Сценический мирок спектакля «Добрый человек из Сезуана», созданный Бутусовым, кажется бессмысленным и беспощадным. «Добрым человеком из Сезуана», думаю, Театр имени Пушкина и режиссер Бутусов существенно обогатили не только русскую брехтиану, но и мировую. Прямо к 50-летию постановки «Доброго человека из Сезуана» студентами 3 курса Училища им. Щукина во главе с их мастером Юрием Петровичем Любимовым, в Театре им. Пушкина Юрий Бутусов вновь поставил эту пьесу Бертольта Брехта.
«Добрый человек из Сезуана», театр им. Пушкина, реж. Юрий Бутусов
Ведь ситуация, когда один человек эксплуатирует другого, далеко не нова. Везде есть люди, которые принимают её, и те, кто не понимает. Однако стоит отметить, что европейские зрители гораздо внимательнее при просмотре. У них во время спектакля не звонят телефоны и не мешают работать артистам. Мне приятно играть, не сбиваясь на посторонних шумах. Включиться потом в действие бывает довольно трудно. До спектакля Анастасия Лебедева, впервые приехавшая в Комсомольск, прогулялась по Набережной и отметила, что ей очень понравился Амур. При этом она назвала его пугающим, сравнив с рекой смерти.
Понятно все с постановщиком спектакля Любимовым, возмутителем театрального спокойствия. Как там пишет Борис Евгеньевич Захава, доктор искусствоведения, профессор, лауреат Сталинской премии? Режиссура именно Любимова все это и вызывает, свое творческое лицо Любимов этим спектаклем вполне явил. А вот что делать со студентами, которые с таким неприкрытым азартом и увлеченностью играют любимовские задумки и поют такие шальные песенки? Спектакль-то выпускной, дипломный. Каково социально-политическое лицо этих студентов? За такой спектакль дипломы студентам решают не давать. Не заслужили. Не достойны. Вокруг спектакля закручивается интрига — начало всех тех интриг, которые постоянно будут сопровождать любимовский Театр на Таганке, выросший из этой самой первой крамольной студенческой постановки — «Добрый человек из Сезуана». Положение спасает авторитетнейший в то время писатель Константин Михайлович Симонов. Сам Любимов испытал все прелести детства при Сталине. Отца его арестовали, мать арестовали, тетю, сестру матери, арестовали. Вон как всесторонне заботливо советская власть воспитывала его с юных лет. И после всего этого Захава сетует, что в любимовском спектакле «нет чувства гордости за нашу страну». Да уж, с чего бы это? Придет время — в 1971 году — и Захава пошлет художественному руководителю «Таганки», этому синониму театральной свободы и беззаветной зрительской любви, совсем иное письмо. Он поздравит Любимова с очередным успехом и напишет: «Прошу дать возможность мне и моему семейству посмотреть спектакль». Возможность такую Борису Евгеньевичу и его семейству Юрий Петрович даст — и замкнется круг истины.? Виктор Кутузов Другие события 1963 года 14 января. Брежнев и Н. Подгорный противники Хрущева входят в секретариат ЦК. В Москве Кастро продекларировал принадлежность Кубы к мировому социалистическому лагерю. Визит продолжался более месяца. В Москве заканчивается судебный процесс по делу бывшего полковника ГРУ Олега Пеньковского, который обвиняется в шпионаже в пользу западных стран, и связанного с ним британского бизнесмена Гривилла Винна Greville Wynne. Пеньковский приговорен к смертной казни, Винн — к 8 годам тюремного заключения. На пленуме ЦК партии возобновляется дискуссия о необходимости более строго следовать марксистско-ленинскому учению. Пекин предъявляет Москве список обвинений из 25 пунктов в адрес советской политики. В нем, в частности, содержатся оправдание возможной войны и отказ признавать за Советским Союзом руководящую роль в социалистическом лагере. В космос запущен корабль «Восток-5» с космонавтом Валерием Быковским на борту. В СССР выведен на околоземную орбиту космический корабль «Восток-6», последний пилотируемый космический корабль из серии «Восток». Корабль пилотирует первая в мире женщина-космонавт Валентина Терешкова. Начинает действовать «горячая» линия связи между Белым домом и Кремлем, созданная для установления срочного прямого контакта между руководителями двух стран в моменты международных кризисов. В спектакле были заняты выпускники Щукинского училища с курса Юрия Петровича Любимова — молодые юноши и девушки. Решили этот курс не распускать и спектакль сохранить. С этого спектакля мы и начали. Уже в этом