Штази или Ministerium für Staatssicherheit, обычно сокращенно MГБ или Stasi, — Министерство государственной безопасности бывшей ГДР (Восточная Германия), тайная полиция, контрразведывательный и. -Почему «Штази» называют самой сильной спецслужбой в мире? -Когда «Штази» официально существовало, то оно было, действительно, очень сильной структурой. Штази располагалась в Восточном Берлине, с обширным комплексом в Берлине-Лихтенберге и занимала небольшие объекты по всему городу.
Товарищ Сталин, произошла чудовищная ошибка!
Пятидесятидвухлетний Хаак принимал участие в операции «Скорпион», которую Штази проводило в 1981 году. Целью операции было наказание людей, которые помогали гражданам ГДР бежать на Запад. Следствие по делу бывшего генерала Герхарда Найбера, возглавлявшего одно из управлений МГБ, в 1998 году так и не было завершено. Петер Хаак вошел в доверие к Вольфгангу Вельшу и его семье. Вельш причинил Штази немало хлопот, поскольку регулярно и с успехом занимался организацией побегов граждан ГДР.
Вельш вместе с женой и семилетней дочерью проводил отпуск в Израиле. Там к ним присоединился и Хаак, который, улучив удобный момент, добавил один грамм таллия, высокотоксичного химического элемента, используемого при изготовлении крысиного яда, в гамбургеры, которые он вызвался приготовить. Жену Вельша и дочь сразу же начало тошнить, и потому они быстро оправились. Вельш пострадал гораздо серьезнее, но в конце концов выздоровел.
На свое счастье, он за едой выпил большое количество пива. По мнению медицинского эксперта, алкоголь способствовал выведению яда из организма. Главный прокурор Берлина Кристоф Шефген заявил, что после краха ГДР было начато 15 200 расследований, из которых к началу 1995 года не были завершены свыше 9000. Судебные решения были вынесены по 153 делам, и 73 подсудимых отправились в тюрьму.
Среди приговоренных были уже упоминавшиеся выше члены Политбюро ЦК СЕПГ, а также ряд пограничников, которые убили людей, пытавшихся перебежать на Запад. Несмотря на широко распространенные опасения, как бы не произошло судебных ошибок и не забуксовало следствие, что раньше случалось при расследовании некоторых нацистских преступлений, все же удалось доказать вину ряда судей и прокуроров, которые получили сроки до трех лет. В сговоре со Штази они требовали и выносили более суровые приговоры по политическим делам, чтобы государство могло требовать от западногерманского правительства большего выкупа за политических заключенных. Сумма выкупа напрямую зависела от срока тюремного заключения, который должен был отбыть тот или иной заключенный.
Масштабность задачи, вставшей перед судебными властями объединенной Германии, становится еще более зримой, если рассмотреть действия, предпринятые ими во всех пяти новых федеральных землях и в Восточном Берлине. С конца 1990 года по июль 1996 года по обвинению в убийстве, покушении на убийство, непреднамеренном убийстве, похищении, фальсификации результатов выборов и извращении правосудия было возбуждено 52 050 уголовных дел. Расследование по 29 557 делам были остановлены по различным причинам, включая смерть, серьезное заболевание, преклонный возраст или недостаток улик. За эти пять с половиной лет было вынесено лишь 132 приговора.
Эта проблема еще более впечатляет, если учесть дела о шпионаже. С 1990 по 1996 год генеральная прокуратура ФРГ возбудила 6641 дело, из которых 2431 не были доведены до суда — в большинстве случаев из-за истечения срока давности. В 175 случаях были вынесены судебные приговоры, из них в 95 случаях обвиняемые получили сроки тюремного заключения. Помимо дел, которые расследовались на федеральном уровне, 3926 дел были переданы в ведение соответствующих земельных инстанций, а те, в свою очередь, прекратили 3344 дела.
Земельные суды провели 356 процессов, из которых 248 закончились обвинительными приговорами. Поскольку по делам о шпионаже срок давности составляет пять лет, в генеральной прокуратуре в 1997 году автору этих строк сказали, что вероятность новых процессов по этим делам очень мала. Необходимо подчеркнуть, что существует разница в применении срока давности к так называемым «правительственным преступлениям», совершенным в Восточной Германии до краха коммунистического режима, и к таким преступлениям, как шпионаж на территории Западной Германии. Договор об объединении специально оговаривает продление срока давности для преступлений, которые были наказуемы по восточногерманскому уголовному кодексу, но в силу позиции официальных властей не были расследованы до краха коммунистического режима.
По убийствам вообще не существует никакого срока давности. Для большинства других преступлений срок давности — 5 лет, однако ввиду того, что прежнее правительство чинило препятствия отправлению правосудия, германский парламент в 1993 году удвоил этот срок давности для особо важных преступлений. В то же самое время парламент постановил, что следствие по всем делам должно быть завершено к концу 2002 года. По делам, не представлявшим особой значимости, срок давности истекал 31 декабря 1997 года, но парламент продлил его до 2000 года.
Ряд политиков, юристов и либеральных журналистов призвали объявить всеобщую амнистию на преступления, совершенные руководителями бывшей ГДР и партработниками. Шефген, главный прокурор Берлина, так сформулировал свой ответ бывшему верховному судье и другим сторонникам амнистии: «Я не могу согласиться. Мы не поднимаем против восточных немцев какой-то особый острый меч. Несправедливость, порожденную государством, мы должны преследовать точно так же, как мы преследуем вора или убийцу.
Если кто-то хочет изменить этот порядок, тогда нам придется расстаться со всей системой юстиции, поскольку наказание всегда болезненно. Мы не объявляем преступником весь народ, но всего лишь небольшую его часть». Министр иностранных дел Германии Клаус Кинкель, который в период объединения двух Германий занимал пост министра юстиции, на сессии парламента в сентябре 1991 года сказал следующее: «Мы должны наказать преступников. И дело вовсе не в том, что победитель творит свой суд.
Мы находимся в долгу перед идеалом юстиции и перед жертвами. Должны быть наказаны все, кто отдавал преступные приказы и кто выполнял их, высшие руководители СЕПГ и те, кто убивал людей у стены». Зная о чувствах, которые испытывали к своим бывшим мучителям пострадавшие от репрессий, Кинкель напомнил, что в прошлом революции всегда сопровождались поголовной ликвидацией представителей старой системы. В том же выступлении перед парламентом он сказал: «Такие методы чужды правовому государству.
Насилие и месть ни в коем случае несовместимы с законом. В то же самое время мы не можем допустить того, чтобы эти проблемы были положены под сукно. Таким способом нельзя покончить с ужасным прошлым, потому что последствия могут быть катастрофическими. Мы, немцы, по своему собственному опыту знаем, куда это может завести».
Адвокаты коммунистических чиновников ссылались на то, что сотни тысяч политических противников режима были судимы по законам ГДР. Конечно, эти законы были написаны с целью подавления политического инакомыслия и во многом игнорировали основные права человека и демократические нормы, но тем не менее это были законы суверенного государства. Как же можно судить отдельных офицеров Штази, прокуроров и судей, если они просто выполняли свои обязанности, выявляя и наказывая нарушителей закона? По вопросу о том, следует ли, и если следует, то как, судить сотрудников Штази и других государственных офицеров, ответственных за преступления, которые покрывались государством, существовал широкий разброс мнений.
Можно ли применять на востоке законы ГДР в том виде, в каком они существовали до объединения? Или же надлежащим орудием правосудия в объединенной Германии должен стать уголовный кодекс западной части страны? Однако эта дискуссия оказалась бесцельной. Как указал Руперт Шольц, профессор права Мюнхенского университета и депутат бундестага от Христианско-Социального Союза, договор об объединении предусматривает, что к преступлениям, совершенным в Восточной Германии, применяется уголовный кодекс ГДР, а не ФРГ.
Точку зрения Шольца поддержал и верховный суд. Большинство преступлений, совершенных партийными функционерами и офицерами Штази — убийства, похищения людей, пытки, незаконное подслушивание телефонных разговоров, изъятие почты и прочее — в объединенной Германии должны были рассматриваться по уголовному кодексу ГДР. Но это не могло удовлетворить десятки тысяч граждан, которые были посажены в тюрьмы по восточногерманским законам за деяния, за которые по западногерманским законам никакого наказания не полагается. Тем не менее, сказал Шольц, это ни в коем случае не значит, что у судебных властей связаны руки.
Ведь исходя из международного права, существовала ситуация, когда Западная Германия не признавала восточно-германского государства. Соответственно западногерманские суды всегда стояли на той точке зрения, что закон ФРГ защищает в равной степени всех немцев, где бы они ни проживали, то есть и граждан ГДР. Следовательно, не имеет значения, где были совершены преступления — на востоке или на западе. Все немцы всегда были подсудны законам ФРГ.
По этой логике получается, что восточногерманские пограничники, убившие или ранившие людей, пытавшихся сбежать на Запад, подпадали под юрисдикцию Западной Германии. Верховный суд Германии не поддержал принцип «единой нации». Однако генерал-полковник Маркус Вольф, начальник главного управления «А» МГБ ГДР, и некоторые его подчиненные, которые лично курировали агентов из Восточного Берлина, были осуждены за измену еще до этого решения. Вольфа приговорили к шести годам тюремного заключения.
Этот приговор, а также те, что были вынесены соратникам Вольфа, постановлением верховного суда были отменены. Верховный суд отказался учесть то обстоятельство, что эти люди добыли самые ценные сведения, составлявшие государственную военную тайну ФРГ, и передали их КГБ. Максимальное наказание за государственную измену — пожизненное заключение. Отменяя приговор Вольфу, суд заявил, что генерала нельзя судить, поскольку он действовал только с территории Восточной Германии и в рамках восточногерманских законов.
