Другие новости по теме: Цикл фанфиков "Прыткое перо", R (замерз). Фанфик "Меч Слизерина и Гриффиндорская пакостница", PG. 41:54. короткие фанфики. 32 видео. cappuccinarium | озвучка фанфиков. Подписаться. Последствия FireFly LoVe 1 3 часть озвучка фанфика соупы 3.
Подборка моих любимых фанфиков по Поттериане
фанфик последствия английского. Найти аудиокнигу по названию, автору, исполнителю или серии книг и слушать онлайн. Фанфик «Последствия ошибок» рассказывает Смешанное-историю о таких героях, как и относится к фандому Гарри Поттер. любительское сочинение по мотивам популярных оригинальных литературных произведений. Другими словами, не понравилось вам, что Рон в итоге остался с Гермионой, вы взяли и переписали концовку. Стих по фанфику "Последствия английского".
ОК ГДЗ – тысячи топ решений на кончиках твоих пальцев
В TikTok завирусились видео с обзорами фанфика по «Гарри Поттеру» «Скованные». Прекрасный фанфик с хорошо прописанным, многогранным миром, реалистичными и адекватными персонажами и увлекательным сюжетом. Матемаг Фанфик Последствия одного решения. Шапка фанфика. Правда бывали случаи, когда в последствии в фанфике менялись имена на оригинальные и они публиковались как книги.
Последствия английского
English. Español. ОЗВУЧКА ФАНФИКА~ Искренняя любовь 18+ [Вигуки] ЧАСТЬ 1See more. Последствия английского фанфик. Тэйкинг медс. Taking meds Артон.
Сериал Папины дочки. Новые (2023 года) смотреть онлайн
Зато по мере улучшения регистрирующей аппаратуры Марс стал показывать другие свои чудеса. Последними из них можно считать обнаружение «жутких пауков в городе инков».
Потом же пришлось улаживать мелкие конфликты, писать новый мирный договор между людьми и гоблинами, помогать в очистке подземелий от гнездящейся там нечисти, вместе с гоблинами устанавливать новую рунно—артефактную защиту… Тогда я обрела невероятное доверие у Малого Народа, разве что почётной гоблинкой не сделали, — слабая улыбка. Не ожидала, что у них такая хорошая память. Или опять хотят меня куда—то припрячь? Скорее, они хотят возобновить ценную связь и, конечно, выказать тебе уважение и благодарность. Никогда не слышал, чтобы кого—то допускали в хранилища банков.
Двери Гринготса закрылись за спинами магов, и она спросила. Насколько он помнил, волшебные палочки у каждого из них вполне работали. Неужели на той демонстрации… — Тебе нужна вторая палочка, — объяснил Дамблдор. Это будет твоим дополнительным козырем в случае неприятностей. О, кажется, мы на месте. Старина Олливандер… Олливандер встретил их прямо у двери, будто ожидал. Как сейчас помню, ваши родители, мистер Поттер, выбирали у меня свои первые палочки… — вдруг он заметил Атику.
Возможно ли, чтобы вы показали свою волшебную палочку? Женщина бросила на изготовителя палочек внимательный взгляд. У Гарри мелькнули мысли, не способен ли он видеть волшебство. Сердцевина же… — он прищурился. Очень сильной, замечу, вейлы. Внезапно глаза Олливандера расширились в озарении: — Николас Фламель. Конечно, как я мог сразу не узнать его работу!
Что ж, благодарю за осмотр, эта палочка воистину достойна вас, твёрдая, но невероятно вариативная, — он повернулся к Дамблдору. Гарри неуверенно посмотрел на приёмного дедушку, тот лишь кивнул. Мальчик вытащил инструмент из рукава, к внутренней поверхности которого палочка крепилась специальными чарами, позволяя вытащить её в мгновение ока. Сердечная жила дракона и пропитанный чарами пластик, никогда не встречал такого сочетания. Лёгкая и универсальная. Что ж, выбор сужается. Вам нужна очень сильная палочка, мистер Поттер, хорошо работающая в руках мага мысли, являющаяся скорее не симбионтом, а дополнительной опорой, полезным инструментом.
Таких у меня немного, но уверяю вас, подходящая обязательно найдётся. Спустя пять минут Олливандер был уже не так уверен. Наконец, он протянул одну из пяти оставшихся палочек. Гарри, взяв её в руки, почувствовал знакомое тепло и, не колеблясь, произнёс: — Авис! Мастер волшебных палочек улыбнулся, наблюдая за порхающей по помещению огромной стрекозой, и заметил: — Следовало ожидать, что именно эта палочка выберет вас своим хозяином. Думаю, вам будет интересно знать, Альбус: она — сестра той, что оставила на лбу Гарри шрам. Гарри расплатился, и маги вышли на улицу.
Сорока минут вам хватит? Не помогало. Виски ломило, дело близилось к полноценной головной боли. Гарри промолчал, сосредоточился. Надо было закрыть магическое зрение как можно быстрее и качественней. Потянуться к собственной магии… Объять её… Стать ею… Видеть её глазами… Или не видеть. С облегчением вздохнув, Гарри пошатнулся, опёрся на руку деда, усадившего его на стул, и открыл глаза — только обычные, материальные глаза.
Так непривычно смотреть одними глазами… — Это называется сенсорный шок, — дедушка говорил неторопливо, давая ему время прийти в себя. Обычные маги, наоборот, целыми днями учились бы видеть достаточно тонко, но ты слишком привык к тонкому восприятию. Здесь, в Хогвартсе, стоит одна из самых серьёзных магических защит в мире, а стены буквально пропитаны волшебством. Он же аппарировал вместе с дедушкой, а кроме директора в Хогвартс… С другой стороны, это же Атика! Даже дедушка не всегда знает, что у неё на уме. Основатели хорошо над ним потрудились, — в голосе женщины мелькнула досада. Побывать в великой магической твердыне и даже глазком не глянуть на её тайны — для мальчика это было слишком.
Гарри заметил — в её глазах мелькнула смешинка. Твой дед, Гарри, имеет в виду, что здесь надо либо приглушить восприятие, либо поставить на зрение особые фильтры, которые будут затемнять слишком яркую магию. Первое — довольно—таки просто сделать, второе — потрудней, зато тонкости восприятия не потеряешь. Этим мы с тобой займёмся на следующем занятии. Ему сейчас предстоит небольшое испытание… — Небольшое? Альбус, при всём уважении… — правда, уважения в её тоне не было. Ни капельки.
Я в этих ваших интригах и политике вообще мало что смыслю, — скривилась чародейка. Гарри, ты как, в порядке? Я говорил со многими, уверял, что это твоя личная жизнь… — Почему мы должны их слушать? Разве Косого Переулка не достаточно? Если эти люди не увидят тебя, они подумают, что с тобой что—то плохое, а я, чтобы не портить репутацию, скрываю тебя от общественности. И моя репутация испортится вдвое больше, кто—то перестанет голосовать за мои проекты, кто—то откажет в поддержке… В политике важен каждый голос. То, что тебя видели многие в Косом Переулке, конечно, исправит ситуацию, но не до конца — людям требуется, чтобы я официально сказал «это — Гарри Поттер, он жив и с ним всё в порядке».
Я и раньше видел подобные тенденции, но если об этом прямо заявил Фадж, надо действовать незамедлительно. В любом случае, Гарри, я познакомлю тебя с моим вторым домом — разве ты не хотел всегда посмотреть, чему я уделяю внимания не меньше, чем тебе, политике и магии? Хогвартс показался Гарри каким—то мрачным. Может, сказывалось, что он не мог видеть магию, но освещаемые факелами коридоры вместо таинственности вызывали ощущение смутной тревоге. В воздухе замка витали нехорошие предчувствия, о чём Гарри тут же сообщил дедушке. Просто совпадение. Спустившись по очередной лестнице, нижние ступеньки которой обретали материальность прямо под ногами дедушки, свернув направо, затем налево — Гарри уже давно бросил попытки запомнить путь к кабинету — они остановились перед приоткрытой двустворчатой дверью.
Большой Зал, — сообщил дедушка. Когда мы войдём, громко, на весь зал спроси, «что за чары наложены на потолок, дедушка? Постарайся не выказывать волнения. Если тебя спросят — отвечай честно, но как можно меньше говори о своём образовании: в нынешние времена посещать маггловскую школу для чистокровного считается чепухой, а то и позором, а занятия тёмной магией запрещены. Повинуясь жесту дедушки, двери Большого Зала раскрылись, и троица, возглавляемая старым магом, направилась к учительским столам. Да уж… Потолок Большого Зала действительно впечатлял. Интересно, откуда магия узнают состояние неба?
Впрочем, об этом он и должен спросить! В мгновение ока в зале воцарилась тишина. Обедающие студенты и учителя развернулись посмотреть, кто назвал директора Дамблдора дедушкой. Мы с Атикой провели небольшое исследование… — с каждым словом старый маг говорил всё тише. Большой Зал заполнился шёпотом студентов и даже преподавателей. На мальчика теперь глазели практически все. Сопоставить «дедушку», «Гарри» и слухи о Гарри Поттере — всё равно что сложить два и два.
Впрочем, Гарри было не до этого. Он слушал деда, Атику, задавал вопросы и был слишком увлечён темой. Про себя Альбус улыбнулся — его приёмный внук, пожалуй, был настоящим волшебником, который за своим делом не замечает внимания простых людей. Конечно, это скорее недостаток, но как признак становления действительно талантливого мага — радует. Видишь ли, чары познания — это одни из самых сложных чар, слишком тонких, которые развеиваются сами по себе или от любого достаточно сильного магического всплеска. Но так было бы, если бы эти чары свободно висели в воздухе. Основатели же схитрили: чары познания у них находятся в сердцевине хогвартских стен, выходя тонкими самовосстанавливающимися отростками наружу.
Альбус взмахом создал кресло Гарри, Атика — себе. Усевшись в центре учительского стола по разные стороны от директора, маги продолжали говорить. Разумеется, выходящие наружу магические отростки регулярно разрушаются, но их так много, что процесс разрушения—восстановления почти не влияет на чёткость картинки на потолке. Всплески достаточно короткие и достаточно сильные разрушают любые упорядоченные структуры. Напомни мне дать тебе книгу о колебательных процессах в магии. Ох, — Альбус сделал вид, что только сейчас заметил внимание преподавателей, с искренним интересом следивших за разговором и разглядывающих Атику и, особенно, Гарри. Возможно, вы что—то слышали и о ней.
Настоящее искусство! Следом за Флитвиком представились и остальные преподаватели. В выходной, воскресенье, не все обедали в Большом Зале, поэтому Гарри и Атика познакомились только с профессорами Макгонагалл, Флитвиком, Вектор и Спраут. Гарри почти не участвовал в оживлённой беседе взрослый, но с интересом прислушивался к ней. В конце обеда затронули и тему обучения мальчика. Гарри, покажи что—нибудь сложное, — «попроще, «авис», например, и сделай вид, что тебе трудно», — добавила волшебница телепатически. В конце концов, маг он или не маг?
Взмах палочкой в привычном сочетании ритуала, упрочняющего и повышающего чёткость формы. Птичка была маленькая и совершенно обыкновенная. Простой воробей. Только вот сквозь воробья просвечивал потолок. Заметила это одна профессор Макгонагалл, которая промолчала, покосившись на Атику, подмигнувшую ей. Правда, у меня не было таких учителей, как Атика». Не успел Гарри возмутиться, что его дедушка не хуже Атики, как та шепнула: — Он всегда любил себя принижать.
Не спорь. После обеда Альбус Дамблдор отвёл своих гостей в кабинет, чтобы не показывать, что он может аппарировать в Хогвартсе, и отправился в свой дом. Атика же воспользовалась координатным порталом — координаты Хогвартса дал ей Альбус — и переместилась на полигон в пустыне, учить Гарри управлять магическим восприятием. Глава шестая: криминальная история — начало Месяц спустя. Как связаны между собой навыки обращения с артефактами, содержащими чары незримого расширения, владение «археа» на уровне «создай себе дом», начатки математической теории магии, экскурсии по городам мира и боевая магия? Просто я тоже привыкла готовиться к худшему. Альбус молча ждал продолжения.