спектакле проявилась линия театра на поэзию и музыку. Брехт написал не только драматический текст, он еще написал несколько зонгов. Зонги — это стихи, положенные на ритмическую основу. Зонги Брехта стали знаменитыми на весь мир. Например: «Зонг о баранах», «Зонг о дыме»… Их можно было просто прочитать со сцены, а можно было и исполнить. Мы пошли по второму пути. Наш советский поэт Слуцкий перевел эти зонги, и они поются на протяжении всего спектакля. Их исполняют почти все персонажи. Музыку к этим зонгам написали актеры нашего театра, Борис Хмельницкий и Анатолий Васильев. В самом начале спектакля они выходят — два бородатых человека, усаживают зрительный зал, про-сят людей успокоиться. Начинают петь от имени театра. Зонги иногда вводят вас в курс дела, иногда завершают какую-то сцену, иногда помогают точно определить, о чем в том или ином эпизоде шла речь. Многие музыкальные фрагменты написаны для того или иного персонажа. Каждый персонаж имеет свою музыкальную тему, под которую он работает. Иногда эта музыка обязывает людей двигаться не так, как в жизни. Меняется пластический рисунок роли. Например: Петров, который играет цирюльника, как бы подтанцовывает, потому что для него написана шуточная, фривольная музыка. Через несколько минут после прихода в театр вы уже будете разбирать, кто сейчас выйдет на сцену. Из-за кулис зазвучала мелодия того или иного персонажа. На мои выходы написана тревожная мелодия со свистом. И я хожу как бы прямыми углами. Подчеркиваю, что в этом городе прямые улочки. Для Зинаиды Славиной написана целая музыкальная тема, которая позволяет вымарать несколько страниц текста, довольно скучного, объяснительного текста. Вместо этого она просто играет пантомиму под музыку, написанную специально для нее. Это еще одна сторона того, как используется музыка в этом спектакле. Музыка помогает развитию событий на сцене. Главная героиня кричит, когда поняла, что все ее надежды рухнули: «Он не любит! Не любит больше!.. И в это время выходят Хмельницкий и Васильев и поют замечательные стихи Марины Цветаевой «Мой милый, что тебе я сделала…» Но ближе всего для меня — это песни персонажей. Это похоже на то, что я делаю. Это песни действующих лиц, которые поются от первого лица. Их поет актер, но не от себя, а от персонажа, роль которого он исполняет. Например в этом спектакле я играю роль безработного летчика. Его выгнали с работы, ему надо дать взятку начальнику ангара, чтобы его опять приняли. Действие происходит не у нас, а у них, поэтому там дают и берут взятки. Он пытается каким-то образом добыть двести серебряных долларов. Ему встречается девушка, обещает помочь. Но в конце второго акта он понимает, что все рухнуло, ничего не произойдет, денег он не достанет. И вот в сцене свадьбы этот безработный летчик выгоняет всех гостей со сцены, всех участников свадьбы. Свадьба рушится. В этот момент я играю так, что, как написал один критик, «пол ходит ходуном». Жилы набухают. Кажется, выше никуда не простучишься, уже потолок. Такое нервное напряжение и такой уровень темперамента, что выше прыгнуть уже нельзя. И тогда на помощь приходит песня, «Песня о Дне Святого Никогда», которая позволяет вспрыгнуть еще на одну ступеньку выше, еще сильнее воздействовать на зрителя. Песня моего персонажа — Янг Суна — не только не отвлекает людей от того, что происходит на сцене, а, наоборот, усиливает понимание характера человека, которого я играю. У моего персонажа есть и хорошие, и плохие черты. Он хочет снова подняться в воздух и рассказывает о самолете, как о каком-то чуде. Но в то же время он женится на девушке только из-за того, чтобы она ему дала деньги, чтобы каким-то образом он получил работу. В конце спектакля он превращается в обычного человека: жестокого и лживого — похожего на других персо-нажей пьесы. А изначально в нем было много хорошего. Со спектакля «Добрый человек из Сезуана» началось мое знакомство с театром на Таганке. Я увидел его на выезде, на сцене театра Маяковского, и был подавлен и смят. Ведь я воспитывался в Художественном театре, в школе Художественного театра, в реалистической школе, которая дала высокие образцы искусства. Я был подвинут в сторону театра правдивости, театра переживаний. Спектакль вызвал большой резонанс. Его очень многие не принимали. Особенно на уровне первом, на уровне кафедры. Считали, что это — ненужное