Однако Вольфа снова предали суду по обвинению в похищении людей и причинении ущерба их здоровью. На этот раз следствие действовало на основании законов ГДР. Эта женщина давала агенту Штази уроки английского, не подозревая, естественно, о том, кем в действительности является ее ученик. Агент Штази обманом заманил эту женщину и ее мать в свой автомобиль и отвез их в советский сектор Берлина, где они были арестованы.
Сотрудницу миссии подвергли серьезному психологическому воздействию. Ей угрожали тюремным заключением, если она откажется подписать обязательство работать на Штази, и она согласилась. Однако вернувшись в американский сектор, она рассказала обо всем сотрудникам контрразведки. Таким образом, Вольф совершил преступление, наказуемое по законам ФРГ тюремным заключением на срок до 15 лет.
В марте 1997 года он был признан виновным и приговорен к двум годам условно. Те, кто оспаривал применение срока давности к коммунистическим преступлениям, особенно к казням граждан, бежавших на Запад, проводили параллели с печально известными приказами Адольфа Гитлера. Фюрер приказал расстреливать на месте взятых в плен политработников Красной Армии и начать массовое уничтожение евреев. Вскоре после войны суд постановил, что эти приказы имели силу закона.
Когда этот закон был объявлен преступным и бундестаг ФРГ задним числом отменил его, течение срока давности было приостановлено, что, впрочем, не имело значения, так как многие из тех, кто был судим за выполнение приказов фюрера, уже были казнены союзниками. Верховный суд относительно приказа стрелять по лицам, пытавшимся перебежать в Западную Германию, вынес такое же решение, как и бундестаг, то есть о неприменении к таким делам срока давности. Это решение позволило привлечь к суду членов Совета национальной обороны, ответственных за формулировку или введение в действие этого приказа. Был предан суду ряд пограничников, застреливших граждан ГДР при попытке нелегально пересечь границу.
Главный прокурор Хайнер Зауэр, ранее возглавлявший западногерманское Бюро регистрации политических преступлений, особое внимание уделял пограничным инцидентам. Это учреждение, расположенное в Зальцгиттере, ФРГ, было создано после того, как 13 августа 1961 года была воздвигнута Берлинская стена. Вилли Брандт, бывший в то время мэром Западного Берлина, решил, что необходимо регистрировать все преступления, совершенные восточногерманскими пограничниками. По его приказу была учреждена центральная регистратура для регистрации всех случаев, когда пограничники ГДР открывали стрельбу по безоружным беглецам, а также других серьезных инцидентов.
С 13 августа 1961 года и до открытия границы 9 ноября 1989 года было зарегистрировано 186 убийств на границе. Однако когда были открыты архивы Штази, следователи обнаружили, что за попытку перебежать на Запад своими жизнями заплатили по меньшей мере 825 человек. Эту цифру и передали в суд, судивший бывших членов Совета национальной обороны. Помимо этих пограничных инцидентов регистратура учитывала также подобные преступления, совершавшиеся внутри ГДР.
К осени 1991 года ведомство Зауэра зарегистрировало 4444 случая убийств или покушений на убийство и около 40 000 приговоров, которые суды ГДР вынесли за «политические преступления». В первые годы работы учреждения Зауэра подробности политических преследований становились известными только после того, как жертвы выкупались Западной Германией или высылались. С 1963 по 1989 годы за освобождение 34 тысяч политзаключенных ФРГ заплатила коммунистическому режиму 5 миллиардов марок, т. Цена за голову назначалась разная, в зависимости от значения того или иного заключенного или продолжительности срока.
В некоторых случаях выкуп достигал до 56 000 долларов. Объектом выкупа в этом случае был граф Бенедикт фон Хоэнсброэх. Студент, которому едва перевалило за двадцать, он в то время, когда была возведена Берлинская стена, посещал университет в Западном Берлине. Штази арестовало его при попытке помочь людям бежать из ГДР.
Он получил десять лет исправительно-трудовых работ. Этот случай получил широкую международную огласку, потому что семья Хоэнсброэха находилась в родственных отношениях с бельгийской королевой Фабиолой, которая обратилась к властям ГДР с соответствующим ходатайством. Почуяв запах больших денег, те сперва потребовали от отца молодого графа свыше 1 миллиона долларов. Начался торг, и в конце концов обе стороны сошлись на сумме 450 000 марок, из которых правительство ФРГ заплатило 40 000 марок, или 23 529 долларов.
Операции, связанные с выкупом, полностью находились в ведении Штази. Политические заключенные, выходившие в ГДР на свободу, не могли регистрироваться в ФРГ, потому что их дела были секретными. Они давали подписку о неразглашении, в противном случае их ожидал еще один срок. Тем не менее в первый год после объединения ведомство Зауэра добавило к уже имевшимся еще 20 000 задокументированных случаев, после чего общее количество таких дел составило 60 000.
По словам Зауэра, в конечном итоге число политических дел составит порядка 300 000. В каждом случае была замешана Штази. Она либо арестовывала таких людей, либо проводила предварительное следствие, в ходе которого «признания» вырывались с помощью физического или психологического воздействия, особенно в период с конца войны по середину шестидесятых годов. До 1987 года в ГДР выносились смертные приговоры за убийство, шпионаж и экономические преступления.
Но начиная с середины пятидесятых годов все смертные приговоры держались в тайне, как и их исполнение. Первоначально казнь осуществляли при помощи гильотины, а затем посредством выстрела из пистолета в затылок. В большинстве случаев родственники казненных не получали уведомлений ни о приговоре, ни о казни. Трупы кремировались, а пепел подвергали тайному захоронению, иногда на стройплощадках.
В репортаже об одном исполнителе приговоров, который ликвидировал более 20 человек, берлинская газета «Бильдцайтунг» писала, что всего в Восточной Германии было казнено 170 гражданских лиц. Однако Франко Веркентин, берлинский чиновник, расследовавший совершенные в ГДР преступления, заявил, что, по его данным, было казнено по меньшей мере триста человек. Он отказался сообщить, сколько человек было казнено за политические преступления, потому что он еще не отправил свой доклад в парламент. Возможно, мы так и не узнаем точное число казненных, потому что до сих пор в архивах не удалось обнаружить данных о смертных приговорах, вынесенных гражданскими судами.
Помимо них, смертные приговоры выносили военные суды, и многие дела смертников также исчезли. Помимо этого, по мнению германского историка Гюнтера Буха, за различные преступления, включая попытку сбежать на Запад, было казнено около двухсот сотрудников самой Штази. На страже человеческого достоинства? В преамбуле к уголовному кодексу ГДР записано, что цель кодекса — «охрана достоинства человека, его свободы и прав под эгидой уголовного кодекса социалистического государства» и что «гражданин может быть подвергнут уголовному преследованию лишь в строгом соответствии с законом».
Однако многие преступления, предусмотренные этим УК, по которому судили и бросали в тюрьмы восточногерманских граждан, были уникальны для тоталитарных режимов, как фашистских, так и коммунистических. Более того, некоторые разделы этого кодекса, такие как «изменническая передача информации» и «измена Родине путем шпионажа», трактовались извращенно, в результате чего немалое число граждан ГДР было упрятано в колонии строгого режима. Жертвами этого извращения юстиции обычно становились люди, которые подавали заявления на выезд из ГДР и получали отказ. Во многих случаях все их «преступление» состояло в том, что они посещали консульство какой-либо западной страны и интересовались там иммиграционными правилами.
Такой интерес частенько «вознаграждался» сроками до двух с половиной лет исправительно-трудовых работ. Занятия «антигосударственной пропагандой» также предусматривали наказание. В одном случае молодого человека арестовали и предали суду за то, что он сказал, будто совсем не обязательно размещать танки на границе, и назвал пограничные укрепления «чушью». На процессе он признал, что регулярно смотрел передачи западногерманского телевидения и затем пересказывал их содержание друзьям.
Один из этих «друзей» и настучал на него в Штази. Судья счел деяния обвиняемого общественно опасным и присудил ему полтора года исправительно-трудовых работ. Любопытно, что другая статья этого же раздела УК предусматривала наказание за «прославление милитаризма», хотя в самой же ГДР восхваление Национальной Народной Армии выходило за всякие рамки, приемлемые на Западе. Армия ГДР носила форму со знаками различия такими же, как и нацистский вермахт.
Не хватало только орлов со свастикой, да и каски были иной формы, однако на парадах части ННА старательно имитировали прусский гусиный шаг. Один девятнадцатилетний юнец вывесил в окне своей квартиры плакат «Когда юстицию обращают в орудие угнетения, сопротивление становится обязанностью! Его приговорили к 22 месяцам тюрьмы. Ранее он подал заявление о выездной визе и получил отказ.
Тридцатичетырехлетний отец двух детей, которому также было отказано в разрешении выехать из «государства рабочих и крестьян», просто констатировал этот факт, написав на плакате: «Мы хотим уехать, но нас не пускают». Ему дали 16 месяцев. Деяния обоих «преступников» были квалифицированы как нарушение закона «О создании помех деятельности государственных или общественных органов». Два письма — одно другу в Западную Германию с просьбой помочь легально эмигрировать на Запад и второе с аналогичной просьбой в адрес главы государства Э.
Хонеккера — принесли их автору четыре года тюрьмы. Его судили по двум статьям: за «установление нелегальных контактов» написал письмо своему другу и за «клевету на общественный строй» осмелился обратиться к Хонеккеру. Штази нелегально перехватила оба письма. Вожди ГДР в деле выкорчевывания антигосударственных настроений не могли полагаться только на миллионную армию доносчиков, завербованных Штази.