Я опасаюсь, что однажды Гарри останется один, совсем один, и тогда он не сможет развиваться дальше. Боевая магия… сам понимаешь, зачем. Математика — затем, чтобы мог прогрессировать в магии самостоятельно. Даже если обретёт — разве ты считаешь его таким сильным противником? На многих старых местах ждали наёмники или ловушки. Пару раз едва не застали врасплох. Греф ушёл из бизнеса по продаже артефактов и теперь, по сути, основал свой преступный клан.
Неудача со мной стоит ему костью в горле. Есть шанс, что он свяжет тебя со мной: будь осторожней. Нет, места, где я занимаюсь с Гарри, он не найдёт — там весит стационарная защита не хуже, чем на твоём поместье — сразу перестраховалась. Приходится в любой момент ждать атаки или ловушки, а вокруг держать чуть ли не сенсорную сеть, — она скривилась. Альбус, если меня—таки прикончат, разрешаю пользоваться этим, — она достала из большого кармана мантии тот самый синий обруч, что лежал в гоблинских хранилищах. На непонимающе—вопросительный взгляд старого мага пояснила. Связан со мной лично, а потом, — «после моей смерти» подтекстом, — если Гарри захочет, то с ним или с тобой.
Он полностью копирует мою память. Если вдруг меня… не станет, то Гарри, после того как научится принимать полноценные ментальные слепки, должен одеть этот обруч на себя. Моя память станет и его памятью, правда, не сразу, сам понимаешь, возможности человеческого разума не безграничны. Нет, это не сожжёт его мозг, и не надо укоризненно смотреть, лучше уделяй хотя бы час в день окклюменции. В общем, ты понял — в обруче записана моя последняя воля в том числе. На себя надевай только в случае смерти Гарри — боже упаси, если такое случится. Нет, неопасно оставлять такой источник знаний — там стоит искуснейшая защита, совершенствовавшаяся веками.
Нет, пока рано рассказывать, откуда я родом, Альбус, помнишь, что я сказала тебе тогда? Раньше у меня не было никого, достаточно близкого, чтобы доверить такую вещь, как «последний дар». Я оставляю тебе его на сохранение, — она положила обруч на стол. И ещё: Греф далёк от Англии и не рискует связываться с Союзом Общин, но если всё же прознает про наше знакомство — берегись. И береги Гарри. С гоблинами я уже поговорила, на Британских Островах Грефу окажут максимальное сопротивление. Конечно, в криминальные круги он может и пролезть, но не дальше.
Несколько баз его клана, Рейдеров Грефа, я сдала аврорам — американцам, канадцам и французом. Этьену пришлось закрыть магазин из—за бывшего партнёра и прятаться… Понимаешь теперь, почему я пытаюсь дать Гарри необходимый минимум? Моё влияние, связи, я могу даже помочь своими людьми… — Нет, — резко, будто отрезала. Если же не удастся… я сказала, что делать. Всё есть в обруче. Мне пора. Встала и, дав Дамблдору сказать ни слова, аппарировала.
Передайте нам хотя бы координаты известных вам баз. Вы должны сознавать, что я и так оказываю большую услугу. Могла бы прикончить этих ублюдков и никому не говорить. Может, мне их вообще не трогать? Вы же понимаете, при таком финансовом состоянии, как у Рейдеров, подкупить ваше грёбанное Министерство с Министром Франции во главе — не проблема. Мне лишь хочется, чтобы вы хотя бы примерно представляли, с чем могли столкнуться без меня. Всё, больше ничего от вас не требуется, господин главный аврор Франции.
Грефронт больше трёх десятков лет владел бизнесом по созданию эксклюзивных артефактов, таких, как, например, рунные камни в защитной системе вашего аврората или палочки, заточенные специально под мощные выбросы энергии. И он сейчас организовал чуть ли не конвейерное производство этих артефактов для криминального мира, одновременно приторговывая рабами — вы представляете себе, сколько на чёрном рынке стоит рабыня—вейла? Я уничтожила несколько вторичных баз, по сути, складов продовольствия да перевалочных пунктов работорговли. Ни до одного сколько—нибудь важного логова — не добралась. Вы сознаёте глубину проработки защиты Рейдеров? На вторичных базах она была сравнима с защитой этого вот отделения, а что я найду на первичных… — она махнула рукой перед лицом ошарашенного пылкой речью начальника аврората. Например, сегодня перед нашей встречей пришлось снимать Империус с одного из ваших авроров, хорошо хоть никто не заметил.
С большей долей вероятности через неделю меня объявят в розыск по наводке сверху, и вы лично возглавите поиски. До международного розыска не дойдёт, у меня тоже есть кое—какие связи, но во Франции и Канаде дадут приказ на мой арест, даже намекнут на «убийство при сопротивлении задержанию». Это вполне реальный сценарий. Теперь вы осознаёте, с чем столкнулись? Всегда могу понять, когда человек лжёт, а когда искренне верит в свои слова. Давайте так: я отправлю с вами одного из лучших авроров, а потом, если всё действительно так серьёзно — я подумаю, чем могу помочь неофициально. Сама по себе охрана там не очень, а вот защитная магия — высший класс.
Надеюсь, я не зря вам доверяю, леди Атика. До этого момента вся ваша информация подтвердилась, а наводки на базы… — Стоит поспешить. У меня нехорошее предчувствие, что иначе мы опоздаем и найдём только пустые здания. Идёмте за мной. Дюпон оказался высоким аврором в буквально пропитанной защитными чарами мантии. Вероятно, он занимал не самую низкую должность, поскольку имел собственный кабинет и разбирался в бумагах, когда к нему пожаловали два мага. В случае крайней нужды — помоги.
Можешь считать её своим начальником на время этой миссии. Не буду говорить тебе какие—то подробности — будет лучше, если ты понаблюдаешь без предубеждений. Учти, все действия Атики в данном случае одобрены мной, поэтому воздержись от… скоропалительных выводов. Всё ясно? Уму не приложу, откуда в моём подразделении столько растерях? Когда выдвигаться? Судя по всему, мы торопимся?
Берись за мою руку, аппарируем на место операции. С тихим хлопком волшебники переместились, успешно обойдя антиаппарационный барьер. После того как «специалис ревелио» и ещё несколько обнаруживающих и идентифицирующих чар не обнаружили и следа магии на месте аппарации, главный аврор пробормотал: «по крайней мере, я попробовал», — и направился в свой кабинет. Ага, — широкий взмах палочкой, и аврор почувствовал, как их окутывает мощная магия. Не отходи дальше пяти метров, не то оно рассеется. Здесь ведь никого нет. Гоменум ревелио.
И не применяй какую—либо магию, кроме как в случае смертельной опасности: не хочу, чтобы нас заметили раньше времени. Хорошо хоть на безобидное «гоменум ревелио» тут нет детекторов, его может применить случайный маг. Иди за мной и не отставай. Атика уверенно направилась на большую пустую поляну, изредка взмахивая палочкой. Дюпон чувствовал: она колдует, причём очень тонко, едва заметно. Вдруг волшебница замерла. Кажется, придётся немного… погорячится.
Они подняли стационарный щит на полную мощность. Вероятно, очередной виток усиления паранойи, — палочка Атики исторгла поток тёмной магии от которого у аврора побежали мурашки по коже. Послышался хрустальный звон, и перед магами появился, будто из ничего, двухэтажный особняк. И не опускай свой щит ни на секунду, — посоветовала чародейка, взмахом палочки отклоняя с десяток лучей, направленных к ним из окон. Массивную, обитую железом и ограждённую защитной магией дверь разнесло на части вместе с здоровенным куском стены. Очередной взмах, лучи противника уходят в небо, а Атика ответный луч поражает одного из стрелявших. Несколько зелёных вспышек приняли на себя тонкие стальные пластинки, взрывающиеся, но не пропускающие «аваду» дальше.
Между тем, защитники дома перешли на более мощную магию, в основном, тёмную и чёрную. Дюпон шёл рядом с Атикой и чувствовал себя странно. Чародейка с восхитительным изяществом отклоняла слабые лучи, материализовывала защиту от более мощных, держала щит от более тонких атак, будто бы жонглируя, танцуя, взмахивая палочкой ровно там, откуда через полсекунды прилетит «круцио» или «редукто». При этом Атика двигалась как—то замедленно, было явно видно — она сражается не в полную силу. В противников, в основном, летели оглушители, правда, их мощь и скорость не оставляла магам никакого шанса, насквозь пробивая «протего», «рефлекто» и «сорберо». Впрочем, по мнению аврора, умения противников оставляли желать лучшего. Правда, сначала надо найти вход… — женщина помедлила.
Ага, ясно. В соседней комнате обнаружился люк, некогда прикрытый ковром. От ковра шальное «редукто» оставило лишь обрывки, но и среди них обнаружить сливающийся с полом круг было нелегко. Никакой ручки люк не предусматривал, зато Дюпон ясно чувствовал исходящую от него магию. Сочетание светлой и тёмной. Почему разнонаправленные энергии друг друга не поглотили? Волшебница вложила в простые чары столько силы, сколько наберётся не в каждой «аваде».
Такое заклятье открыло бы, пожалуй, половину министерских сейфов. Попробуем иначе. Мерге контрариум! Ага, сработало. Действительно, магия на люке резко ослабла и рассеялась. Замечательно работает с неструктурированной магией. Как говориться, ломать — не строить.
Из двадцати студентов у одного даже получилось. Правда, освобождение тот не получил, поскольку умудрился врезаться в потолок головой, а по выходу из лазарета выслушивал речь о «недоучках, которые и перо—то нормально левитировать не могут». Что—то вроде лифта. Только он включается снизу, так что нам это не поможет, — чародейка шагнула в шахту и зависла. Беспалочковая невербальная магия? Аврор не медлил — мастерство, продемонстрированное волшебницей, говорило само за себя. Стоило кругу света над головой обратиться в точку, как мягкая сила подхватила и замедлила падение.
Несколько секунд замедления, и мага опустило в освещённой факелами пещере. Среди сталактитов и сталагмитов стояли ящики, много ящиков. Атика подошла к ближайшему, и взмахом палочки сорвала крышку. Дюпон приблизился, уловил характерный аромат. В ящике ровными рядами стояли склянки с ядовито—зелёным зельем. Не отвечая, чародейка огляделась, прищурившись. Затем повела между ящиками, изредка срывая крышки и показывая.
Ну что, хватит? Это же целое состояние. Чёрт, да им всем поцелуй дементора светит! Мы успели как раз вовремя — эвакуировать товар Рейдеры не успели. Из полумрака выступила высокая фигура, окутанная чарами, размывающими контуры тела. Я ждала тебя, Атика. Пора закончить начатое.
Атика прищурилась.
Я, конечно, мог бы сразу вступить с тобой в драку, но так вышло менее безболезненно! Тебе понравилось! Мало того, ты этого хотел! И не ври себе!
Ты хочешь меня, Малфой! Драко отшатнулся от него, как от прокаженного, но не опустил палочку, а, наоборот, увереннее направил ее на Гарри. Скажу больше… одна мысль об этом… о том, что секс мужчины с мужчиной возможен, мне противна! А я, Поттер, мужчина, и если ты не женщина, то ты извращенец. От такого заявления Драко остановился и удивленно посмотрел на Гарри.
Вот и не спорь! И, поверь мне, если фотографии этого инцидента появятся… я представлю все так, что ты будешь выглядеть в глазах общественности несносным извращенцем, а я невинной жертвой. Мы здесь одни! И я знаю, что ты такой же! Такой же больной?
Это любовь! Я не хочу с тобой разговаривать и, если ты сейчас от меня не отойдешь, я … - раздраженно начал говорить Малфой. Нажалуешься Снейпу? Или МакГонагалл? Снейп возрадуется, МакГонагалл умрет от огорчения.