искусство, красивость, вычурность, эстетство. Странная пластика в этом спектакле — актеры ходят какими-то квадратами. А странного в этом ничего нет. Ведь имеется в виду какой-то старинный квартал, в котором маленькие улочки и переулки. Стоят условные тротуары, условные стены… А ходят так для того, чтобы обозначить улочки. Но тех, кто отнесся к спектаклю благожелательно, было больше, и они вышли победителями. Симонов написал прекрасную статью, Капица нас под-держал. Театр на Таганке возник в протесте, как и все настоящее искусство. В России поэтому так хорошо обстоит и с литературой, и с театром, что они раз-виваются в драматургии, в столкновении, в протесте. Наш театр возник в протесте всеобщей мхатизации, которая процветала в пятидесятых-шестидесятых годах в Москве. Говорили, что народ не поймет такого искусства. Рабочие не поймут, крестьяне не поймут. И театр взял да пригласил рабочих с не-скольких заводов. Рабочие сказали, что они поняли и до масс дойдет. Первое время театр играл только спектакль «Добрый человек из Сезуана». Актеры играли с удовольствием, потому что это был боевой спектакль. Мы что-то пробовали, утверждали… Говорили, что мы можем существовать несмотря на то, что молодые. Но играть спектакль двадцать раз в месяц невы-носимо. Встал вопрос репертуара. Новый театр обыч-но создается с новым драматургом. Там работали только немецкие театры. Единственный театр, приглашенный из-за рубежа, — наш театр со спектаклем «Добрый человек из Сезуана». И, несмотря на то что мы этот спектакль играем много лет, там он прозвучал как самый новый, самый свежий спектакль театра. А там зрители воспитаны на Брехте, видели очень много его постановок.
Но церемония все никак не начнётся, и бонза посматривает на часы — жених и его мать ждут Шой Да, который должен принести триста серебряных долларов. Трое сидят, и двое из них смотрят на дверь. На тележке около табачной лавки скудный скарб Шен Де — лавку пришлось продать, чтобы вернуть долг старикам. Цирюльник Шу Фу готов помочь: он отдаст свои бараки для бедняков, которым помогает Шен Де там все равно нельзя держать товар — слишком сыро , и выпишет чек. Она видит маленького сына столяра, который ищет еду в помойном ведре, и клянётся, что не успокоится, пока не спасёт своего сына, хотя бы его одного. Настало время вновь превратиться в двоюродного брата. Господин Шой Да объявляет собравшимся, что его кузина и впредь не оставит их без помощи, но отныне раздача пищи без ответных услуг прекращается, а в домах господина Шу Фу будет жить тот, кто согласен работать на Шен Де. На табачной фабрике, которую Шой Да устроил в бараках, работают мужчины, женщины и дети. Надсмотрщиком — и жестоким — здесь Ян Сун: он ничуть не печалится из-за перемены участи и показывает, что готов на все ради интересов фирмы. Но где Шен Де? Где добрый человек? Где та, кто много месяцев назад в дождливый день в минуту радости купила кружку воды у водоноса? Где она и её будущий ребёнок, о котором она рассказала водоносу? И Сун тоже хотел бы знать это: если его бывшая невеста была беременна, то он, как отец ребёнка, может претендовать и на положение хозяина. А вот, кстати, в узле её платье. Полиция приходит в дом. Господину Шой Да предстоит предстать перед судом. В зале суда друзья Шен Де водонос Ван, чета стариков, дедушка и племянница и партнёры Шой Да господин Шу Фу и домовладелица ждут начала заседания. При виде судей, вошедших в зал, Шой Да падает в обморок — это боги. Боги отнюдь не всеведущи: под маской и костюмом Шой Да они не узнают Шен Де. И лишь когда, не выдержав обвинений добрых и заступничества злых, Шой Да снимает маску и срывает одежду, боги с ужасом видят, что миссия их провалилась: их добрый человек и злой и чёрствый Шой Да — одно лицо. Не получается в этом мире быть доброй к другим и одновременно к себе, не выходит других спасать и себя не погубить, нельзя всех осчастливить и себя со всеми вместе! Но богам некогда разбираться в таких сложностях. Неужели отказаться от заповедей? Нет, никогда! Признать, что мир должен быть изменён? Нет, все в порядке. И они успокаивают людей: «Шен Де не погибла, она была только спрятана. Среди вас остаётся добрый человек». И на отчаянный вопль Шен Де: «Но мне нужен двоюродный брат» — торопливо отвечают: «Только не слишком часто! Заключительный монолог актёра перед публикой: «О публика почтенная моя! Конец неважный. Это знаю я.