Решив обезопасить себя со всех сторон, они приняли закон, по которому недонесение о своих соседях или знакомых, занимающихся «антигосударственной деятельностью», каралось тюремным заключением на срок до пяти лет. Одному человеку дали 23 месяца за то, что он не сообщил в органы госбезопасности о своем друге, собиравшемся бежать на Запад. Закон об обязательных доносах вырастал из устава СЕПГ, изданного в виде маленькой красной книжицы. Я подобрал экземпляр этого устава, ранее принадлежавший шоферу Штази, который на полях напротив статьи, где требовалось «сообщать в руководящие органы партии, вплоть до ее Центрального комитета, о любых проступках, невзирая на должности лиц, их совершивших», написал «Ха, ха».
Руперт Шольц, депутат бундестага и профессор Мюнхенского университета, рассказывал, что многие бывшие граждане ГДР считают, что их западные собратья не горят особым желанием привлечь к судебной ответственности преступников из Штази: «И действительно, мы уже слышали, как многие из них говорили, что мирную революцию лучше было бы сделать кровавой, тогда бы они смогли рассчитаться со своими мучителями, перевешав их побыстрее». Священник лютеранского прихода в Восточной Германии Иоахим Гаук разделяет пессимизм населения и не питает особых надежд на то, что правосудие когда-либо восторжествует. После объединения Германии боннское правительство назначило Гаука ответственным за хранение архивов Штази. Если выложить миллионы этих дел в одну линию, то она растянется на 202 километра.
В этих делах вы найдете невероятное количество жертв Штази и их мучителей». Нужные полномочия Гаук получил в ноябре 1991 года, когда германский парламент принял закон, позволявший начать в архивах Штази поиски с целью установления личностей бывших сотрудников Штази и их пособников. Гаук рассматривал этот законодательный акт как первый шаг в правильном направлении. Опираясь на архивные данные, можно будет уволить этих людей с занимаемых ими должностей на государственной и муниципальной службе без каких-либо судебных разби рател ьств.
Логически немыслимо, чтобы те, кто служил этому аппарату угнетения, по-прежнему продолжали бы занимать руководящие должности. Нам нужно убедить наш народ в том, что он теперь свободен, и сделать так, чтобы люди прониклись доверием к органам власти на всех уровнях», — рассказывал Гаук. Просмотр шести миллионов дел займет долгие годы. Значительное количество досье находится в хранилищах окружных управлений Штази, разбросанных по всей Восточной Германии.
Чтобы привести в порядок все дела в берлинском центральном хранилище, одному человеку потребовалось бы 128 лет. Эта работа не была бы столь затруднена, если бы последнее правительство ГДР в целях предотвращения «охоты на ведьм» не отдало распоряжение уничтожить тысячи компьютерных дискет. Тысячи дел по шпионажу были изрезаны на куски и упакованы в 17 200 бумажных мешков. Разборка содержимого только одного мешка занимала у двух рабочих от шести до восьми недель.
Затем наступал черед специалистов по головоломкам, соединявших вместе эти кусочки. К середине 1997 года таким вот образом было обработано менее 500 мешков, что составило около 200 тысяч страниц. Значительно усложняет дело нехватка опытных специалистов по архивам и экспертов. А ведь помимо этих дел есть еще 37,5 миллионов карточек с именами осведомителей и тех, кто находился под наблюдением Штази, которые также необходимо проверить.
Первоначально предусматривалось финансирование штата из 550 сотрудников. На это ежегодно выделялась сумма в 15 миллионов долларов. К 1997 году бюджет вырос до 137 миллионов долларов, а штат — до 3100 сотрудников. Жертвам Штази и гражданам, находившимся под наблюдением сотрудников госбезопасности, было позволено взглянуть на их дела.
За четыре года, минувших после объединения, с такой просьбой обратилось 860 000 человек, причем только за один декабрь 1994 года таких желающих оказалось 17 626 человек. К 1997 году было зарегистрировано 3,4 миллиона заявок на просмотр дел. Пострадавшие находили имена тех, кто предал их, и часто обращались с гражданскими исками в суд. Было возбуждено несчетное множество таких исков, и оказались разорванными многие узы родственных и дружеских отношений.
Работа по реабилитации пострадавших и выплате им компенсации не стоит на месте, однако уголовное преследование виновных дело, по мнению Гаука, чрезвычайно трудное: «Мы часто видим, что ведущих функционеров СЕПГ, несущих ответственность за бесчеловечную политику, за которую их и нужно судить, предают суду по обвинению в менее значительных преступлениях, например, коррупции». Это действительно оскорбление для демократии, если такой человек, как Гарри Тиш, отдается под суд за растрату, а не за то, что он был членом Политбюро, в недрах которого рождалась преступная государственная политика. Сотни чиновников были уволены или сами ушли в отставку, а несколько человек даже покончили с собой, когда выяснилось, что они были осведомителями Штази. Среди подавших в отставку был и Лотар де Мэзьер, последний премьер ГДР, подписавший договор об объединении с западногерманским канцлером Гельмутом Колем.
Он был деятелем восточногерманского варианта Христианско-Демократического Союза, который, подобно всем другим некоммунистическим партиям Восточного блока, был послушной марионеткой правящего режима. После объединения Германии он стал депутатом бундестага и в награду получил пост вице-председателя ХДС, партии Гельмута Коля. Адвокат по профессии, де Мэзьер долгие годы работал на Штази в качестве осведомителя под кличкой «Черни». Сначала де Мэзьер отрицал, что «Черни» — это он, однако доказательств было более чем достаточно.
Именно правительство де Мэзьера и приказало уничтожить компьютерные дискеты Штази. Политическое выживание коммунистов О де Мэзьере, сыгравшем главную роль в быстром объединении Германии, вскоре забыли, однако двадцать членов старой коммунистической партии, СЕПГ, все еще являются депутатами бундестага.
По самым приблизительным подсчетам, на «штази» в ГДР работало 12 тысяч человек. После объединения Германии прокуратура рассмотрела 500 дел, 380 агентов и осведомителей были осуждены. Роланд Ян убежден, что большинству сотрудников восточногерманской разведки удалось избежать ответственности.
Здесь занимаются разъяснительной работой, а не охотой за людьми. Это основа для пути примирения». Ответственный за архивы «штази» в Дрездене считает нынешнее обхождение с ними «выражением действующей демократии», которое следует зафиксировать для истории.
Штази по праву считалась одной из самых эффективных спецслужб в мире. По ряду свидетельств каждый 50-й гражданин ГДР являлся внештатным осведомителем Штази, то есть — регулярно доносил на своих знакомых и соседей. Есть слух, что и сама фрау Меркель «постукивала» в свое время чекистам.
После разгрома штаб-квартиры демонстрантами многие досье на сотрудников просто исчезли — очевидно, попали в руки западных «покровителей» бархатной революции 1989 года. Вспоминается Довлатов со своим бессмертным афоризмом про 4 миллиона доносов. Будь бдителен! Враг не дремлет!
Те, которые хотели уехать, которые не были согласны с политикой государства, те, которые много говорили не то, что нужно и вели оппозиционный образ жизни. Но было много тех, которые сотрудничали с данной организацией. Если взять 50 человек, то один из них обязательно сотрудничал. Кто-то сбил человека, допустим, и скрылся с места происшествия, кто-то слушал запрещенное радио и его «засекли», кто-то хотел себе должность, деньги, хорошую жизнь. Были досье на всех, кто нужен. Работали люди, поверьте, ответственно.
Не хочу отвечать на вопрос. Конечно, было некое психологическое давление. Существовал метод «Биодеградации». Что это? Все просто. Например, о нем могли распространять слухи, которые доходили до его работы. Он ее терял. Могли, в его отсутствие дома, перевесить картину, насыпать соль в сахарницу и т.
Бывшая штаб-квартира "штази" в Берлине - что там теперь?
Горбачёв отрезал — ваши мысли не должны быть лучше наших, а мы в Кремле думаем о китайцах плохо. Короче, друг другу они не нравились. Хонеккер сразу понял, что перестройка не приведёт к успеху: глупо менять политическую систему, а экономическую оставлять в том же состоянии. А тут мы молчим, ничего не обсуждаем, делаем вид, что всё в порядке. Поэтому Восточная Германия только тогда начнёт подражать СССР и проводить реформы типа перестройки, когда русские станут жить лучше нас»? Но скажу одно — сейчас какие-то люди обсуждают: ГДР наверняка стоило пойти на перемены, наше государство бы сохранилось. Я так не думаю. Советский Союз в результате перестройки и гласности вообще-то развалился. Потом, сидя на кухне, восхищались уровнем жизни, завидовали, какие у восточных немцев квартиры, обсуждали количество сортов колбасы в гэдээровских магазинах.
Однажды кладу одежду в шкаф и замечаю — мой сосед на меня внимательно смотрит. Я убрал зимние, летние вещи, еле запихнул внутрь. И Володя произнёс: «Эгон, ты знаешь разницу между социализмом и коммунизмом? И пошёл к своему шкафу, где висел один костюм: «А вот наш коммунизм.
Библиотека тегов: Историчный - история ГДР, фотографии, тексты, кинодокументы. Всё, что вы хотели знать об истории лучшей Германии. Музыкальный - ноты и стихи эпохи, выраженной в песне. Прочее - история соцстран, капокружения.
