Когда журналистка говорит о случаях, то почти всегда прибавляет «не во всех, естественно».
То есть она не хочет обособлять ситуации, вешать ярлыки. Например: «Я не хочу говорить громких слов «у всех», но, наверное, всегда можно найти какое-то исключение из правил». Коммуникативная стратегия видео Саши - рассказать людям об истории маньяка, реалиях Советской России, но подать это в «смягченной» форме. Для ее реализации она использовала коммуникативные тактики: — Обобщение - «Я не хочу говорить громких слов «у всех», но, наверное, всегда можно найти какое-то исключение из правил»; «Конечно, у детей много своих дел, тайн, когда родители не спрашивают у них, куда ты идешь и с кем ты проводишь время» — Приведение примера - для примера Саша Сулим рассказывает о триггерном моменте другого маньяка Анатолия Сливко, чтобы показать, что такое импринтинг у Головкина. Говорит, что Горкий - элитный московский район, доказывает, что в 30-е годы тут была дача Горького. В начале выпуска она говорит, что сама по собранной информации написала большую статью о предмете разговора. Разговор ведется в настоящем времени, выпуск снят недавно, но разговор о прошлом.
Так проявляется когнитивный уровень. Выявление мотивов и целей действующих лиц в истории, показывает задачу журналистки — объяснить аудитории, что происходило в стране на момент событий, как ловят маньяков, как орудуют преступники, как живут жертвы. То есть, показать систему изнутри. Все перечисленное составляет прагматический уровень. В общении с гостями выпуска Сулим применяет следующие коммуникативные тактики: — Юмор — в начале беседы она поддерживает разговор с гостями которыми являются два комика шутками. Этот факт вовлекает гостей в обсуждение. Это усиливает значимость ее слов.
Один из примеров использования тактики: «Я написала довольно-таки большую статью, текст про это дело. И общалась в потерпевшими, по сути, с жертвами маньяка…». Здесь используется пример, что все в жизни бывает, никто не застрахован от опасности. В одном из фрагментов гость выдвигает свою точку зрения относительно слов и деталей рассказа журналистки, а Сулим косвенно соглашаясь с мнением, опровергает. Делает это деликатно, не задевая ничьи чувства, показывает свою осведомленность. Можно сказать, что Сулим здесь — сама эксперт, потому что журналистские расследования — большая часть ее работы. Говоря о событиях, она нередко использует данные, полученные в ходе общения со следователями и жертвами.
Появилась такая профессия, как профайлер…». Сулим заявляет, что это добавит экспертности в их выпуск. Поэтому здесь она выступает не только ведущей и главным рассказчиком, но и интервьюером. Она передает свое впечатление о деле Спесивцева, употребляя эпитет «одна из самых страшных историй». Но добавляет: «Мне так кажется». Показательно, что описывая действительно ужасные факты, например, что именно делал Спесивцев с девушкой дома, она не использует оценочную лексику. Она появляется позже, когда журналистка анализирует события: «Это меня поразило до глубины души, как женщину».
Коммуникативная стратегия остается прежней, для ее реализации используются следующие тактики: — Внесение элемента неформальности создает более спокойную обстановку и задает тон обсуждения, а не дидактики. Так в начале она говорит: «Ну что я вам скажу, у нас сегодня концерт по заявкам». Примеры появляются и не относящиеся к ключевым действиям героев: «Она работала в школе завхозом и, видимо, выносила все, что было в ее ведении: туалетная бумага, мыло». Она соглашается с ним, подтверждает его слова, ссылается на названные им факты в дальнейшем повествовании.