Нет, лучше я скажу Дамблдору! Его порадует то, что его любимчик пошел по его стопам, - не менее иронично ответил Малфой, хотя ирония его была немного другого порядка. Он подскочил к Гарри, резко ударил его по лицу и быстрым шагом покинул коридор. Удар получился смазанным, но все-таки струйка крови побежала из разбитой губы Гарри. Поттер был разочарован, но не сломлен.
Он не отказался от своего мнения, что Малфой жаждет вступить с ним в половые отношения, но обстоятельства ему мешают. К счастью для Малфоя, Гарри пришел к выводу, что на данном этапе Драко не готов познать чистую, высокую, нежную, страстную и, главное, взаимную любовь между двумя мужчинами. Поттер с сожалением понял, что его грандиозный план провалился и придется отказаться от экспериментов в сексуальном плане с человеком, к которому он испытывает физическое влечение. Но, с другой стороны, он был рад тому, что Малфой ему отказал, и он, Гарри, не изменил своей истинной любви. Он решил попытаться объяснить Рону свои предпочтения, донести до него прелести однополого секса, убедить в своей искренней любви.
Да, вначале Поттер хотел потренироваться в плотских утехах, прежде чем как предложить их Рону, но раз не получилось… то, может быть, это и к лучшему. Пока Гарри добирался до гриффиндорской гостиной, он уверовал, что Рон примет его таким, как есть, и что будет лучше, если они вместе научатся, познают и примут премудрости однополой любви, насладятся теми прелестями, что дает секс между двумя мужчинами, откроют для себя много нового и неизведанного… Гарри остановился посередине движущейся лестницы, разрабатывая план по соблазнению Рона. Психоаналитические этюды; пер. И Донской. Страница 343, второй абзац сверху.
Глава 2. Драко Малфой и эффект дверного проема открытого пространства Они смущенно потянулись следом за Эвизой, спешно загасив трубки, а та придала своей походке характер эротического танца, чтобы «наказать» молодежь за грубую эротику рассказа. Взволнованное дыхание позади свидетельствовало об успехе ее озорства. На самом деле ему хотелось бежать, так как он опасался, что Поттер последует за ним, догонит и продолжит этот отличающийся отсутствием логики диалог или же опять полезет целоваться, а может, и того хуже. Еще он испытывал острое желание кричать во всеуслышание те слова, которыми сейчас награждал Поттера, но боялся, что его отец будет недоволен тем, что сын использовал нецензурные выражения в стенах школы.
Мысль пожаловаться всем преподавателям, директору, министру и журналистам не покидала его, но он подозревал, что их логика будет не сильно отличаться от поттеровской и то, что он не оттолкнул озабоченного Избранного сразу, будет инкриминироваться ему как желание продолжения. Немного успокоившись, Драко начал анализировать случившееся. Разные мелкие вопросы, типа: «Что это было? Поттер гей? Кто-нибудь еще об этом знает?
Если на них он как-то мог ответить, что «Это было извращение! Да, он гей! Скорее всего, никто не знает, иначе информация давно бы уже просочилась, хотя бы в форме сплетен», то на главный вопрос «Почему Поттер решил, что я отвечу ему взаимностью, проще говоря, почему он решил, что я гей? Неожиданно Драко вспомнился случай, произошедший два года назад. Слизеринцы не сильно старались придумать что-то новенькое.
Вначале «посочувствовали» Денису по поводу того, что он попал на Гриффиндор, при этом подробно объяснив все преимущества других факультетов перед Гриффиндором. Дальше перешли на личности, в частности, на личность самого Дениса и его брата Колина. В данной беседе было шестнадцать раз упомянуто слово «грязнокровка», семь раз слово «умрешь», три раза к нему присоединялось «страшной смертью», пять раз употреблялись словосочетания «недостоин жить», «все грязнокровки сдохнут», «мерзкий таракан», «зловонный маггл». Последние два высказывания все пять раз произнес Кребб, который кроме этого ничего интересного не придумал за все время разговора. Возможно, слизеринцы и дальше продолжили бы издеваться над Денисом, так как при обычном развитии процедуры запугивания первокурсников с Гриффиндора после упражнений в национализме и расизме они переходили на обсуждение внешности, одежды, характера жертвы.
В большинстве случаев жертва начинала плакать уже во время оскорбления своего факультета, остальные, с кем не случалась истерика во время продолжения, рыдали на заключительном этапе обсуждения своей внешности. Компании Драко и ему самому очень нравилось это развлечение и ничто, кроме появления преподавателей или старшекурсников-гриффиндорцев на месте действия, не могло остановить их. Но Денис смог. Он не вступал с ними в пререкания, не плакал, не спорил, он молча, чуть-чуть улыбаясь, слушал все, что ему говорят, переводя взгляд с одного говорящего на другого. Для слизеринцев такое поведение гриффиндорца показалось нетипичным.
Им было немного обидно, что на все их потуги отвечают полным безразличием и игнорируют все оскорбительные слова. Это сбивало с толку, рушило планы, забывались слова и фразы, которые раньше безотказно работали. Это был первый раз, когда Драко растерялся от поведения первокурсника-гриффиндорца. Второй раз случился тут же… Слизеринцы замолчали, пытаясь придумать слова, которыми можно было бы вывести из себя этого странного малолетку. Денис Криви, напротив, оживился и, посмотрев на Драко, сочувственно спросил: - Драко, а ты гей?
У Малфоя перехватило дыхание. Мысли спутались. Его друзья удивленно смотрели на него, а Кребб даже отшатнулся. Я просто спросил… - все еще мило улыбаясь, залепетал Денис. Да как ты можешь такое говорить про Драко!
А вы в разговоре называли его Драко, и я решил, что данное обращение приемлемо. А про ориентацию я лишь уточнил… - Я... Я не утверждаю, я спрашиваю. Видите ли, на нашей улице, там, где я живу со своими родителями-магглами, - уточнил Денис, - живет гомосексуалист. У него такая же прическа, как у тебя, - Денис махнул в сторону Драко, - он тоже обесцвечивает волосы и наносит на них гель для волос.
Он тоже делает маникюр, и его ногти выглядят так же, как у тебя. Такие же ухоженные, — Денис показал на руки Драко: — Он тоже носит перстень с огромным камнем. У него такой же слащавый голос и он так же, как ты, растягивает гласные буквы. А еще у него всегда до блеска начищены ботинки. Все посмотрели на ботинки Малфоя.
Драко тоже опустил взгляд на свои ботинки, затем осмотрел ботинки присутствующих. Да, Денис правильно подметил. Его ботинки были самыми чистыми и блестящими. Драко почему-то подумал, что Панси может запоминать только последние фразы из любого монолога или диалога. Но женщины на нашей улице тоже сожалеют, что такой мужчина им не достанется.
Это совет! Дальше произошло, по сути, избиение младенца. Драко врезал нахальному мальчишке, а потом еще и пнул его. Раньше Малфой не позволял себе бить тех, кто младше его, но тогда не смог остановить себя. К нему присоединились остальные слизеринцы.
Панси, пиная бедного Дениса, орала, что Драко не гей, Кребб вопил, что Драко не маггл. Лишь Гойл флегматично наблюдал за происходящим… И сейчас, идя по коридорам, Драко вспомнил тот случай. Его посетила мысль, что этот мерзкий пакостник Денис Криви, скорее всего, поделился своими наблюдениями с Поттером, поэтому Драко и был подвергнут таким гнусным притязаниям. А может быть, Поттер сам был знаком с маггловскими геями, и они, судя по рассказу Криви, выглядели именно так, как Драко. В данный момент Малфой немного пожалел, что так и не выяснил, что такое обесцвеченные волосы, но другие признаки геев, описанные Денисом, и сейчас присутствовали, как осознавал Драко, в его внешнем виде.
Ему отчаянно захотелось избавиться от атрибутов «маггловского гея». Но где сейчас замарать начищенные до блеска ботинки, он не придумал. От маникюра, а также от перстня с большим камнем тоже не было возможности избавится, да Драко и не хотел этого. Все-таки это был фамильный перстень, а маникюр - трехчасовая работа домового эльфа. Единственное, что Малфой смог сделать на данный момент, это взъерошить прилизанные гелем волосы, отчего на его голове образовался художественный беспорядок, а челка постоянно лезла в глаза и очень мешала восприятию действительности.
Из-за этого неудобства Драко не сразу заметил Гермиону Грейнджер, которая стояла около окна и с остервенением листала страницы книги, лежавшей перед ней на подоконнике. Драко остановился и возрадовался. Вот на ком он может сорвать злость, испытываемую по отношению к Поттеру. Такое безразличие еще больше вывело Малфоя из себя. Некстати вспомнился Денис Криви, который также индифферентно отнесся к его оскорблениям.
Грейнджер прекратила листать книгу и удивленно уставилась на него, а потом рассмеялась: - Не нужно выдавать желаемое за действительное, Малфой. Потрясение от того, что его уже второй раз за вечер подозревают в гомосексуализме, сразило Малфоя наповал, и он совершенно забыл все то, что хотел сказать девушке. Тебя ждет разочарование. Гарри не такой больной, как ты, — Гермиону передернуло от отвращения. Приставать с грязными намеками?!
Пытался засунуть свой мерзкий язык ко мне в рот! Прижал меня к стенке и — поверь мне — это не у меня встал, а у него, причем до того, как он полез ко мне. Это смешно, Малфой! Ты пьян? Я в бешенстве.
Вы чокнутые. Как можно не замечать очевидного! Поттер преследует меня уже не один год. Ты разве не замечаешь, что он все время смотрит на меня? Драко, вспомнив, как смотрел Поттер на него, испытал повышенное чувство брезгливости.
Если раньше он считал, что Гарри глядит на него с ненавистью, и отвечал тем же, то теперь он понял, что это были, скорее всего, вожделеющие и страстные взоры, и испугался, что Поттер, по всей вероятности, тоже неправильно интерпретировал его ответные, исполненные неприязни, взгляды. Он чертов извращенец! Он только что целовал меня… Малфой принялся остервенело вытирать губы. Он встречался с Чжоу, а сейчас ему нравится Джинни. Он сам мне об это говорил, — задумчиво произнесла Грейнджер.
А что, вариант — хочет нищеброда, но боится сказать ему об этом, вот и переметнулся на его сестру… думает, наверное, что если закрыть глаза и не сильно шарить руками по телу, то можно вообразить желаемое... Я не собираюсь и дальше это слушать, — твердо сказала Гермиона. Беги, беги… торопись. Сегодня же отдайся своему рыжему, а то Поттер приберет его к рукам. Вдруг Уизли больше понравится, что трахают его, а не он.
Грейнджер уже скрылась за углом, а Драко никак не мог успокоиться. Пытаясь восстановить сбившееся дыхание и пошатнувшуюся психику, Малфой немного походил по коридору туда-сюда. Через несколько минут и дыхание, и психика пришли в норму, а Драко принял несколько судьбоносных решений. Отныне он не будет пользоваться гелем для волос, а когда он придет в свою комнату, то посмотрит в зеркало и запомнит, как у него сейчас лежат волосы. Раз такая прическа понравилась даже грязнокровке, то других девушек он рассчитывал сразить наповал.
Также Малфой решил держаться подальше от озабоченного Поттера. Драко поклялся себе, что больше не будет отвечать на его взгляды, не будет даже смотреть в его сторону, будет избегать столкновений с ним и вообще обходить этого извращенца стороной. А случай с приставаниями Поттера Драко намеревался забыть, как страшный сон, и уж тем более он не собирался распространяться о нем. После высказываний Дениса Криви на Драко еще полгода смотрели косо на Слизерине, а уж если будет известно о его поцелуе с Поттером, то насмешек и осуждения не избежать, да и отец будет крайне недоволен. Драко немного сожалел, что не справился со своим порывом и рассказал многое Грейнджер.
Он представления не имел, как она теперь поступит. Но полагал, что у нее три варианта дальнейших действий. Первый, самый выгодный для Драко, — она забудет этот их разговор и никому о нем не расскажет. Второй — побежит уточнять детали у Поттера. В этом случае Гарри непременно выставит все так, будто это Драко был инициатором всего, что произошло.