С другой же стороны, применявшиеся властями ГДР меры репрессивного характера не давали желаемого результата. Так, в отношении лиц, подвергавшихся относительно мягким мерам воздействия, и в дальнейшем последовательно осуществлялась линия на ограничение их прав. А это неизбежно приводило их к закреплению на позициях противников существующего строя. Лица же, которые по политическим мотивам подвергались тюремному заключению, через короткое время за соответствующий выкуп переселялись на Запад. В ГДР даже бытовало изречение, что «самый короткий путь на Запад лежит через тюрьму».. Таким образом, деятельность МГБ ГДР внутри страны в конечном счете вела к увеличению негативного политического потенциала в обществе, который осенью 1989 года обрел критическую массу. Разделы в книге, касающиеся истории ГДР и обстановки в этой стране, а также репрессивной политики восточногерманских властей, являются своего рода вступлением. Они создают негативный фон для повествования о деятельности внешней разведки ГДР, которая без этого выглядела бы слишком триумфальной. Кёлер подробно рассказывает о становлении и об основных акциях внешней разведки — главного управления «А» МГБ ГДР, во главе которого на протяжении тридцати четырех лет стоял генерал Маркус Вольф. Эта часть книги отличается большей достоверностью, так как опирается преимущественно на документы, сохранившиеся в архиве МГБ ГДР, и на данные следственных органов ФРГ. Автор пытается определенным образом систематизировать имеющийся обширный материал. Вначале он рассматривает разведывательную деятельность главного управления «А» в ФРГ и Западном Берлине, его агентурное проникновение в основные правительственные учреждения, в спецслужбы, в руководство политических партий и общественных организаций, в полицию и службу пограничной охраны, в СМИ, ведущие фирмы ФРГ. Результатом этой деятельности стало, прежде всего, внедрение восточногерманской агентуры во все важнейшие правительственные и государственные учреждения и службы Западной Германии. Контрразведка ФРГ оказалась в этой ситуации полностью несостоятельной. Если наряду с данными, приводимыми Кёлером, учесть также сведения, которые сообщает М. Вольф в своей книге «Игра на чужом поле», становится очевидным, что в ведомстве федерального канцлера и во внешнеполитическом ведомстве ФРГ постоянно находились не менее пяти надежных агентов ГДР, которые имели доступ к важнейшим государственным секретам. Внедрение агентуры в федеральную разведывательную службу БНД , в федеральное и земельные ведомства по охране конституции БФФ и ЛФФ , в службу военной контрразведки МАД обеспечило управлению Вольфа возможность контролировать важные направления работы этих учреждений. Дело доходило до того, что разведка ГДР могла регулярно докладывать руководству своей страны сводные документы, которые готовились аналитиками БНД для доклада федеральному канцлеру. Этим обеспечивалось не только получение важной информации о деятельности политических партий и властей ФРГ. Тем самым открывались также возможности для проведения мероприятий содействия в поддержку политической линии Советского Союза и ГДР. Наиболее громкой акцией в этом плане явился подкуп нескольких депутатов бундестага, благодаря чему было предотвращено поражение федерального канцлера В. Значительных результатов главное управление «А» добилось в разведке Западной Германии как основного плацдарма НАТО, на котором размещалась наиболее мощная группировка вооруженных сил этого блока. Управление постоянно располагало детальными сведениями об изменениях в организации, боевом составе, дислокации и вооружениях западных войск, о планах их боевой подготовки. Оно имело в своем распоряжении подробнейшие данные об оборудовании театра военных действий, включая планы строительства позиций ракет средней дальности и хранилищ ядерного орудия. Весьма эффективно работали отделы научно-технической разведки, входившие в структуру главного управления «А». Благодаря их усилиям была добыта ценная документация о технологии производства не только военной техники, но и новейшей продукции гражданского назначения. Благодаря этому ГДР и Советский Союз смогли сэкономить миллиарды долларов на проведении научно-исследовательских и опытноконструкторских работ. Конечно, усилия ведомства Вольфа, направленные против американцев, не были столь масштабными, как против соотечественников из ФРГ. Однако на счету восточногерманских чекистов ряд офицеров и гражданских служащих вооруженных сил США, а также американские граждане — носители секретов научно-технического характера. Руппе «Топаз» , который, работая в штаб-квартире НАТО в Брюсселе, имел доступ к документам высшей категории секретности по военной и экономической тематике. Разоблачение Руппа и судебный процесс над ним в 1994 году привлекли к себе большое внимание наших отечественных СМИ. При этом господствовало мнение, что Рупп был идентифицирован как агент ГДР благодаря сигналу со стороны американцев, в руках которых находятся сводные учетные данные на агентуру внешней разведки МГБ. Кёлер приводит более правдоподобную версию: Руппа выдал контрразведке ФРГ перешедший на Запад бывший заместитель начальника седьмого информационного отдела главного управления «А» полковник X. Буш, который в свое время непосредственно обрабатывал материалы, поступавшие от «Топаза». В 70-е годы произошел прорыв дипломатической блокады Германской Демократической Республики, что привело к существенному расширению географической сферы деятельности главного управления «А». Восточногерманские разведчики сумели создать неплохие позиции в частности в странах Ближнего Востока, в Индии. Однако в разделе об операциях в странах третьего мира речь идет о другом. Этот раздел посвящен той поддержке, которую МГБ ГДР оказывало в организации, обучении и техническом оснащении полиции и органов безопасности таких стран, как Никарагуа, Эфиопия, Южный Йемен. Заключительная часть книги Кёлера посвящена обоснованию тезиса о том, что МГБ ГДР было непосредственно причастно к международному терроризму и оказывало активное содействие террористическим организациям. Здесь подробнейшим образом излагается версия Р. Виганда о подготовке и осуществлении ливийцами известного террористического акта в Западном Берлине — взрыва в апреле 1986 года дискотеки «Ла Белль», которая была излюбленным местом отдыха американских военнослужащих. Как утверждает Виганд, высшее руководство ГДР было проинформировано о подготовке указанного террористического акта, однако не стало препятствовать его осуществлению. Далее следует рассказ о связях Штази с международными террористами и о поддержке руководителями ГДР международных террористических организаций. Тенденциозность изложения затрудняет оценку достоверности приводимых здесь сведений, которые сами по себе представляют определенный интерес. Кульминацией повествования Кёлера о причастности МГБ ГДР к террористическим акциям является разделов книге, в котором предпринята попытка нарисовать картину многолетнего сотрудничества Штази с западногерманской террористической организацией «Фракция Красная Армия» РАФ. Как известно, в первые месяцы 1990 года в Восточной Германии были арестованы несколько членов РАФ, которые в начале 80-х годов отказались от террористической деятельности и попросили убежища в ГДР. По некоторым данным, западногерманская сторона была поставлена об этом в известность и не возражала против подобной акции, так как тем самым гарантировался контроль над группой активных террористов и исключалась возможность рецидива их опасной деятельности. Он утверждает, в частности, что «красноармейцы» якобы проходили боевую подготовку в секретных лагерях в Восточной Германии, а резидентуры главного управления «А» оказывали им всяческую поддержку за рубежом. Однако доказательства, подкрепляющие эти утверждения, вызывают сомнения в их достоверности. Гаука — которые, правда, трудно проверить, — министерство смогло завербовать в общей сложности не менее 20 тысяч граждан ФРГ. Размышляя об успехах разведки ГДР, Кёлер, естественно, пытается определить причины этих успехов. По его мнению, это — умелое использование широкого арсенала методов и средств воздействия на интересующих разведку лиц: психологическая обработка, подкуп, угроза компрометации, шантаж родственников и т. Здесь же упоминается отсутствие языкового барьера при общении между «осси» и «весси» и общность их менталитета. Но ведь все это в равной степени относилось и к возможностям западногерманской разведки и контрразведки, которые потерпели явное поражение в противоборстве со спецслужбами ГДР. Кёлер не хочет признать очевидную истину: значительная часть восточных и западных немцев привлекалась спецслужбами ГДР к сотрудничеству на идейной основе — борьба с фашизмом, борьба за мир, борьба за социалистические идеалы. Наглядные примеры этого приводятся и в данной книге: супруги Гийом, Габриэла Гаст, Вильям Борм и другие. В полной мере это относилось и к мотивации деятельности многих восточногерманских оперативных работников. С крушением ГДР и развалом социалистического содружества эта истина поблекла и предается забвению. Доктор политических наук И. Кузьмин Введение Впервые я познакомился с Эрихом Мильке, печально знаменитым главой тайной полиции Восточной Германии, в феврале 1965 года на приеме, устроенном в честь Алексея Косыгина, преемника Никиты Хрущева на посту премьер-министра Советского Союза. Косыгин прибыл в Восточную Германию, чтобы принять участие в праздновании 700-й годовщины Лейпцигской промышленной ярмарки и тем самым продемонстрировал поддержку Германской Демократической Республики со стороны СССР. Поскольку я в то время был берлинским корреспондентом «Ассошиэйтед Пресс», в мои обязанности входило освещение этого события. В те годы ярмарка давала западному журналисту единственную возможность бросить хотя бы мимолетный взгляд на жизнь в «государстве рабочих и крестьян». Коммунистический режим