Пока вдруг не появляется её двоюродный брат Шуй Та, который отлично умеет говорить «нет». С одним антрактом. В состав исполнителей могут быть внесены изменения без дополнительного уведомления.
ИЧП из Сезуана
| «Добрый человек из Сезуана», театр им. Пушкина, реж. Юрий Бутусов | Постановку я посмотрел в конце 2013 года, когда с ней московский театр Пушкина приезжал на Международный Рождественский фестиваль искусств, и увидеть его мне буквально повезло — билеты стоимостью выше средней были разобраны, но подруга–журналистка была причастна к. |
| «Добрый человек из Сезуана», театр им. Пушкина, реж. Юрий Бутусов | В московском Театре им. Пушкина Юрий Бутусов поставил "Доброго человека из Сезуана" Бертольда Брехта. |
| «Добрый человек…» — в театре Пушкина. Чаплиновская эксцентрика и трагизм - Интермонитор | * "ДОБРЫЙ ЧЕЛОВЕК ИЗ СЕЗУАНА", в, ТЕАТР А, Москва, 2013г. |
| Интересные факты о спектакле «Добрый человек из Сезуана» | «Добрый человек из Сезуана» — очень важный спектакль в новейшей истории российского театра. |
| Добрый человек из Сезуана | Театр в кино в Москве | TheatreHD | "Добрый человек из Сычуани" Бертольт Брехт (нем. |
Притча о добром человеке в интерпретации Юрия Бутусова
Актеры Московского театра имени Пушкина, приехавшие в Казань со спектаклем «Добрый человек из Сезуана» по пьесе Бертольта Брехта, высоко оценили сцену театра имени Камала. единственный праведник в городе грехов. Театр имени Пушкина сегодня, 1-го февраля, представит театральной публике премьерный спектакль, поставленный Юрием Бутусовым по пьесе, написанной Брехтом про доброго человека из Сезуана.
Двойник и его театр («Добрый человек из Сезуана», Театр им. Пушкина)
Купить билеты на спектакль "Добрый человек из Сезуана" можно на сайте redkassa. Доставка по Москве и ближнему Подмосковью.
Единственный театр, приглашенный из-за рубежа, — наш театр со спектаклем «Добрый человек из Сезуана».
И, несмотря на то что мы этот спектакль играем много лет, там он прозвучал как самый новый, самый свежий спектакль театра. А там зрители воспитаны на Брехте, видели очень много его постановок. И тем не менее этот спектакль приняли и профессионалы, и просто зрители.
Это было удивительно. У нас открылось второе дыхание. Мы играли спектакль, как в первый раз.
И мне это показалось очень интересным, трудным и странным, потому что мало знал о Брехте. Просто мало знал. Потом я, конечно, стал читать, я же много ставил его.
Lo stesso Ljubimov ricorda che a Mosca Brecht era molto poco conosciuto e che lui stesso non aveva mai assistito a messinscene del Berliner Ensemble. Die ordnenden Gesichtspunkte sind geschichtlich — gesellschaftlicher Art. E per lo straniamento degli spettatori, Brecht propone addirittura che essi assistano allo spettacolo fumando.
Potrebbe chiedere il nostro spettatore. Superato il prologo, sin dalla prima scena si notano i discreti, ma sostanziali interventi di regia del giovane Ljubimov. Иногда создавала ритмизующе-сопровождающий фон для пластики и речи персонажей.
Но не сливалась с ними. Ljubimov allestisce una semplice scenografia composta unicamente da un albero in cartone stilizzato al centro della scena. Auch die Choreographie bekommt wieder Aufgaben realistischer Art.
Francesca Di Tonno Человек из третьего подъезда, [04. Но вот что интересно: поддерживали-то из любви к искусству. Им нравилось то, что они видели на сцене, и они стали сглаживать гнев начальства.
Между тем, было бы наивно полагать, что история с поддержкой бунтарского по меркам СССР театра высокопоставленными «цэковцами» была по тем временам делом рядовым. Театр Любимова воспринимался тогда советской интеллигенцией чуть ли не как рассадник вольнодумства, где со сцены звучала критика советской системы. О том, как и почему складывалась такая репутация у «Таганки», кто и почему из высокопоставленных работников Кремля почти пятьдесят лет назад поддерживал театр, газете «Совершенно секретно» рассказал Лев Делюсин, бывший высокопоставленный работник Международного отдела ЦК КПСС.