И третий вариант - Грейнджер вначале расскажет все Рону Уизли. Здесь у Драко теплилась надежда, что вместе они поймут, что их дружок самый настоящий гей, и отвернутся от него. Этот вариант был самым приемлемым с точки зрения политической обстановки. Час быка. Изд-вл, 1989.
Страница 301, четвертый абзац сверху. Глава 3. Рон Уизли и рационализация головного мозга... Лететь назад — в объятия врагов, или лететь вперед — в объятия голодной смерти? Смерть позади, смерть впереди.
Он негодовал уже три дня. Он был недоволен тем, что профессор МакГонагалл, декан его факультета, оказалась такой занудой и бесхарактерной личностью, что назначила ему отработку всего лишь за одно нецензурное слово в адрес слизеринца. Рон считал слово «сука» не таким уж и неприличным и полагал, что оно является литературным, потому что несколько раз встречал его в художественных произведениях, которые ему и Гарри читала по вечерам Гермиона. Самое обидное для Рона было то, что это ругательство было обращено к слизеринцу и отражало истинную суть натуры последнего, а также было сказано в отместку за подлый поступок того в отношении Рона. Но профессор МакГонагалл не стала оставлять эту выходку без внимания и наказания, чем показала свое, по мнению Рона, занудство и слабохарактерность, так как не смогла или побоялась пойти против здравого смысла и правил ради ученика своего факультета.
Возвращаясь после отработки в гостиную Гриффиндора, Рон негодовал по поводу вселенской несправедливости, грустил о бесцельно потраченном на отработку времени и надеялся, что его друзья Гарри и Гермиона выслушают его справедливые претензии, посочувствуют и пожалеют его. Опросив болтавшихся там первокурсников, он выяснил, что Гермиона еще не возвращалась, а Гарри полчаса назад куда-то стремительно убежал. Рон, тяжелехонько вздохнув, устроился на диване перед камином дожидаться друзей. Не успел он задуматься о смысле бытия, как в гостиную ворвалась Гермиона и тут же направилась к нему. Рона очень удивил ее внешний вид: всклоченные волосы, под левым глазом размазалась тушь, перекошенная мантия, подергивавшиеся губы.
А уж действия Гермионы навели Рона на вывод, что у девушки случилось что-то поистине страшное, и его личные проблемы ничто по сравнению с ее бедой. Грейнджер, подойдя к дивану, почти упала на него, затем резко вскочила, сделала несколько шажков в сторону камина, потопталась, развернулась, побежала к подоконнику, несколько секунд что-то разглядывала в темноте, но, по всей видимости, не увидев ничего опасного, вернулась обратно к дивану и бросила книгу, которую держала в руках, в угол. Книга упала на пол станицами вниз, раскрылась, и ее листы смялись. Это произвело на Рона огромное впечатление, ведь Грейнджер впервые так варварски обращалась с книгой. Этот несвойственный Гермионе поступок подтвердил его первоначальные выводы, у нее произошло что-то действительно ужасное, может даже несовместимое с жизнью.
Гермиона плюхнулась на диван и закрыла лицо руками. Эта фамилия подействовала на Рона, как красная тряпка на быка. Он вскочил и, размахивая руками, закричал: - Что он тебе сделал?! Он тебя обидел?! Что он тебе сказал?
Что он с тобой сделал? Оскорбил тебя как-то изощренно? Придумал новую гадость про тебя? Что он сказал про Гарри? Он хочет его убить?
Он так и сказал? Почему он так решил? Хотел его … - здесь Гермиона запнулась, но все-таки продолжила, - трахнуть. Гарри же с ней встречался! Гарри хочет меня?
Представить меня? Ты ему веришь? Ты веришь Малфою, что Гарри гей? И что он целовал Малфоя? И что Малфой не гей?
Что Гарри хочет Джинни, чтобы представлять на ее месте меня? Не поверила в его слова, что Гарри гей. Мне иногда казалось, что как раз Малфой гомосексуалист. Во время разговора с Малфоем я подумала, что если и имел место поцелуй между ним и Гарри, то инициатором являлся Малфой, а Гарри ему отказал, вот он и мстит, очерняя в моих глазах Гарри. Но потом я проанализировала слова Малфоя, его поведение, его внешний вид, и теперь я сомневаюсь… Понимаешь, Рон, с ним, можно сказать, истерика случилась.
Я никогда не видела Малфоя таким испуганным и потерявшим над собой контроль. Мне кажется, что он рассказывал мне все это на эмоциях. Насколько я знаю Малфоя, он очень гордится своим происхождением и пытается заслужить одобрение своего отца, поэтому вряд ли бы он стал афишировать свою нетрадиционную сексуальную ориентацию, если таковая имеет место быть, перед Гарри и передо мной. Ведь мы все-таки его враги и можем воспользоваться этой информацией против него. А если об этом узнает общество, то Малфою не поздоровится.
В высшем аристократическом чистокровном магическом обществе не одобряются гомосексуальные связи. По крайней мере я нигде не читала, что такое приветствуется, а в некоторых книгах есть упоминания, что сыновей чистокровных изгоняли из семьи за такие связи. Хотя это было лет сто назад, но, может быть, и сейчас сохранилось такое отношение к гомосексуалистам, раз чистокровные так чтят свои традиции. А это значит, что такое поведение может навредить репутации Малфоя. Да и его отец не одобрит связь своего сына с мужчиной, тем более с Гарри Поттером.
Поэтому я склонна верить словам Малфоя. И теперь я не знаю, что мне делать! Нужно ли поговорить об этом с Гарри. Уточнить, как все происходило, например. Но я боюсь, боюсь, Рон.
Что, если Гарри подтвердит, что он гей, как тогда мне относиться к этому… я не знаю. Я не знаю, готова ли я осмыслить, принять и полюбить Гарри-гомосексуалиста. Как ты думаешь, Рон, стоит ли нам поговорить с Гарри по этому поводу? Рон смотрел на нее отрешенным взглядом. Он потерял нить ее рассуждений где-то в начале ее монолога, о чем и сообщил Гермионе: - Гермиона, я и половины не понял из того, что ты сейчас сказала.
Можно как-то покороче? Он говорит правду о том, что Гарри его поцеловал. И теперь я в растерянности, так как не знаю, стоит ли поговорить об этом с Гарри. Как ты думаешь? Вдруг это какая-нибудь подстава.
Вдруг Малфой хочет, чтобы мы поругались с Гарри или не стали с ним общаться из-за того, что он, якобы, гей. Представляешь, мы начнем расспрашивать Гарри о его сексуальных пристрастиях, что он о нас подумает? Да и зачем нам это выяснять? Если это не так и Малфой врет, то мы рискуем обидеть нашего друга тем, что поверили этому гадкому хорьку. А если Гарри все-таки поцеловал Малфоя… Я думаю, что он не хотел бы это афишировать и говорить на такие темы, даже с нами.
Ты же знаешь Гарри, он может напридумывать себе разного, потом свято в это поверить и начать делать неразумное для всеобщего блага. Вдруг он подумает, что мы не хотим дружить с ним, потому что он… он гей, но боимся ему об этом сказать, и просто сам не станет с нами общаться. Ты ведь не хочешь этого, Гермиона? Ты ведь не хочешь обидеть Гарри? Гермиона, слушая эту эмоциональную тираду, смотрела на Рона, открыв рот, и молчала.
Рон понимал, почему она так реагирует. Эта речь была самой длинной и логически продуманной из всех речей, которые он произносил когда-либо в жизни. Рон даже немного гордился собой… - Нет, я не хочу обидеть Гарри, - наконец ответила девушка. Думаю, стоит забыть обо всем этом. И впредь не верить мерзким слизеринцам!
Так и сделаем, - почему-то обиженно произнесла Гермиона. Рон стал гордиться собой еще больше. Это был первый раз в его жизни, когда ему удалось убедить в чем-то Гермиону Грейнджер. Уже поздно, — Гермиона поднялась с дивана. Как только девушка скрылась в своей спальне, Рон позволил своим истинным чувствам и мыслям выплеснуться наружу.
Он устало опустился на диван и закрыл лицо ладонями. Еще никогда Рон Уизли не испытывал такой калейдоскоп эмоций. Еще никогда Рон так сильно не злился на самого себя. Ведь если бы он был немного посмелее, то не случился бы этот пресловутый поцелуй Гарри с Малфоем, Гермиона бы никогда не узнала о пристрастиях Гарри, ему самому не пришлось бы так сильно напрягать мозги, чтобы придумать такую длинную речь. Рон уже давно заметил, как Поттер вожделенно смотрит на него.
Пару раз он видел, как Гарри мастурбирует, подглядывая за ним в душе, и понял, почему тот пытается лишний раз прикоснуться к нему, да и их дружеские объятия уже происходили по-другому, как казалось Рону — более интимно и страстно. И Рону все это очень льстило. Он уже давно уяснил, что Гарри Поттер имеет нетрадиционную сексуальную ориентацию, что ему больше нравятся мальчики, а в частности — он, Рон. И Рон был не против, а очень даже за. Ему казалось, что он влюбился в Гарри с их первой встречи, но тогда он не понимал суть своих чувств, и думал, что такие острые эмоции, включающие в себя эрекцию от прикосновения к другу, испытывает каждый по отношению к своим друзьям.
Чем старше становился Рон, чем больше он начинал понимать в любовных отношениях, тем явственней он осознавал, что не каждый друг его возбуждает. Гермиона тоже была его другом, да еще и девушкой, но она никогда не возбуждала Рона, ему никогда не хотелось прижаться к ней, обнять ее или поцеловать.
Пэкалэ и Тындалэ Кутанин Сергей 1 час назад Не сочли важным исследователи его творчества.
Достоевский Федор - Кроткая Евгений Бекеш 2 часа назад ну судя по описанию-тема одновременно дико заезженная, но никогда не надоедающая. Фест Александр - Пазл миров Татьяна Долгова 2 часа назад Время, проведённое за прослушиванием книг Сергея Бородина в исполнении Джахангира Абдуллаева, для меня очень ценно.... Галиматья полная, какие-то деревянные желоба для сброса сошедших вагонов,...
В мифологии существует множество разных оборотней. Пауки тоже среди них есть. Скорее всего,...
Читайте новеньких:
- Что такое фанфики
- Пейринг Рон /Гермиона
- Последствия
- Что такое фанфики и почему дети читают и пишут их
- Последствия английского фанфик - 87 фото
Вопль | Озвучка фанфика Анны Элис | Howl | #1|
Советник главы Донецкой Народной Республики Игорь Кимаковский заявил, что освобождение Новобахмутовки под Авдеевкой позволит усилить поддержку российских подразделений. Советник главы ДНР рассказал о последствиях освобождения Новобахмутовки. Cлушать и Cкачать mp3 Последствия Английского Фф Импровизация. 4. Вигуки/Vkook. Озвучка фанфика. Они сделали это за нас. С тобой на выжженой земле. Последствия английского. Получение доступа для входа в личный кабинет электронного дневника школьника в Москве. Просмотр электронного журнала (ЭЖД). Официальный сайт госуслуг Москвы. Глава «Лиги безопасного интернета» Екатерина Мизулина заявила, что большинство фанфик-порталов можно закрывать «хоть сейчас».