дал мне добро на посещение Лейпцига, но у меня все еще не было официальных документов, которые гарантировали бы доступ к новому советскому лидеру. Вскоре мне все же удалось добыть их через Олега Панина, шефа протокольного отдела советского посольства в Восточном Берлине, с которым я познакомился в те донельзя напряженные дни октября 1962 года, когда американские и советские танки стояли друг против друга по разные стороны контрольно-пропускного пункта «Чекпойнт Чарли» на границе, отделявшей Восток от Запада. Сначала Панин оказывал мне благосклонное внимание, очевидно, по той простой причине, что ему нравились наши совместные роскошные завтраки в Западном Берлине, за которые платил я, потому что у него не было марок ФРГ. Позднее у него появилась западная валюта и стало ясно, что он рассчитывает завербовать меня в качестве шпиона. Панин не знал, что мне была известна вся его подноготная. Затем, через несколько лет, он вернулся туда в качестве «дипломата», став к этому времени полковником КГБ. Когда я попросил его помочь мне с аккредитацией и пропуском на все мероприятия с участием премьера Косыгина, он тут же ответил согласием. Там восточно-германский премьер Вилли Штоф давал прием в честь своего советского коллеги. Увидев советский пропуск, охранники отнеслись ко мне как к привилегированному лицу и торопливо махнули мне: «Проходи быстрее». Я очутился в узком тесном зале для церемоний, выглядевшем уныло и неухоженно. Возможно, причинами были многовековая копоть от камина и коммунистическая безалаберность, начавшая за два десятка лет разъедать немецкий национальный характер. Как и во всех общественных местах Восточной Германии, здесь здорово отдавало туалетной дезинфекцией и дешевым табаком. Столы были заставлены хрустальными вазочками с икрой, блюдами с осетриной и другими деликатесами, а также неизбежными в таких случаях бесчисленными запотевшими бутылками водки. Все это сооружение протянулось по центру зала примерно метров на пятнадцать. В конце зал расширялся, переходя в более просторное помещение, где перпендикулярно этому столу стоял еще один стол с напитками и яствами. Там перед угощавшимися кто во что горазд восточногерманскими аппаратчиками, которых было около сотни, стоял Косыгин с немногочисленной свитой, включавшей советского посла П. Абрасимова и Вилли Штофа. Генерал Павел Кошевой, главнокомандующий группой советских войск в Германии, ложками поглощал икру, заедая ее черным хлебом и запивая водкой. Между правым концом длинного стола и стеной был проход, который вел к месту, где находились высокопоставленные лица. Его охраняли сотрудники восточногерманских и советских спецслужб. Заметив меня, Олег Панин махнул мне рукой, приглашая присоединиться к кругу избранных. Это был Эрих Мильке, генерал-полковник в 1980 году он стал генералом армии и министр государственной безопасности ГДР, тайной полиции, которую в народе называли «Штази». Он был самым страшным человеком в Восточной Германии. Широкоплечий крепыш, одетый в темно-синий костюм, белую рубашку и темный галстук, он казался сантиметров на пять ниже меня. Темные с проседью волосы были зачесаны назад, при этом в глаза бросались большие залысины. У него были отвисшие щеки, а под глазами — большие мешки. Джек, познакомься, пожалуйста, с герром Мильке». Когда мы обменивались рукопожатием, я сказал: «О, я очень хорошо знаю герра Мильке». Мильке это, похоже, озадачило. Я улыбнулся и ответил: «Объявление с вашей фотографией, как разыскиваемого лица, несколько лет висело на КПП «Чекпойнт Чарли»». У Панина от неожиданности выкатились глаза. Но Мильке улыбнулся и взмахом руки показал, что он не сердится: «Ах, я тоже всего лишь журналист, наподобие вас». Я не мог сдержать ухмылку. Панин буквально извился, не зная куда деваться от смущения, но Мильке моя дерзость не обескуражила. Затем он взял со стола бутылку водки, наполнил две рюмки и одну подал мне. Приятно познакомиться с одним из друзей Олега». Мильке, очевидно, ожидал, что, осушив рюмку, я уйду. Однако я должен был выполнять свои журналистские обязанности и попросил Панина сообщить послу Абрасимову, что хочу взять интервью у советского премьера. Панин выполнил эту просьбу с видимой неохотой. Седовласый посол посовещался с Косыгиным, а затем повернулся и сделал мне знак подойти. Мильке внимательно наблюдал за мной все то время, пока я беседовал с Косыгиным. Это было первое интервью, которое новый советский лидер дал западному журналисту. Оно длилось около получаса. Следующий день Косыгин посвятил осмотру экспонатов ярмарки. Согласно инструкции Панина я должен был присоединиться к советской делегации в павильоне Восточной Германии. Приблизившись к входу в него, я увидел там Мильке, который лично проверял документы у входивших. Я застыл на месте от удивления. Сам министр госбезопасности ГДР в чине генерала и вдруг выполняет функции обычного охранника. Заметив меня, он торжествующе ухмыльнулся и громко воскликнул: — А, это вы! Я вас не пропущу, потому что вчера вечером вы вели себя нетактично. Я пожал плечами и протянул ему советский пропуск. Значит, наши друзья будут разочарованы, если не увидят меня, — сказал я, сделав ударение на слове «наши». Теперь припоминаю. Вы друг Олега. Пожалуйста, входите, — сказал Мильке, легонько подтолкнув меня к двери. Признаюсь, что когда позднее в тот же день я еще раз воскресил в своей памяти стычку с всесильным шефом тайной полиции ГДР, мне стало немного не по себе. Штази в Восточной Германии выполняла те же функции, что и органы государственной безопасности в других странах, находившихся под властью коммунистов. Проводились массовые аресты политических оппонентов, включая многих старых коммунистов, возражавших против современного курса руководства. По слухам, с полдюжины тюрем были битком набиты десятками тысяч политзаключенных. Восточная Германия стала полицейским государством, а когда в 1961 году была построена Берлинская стена, все население оказалось на положении заключенных. Режим строжайшей секретности и страх населения перед возмездием со стороны тайной полиции чрезвычайно затрудняли получение сведений как о размахе репрессий, так и о подробностях внутрипартийной борьбы. Однако к середине пятидесятых на Западе все же узнали о некоторых операциях восточногерманской разведки. Это стало возможным потому, что в результате усовершенствования методов работы западногерманской контрразведки в ее сети стало попадаться все больше шпионов с Востока. Тем не менее истина о масштабе террора Штази по отношению к германскому народу и о грандиозной структуре ее разведывательного аппарата стала очевидной лишь после падения Берлинской стены 9 ноября 1989 года. Коммунистический режим рухнул в считанные недели после этого события. Параллельно шел распад органов безопасности. В последнюю минуту офицеры Штази попытались уничтожить компрометирующие их документы, однако большую часть архива этой организации все же удалось спасти. По мере раскрытия секретов Штази негодование германских граждан нарастало. Дважды за предыдущие полвека клика безжалостных идеологов присваивала себе единоличное право властвовать именем «социальной справедливости». После второй мировой войны западная часть Германии стала современным, экономически мощным демократическим государством, где главенствовал закон, в то время как другая Германия все глубже погружалась в трясину коррупции, переходя от одной диктатуры к другой. Эта книга — бесстрастная хроника отвратительных в своей жестокости деяний Штази под руководством Эриха Мильке, деяний, без которых этой диктатуре вряд ли удалось бы удержаться у власти так долго. Другим фактором, обеспечившим поразительную жизнеспособность восточногерманского режима, была вооруженная мощь Советского Союза. Этот побег он готовил в течение двух лет, БНД ручалась за достоверность информации Виганда. Мне было сказано, что ЦРУ, а также французская и британская разведки дали высокую оценку его прямоте и искренности. Он занимал должность начальника рабочей группы, ведавшей всеми делами, касающимися иностранцев. Уникальность его положения заключалась в том, что он имел доступ к «секретам почти всех управлений и отделов МГБ. Помимо отдела в Берлине Виганду подчинялись и сотрудники Штази на периферии; в каждом из пятнадцати окружных управлений МГБ у него были свои люди. Бывший полковник частенько наведывался в Москву и другие европейские города, а также на Ближний Восток. В ходе многонедельных допросов Виганд открыл наиболее тщательно охранявшиеся секреты МГБ. Он во всех подробностях рассказал о разведывательной и подрывной деятельности, которая велась против Соединенных Штатов и других стран, о подготовке и укрывательстве террористов, убийствах, похищениях людей, шантаже, подтасовке результатов выборов и многих других преступлениях и вопиющих нарушениях прав человека и гражданина. Бывший начальник Виганда генерал-лейтенант Гюнтер Кратч в частной беседе подтвердил достоверность большей части информации, сообщенной его подчиненным. Немало исключительно ценной информации о разведывательной деятельности восточногерманских спецслужб я почерпнул из бесед с Карлом Гроссманом, бывшим полковником, который ушел в отставку в 1986 году. Он помогал генералу Маркусу Вольфу при создании и становлении главного управления «А» внешняя разведка. Он рассказал о многих американцах, которые выдали Штази чрезвычайно важные военные тайны США. Из другого источника мне удалось получить образцы секретных американских документов, которые были проданы восточным немцам предателями и которые были впоследствии обнаружены в архивах Штази. Несмотря на то, что Виганд рассказал немало интересного о личности и карьере Эриха Мильке, он не смог заполнить некоторые важные пробелы. В официальных биографиях отсутствовали важные детали, что было загадкой не только для меня, но и для моих коллег», — рассказывал Виганд. Наконец весной 1991 года я получил доступ к досье на Эриха Мильке, найденному