Андропов и театр — Хотелось бы услышать вашу интерпретацию слов Юрия Любимова. В чём выражалась Ваша поддержка? Как это всё происходило?
Не случайно же вы теперь даже входите в худсовет Таганки? У меня дома до сих пор висят его картины. Он был хорошим моим знакомым.
И однажды он пришёл и рассказал, что Любимову запрещают ставить один из его спектаклей. Речь шла о спектакле «Павшие и живые», к которому Васильев делал декорации. И он попросил, чтобы я принял Любимова у себя дома.
И Васильев привёл Любимова к нам домой. Мы тогда жили на Смоленской улице. На эту встречу пришли мои сослуживцы: Александр Бовин, Георгий Арбатов.
И мы вчетвером в тот день очень долго сидели и беседовали на эту тему. Главный упрёк в адрес Любимова был в том, что он ввёл в спектакль много евреев. В текст пьесы.
И мы советовали разбавить этот список русскими поэтами, чтобы смягчить этот вопрос. Хотя уже тогда все эти обвинения звучали странно, потому что среди поэтов, имена которых были в спектакле, были не только евреи. Иосиф Уткин, Павел Коган, и здесь же Майоров, которого тоже называли евреем, в то время как он евреем не был.
Коган и Уткин были евреями, а этот не был. Ну и Любимов с нами согласился и включил ещё русских поэтов. А потом мы ходили к Андропову.
Китайская тема как-то предопределила ваше позитивное восприятие любимовского театра? Китайская тема здесь ни причём. Ведь спектакль был по существу посвящён советской теме.
Просто понравился сам спектакль «Добрый человек…», который Любимов ещё до появления Театра на Таганке как такового ставил на сцене Дома литераторов. И когда Васильев предложил привести к нам художественного руководителя этого театра, нам стало просто интересно и захотелось встретиться. Неужели Любимов не мог сам догадаться, что надо сделать список имён, так сказать, более интернациональным?
Все руководители нашего государства и партии были настроены против евреев. Мы старались объяснить это Любимову и хоть этим ему помочь. И тогда же мы устроили ему встречу с Андроповым.
Андропов его принял хорошо, потому что хорошо относился к Любимову. Дело в том, что сын и дочь Андропова хотели поступить в Театр на Таганке. А их туда не брали.
И Андропов был за это благодарен. И Любимов их так никогда и не взял к себе на работу. Андропов тогда был моим непосредственным начальником.
Я был его консультантом по Китаю. КГБ и ошибки Минкульта — А как была организована эта встреча? У нас в отделе между референтами, консультантами и руководством сложились откровенные отношения.
Мы открыто обсуждали все проблемы и темы. Андропов боялся только одного: чтобы всё, о чём мы говорим внутри отдела, не выносилось нами наружу. Такой страх у него был.
И мы, конечно, о наших разговорах с Андроповым нигде не рассказывали. Вроде, вы и так Любимову всё объяснили, про евреев рассказали. В чём мог помочь секретарь ЦК?
А другой раз я помогал Любимову со спектаклем «Высоцкий», который Юрий Петрович поставил после смерти поэта, в его день рождения. И его запретило Министерство культуры. Любимов не мог найти общего языка с Сусловым.
А это ему советовали его друзья по театру. А я знал Суслова хорошо, потому что не раз ездил с ним в разные командировки. И я сказал, что к Суслову обращаться бесполезно, так как он стопроцентный сталинист.
И что надо обращаться опять же к Андропову, который к тому времени был уже председателем КГБ. И те глупости, которые делал Демичев, министр культуры, приходилось расхлёбывать именно КГБ. И я предложил ему свою помощь.
Мы поехали к Капице. Пётр Леонидович дал нам вертушку. Любимов позвонил по вертушке Андропову, но того не было на месте.
Но сказали, что он через полчаса будет. Через полчаса Любимов позвонил ему ещё раз. Андропов разговаривал с ним очень подробно.
Это была пятница. И сказал, мол, приходите завтра в Министерство культуры и там всё решат в вашу пользу. А они будут на работе?
А у Андропова, как оказалось, во время этого разговора сидел Филипп Денисович Бобков. Бобков на следующий день всех собрал в Министерстве культуры. Туда же приехал Петр Нилович Демичев.