Советник главы ДНР рассказал о последствиях освобождения Новобахмутовки
| Последствия английского | Глава Лиги безопасного интернета Екатерина Мизулина отреагировала на новость «Ведомостей» о том, что Роскомнадзор нашел детское порно в американских фанфиках по мотивам «Гарри Поттера» и «Звездных войн». |
| Драббл «Последствия» | Собрали фотографии последствий урагана в Тюмени, которые в ближайшее время придется убирать городским службам. |
| Новости фанфика undertale – Ficbook: фанфики, пользователь | My World Groups | Площадка для обсуждения игр и кино. Новости игровой индустрии, обзоры, аналитика, мемы. Создавайте свои записи, комментируйте чужие, оценивайте контент, который вам нравится. |
| Подборка моих любимых фанфиков по Поттериане: bulgakovatodays — LiveJournal | Ответь на все вопросы в тесте и узнай, кто ты из сериала Слово Пацана: Кровь на асфальте. |
| Фанфикам конец? Представитель РПЦ предложил заблокировать «Фикбук» | Советник главы Донецкой Народной Республики Игорь Кимаковский заявил, что освобождение Новобахмутовки под Авдеевкой позволит усилить поддержку российских подразделений. Советник главы ДНР рассказал о последствиях освобождения Новобахмутовки. |
Что такое фанфики и почему дети читают и пишут их
Минимум времени, которое тратится на нахождение нужного ответа, возможность воспользоваться решебником в любое время суток — вот далеко не все плюсы и преимущества, которые отличают эти материалы. Повысить собственную успеваемость, узнать что-то новое, взяв комплект учебник-решебник из иной, отличной от школьной, программы по предмету — каждый пользователь находит свой собственный метод и принцип применения этих источников. Что выгодно отличает онлайн справочник? По своей сути готовые домашние задания представляют собой грамотно, в соответствии с требованиями Стандартов образования, оформленные варианты решения ко всем заданиям, упражнениям и вопросам, представленным в том учебном пособии, к которому они предназначены.
Гермиона поспешно повернулась к двери. Гермиона остановилась. Гермиона насторожено взглянула на Паркера. На ее памяти, его замечательные мысли ни к чему хорошему не приводили. Это было очень лестное предложение, чертовски лестное предложение… Без сомнения, расстанься они с профессором по-другому, она с радостью поехала бы в Стокгольм… — Но, мистер Паркер, разве подобными церемониями не занимается отдел светской хроники?.. Пусть едет Пьюитт… — Бросьте, мисс Грейндждер, — поморщился редактор, — Пьюитт, разумеется, блестящий репортер, но в научных темах он туп, как флоббер-червь. Будто вы не помните скандал, когда он озаглавил передовицу «Яйца дракона — на экспорт»?.. Да этот тупица понятия не имеет, что такое эта Международная Ассоциация Зельеваров!.. Теперь Паркер разошелся не на шутку. Обычно сонные глазки метали молнии, а громоподобные звуки редакторского голоса заставляли в страхе трепетать украшавшие кабинет манграгоры в горшочках и подслушивавшую под дверями секретаршу. Одутловатое лицо господина Главного Редактора приобрело яркий оттенок кетчупа «чили», так что Гермиона даже испугалась, как бы с начальником не случился удар. Что я слышу! И вас… вас я считал профессионалом! У настоящего журналиста ничего не может быть «запланировано»! Или вы всерьез думаете, что ваша работа заканчивается, едва за вами закрывается дверь редакции?! Даже не надейтесь на это! Разумеется, нет, это было задолго до вас… Так будьте же добры принять эту заповедь к сведению! В субботу вы отправляетесь в Стокгольм и это также верно, как то, что я редактор этой паршивой газетенки! Я все сказал… …И, довольный собой, мистер Паркер откинулся вглубь кресла…. И дело было даже не в недозамазанных синяках под глазами, которые ясно сигнализировали окружающим, что сегодня ночью Гермиона была занята чем угодно, но только не мирным спокойным сном. И даже не в том, что глаза предательски закрывались, стоило девушке принять более-менее зафиксированное положение в пространстве. И отнюдь не в том, что Уинстон Макомбер, наследник и владелец всех самых известных магических кондитерских брендов и герой ее очередного материала, оказался зануднейшим типом со всеми возможными дефектами дикции. Дело было в том, что из тяжелой от недосыпания лохматой головы Гермионы Грейнджер никак не шел Северус Р. Разумеется, в душе. Открыто выражать свое мнение по тому или иному вопросу во время интервью — грубейшая ошибка, какую только может допустить журналист. Самопишущее Перо устало поскрипывало. Наскоро слепив нечто вразумительное из записей Самопишущего Пера и набора стандартных журналистских штампов, Гермиона, абсолютно не испытывая угрызений совести, скинула получившуюся халтуру корректорам и покинула помещение редакции. В конце концов, у Гермионы Грейнджер тоже есть право на отдых! И она собирается реализовать его немедленно! Не вышло. Дома журналистку уже поджидала изрядно потрепанная без сомнения, дело лап Крушэнкса редакционная сова, принесшая стандартное бюрократическое извещение о том, что всем корреспондентам, аккредитованным на стокгольмские торжества, надлежит явиться в столицу скандинавского королевства не позднее чем к восьми часам завтрашнего утра а никак, вопреки малодушной надежде Гермионы, не в субботу и по прибытии немедленно приступить к экскурсионной осмотр местных достопримечательностей и развлекательной ленч программам. Глава 7 Пятница, подобно остальным дням на этой не в меру отвратной неделе, началась просто отвратительно. Пожалуй, и впрямь, стоило бы не выпендриваться и не кичиться отлично сданным экзаменом по аппарированию на дальние и сверхдальние расстояния, а воспользоваться специальным порталом, который национальный магический пресс-центр Соединенного Королевства услужливо предоставил не столь самонадеянным труженикам пера. А так вышло, что специальный корреспондент крупнейшей британской магической газеты Гермиона Джейн Грейнджер явила себя магловскому населению Стокгольма на одной из крыш Вазастана. Магловского населения, по счастью, было совсем не много: два потрепанного вида молодых человека, сидя на самом краю, неторопливо раскуривали какие-то дары щедрой флоры братской Голландии. К неожиданной материализации юной ведьмы эти новоявленные Малыш и Карлсон отнеслись философски-небрежительно, как если бы Гермиона была лишь досадным, но скоротечным атмосферным явлением вроде короткого и теплого майского дождика. Лениво затяг иваясь, они наблюдали, как медленно наливающаяся пунцовой краской девушка торопливо пытается высчитать настоящие координаты стокгольмского пресс-центра. К слову, на это несложное арифмантическое действие у некогда первой ученицы Хогвартса ушло никак не менее пяти минут, так что к черному ходу вечно закрытого универмага на улице Дpoттнингтaтaн, Гермиона прибыла в состоянии близком к самой, что ни на есть пошлой, истерике. Дверь пресс-центра оказалась стандартно-магической: ни вывески, ни таблички. Прилегающие стены облуплены, с потолка свисает пыльная паутина, к дверному косяку криво прилеплен стикер "Охотников за привидениями". Проведенная приглашающей стороной экскурсия по Стокгольму, хоть и началась на полтора часа позже указанного в течение этого времени специальная комиссия по чрезвычайным ситуациям разыскивала двух русских журналистов, по рассеянности аппарировавших в снега Лапландии , но тем не менее оказалась на высоте. Во всяком случае, так сочла любознательная Гермиона, старательно конспектировавшая в свой блокнот и печальную историю Эрика Четырнадцатого, воспетую драматургом Стиндбергом, и краткий перечень дворцов, некогда возведенных незабвенным в Швеции архитектором Hикoдeмycом Teccином-младшим. Остальные журналисты коротали продолжительное время экскурсии, рисуя в своих записях абстрактные закорючки, сплетничая о великих мира сего и терпеливо дожидаясь заманчивого часа, обозначенного в программе дня емким словом "обед". В обед журналистского полку прибыло. Во-первых, прибыли вырванные из лап белых медведей русские "акулы пера", а, во-вторых, подтянулись некоторые сотрудники британской прессы, при виде которых Гермиона посуровела лицом и потемнела взглядом. Впрочем, Луна, в течение всего обеда излагавшая соседям по столу свои соображения по поводу подлинных целей и средств мирных зельеваров, — это оказалось еще полбеды. Другие полбеды представила собой грузная фигура Риты Скиннер, каким-то непостижимым образом очутившаяся во главе стола. Гермиона судорожно вздохнула. Очки Риты Скиннер воинственно поблескивали. Сейчас начнется… Началось. Я, например, абсолютно уверена, что еще десять лет назад оно было тайно похищено шведским императорским двором и в данный момент находится в подземельях дворца Cтopкиpкoбpинкeн… Не хотите ли присоединиться? А то от нее вовек не отцепишься… — Без проблем, — подмигнула та. В конце концов, как говорят англичане, прайваси есть прайваси, а материал ей про амурные дела Рона не писать… К счастью, Луна то ли не заметила бестактности Гермионы, то ли просто решила проигнорировать вопрос. Томимые ранней майской жарой и послеобеденной тяжестью в желудке, журналисты быстро допросили всех участников и героев предварительной пресс-конференции о достигнутых успехах и перспективах развития всех направлений мировой магической научной мысли, торопливо отдали должное заключавшему пресс-конференцию фуршету и растеклись по своим гостиничным номерам — чистить перышки в прямом и переносном смысле к вечернему торжественному приему, обозначенному в программе конференции как "Вечер при свечах" в особняке Стиве Струлсона. Кто такой был этот загадочный Стиве Струлсон — выяснить не удалось. Оказавшись, наконец, в одиночестве, Гермиона с трудом совладала с желанием хорошенько побиться головой об стенку. Теперь, когда пресловутый профессионализм, в течение всего дня руководивший ее мыслями и поступками и поминутно заставлявший подробно записывать и коротко отмечать на будущее, задавать вопросы и вежливо не давать уйти от ответа, анализировать и предполагать, располагающе улыбаться и мгновенно принимать серьезный вид, ловко парировать колкости Риты Скиннер и пропускать мимо ушей глупости Луны Лавгуд, теперь, когда весь этот замечательный профессионализм вдруг ни с того ни с сего покинул Гермиону, отвлечь от скорбных мыслей ее смогли бы разве что столь радикальные меры. Но, во-первых, за стенкой помещалась вездесущая Рита Скиннер, которую наверняка привлекли бы столь интригующие звуки, а, во-вторых, голову, пусть и дурную, было жалко. В конце концов, — воззвала к голосу разума Гермиона, — ничего страшного не случится, даже, если профессор Снейп и заметит ее присутствие среди многочисленной толпы журналистов, прибывших на Церемонию. Вполне можно будет кивнуть ему, как старому знакомому и… гордо отвернуться. Или даже не отворачиваться, а продолжить оживленно болтать с… Луной Лавгуд. Непонятно отчего девушке стало окончательно не по себе. Цветастая клумба перед входом. Симметричные и одновременно бессистемные пристройки по бокам. Тюлевые занавески на окнах. Позолоченные перила парадной лестницы. Мощенный крупным камнем дворик. Обрамление — порядком запущенный сад. Особого шика Гермиона, привычная к золотым министерским фонтанам и одновременно мрачной и величественной хогвартской готике, не заметила. По залу бродили люди с бокалами и тарелками в руках. Пока еще трезвые журналисты оживленно строчили перьями в блокнотах. Ученые мужи, сотрудники местного Министерства магии и отдельно приглашенные деятели спорта и культуры исполнявшие почетную роль свадебных генералов увлеченно изображали светское общество. Суть мероприятия была обозначена в приглашении весьма туманно: «налаживание деловых контактов». Вдалеке нежно звенела музыка. Герои светской хроники ели, пили, оправляли мантии, приглаживали волосы и громко сплетничали. Было скучно. Внезапно томившуюся Гермиону охватило странное ощущение зыбкости и чуждости реальности — как будто она была совсем не журналистка, пребывающая среди этой толпы разодетых и расфуфыренных волшебников, а сторонний зритель, наблюдающий за происходящим в волшебном зеркале или на киноэкране. Обратным зрением она увидела каждую мелочь. Все симптомы и предвестники будущего происшествия. Дрожание тусклого отблеска свечи на стенке бокала. Четверть тона фальши в верхнем "ля" в середине музыкальной фразы. Вздувшуюся в безветренный день занавеску. Кислые ноты во вкусе шампанского и щекотное ощущение в носу от умирающих в напитке пузырьков. Густой запах прогорающих свечей, напомнивший ей о первом вечере Распределения в Хогвартсе. Старичок сбивчиво оправдывался на ломанном английском, прерываясь только чтобы сделать большой глоток шампанского. На его тощей шее быстро двигался кадык. Висевший на шее у Луны кристалл кварца на черном шнурке сверкал как драгоценный камень. На мгновение она остановила взор, одновременно тяжелый и колючий, на Гермионе, и девушка вся подобралась, ожидая привычной атаки. По счастью, к этой минуте мисс Скиннер уже успела взять в оборот вице-президента Британской магической коллегии. Одной унизанной перстнями рукой она фамильярно поддерживала бледного ученого мужа под локоть, а другой, не переставая, строчила что-то в ядовитого цвета блокнот, аккуратно