в его личном сейфе. В этой папке были материалы, собранные берлинским судом в 30-е годы и освещавшие действия молодого коммуниста, головореза и агитатора, полицейские рапорты о его причастности к убийству в 1931 году двух офицеров берлинской полиции и сообщения о его учебе в Советском Союзе. Эти документы подтвердили информацию, полученную мной из других источников, и позволили мне нарисовать портрет Мильке если и не с соблюдением мельчайших деталей, учитывая, что КГБ еще не открыл своих архивов, но, во всяком случае, достаточно подробной. В августе 1993 года мне пришлось давать показания в качестве свидетеля перед берлинским судом, который судил Мильке за убийство в 1931 году двух полицеских. Мой рассказ о давней встрече с Мильке, в ходе которой он не отрицал своей причастности к этому преступлению, был сочтен важной уликой, подтвердившей вину подсудимого. Мильке был признан виновным и приговорен к шести годам тюрьмы, что фактически означало для него пожизненное заключение. Ведь тогда ему уже было восемьдесят шесть лет. Глава 1 Хуже, чем гестапо. Симон Визенталь, охотник за нацистами 9 ноября 1989 года толпы ликующих немцев начали разрушать Берлинскую стену. И опять обошлось без кровопролития. Окончательная черта была подведена 31 мая 1990 года, когда Штази отдала по радио своим агентам в Западной Германии приказ свернуть всю свою деятельность и возвратиться домой. Причем оно сделало это в более оригинальном стиле. Вместо шифра из пятизначных чисел армейская радиостанция передала в эфир детскую песенку об утенке, плавающем на озере, в исполнении мужского хора. Вне всяких сомнений, шпионские начальники решили залить шнапсом горечь поражения в холодной войне. Хихикая и растягивая слова, подвыпившие певцы три раза повторили припев: «Окуни свою голову в воду и подними хвостик». Это был сигнал для глубоко законспирированных агентов: бросай все и уходи. Год спустя разделенная нация воссоединилась. Необычайная скорость этого процесса определилась политической решимостью. Крах деспотического режима был полным. Немцы переживали эйфорию, однако объединение породило новую национальную дилемму. Прошло 46 лет после окончания второй мировой войны, а в Западной Германии все еще продолжали судить нацистских военных преступников. И вдруг германское правительство столкнулось с требованиями предать суду также и тех коммунистических чиновников, по приказу которых совершались преступления против их собственного народа, преступления, которые были не менее чудовищными, чем те, что были на совести их нацистских предшественников. Народ бывшей Германской Демократической Республики — так называлось это государство в течение сорока лет — жаждал немедленного отмщения. Его гнев был направлен в первую очередь против коммунистических правителей страны — высшего эшелона Социалистической Единой Партии Германии. Заслуженное наказание должны были понести и партийные функционеры второго, следующего за ним эшелона, которые обогащались за счет своих сограждан. Предметом особого внимания стали бывшие сотрудники Штази, которые раньше считались «щитом и мечом» партии. Когда режим рухнул, в штатах МГБ числилось 102 тысячи офицеров и лиц, не имевших офицерского звания, — сержантов и рядовых, включая 11 тысяч солдат полка спецназа МГБ. С 1950 по 1989 год в Штази служило 274 тысячи сотрудников. Негодование населения было направлено и против информаторов Штази — внештатных сотрудников. К 1995 году было выявлено 174 000 агентов в возрасте от 18 до 60 лет, что составляет 2,5 процента всего населения ГДР. Следственная комиссия была просто потрясена, узнав что 10 тысяч информаторов, или 6 процентов от общего их количества, еще не достигло 18 лет. Поскольку многие личные дела были уничтожены, точное число внештатных осведомителей установить не представляется возможным. Однако специалисты сходятся на том, что 500 000 — это вполне реальная цифра. Бывший сотрудник МГБ ГДР Райнер Виганд, служивший в управлении контрразведки, полагал, что вместе с теми, кто «стучал» эпизодически, это число могло доходить до двух миллионов. Штази было гораздо, гораздо хуже, чем гестапо, если иметь в виду угнетение собственного народа. Так сказал Симон Визенталь, который полвека выслеживал нацистских преступников. Можно было бы добавить, что нацистский террор продолжался только двенадцать лет, а у Штази для совершенствования машины угнетения, шпионажа, международного терроризма и подрывной деятельности было сорок лет. Чтобы гарантировать покорность народа, коммунистические вожди Восточной Германии буквально нашпиговали свою вотчину шпионами, которых у них было больше, чем у любого другого тоталитарного правительства нашей эпохи. При населении в 280 миллионов это означало, что один сотрудник КГБ приходился на 5830 жителей. В нацистской Германии, по данным Визенталя, один офицер гестапо приходился на 2000 граждан. Что касается Штази, то соотношение было один к ста шестидесяти шести. Если учесть постоянных осведомителей, тогда получается, что один шпион приходился на 66 граждан! Ну и если прибавить сюда случайных доброхотов, то результат сногсшибательный: один человек, так или иначе связанный с органами безопасности, на 6 человек. На каждом крупном промышленном предприятии был штатный сотрудник Штази. В каждом без исключения многоквартирном доме имелся по меньшей мере один жилец, который сообщал обо всем участковому инспектору Народной полиции, а тот в свою очередь выуживал более или менее заслуживающую внимания информацию для Штази.
Заходи в чат наших товарищей пообщаться и расслабиться в дружеской атмосфере. Если надумаешь у нас остаться и вместе учиться и бороться за дело Маркса-Энгельса-Ленина, то приходи в моё отделение штази, чтобы к нам подписаться. Удачи геноссе! Библиотека тегов: Историчный - история ГДР, фотографии, тексты, кинодокументы. Всё, что вы хотели знать об истории лучшей Германии.
Тюрьма Штази
Дзен Штази ГДР || Stasi DDR статистика. Бывший сотрудник службы безопасности Восточной Германии «Штази», бизнесмен, исполнительный директор компании Nord Stream 2 и друг Путина – Матиас Варниг (на фото) дал интервью газете Die Zeit, в котором рассказал о разговоре с Путиным уже после начала. Так что товарищ Гессе спокойно перенес в свою машину сначала один сейф, потом второй, спокойно закрыл все помещения обратно, сел в свой мерседес и поехал в ГДР. Товарищ Штази | Genosse Stasi сегодня в 10:00 #Историчный@genossestasi Сегодня исполняется 77 лет с момента начала третьей ключевой и последней официальной встречи "большой тройки" председателя СНК СССР И. В. Сталина, президента США Г. Трумэна и. The phrase Stasi 2.0 is the catchphrase of a civil rights campaign in Germany.
Мы из «Штази»
Между тем в Оренбургской области от воды освободились почти три тысячи домов и столько же приусадебных участков. Работает комиссия по оценке жилья — 1800 строений признали подлежащими сносу. Спасатели продолжают ликвидацию последствий стихии. Кроме того, жителям помогают военные.
За границей на нее работало 38000 агентов. Под тотальным контролем находились граждане ГДР. Считается, что каждый четвертый житель страны работал на «Штази». Высшим достижением «Штази» стало внедрение в окружение канцлера ФГ Вилли Брандта агента госбезопасности ГДР Гюнтера Гийома, добывавшего важнейшую информацию, на основании которой успешно строилась международная политика СССР, заключались договоры о сокращении ядерного вооружения средней дальности, признании границ в послевоенной Европе и т. После объединения Германии бундестаг принял резолюцию, запрещающую СМИ публиковать информацию из архивов «Штази», без согласия того, кого она касается.
Масштабная вербовка С 1957 года «Штази» возглавлял бывший активист антифашистского движения Эрих Мильке. Парадоксально, но, несмотря на ненависть к нацизму, этот руководитель создал в своей стране «усовершенствованное» подобие гитлеровского гестапо. В распоряжении «Штази» имелась самая плотная агентурная сеть в мире — больше 620 тысяч внутренних осведомителей, среди которых были и несовершеннолетние. Таким образом, каждый 50-й житель ГДР сотрудничал с МГБ, предоставляя спецслужбе данные о малейшей политической оплошности, допущенной любым из 49 его сограждан. Порой даже родственники, живущие в одной квартире, доносили друг на друга. Тотальная слежка С поистине немецким педантизмом агенты «Штази» шпионили за диссидентами и простыми обывателями. В ход шли самые совершенные на тот момент технические устройства, например, микрофоны, встроенные в телефонные розетки или мини-фотокамеры с миллиметровым объективом. Чтобы понять, какие объёмы имели накопленные на граждан ГДР досье, достаточно сказать, что только сохранившиеся стеллажи с документами, микрофильмами и аудиозаписями имеют общую длину 150 километров. Прослушивание телефонов и вскрытие почты Разумеется, ни о какой тайне личной информации в ГДР не было и речи. Письма, особенно зарубежным адресатам, вскрывались и читались, а прослушиванием телефонных разговоров занимались тысячи работников «Штази».
The interrogators systematically created the feeling among the detainees that they were at the mercy of an all-powerful state: the location of their detention centre was concealed from them, and they were strictly isolated from fellow prisoners. The interrogations, which often lasted for months, were intended to force them to make incriminating statements. The peaceful revolution in autumn 1989 led to the dissolution of the State Security Service and its prisons.
DDR 1976: Wegen Flugblatt in Stasi-Haft
Прочее - история соцстран, капокружения. Так же используется для неформатных постов, новостей, не завязанных с ГДР и для пожелания доброго утра и доброй ночи дорогим подписчикам. Видео - видеоматериалы, собранные в группе. Даты - исторически значимые даты в истории ГДР Объявление - тег для объявлений администрации, адресованных подписчикам.
Агитация Используется для плакатов, баннеров и т.