И там было решено спектакль дать. К тому же в те дни в Москве находилась Марина Влади. И нам было бы очень невыгодно, если бы случился международный скандал, или хотя бы скандал между КПСС и французской компартией, к которой она была относительно близка, являясь к тому же членом президентского совета Общества «Франция-СССР».
Решили дать спектакль один раз. Потом уже больше не разрешали. Только в январе 1982 года.
И лично ему было всё равно. Был такой случай, когда Любимов жил уже на Западе, лишённый гражданства. И у него произошла встреча с Губенко, когда тот приезжал в Мадрид.
И тогда была такая проблема. Центральный Комитет был за то, чтобы разрешить ему приехать. Хотя бы дней на десять.
С Александром Яковлевым, руководившим тогда уже отделом пропаганды ЦК, был об этом договор. Но Яковлев тоже говорил, что всё зависит от того, как к этому отнесётся КГБ. Я отправился к Бобкову.
Тот меня спрашивает: «Как Любимов относится к Андропову? Считает Юрия Владимировича хорошим человеком». И КГБ не стало возражать против приезда Любимова на десять дней.
И он приехал. Жил всё это время у меня, уже здесь, в этой квартире на Красной Пресне. Мне тогда даже пришлось взять отпуск на работе, тоже на десять дней.
Это была какая-то оппозиция, внутрипартийная группа? Или это была просто группа прогрессивно мыслящих цэковцев? Дело в том, что в том «андроповском» отделе собралась достаточно разнообразная публика.
Но большинство её прошло через незадолго до того созданную в Праге редакцию журнала «Проблемы мира и социализма». У меня в отношении Любимова была своя позиция. Схожая с позицией Бовина, с которым мы были очень дружны.
Пока не появился вдруг ее двоюродной брат, жестокосердный Шуй Та…», — говорится в аннотации к спектаклю. Режиссер Бутусов переосмысливает произведение немецкого драматурга и представляет публике философские рассуждения о сущности человека и его месте в современном мире. Спектакль полон музыки Пауля Дессау, а зонги песня балладного типа на злободневную тему, ритмизированный монолог или сольная песня, в которой содержится комментарий к происходящему в спектакле — прим. В то же время поражают и декорации, которые создают впечатление, что человек с его проблемами среди них слишком мал. По словам актрисы театра и кино, такой сложной роли в ее карьере никогда не было. Я всегда волнуюсь перед ним, для меня эта постановка — большая ответственность и сильное напряжение, потому что он сложен как в моральном плане, так и в техническом.
Но, чем больше добра делала Шен Те, тем больше бед сыпалось на ее голову. Пока не появился вдруг ее двоюродной брат, жестокосердный Шуй Та. Спектакль полон чудесной музыки Пауля Дессау в исполнении ансамбля солистов «Чистая музыка» под руководством музыканта и композитора Игоря Горского.
Билеты на спектакль «Добрый человек из Сезуана»
"Добрый человек из Сычуани" Бертольт Брехт (нем. Прямо к 50-летию постановки «Доброго человека из Сезуана» студентами 3 курса Училища им. Щукина во главе с их мастером Юрием Петровичем Любимовым, в Театре им. Пушкина Юрий Бутусов вновь поставил эту пьесу Бертольта Брехта. купить билеты на спектакль в Москве. Расписание, содержание, актеры, фото, продолжительность Закажите билеты в театр на Пьеса Бертольта Брехта «Добрый человек из Сезуана», давно ставшая культовой для театрального мира и заново переведенная Егором Перегудовым, вновь обрела острое актуальное звучание в постановке одного из самых ярких современных режиссеров. Спектакль «Добрый человек из Сезуана», поставленный Юрием Любимовым в 1963 году, положил начало истории Театра на Таганке. Актриса Александра Урсуляк (в центре) в сцене из спектакля "Добрый человек из Сезуана" по пьесе Бертольда Брехта в постановке режиссера Юрия Бутусова в Московском драматическом театре имени А.С. Пушкина.
В Театре Пушкина идет культовая пьеса Брехта «Добрый человек из Сезуана» в постановке Бутусова
Известно, что «Добрый человек из Сезуана» был специально заново переведен для театра имени Пушкина с немецкого языка. Ловил себя на мысли, что не понимаю, как Бутусов заставил их так выкладываться, обычный театр с преобладанием комедий в репертуаре, а так мощно получилось. Эмоциональная, страстная история об эксплуатации человека человеком играется под чудесную музыку Пауля Дессау в живом исполнении.