левитировавший на уровне ее груди. Косо сидевшие на ее переносице очки отражали колеблющееся пламя свечей. Вице-президент мямлил. Рита Скиннер напирала. Уж вы-то должны знать… — долетел до Гермионы Грейнджер тихий и злой голос корреспондентки "Ведьмополитена". Преодолев все больше и больше сковывающее ее оцепенение, Гермиона отвернулась. Высокий седой волшебник с орлиным профилем и холодными серыми глазами, в котором журналистка "Пророка" сумела опознать председателя Международной Ассоциации Зельеваров Вилле Вальдсена, легко жестикулируя левой рукой, рассказывал что-то восторженно внимавшим слушателям. Говорил он отчего-то по-французски, и Гермиона, приложив некоторые интеллектуальные усилия, пожалуй, смогла бы вполне сносно понять суть его речи, но сейчас у нее словно не было ни сил, ни желания делать это, и она только заворожено наблюдала за сверканием бриллианта на тонком безымянном пальце знаменитого зельевара. Вальдсен с легкой улыбкой отпустил очередную франкоязычную шутку. Его компания весело рассмеялась. Стоявшая спиной к журналистке рыжеволосая женщина хрипло пробормотала что-то одобрительное. Гермиона вздрогнула. С детства у нее был неплохой музыкальный слух и отличная память на голоса. А этот — глубокий, низкий, с легкой хрипотцой и сильным ирландским акцентом едва ли можно было забыть. На расстоянии вытянутой руки от нее стояла мать Северуса Снейпа. Отчаянно надеясь, что миссис Снейп не успеет обернуться, Гермиона отступила назад. Затем еще немного назад. Затем развернулась и, не оглядываясь, быстрым шагом прошествовала к одному из выходов. По выщербленным ступеням девушка спустилась вниз. На мраморной скамейке кто-то оставил наполненный шампанским бокал. Скорее автоматически, чем нарочно Гермиона подхватила его. Уже сама не заметив как, она оказалась в теплом и сыром парке. В ночи сияли распахнутые окна особняка. Музыка, казавшаяся раньше лишь незначительной частичкой общего шума, теперь звучала отчетливо и громко. Вдруг Гермиона заметила, что у нее трясутся руки. Не дрожат, а именно трясутся. Так, что шампанское из чужого бокала расплескалось ей на мантию. Она не знала, было ли это беспокойство симптомом грядущего происшествия. Или уже само происшествие явилось результатом этого беспокойства? Приглушенные шаги у нее за спиной — из зеленой и сырой тьмы в глубине парка. На траву у ее ног легла тень. Гермиона уже прекрасно знала — чья. Гермиона сглотнула - во рту было сухо и горько. Некоторое время он молчал — возможно, ждал, что она обернется. Ничего личного, — что ж, еще немного, и, пожалуй, ей удастся убедить в этом даже себя. Северус Снейп стоял в двух шагах от нее. Теперь их взгляды скрестились. В неровном свете, льющемся из окон особняка, его черные глаза казались абсолютно бездонными. И, судя по тому, что вы здесь, а не там, вы вполне разделяете мои чувства. Не уверен. Моя проблема скорее в том, что я не желаю играть роль "гордости магической Британии", как уже успели окрестить меня ваши коллеги из "Мэджик метрополиан". После прочтения первых страниц утренних газет у меня начался нервный тик… Гермиона улыбнулась уголком рта. Еще пять минут назад она жутко боялась этой встречи, боялась, что Снейп будет раздосадован и разочарован, увидев ее снова, и теперь, когда он говорил с ней так спокойно и привычно-насмешливо, утраченное чувство реальности понемногу возвращалось к ней. Ей вдруг невыносимо захотелось дотронуться до него — просто, чтобы убедиться, что это не галлюцинация. Мирская слава — тяжкое бремя. Заявляю вам это со всей ответственностью как профессиональный журналист. Я всего лишь предпочел один способ времяпрепровождения другому. Беседа с вами на лоне природы доставляет мне куда больше удовольствия, нежели печальная необходимость выслушивать все подобающие случаю похвалы и напутствия в душном многолюдном помещении. Я уже говорил вам, мисс Грейнджер, больше всего на свете я ненавижу толпу… Тем более в такой чудесный майский вечер. Вечер, и вправду, был на редкость хорош. По бесконечной черноте неба пригоршнями были рассыпаны звезды. Из темноты как на проявленной фотобумаге выступали сказочные силуэты вековых деревьев. В воздухе все сильнее ощущалась близость моря. Если бы мы были героями романа, — вдруг подумала Гермиона, — нам непременно следовало бы поцеловаться. Подумала — и тут же рассердилась на себя за фривольные и неуместные мысли. Оттого ее слова прозвучали совсем уж холодно. Она не нашла что ответить. В воздухе вопросительным знаком повисло молчание. Из широко распахнутых окон особняка лился торопливый радостный вальс. Их по-прежнему разделяло расстояние в несколько шагов. Всего несколько шагов.
Он, после рассказа деда о значимости, защищённости и авторитете банка, ожидал увидеть нечто невероятное, сравнимое с обелиском или пирамидой в снежном мире. Магическое зрения различало там, под метрами земли, яркое свечение защитной магии. Глаза гоблина чуть расширились. Чем могу помочь вам? Волшебница распрямилась, меняя осанку, на серой мантии вспыхнул узор из серебряных полумесяцев. Если они, разумеется, не сгинули в пучинах времени. У мистера же Поттера, если не ошибаюсь, тысяча сто пятнадцатый. Я лично провожу вас до хранилищ. Прошу следовать за мной. В небольшую тележку на тоненьких рельсах, которую использовали гоблины для быстрых перемещений по подземельям банка, поместились только трое. Атика же невозмутимо повисла в воздухе, скрестив ноги и держась за задний бортик необычного транспортного средства. Клериф покосился на неё, но ничего не сказал. После путешествия по узким каменным коридорам, просторным пещерам, полных наросших на потолке и полу каменных сосулек, тележка остановилась возле маленькой двери в монолитной стене. Чувствуя себя последним дураком, Гарри снял с шеи цепочку с ключом и вложил в протянутую руку гоблина. Клериф повернул ключ в скважине ровно два раза, и дверца открылась, выпуская волну зелёного газа. Гоблин сделал особый жест, невидимое обычному глазу заклятие сорвалось с его руки, и дымка рассеялась. Шаг в сторону, и магам открылся вид на метровые кучи волшебных монет трёх видов. Альбус, полагаю, тысячи галлеонов, не считая мелочи, хватит? Набрав нужную сумму золотых галлеонов, не забыв щедро зачерпнуть и серебряных сиклей с бронзовыми кнатами, Атика протянула чуть потяжелевший кошель Гарри: — Пользуйся. Этого тебе хватит надолго. После положительного ответа он прикрыл дверь, отдал ключ, и маги поехали на тележке дальше. На этот раз поездка затянулась. Бесчисленные повороты, пещеры, несколько раз Гарри замечал даже подозрительно похожие на драконье ауры… Здесь, на нижних уровнях, было весьма холодно, и Атика наложила на мантию мальчика согревающие чары. Наконец, тележка остановилась у самой настоящей станции, где стояло множество других тележек и их сцепок, рядом с которыми работали гоблины, таская какие—то мешки, переговариваясь, прибывая и отбывая. Когда маги подъехали к станции, воцарилось молчание, десятки глаз обратились к Клерифу. Волшебница опустилась на ноги, с царственным видом, обычно совершенно не присущим ей, огляделась, объявила: — Для меня честь, что Малый Народ сохранил доверенное ему, — и гоблины, все до единого, поклонились в знак уважения. Магические создания вернулись к своей работе, только шепотки разносились по станции, да частые взгляды, которые волшебница игнорировала с воистину королевским безразличием. Пройдя коротким коридором, маги оказались в гигантском зале, полном волшебных монет и всевозможных артефактов, лежащих, казалось, в полнейшем беспорядке. Между кучами сновали гоблины с мешочками, над каждой горела цепочка рун. Клериф пояснил: — Это — соборное хранилище Гринготса, соответствующее сейфам с первого по сотый, — гоблин повернулся к Атике. Благодаря вам Союз Английских Общин пережил тяжкие времена, и это не будет забыто. Если вас интересуют средства, то мы можем выделить более миллиона галлеонов наличными. Если же речь идёт об артефактах, то к вашим услугам завещанное вами и наши собственные работы: холодное оружие, защитные артефакты, портключи… Что именно вам требуется? Женщина коснулась пальцем каждого артефакта, удовлетворённо кивнула и взяла с возвышения одну из пирамидок, молвив: — Благодарю Лондонскую Общину за сохранение этих вещей. Они дороги мне, и не только как память. Могу ли я предложить вам встречу с Главой Общины? Вы закончили здесь? Отвези нас на поверхность. В холле Гарри не выдержал и спросил: — Учитель, а что ты сделала гоблинам? Это тайна? Маги особо не разбирались, а ударили в ответ по всему Малому Народу. Я же выступила в качестве миротворца. Очень, знаешь ли, интересная миссия, когда одна сторона считает тебя предательницей, а другая не доверяет твоему виду в целом. Но меня попросил мой друг Николас, после всего, что он для меня сделал, отказать было невозможно. Затем было много переговоров, предательств, ненужных жертв, смертей и прочего, но до всеобщей войны довести я не дала, дело закончилось тем, что совместный отряд Союза Общин и человеческих магов под моим руководством разгромил восставших. Потом же пришлось улаживать мелкие конфликты, писать новый мирный договор между людьми и гоблинами, помогать в очистке подземелий от гнездящейся там нечисти, вместе с гоблинами устанавливать новую рунно—артефактную защиту… Тогда я обрела невероятное доверие у Малого Народа, разве что почётной гоблинкой не сделали, — слабая улыбка. Не ожидала, что у них такая хорошая память. Или опять хотят меня куда—то припрячь? Скорее, они хотят возобновить ценную связь и, конечно, выказать тебе уважение и благодарность. Никогда не слышал, чтобы кого—то допускали в хранилища банков. Двери Гринготса закрылись за спинами магов, и она спросила. Насколько он помнил, волшебные палочки у каждого из них вполне работали. Неужели на той демонстрации… — Тебе нужна вторая палочка, — объяснил Дамблдор. Это будет твоим дополнительным козырем в случае неприятностей. О, кажется, мы на месте. Старина Олливандер… Олливандер встретил их прямо у двери, будто ожидал. Как сейчас помню, ваши родители, мистер Поттер, выбирали у меня свои первые палочки… — вдруг он заметил Атику. Возможно ли, чтобы вы показали свою волшебную палочку? Женщина бросила на изготовителя палочек внимательный взгляд. У Гарри мелькнули мысли, не способен ли он видеть волшебство. Сердцевина же… — он прищурился. Очень сильной, замечу, вейлы. Внезапно глаза Олливандера расширились в озарении: — Николас Фламель. Конечно, как я мог сразу не узнать его работу! Что ж, благодарю за осмотр, эта палочка воистину достойна вас, твёрдая, но невероятно вариативная, — он повернулся к Дамблдору. Гарри неуверенно посмотрел на приёмного дедушку, тот лишь кивнул. Мальчик вытащил инструмент из рукава, к внутренней поверхности которого палочка крепилась специальными чарами, позволяя вытащить её в мгновение ока. Сердечная жила дракона и пропитанный чарами пластик, никогда не встречал такого сочетания. Лёгкая и универсальная. Что ж, выбор сужается. Вам нужна очень сильная палочка, мистер Поттер, хорошо работающая в руках мага мысли, являющаяся скорее не симбионтом, а дополнительной опорой, полезным инструментом. Таких у меня немного, но уверяю вас, подходящая обязательно найдётся. Спустя пять минут Олливандер был уже не так уверен. Наконец, он протянул одну из пяти оставшихся палочек. Гарри, взяв её в руки, почувствовал знакомое тепло и, не колеблясь, произнёс: — Авис! Мастер волшебных палочек улыбнулся, наблюдая за порхающей по помещению огромной стрекозой, и заметил: — Следовало ожидать, что именно эта палочка выберет вас своим хозяином. Думаю, вам будет интересно знать, Альбус: она — сестра той, что оставила на лбу Гарри шрам. Гарри расплатился, и маги вышли на улицу. Сорока минут вам хватит? Не помогало. Виски ломило, дело близилось к полноценной головной боли. Гарри промолчал, сосредоточился. Надо было закрыть магическое зрение как можно быстрее и качественней. Потянуться к собственной магии… Объять её… Стать ею… Видеть её глазами… Или не видеть. С облегчением вздохнув, Гарри пошатнулся, опёрся на руку деда, усадившего его на стул, и открыл глаза — только обычные, материальные глаза. Так непривычно смотреть одними глазами… — Это называется сенсорный шок, — дедушка говорил неторопливо, давая ему время прийти в себя. Обычные маги, наоборот, целыми днями учились бы видеть достаточно тонко, но ты слишком привык к тонкому восприятию. Здесь, в Хогвартсе, стоит одна из самых серьёзных магических защит в мире, а стены буквально пропитаны волшебством. Он же аппарировал вместе с дедушкой, а кроме директора в Хогвартс… С другой стороны, это же Атика! Даже дедушка не всегда знает, что у неё на уме. Основатели хорошо над ним потрудились, — в голосе женщины мелькнула досада. Побывать в великой магической твердыне и даже глазком не глянуть на её тайны — для мальчика это было слишком. Гарри заметил — в её глазах мелькнула смешинка. Твой дед, Гарри, имеет в виду, что здесь надо либо приглушить восприятие, либо поставить на зрение особые фильтры, которые будут затемнять слишком яркую магию. Первое — довольно—таки просто сделать, второе — потрудней, зато тонкости восприятия не потеряешь. Этим мы с тобой займёмся