От прослушки до радиации Штази ушло вперед и в разработке собственных методик работы. Подробно о них стало известно после ликвидации министерства в 1989 году и открытии его архивов. В 1970-е гг. ГДР стремилась к международному признанию как суверенное государство, что требовало видимости соблюдения прав человека. Поэтому Штази меняло методы: с откровенного террора 1950-х, когда людей массово арестовывали и ликвидировали, перешло на более изощренные технологии. В то время как в СССР придумали «вялотекущую шизофрению» для заключения диссидентов в психбольницах, в ГДР возник метод оперативной психологии - разложение Zersetzung. Главная его цель - разрушение и уничтожение человека как личности.
Для этого организовались профессиональный неуспех, разрушение личных и дружеских связей, распространение порочащих человека слухов, к примеру, что тот является тайным сотрудником госбезопасности или гомосексуалистом, и тому подобное. В Высшей юридической школе Штази по оперативной психологии и разложению были написаны и защищены десятки диссертаций, создано подробное методическое пособие с многочисленными примерами из практики, расписаны различные способы компрометации - от подстраиваемых агентурой адюльтеров до обвинений в педофилии. Были разработаны всевозможные методики разрушения производственных и научных карьер «объектов операций», а также их семейных, дружеских и межличностных связей, путем создания анонимок, перлюстрации тайный просмотр личной пересылаемой корреспонденции , прослушки телефонных разговоров, порчи частной собственности, отравления пищи, неправильного лечения. Для незаконной ликвидации неугодных режиму не гнушались использовать рентгеновское облучение для разрушения здоровья «объектов операций» и радиоактивные вещества, также причиняющие ущерб здоровью. Проникновение в жилище Сотрудники Ведомства по изучению архивов Штази приводят и такой случай: активистка группы «Женщины за мир» оказалась «объектом операции» по личностному разложению. Работники Штази периодически стали нелегально прокрадываться в ее квартиру и менять аккуратно разложенные в ванной полотенца местами. Казалось бы… Но в результате женщина, которая это замечала, но не могла никому рассказать, потому что история выглядела просто неправдоподобной, вышла из оппозиционной группы и впоследствии покончила с собой.
Министерства государственной безопасности ГДР, как и самой Германской Демократической Республики, не существует уже больше тридцати лет, но одно лишь упоминание о нём наводит шороху до сих пор. В народе более известное как Штази, МГБ ГДР заработало себе репутацию почти инфернальную: вербовкой и внедрением его сотрудники создали, кажется, самую плотную агентурную сеть — со Штази сотрудничал примерно каждый шестидесятый житель соседней ФРГ, агенты кутили в высших эшелонах ее власти и готовили сверхсекретные аналитические материалы для НАТО, словом, забурились в стан противника крайне глубоко и сидели порой крайне высоко. Один человек, имевший удостоверение Штази и зовущийся Владимиром Владимировичем, и сейчас сидит вполне высоко, но это уже другая история. Обывателю сложно объективно оценивать деятельность разведки, но, к счастью, есть компетентные люди, озаботившиеся этим вопросом и поделившиеся с любопытствующей публикой. Джон Кёлер, сам в прошлом работавший на спецслужбу, воспользовался своими связями и личным опытом, и в книге «Секреты Штази» составил "бесстрастную" хронику он сам так отзывается о своей работе деятельности восточногерманской спецслужбы. Эта хроника составлена на основе архивных документов и перекрестно перепроверенных рассказов бывших сотрудников Штази, в общем, материалов, внушающих доверие. В итоге получился подробный рассказ о непростых личностях и непростой истории одной из самых эффективных разведок и напряженной борьбе с постоянно совершенствующимися методами этой мощной махины. Так однажды началась история, которую Кёлер для драматичности расскажет с эпической середины, а мы посмотрим с самого начала. В один непримечательный день живший в Магдебурге механик машиностроительного завода Хорст Гессе получил письмо от старого, но не то чтоб особо близкого знакомого. Гессе, прежде работавший в полиции и пограничных войсках, сложил два и два и сообщил о подозрительном предложении куда следует. Откуда следует ему вскоре ответили — да, мол, все вы правильно заподозрили, это вербовщик американской военной разведки. Обязательно откликнитесь на его предложение. Так Хорст Гессе и стал работать на разведку. О важном нюансе американская сторона не подозревала. Бывший механик при содействии Штази пристроился в советский гарнизон в Магдебурге и стал поставлять американцам фотографии военной техники, базы изнутри, в общем, всего, что могло пролить свет на организацию советских сил в Германии. Очень быстро Гессе зарекомендовал себя как ценный агент и источник важной информации. В действительности же источником информации, которую передавал Гессе, был КГБ, с удовольствием готовивший для противника красивые фотографии. Но то, насколько легко американцы заглотили дезинформацию, беспокоило настоящее начальство Хорста. Опасаясь, что радостная доверчивость противника скоро кончится, Гессе решили внедрить поглубже.
Закон о бывших документах Министерства государственной безопасности ГДР, более известного как "Штази", вступил в силу 29 декабря 1991 года. Со 2 января 1992 года можно было подавать заявки на ознакомление с документами — пострадавшим, а также журналистам, историкам и представителям власти. На сегодняшний день подано 7,4 миллиона заявлений, из них 3,37 миллиона — на ознакомление с личными делами. Берлинец Том Зелло, уполномоченный по исследованию и осмыслению диктатуры восточногерманской партии СЕПГ, считает открытие доступа к архивам "Штази" 30 лет назад важным шагом в истории страны. Бывший активист движения за гражданские права убеждён, что возможность ознакомления с архивами также способствовала укреплению мира в обществе.
«Штази» — лучшая спецслужба XX века
| Мы из "Штази" 17 тысяч госслужащих ФРГ в прошлом были сотрудниками "Штази": Мир: | В отличие от КГБ, архивы "Штази" были открыты, что, по мнению Щербаковой, стало большим успехом для немецкого гражданского общества. |
| Gedenkstätte Berlin-Hohenschönhausen: Stasi prison | Водяной В этой связи понятно недоверие Штази к КГБ, и товарищам из Москвы. |
| Товарищ Штази/ГДР/Genosse Stasi/DDR 2024 | ВКонтакте | Оригинал взят у beria_lavr в Надежный союзник: Слава и секреты Штази Одним из самых результативных союзников КГБ СССР в борьбе с. |
"Курилка Штази | Raucherraum des Ministerium für Staatssicherheit"
Министерство госбезопасности ГДР, более известное как «Штази», с первых лет своего существования прославилось дерзкими операциями за границей и повсеместным внедрением. База данных сотрудников в "Товарищ Штази | Genosse Stasi", Berlin, Германия. Все новости Лента новостей Hardware Software События в мире В мире игр IT рынок Новости сайта.
Как агент "Штази" украл секретные американские документы вместе с сейфами
Удостоверения Штази нашлось у Путина 12. На документе также есть пометка Dresden, которая свидетельствует, скорее всего, о месте выдачи удостоверения. Удостоверение со снимком Путина было опубликовано 11 декабря.
ФРГ В Дрездене, где после падения Берлинской стены оппозиционеры штурмовали здание министерства госбезопасности ГДР, больше известного как Штази, впервые показали уникальные документы. Будущий президент России Владимир Путин 30 лет назад внимательно наблюдал за происходящим вокруг Берлинской стены. В 1985—1990 годах он работал в Дрездене. Путин и его товарищи отвечали за связи КГБ и Штази.
Заслугой Путина является то, что демонстранты, штурмовавшие после падения Берлинской стены здание Штази, одновременно не заняли и советское представительство. Последствия были бы весьма тяжелые. Путин по делам службы регулярно наведывался к своим гэдээровским коллегам. На его имя было выписано удостоверение — по сути, пропуск для прохода в здание окружного управления Штази.
Это был "щит и меч" СЕПГ, сюда стекалась информация от шпионов из-за рубежа и со всей ГДР, здесь готовились репрессивные меры, здесь людей ломали физически и психологически. Сразу после падения Берлинской стены стало известно, что сотрудники "штази" начали активно уничтожать все документы. В начале декабря 1989 года в некоторых городах граждане захватили местные отделения "штази", а 15 января 1990 года мирные демонстранты ворвались в штаб-квартиру в Восточном Берлине. Таким образом им удалось не допустить полного уничтожения архивов. Работа по оценке и восстановлению поврежденных документов продолжалась много лет. Они являются одним из важнейших источников о репрессивной деятельности СЕПГ и "штази".
Постоянная экспозиция В берлинской штаб-квартире "штази" когда-то работали около 7 тысяч "бойцов невидимого фронта", которых по всей Восточной Германии насчитывалось 90 тысяч. Кроме того, на службе у министерства, как ранее сообщало ведомство по работе с архивами "штази", состояли около 180 тысяч сексотов - "неофициальных сотрудников", которых восточногерманские чекисты вербовали во всех слоях населения.
На самом деле это довольно точное описание. Цель заключалась в том, чтобы тайно разрушить уверенность людей в себе, например, нанеся ущерб их репутации, организовав неудачи в их работе и разрушив их личные отношения. Учитывая это, Восточная Германия была очень современной диктатурой. Штази не пыталась арестовать каждого диссидента.
Он предпочел парализовать их, и он мог это сделать, потому что имел доступ к такому количеству информации и коим учреждениям. Стало понятно, что психологическое преследование с меньшей вероятностью будет признано за то, чем оно является, поэтому оно является его жертвами с меньшей вероятностью будут спровоцированы на активное сопротивление, учитывая, что они часто не осознают источник своих проблем. Zersetzung был разработан, чтобы увести в сторону и «выключить» предполагаемых врагов, чтобы они потеряли желание продолжать любые «неуместные» действия. Тактика, применявшаяся Zersetzung, обычно заключалась в нарушении частной или семейной жизни жертвы. Это часто включало психологические атаки, такие как проникновение в дома и тонкое манипулирование содержимым в форме газового освещения - перемещение мебели, изменение времени срабатывания будильника, удаление картинок со стен или замена одного сорта чая на еще один. Другие методы включают повреждение имущества, саботаж автомобилей, преднамеренно неправильное лечение, клеветнические кампании , включая отправку фальсифицированных компрометирующих фотографий или документов семье жертвы, донос , провокация , психологическая война , психологическая подрывная деятельность , прослушивание телефонных разговоров , прослушивание телефонных разговоров , таинственные телефонные звонки или ненужные посылки, включая отправку вибратора жене жертвы.