на следующем занятии. Ему сейчас предстоит небольшое испытание… — Небольшое? Альбус, при всём уважении… — правда, уважения в её тоне не было. Ни капельки. Я в этих ваших интригах и политике вообще мало что смыслю, — скривилась чародейка. Гарри, ты как, в порядке? Я говорил со многими, уверял, что это твоя личная жизнь… — Почему мы должны их слушать? Разве Косого Переулка не достаточно? Если эти люди не увидят тебя, они подумают, что с тобой что—то плохое, а я, чтобы не портить репутацию, скрываю тебя от общественности. И моя репутация испортится вдвое больше, кто—то перестанет голосовать за мои проекты, кто—то откажет в поддержке… В политике важен каждый голос. То, что тебя видели многие в Косом Переулке, конечно, исправит ситуацию, но не до конца — людям требуется, чтобы я официально сказал «это — Гарри Поттер, он жив и с ним всё в порядке». Я и раньше видел подобные тенденции, но если об этом прямо заявил Фадж, надо действовать незамедлительно. В любом случае, Гарри, я познакомлю тебя с моим вторым домом — разве ты не хотел всегда посмотреть, чему я уделяю внимания не меньше, чем тебе, политике и магии? Хогвартс показался Гарри каким—то мрачным. Может, сказывалось, что он не мог видеть магию, но освещаемые факелами коридоры вместо таинственности вызывали ощущение смутной тревоге. В воздухе замка витали нехорошие предчувствия, о чём Гарри тут же сообщил дедушке. Просто совпадение. Спустившись по очередной лестнице, нижние ступеньки которой обретали материальность прямо под ногами дедушки, свернув направо, затем налево — Гарри уже давно бросил попытки запомнить путь к кабинету — они остановились перед приоткрытой двустворчатой дверью. Большой Зал, — сообщил дедушка. Когда мы войдём, громко, на весь зал спроси, «что за чары наложены на потолок, дедушка? Постарайся не выказывать волнения. Если тебя спросят — отвечай честно, но как можно меньше говори о своём образовании: в нынешние времена посещать маггловскую школу для чистокровного считается чепухой, а то и позором, а занятия тёмной магией запрещены. Повинуясь жесту дедушки, двери Большого Зала раскрылись, и троица, возглавляемая старым магом, направилась к учительским столам. Да уж… Потолок Большого Зала действительно впечатлял. Интересно, откуда магия узнают состояние неба? Впрочем, об этом он и должен спросить! В мгновение ока в зале воцарилась тишина. Обедающие студенты и учителя развернулись посмотреть, кто назвал директора Дамблдора дедушкой. Мы с Атикой провели небольшое исследование… — с каждым словом старый маг говорил всё тише. Большой Зал заполнился шёпотом студентов и даже преподавателей. На мальчика теперь глазели практически все. Сопоставить «дедушку», «Гарри» и слухи о Гарри Поттере — всё равно что сложить два и два. Впрочем, Гарри было не до этого. Он слушал деда, Атику, задавал вопросы и был слишком увлечён темой. Про себя Альбус улыбнулся — его приёмный внук, пожалуй, был настоящим волшебником, который за своим делом не замечает внимания простых людей. Конечно, это скорее недостаток, но как признак становления действительно талантливого мага — радует. Видишь ли, чары познания — это одни из самых сложных чар, слишком тонких, которые развеиваются сами по себе или от любого достаточно сильного магического всплеска. Но так было бы, если бы эти чары свободно висели в воздухе. Основатели же схитрили: чары познания у них находятся в сердцевине хогвартских стен, выходя тонкими самовосстанавливающимися отростками наружу. Альбус взмахом создал кресло Гарри, Атика — себе. Усевшись в центре учительского стола по разные стороны от директора, маги продолжали говорить. Разумеется, выходящие наружу магические отростки регулярно разрушаются, но их так много, что процесс разрушения—восстановления почти не влияет на чёткость картинки на потолке. Всплески достаточно короткие и достаточно сильные разрушают любые упорядоченные структуры. Напомни мне дать тебе книгу о колебательных процессах в магии. Ох, — Альбус сделал вид, что только сейчас заметил внимание преподавателей, с искренним интересом следивших за разговором и разглядывающих Атику и, особенно, Гарри. Возможно, вы что—то слышали и о ней. Настоящее искусство! Следом за Флитвиком представились и остальные преподаватели. В выходной, воскресенье, не все обедали в Большом Зале, поэтому Гарри и Атика познакомились только с профессорами Макгонагалл, Флитвиком, Вектор и Спраут. Гарри почти не участвовал в оживлённой беседе взрослый, но с интересом прислушивался к ней. В конце обеда затронули и тему обучения мальчика. Гарри, покажи что—нибудь сложное, — «попроще, «авис», например, и сделай вид, что тебе трудно», — добавила волшебница телепатически. В конце концов, маг он или не маг? Взмах палочкой в привычном сочетании ритуала, упрочняющего и повышающего чёткость формы. Птичка была маленькая и совершенно обыкновенная. Простой воробей. Только вот сквозь воробья просвечивал потолок. Заметила это одна профессор Макгонагалл, которая промолчала, покосившись на Атику, подмигнувшую ей. Правда, у меня не было таких учителей, как Атика». Не успел Гарри возмутиться, что его дедушка не хуже Атики, как та шепнула: — Он всегда любил себя принижать. Не спорь. После обеда Альбус Дамблдор отвёл своих гостей в кабинет, чтобы не показывать, что он может аппарировать в Хогвартсе, и отправился в свой дом. Атика же воспользовалась координатным порталом — координаты Хогвартса дал ей Альбус — и переместилась на полигон в пустыне, учить Гарри управлять магическим восприятием. Глава шестая: криминальная история — начало Месяц спустя. Как связаны между собой навыки обращения с артефактами, содержащими чары незримого расширения, владение «археа» на уровне «создай себе дом», начатки математической теории магии, экскурсии по городам мира и боевая магия? Просто я тоже привыкла готовиться к худшему. Альбус молча ждал продолжения. Я опасаюсь, что однажды Гарри останется один, совсем один, и тогда он не сможет развиваться дальше. Боевая магия… сам понимаешь, зачем. Математика — затем, чтобы мог прогрессировать в магии самостоятельно. Даже если обретёт — разве ты считаешь его таким сильным противником? На многих старых местах ждали наёмники или ловушки. Пару раз едва не застали врасплох. Греф ушёл из бизнеса по продаже артефактов и теперь, по сути, основал свой преступный клан. Неудача со мной стоит ему костью в горле. Есть шанс, что он свяжет тебя со мной: будь осторожней. Нет, места, где я занимаюсь с Гарри, он не найдёт — там весит стационарная защита не хуже, чем на твоём поместье — сразу перестраховалась. Приходится в любой момент ждать атаки или ловушки, а вокруг держать чуть ли не сенсорную сеть, — она скривилась. Альбус, если меня—таки прикончат, разрешаю пользоваться этим, — она достала из большого кармана мантии тот самый синий обруч, что лежал в гоблинских хранилищах. На непонимающе—вопросительный взгляд старого мага пояснила. Связан со мной лично, а потом, — «после моей смерти» подтекстом, — если Гарри захочет, то с ним или с тобой. Он полностью копирует мою память. Если вдруг меня… не станет, то Гарри, после того как научится принимать полноценные ментальные слепки, должен одеть этот обруч на себя. Моя память станет и его памятью, правда, не сразу, сам понимаешь, возможности человеческого разума не безграничны. Нет, это не сожжёт его мозг, и не надо укоризненно смотреть, лучше уделяй хотя бы час в день окклюменции. В общем, ты понял — в обруче записана моя последняя воля в том числе. На себя надевай только в случае смерти Гарри — боже упаси, если такое случится. Нет, неопасно оставлять такой источник знаний — там стоит искуснейшая защита, совершенствовавшаяся веками. Нет, пока рано рассказывать, откуда я родом, Альбус, помнишь, что я сказала тебе тогда? Раньше у меня не было никого, достаточно близкого, чтобы доверить такую вещь, как «последний дар». Я оставляю тебе его на сохранение, — она положила обруч на стол. И ещё: Греф далёк от Англии и не рискует связываться с Союзом Общин, но если всё же прознает про наше знакомство — берегись. И береги Гарри. С гоблинами я уже поговорила, на Британских Островах Грефу окажут максимальное сопротивление. Конечно, в криминальные круги он может и пролезть, но не дальше. Несколько баз его клана, Рейдеров Грефа, я сдала аврорам — американцам, канадцам и французом. Этьену пришлось закрыть магазин из—за бывшего партнёра и прятаться… Понимаешь теперь, почему я пытаюсь дать Гарри необходимый минимум? Моё влияние, связи, я могу даже помочь своими людьми… — Нет, — резко, будто отрезала. Если же не удастся… я сказала, что делать. Всё есть в обруче. Мне пора. Встала и, дав Дамблдору сказать ни слова, аппарировала. Передайте нам хотя бы координаты известных вам баз. Вы должны сознавать, что я и так оказываю большую услугу. Могла бы прикончить этих ублюдков и никому не говорить. Может, мне их вообще не трогать? Вы же понимаете, при таком финансовом состоянии, как у Рейдеров, подкупить ваше грёбанное Министерство с Министром Франции во главе — не проблема. Мне лишь хочется, чтобы вы хотя бы примерно представляли, с чем могли столкнуться без меня. Всё, больше ничего от вас не требуется, господин главный аврор Франции. Грефронт больше трёх десятков лет владел бизнесом по созданию эксклюзивных артефактов, таких, как, например, рунные камни в защитной системе вашего аврората или палочки, заточенные специально под мощные выбросы энергии. И он сейчас организовал чуть ли не конвейерное производство этих артефактов для криминального мира, одновременно приторговывая рабами — вы представляете себе, сколько на чёрном рынке стоит рабыня—вейла? Я уничтожила несколько вторичных баз, по сути, складов продовольствия да перевалочных пунктов работорговли. Ни до одного сколько—нибудь важного логова — не добралась. Вы сознаёте глубину проработки защиты Рейдеров? На вторичных базах она была сравнима с защитой этого вот отделения, а что я найду на первичных… — она махнула рукой перед лицом ошарашенного пылкой речью начальника аврората. Например, сегодня перед нашей встречей пришлось снимать Империус с одного из ваших авроров, хорошо хоть никто не заметил. С большей долей вероятности через неделю меня объявят в розыск по наводке сверху, и вы лично возглавите поиски. До международного розыска не дойдёт, у меня тоже есть кое—какие связи, но во Франции и Канаде дадут приказ на мой арест, даже намекнут на «убийство при сопротивлении задержанию». Это вполне реальный сценарий. Теперь вы осознаёте, с чем столкнулись? Всегда могу понять, когда человек лжёт, а когда искренне верит в свои слова. Давайте так: я отправлю с вами одного из лучших авроров, а потом, если всё действительно так серьёзно — я подумаю, чем могу помочь неофициально. Сама по себе охрана там не очень, а вот защитная магия — высший класс. Надеюсь, я не зря вам доверяю, леди Атика. До этого момента вся ваша информация подтвердилась, а наводки на базы… — Стоит поспешить. У меня нехорошее предчувствие, что иначе мы опоздаем и найдём только пустые здания. Идёмте за мной. Дюпон оказался высоким аврором в буквально пропитанной защитными чарами мантии. Вероятно, он занимал не самую низкую должность, поскольку имел собственный кабинет и разбирался в бумагах, когда к нему пожаловали два мага. В случае крайней нужды — помоги. Можешь считать её своим начальником на время этой миссии. Не буду говорить тебе какие—то подробности — будет лучше, если ты понаблюдаешь без предубеждений. Учти, все действия Атики в данном случае одобрены мной, поэтому воздержись от… скоропалительных выводов. Всё ясно? Уму не приложу, откуда в моём подразделении столько растерях? Когда выдвигаться? Судя по всему, мы торопимся? Берись за мою руку, аппарируем на место операции. С тихим хлопком волшебники переместились, успешно обойдя антиаппарационный барьер. После того как «специалис ревелио» и ещё несколько обнаруживающих и идентифицирующих чар не обнаружили и следа магии на месте аппарации, главный аврор пробормотал: «по крайней мере, я попробовал», — и направился в свой кабинет. Ага, — широкий взмах палочкой, и аврор почувствовал, как их окутывает мощная магия. Не отходи дальше пяти метров, не то оно рассеется. Здесь ведь никого нет. Гоменум ревелио. И не применяй какую—либо магию, кроме как в случае смертельной опасности: не хочу, чтобы нас заметили раньше времени. Хорошо хоть на безобидное «гоменум ревелио» тут нет детекторов, его может применить случайный маг. Иди за мной и не отставай. Атика уверенно направилась на большую пустую поляну, изредка взмахивая палочкой. Дюпон чувствовал: она колдует, причём очень тонко, едва заметно. Вдруг волшебница замерла. Кажется, придётся немного… погорячится. Они подняли стационарный щит на полную мощность. Вероятно, очередной виток усиления паранойи, — палочка Атики исторгла поток тёмной магии от которого у аврора побежали мурашки по коже. Послышался хрустальный звон, и перед магами появился, будто из ничего, двухэтажный особняк. И не опускай свой щит ни на секунду, — посоветовала чародейка, взмахом палочки отклоняя с десяток лучей, направленных к ним из окон. Массивную, обитую железом и ограждённую защитной магией дверь разнесло на части вместе с здоровенным куском стены.