Обычно жертвы не подозревали, что в этом виновата Штази. Многие думали, что теряют рассудок, что может привести к психическому срыву и самоубийству. Одним из огромных преимуществ преследований , совершенных под Zersetzung, было то, что их тонкий характер означал, что их можно было правдоподобно отрицать. Это было важно, учитывая, что ГДР пыталась улучшить свое международное положение в 1970-х и 80-х годах, особенно в сочетании с Ostpolitik канцлера Западной Германии Вилли Брандта , которая значительно улучшила отношения между двумя немецкими государствами. Международные операции После воссоединения Германии были опубликованы разоблачения международной деятельности Штази, такие как военная подготовка западногерманской фракции Красной армии. Режим Фиделя Кастро на Кубе был особенно заинтересован в обучении у Штази.
Инструкторы Штази работали на Кубе, а кубинские коммунисты обучались в Восточной Германии. Глава Штази Маркус Вольф описал, как он построил кубинскую систему по образцу системы Восточной Германии. Это было прекращено Анваром Садатом в 1976 году. Штази организовала и тщательно обучила сирийские спецслужбы под режимом Хафез аль-Асад и партия Баас с 1966 года и особенно с 1973 года. Когда Нкрума был изгнан в результате военного переворота, майор Штази Юрген Рогалла был заключен в тюрьму. Штази отправили агентов на Запад в качестве спящих агентов.
Например, спящий агент Гюнтер Гийом стал старшим помощником социал-демократического канцлера Вилли Брандта и сообщил о своей политике и личной жизни. Штази управляла по крайней мере одним борделем. Агенты использовались против мужчин и женщин, работающих в западных правительствах. Мартин Шлафф - Согласно расследованию немецкого парламента, австрийский миллиардер Штази имел кодовое имя «Ландграф» и регистрационный номер «3886-86». Он заработал деньги, поставляя товары, на которые наложено эмбарго, в Восточную Германию. Сократис Коккалис - Документы Штази предполагают, что греческий бизнесмен был агентом Штази, чьи операции включали передачу западных технологических секретов и подкуп греческих чиновников для покупки устаревшего телекоммуникационного оборудования Восточной Германии Фракция Красной Армии группа Баадер-Майнхоф - террористическая организация, убившая десятки западных немцев и других лиц, получившая финансовую и материально-техническую поддержку от Штази, а также убежище и новые личности.
Штази заказал кампанию, в ходе которой кладбища и другие еврейские объекты в Германии были смазаны свастикой и другими нацистскими символами. Средства были использованы в небольшую западногерманскую группу для защиты Адольфа Эйхмана. Штази направила большие суммы денег неонацистским группам на Западе с целью дискредитации Запада. Штазиила разыскиваемому западногерманскому неонацисту Одфриду Хеппу спрятаться в Восточной Германии, а предоставила ему новую личность, чтобы он мог жить на Ближнем Востоке. Штази сработала. Убийство Бенно Онесорга - информатора Штази полиции Западного Берлина, Карл-Хайнц Куррас , смертельный исход застрелил невооруженного демонстранта, что вызвало движение марксистского радикализма, протеста террористов и террористов..
The Economist представил это как «выстрел, обманувший целое поколение». Сохранившиеся записи Штази не содержат доказательств того, что Куррас действовал по их приказу, когда застрелил Онесорга. Миллионы людей во всем мире до сих пор верят в эти утверждения. Разлив химиката в Сандозе - КГБ, как сообщается, приказ Штази саботировать химический завод, чтобы отвлечь внимание от Чернобыльской катастрофы шестью месяцами ранее в Украине. Следующие доказательства отряда смерти, которые осуществил ряд убийств включая шведского журналиста Кэтс Фальк по приказу правительства Восточной Германии с 1976 по 1987 год. Попытки привлечь к ответственности членовпели неудачу.
Штази попыталась убить Вольфганга Велша, известного критика режима. Сотрудник Штази Питер Хаак кодовое имя Штази «Альфонс» подружился с Уэлшем и затем накормил его гамбургерами, отравленными таллием. Докторам потребовались недели, чтобы выяснить, почему Велш внезапно потерял волосы. Документы в архивах Штази утверждают, что КГБ приказал болгарским агентам убить Папу Иоанна Павла II , который известен своим критику прав человека в коммунистическом блоке, и Штази попросили помочь в сокрытии. Специальное подразделение Штази помогло румынской разведке в похищении румынского диссидента Оливиу Бельдяну из регистрации Германии. Штази в 1972 году планировала помочь Народной общественной безопасности Вьетнама в улучшении своей разведывательной деятельности во время войны во Вьетнаме.
В 1975 году Штази записала разговор между высокопоставленными представителями Уэста. Затем он был "просочен" в журнал Stern как расшифровка стенограммы, записанная американской разведкой. Затем журнал утверждал, что американцы прослушивают телефонные разговоры с западных немцев, и общественность поверила этой истории. Это основное повлияло на способность Штази наблюдения за населением в период растущих волнений, и сведения о деятельности Штази стали широко распространенными. Офицеры Штази, как сообщается, обсуждает ребрендинг Восточная Германия как демократическая капиталистическая страна на Западе, которая в действительности была бы захвачена офицерами Штази. Некоторые функции функции, разумно связанные с правоохранительной деятельностью, были переданы АфНС внутренним дел ГДР.
Это же министерство взяло на себя опеку над оставшимися объектами AfNS. Более того, высокопоставленные офицеры Штази продолжили свою карьеру после ГДР на руководящих должностях в группе компаний Schlaff. Например, в 1990 году Герберт Колер, командующий Штази в Дрездене, перевел 170 миллионов марок Шлаффу за «жесткие диски» и через несколько месяцев перешел к нему на работу. В ходе расследования был сделан вывод о том, что «империя компаний» сыграет решающую роль »в попытках Штази обеспечить финансовое будущее агентов Штази и сохранить работоспособность разведывательной сети. Сотрудники Штази начали уничтожать обширные папки и документы, которые они держали, руками, огнем и с использованием шредеров. Когда стало известно об этих действиях, перед штаб-квартирой Штази началась акция протеста.
Вечером 15 января 1990 года за воротами собралась большая толпа, призывающая прекратить уничтожение конфиденциальных файлов. В здании хранились обширные записи личных дел, многие из которых послужили важными доказательствами для осуждения тех, кто совершал преступления в пользу Штази. Протестующих продолжало расти, пока они не смогли преодолеть полицию и проникнуть в комплекс. Попав внутрь, конкретными целями гнева протестующих стали портреты Эриха Хонеккера и Эриха Мильке, которые были растоптаны или сожжены. Среди протестующих были бывшие сотрудники Штази, пытавшиеся уничтожить инкриминирующие документы. Противоречие с файлами Штази После воссоединения Германии 3 октября 1990 года было создано новое правительственное агентство.
Были споры о том, что должно произойти с файлами, должны ли они быть открыты для людей или оставаться закрытыми. Те, кто выступал против открытия файлов, в качестве причины ссылались на конфиденциальность. Они считали, что информация в файлах вызовет негативные чувства к бывшим членам Штази и, в свою очередь, вызовет насилие. Пастор Райнер Эппельманн , который стал министром обороны и разоружения после марта 1990 года, чувствовал, что новые политические свободы бывших членов Штази будут поставлены под угрозу из-за актов мести. Премьер-министр Лотар де Мезьер зашел так далеко, что предсказал убийство. Они также выступили против использования файлов для поимки бывших членов Штази и судебного преследования их, утверждая, что не все бывшие члены были преступниками и не должны нести наказание только за то, что они были членами.
Добро пожаловать на сайт Федерального министерства иностранных дел
-Почему «Штази» называют самой сильной спецслужбой в мире? -Когда «Штази» официально существовало, то оно было, действительно, очень сильной структурой. Новости музеев. VKontakte. Товарищ Штази/ГДР/Genosse Stasi/DDR 5 апр. в 18:00. #Историчный@genossestasi Остатки былой эпохи, ржавеющий МиГ-19С Люфтштрайткрефте ГДР. -Почему «Штази» называют самой сильной спецслужбой в мире? -Когда «Штази» официально существовало, то оно было, действительно, очень сильной структурой.
Товарищ Штази, 32 года - полная информация о профиле человека
Founded in 1950, the Ministry for State Security (MfS) (commonly known as the Stasi) was tasked with securing the rule of the SED and eliminating opponents of the regime. Главная» Новости» В Германии задержали двух человек по подозрению в российском шпионаже. Штази строилась по образу и подобию советского НКВД, но быстро превзошла его в изощрённости методов.
Товарищ штази на страже семейных интересов. Финал
След «Штази» в этом сюжете наводит на мысли о том, что опыт «Штази» (как и КГБ) по-прежнему востребован в российском бизнесе. Рассказывает Александр Камкин, ведущий научный сотрудник Центра германских исследований Института Европы РАН. -Почему «Штази» называют самой сильной спецслужбой в мире? -Когда «Штази» официально существовало, то оно было, действительно, очень сильной структурой.