Повысить собственную успеваемость, узнать что-то новое, взяв комплект учебник-решебник из иной, отличной от школьной, программы по предмету — каждый пользователь находит свой собственный метод и принцип применения этих источников. Что выгодно отличает онлайн справочник? По своей сути готовые домашние задания представляют собой грамотно, в соответствии с требованиями Стандартов образования, оформленные варианты решения ко всем заданиям, упражнениям и вопросам, представленным в том учебном пособии, к которому они предназначены. В готовых ответах, представленных на сайте еуроки.
🙌 Что нужно знать о фанфиках
- Что такое фанфики
- Смотрите также
- фанфик по артону последствия английского (120) фото
- Преимущества применения ГДЗ в учебном процессе
- Английский вояж - Cyberdawn - читать книгу в онлайн-библиотеке
- Вопль | Озвучка фанфика Анны Элис | Howl | #1|
Life is Strange {Rus}
Выручка Intel больше не снижается, и компания остаётся крупнейшим производителем процессоров для ПК и ноутбуков. Но продажи в I квартале не оправдали ожиданий аналитиков, и собственный прогноз Intel на текущий квартал отражает слабый спрос. Это непростой момент для гендиректора Пэта Гелсингера Pat Gelsinger который находится у руля уже четвёртый год.
Кто главные герои, какие между ними отношения, чем они отличаются от канона? Например, материальная помощь для размещения материала в крупных пабликах, поиск информации, вычитка текста, обдумывание логичности сюжета. Делитесь с ребёнком своими эмоциями, если его работы вам искренне нравятся или вы видите прогресс в его писательских способностях.
Он уснул, как только услышал ровное дыхание Гарри. Последней мыслью Рона перед тем, как отдаться в объятия Морфея, была мысль о Гермионе, о том, что ей нужно уделить повышенное внимание, чтобы отвлечь от случившегося, и, если повезет, заинтересовать ее чем-нибудь не менее восхитительным. Прыжок в ничто. Собрание сочинений в 5-ти томах. Страница 115, первый абзац сверху. Глава 4. Гермиона Грейнджер и позиция спёртого мата И чуть было не начал рассказывать про Понтия Пилата, но сдержался, понимая, что женщине эти рассказы ни к чему, что все равно помочь она не может. На занятиях она, даже не сильно стараясь, заработала пятьдесят баллов для своего факультета. Домашнее задание оказалось не таким трудным, как она предполагала. Рон и Гарри весь день провели на тренировке по квиддичу, поэтому не донимали ее требованиями помочь им в чем-либо. А еще, несмотря на напряженную окружающую обстановку, участившиеся нападения Пожирателей на разные районы как магического, так и маггловского Лондона, в Хогвартсе царила предпраздничная атмосфера. Рождество было для каждого поводом забыться и предаться сиюминутным радостям. Предпраздничная атмосфера коснулась и Гермионы. Поэтому этим вечером Грейнджер торопилась в Выручай-комнату, чтобы наедине с собой порадоваться предстоящему Рождеству. Благодаря Виктору Краму Гермиона открыла для себя способ, с помощью которого можно в одиночестве грустить и радоваться, думать и расслабляться. Когда Виктор был гостем Хогвартса, он угостил ее маггловским пивом, рассказал, что употребление данного напитка помогает ему понять многие вопросы мироздания, но, чтобы постичь истину, нужно пить самозабвенно, до полного просветления. В тот же вечер Гермиона поняла, что он прав. Выпив немного предложенного Виктором пива, девушка поведала ему о мироздании все, что знала, все, что читала по этому поводу, и все, что придумала в тот момент. Она согласилась с Крамом в том, что пиво просветляет и лишь от его количества зависит просветление, а затем выразила надежду, что на следующую встречу Виктор принесет побольше допинга для ума, и она таки донесет до него смысл бытия. Утром, после этого свидания, у Гермионы болела голова, но она посчитала это мелочью по сравнению с тем, что вчера ей открылись неведомые доселе истины и Виктор наконец-то целовал ее так, как ей нравилось. На следующее свидание Виктор принес еще несколько баночек пива, но сам пить не стал. А, отдав их Гермионе, сказал, что суть глобального и методы достижения всеобщего благоденствия она может постичь, выпив это пиво в одиночестве. Потом, промямлив что-то вроде: «Раз… да… три… я истинный аристократ и приличный человек… двадцать шесть… двадцать семь… я никогда не воспользуюсь неадекватностью девушки… сто сорок пять… сто сорок шесть… сто сорок семь… я никогда до свадьбы не трахну девушку, на которой намерен жениться, даже если она наутро ничего не будет помнить…». Гермиона не была уверена, что слова после ста сорока семи были произнесены в реальности, также как и слова, которые шли после шестидесяти девяти, семидесяти трех и особенно после восьмидесяти восьми, потому что ей казалось, что они ей приснились. Грейнджер искренне верила, что это ее извращенные фантазии и Виктор никак не мог сказать такие похабности. После этого случая, когда она, вняв совету Виктора, в одиночестве пила маггловские пиво и думала о смысле бытия и о проблемах насущных, Гермиона поняла, что маггловсоке пиво очень отличается от сливочного, которое подавали в магических питейных заведениях и которое было разрешено для употребления школьников. Грейнджер поделилась своими выводами с Виктором и выразила желание периодически пребывать в нирване. С тех пор Виктор высылает Гермионе маггловстое пиво. Но она им не злоупотребляет, потому что, приехав домой на летние каникулы после четвертого курса, посетила библиотеку, где перечитала все, что нашла на тему алкоголя, а в частности пива, и узнала многое о его производстве, продаже, рекламе и о последствиях чрезмерного приема данного напитка. Немного поразмыслив и проведя несколько экспериментов на себе, она пришла к выводу, что пиво лучше принимать в одиночестве, потому что в этом случае истина лучше находится и запоминается, а побочные действия, которые непременно присутствуют при приеме алкоголя, на следующий день будут известны только тебе, а в некоторых случаях даже ты их забудешь, хотя такой расклад чреват тем, что конечная истина тоже ускользнет от тебя. Разумеется, Гермиона практическим путем рассчитала, когда прием пива действует на нее просветляюще, а когда наоборот - затуманивает память. Она вывела точную дозу, при употреблении которой реальность или радует ее или печалит, но в рамках приличного и общепринятого. И перед тем как отправиться в Хогвартс на пятый курс обучения, Гермиона теоретически предположила, сколько в ее школьной жизни будет радостных и печальных моментов, а также моментов, когда нужно подумать и принять правильное решение. Выведенная цифра была сопоставлена Гермионой с количеством выпиваемого пива, при котором решались все проблемы, скука ума сменялась радостью сердца, огорчения уходили в небытие, а истина была где-то рядом, и она решила, что высылаемого пива ей хватит для регулярного решения проблем и достижения нирваны. Все это она написала Виктору, и он периодически высылал ей по несколько баночек пива в месяц. Обычно такие посылки приходили к ней, когда она была на каникулах дома у родителей. Так за лето у Гермионы накапливалось приличное количество алюминиевых баночек с чешским пивом, которое Виктор считал самым лучшим. После каникул Гермиона, уменьшив эти банки до размера флакончиков для зелья, привозила их в Хогвартс. Когда ей требовалось расслабиться, она дожидалась, пока соседки по комнате уснут, и с удовольствием выпивала пару баночек пива. Конечно, в Хогвартсе был запрещен алкоголь, но Гермионе повезло. Когда она первый раз на пятом курсе привезла с собой эти уменьшенные баночки, Долорес Амбридж и Филч проверяли на входе в школу имущество прибывших учеников, выискивая запрещенные, по мнению Амбридж, вещи. Увидев незнакомые ей предметы, Долорес, неискренне улыбаясь, спросила Гермиону: - Что это, милая девочка? С тех пор Филч, видя эти уменьшенные баночки пива в вещах Гермионы, лишь брезгливо морщился и отворачивался. Вначале Гермиона прятала свои уменьшенные банки с пивом или уже пустые в своих вещах, но в конце пятого курса нашла более надежное место. В то время Отряд Дамблдора собирался в Выручай-комнате, которая по их просьбам принимала вид тренировочного зала. Однажды Грейнджер пришла на тренировку чуть раньше обычного и заметила около стены, где материализуется дверь в Выручай-комнату, профессора Трелони. Гермиона решила понаблюдать за ней из-за угла. Это решение было судьбоносным. Грейнджер заметила, что профессор с трудом удерживает в руках четыре пустых бутылки из-под хереса. Дверь Выручай-комнаты открылась перед Трелони, а через несколько минут Гермиона увидела, как та выходит оттуда с двумя полными бутылками хереса, которые старательно прячет под многочисленными шалями. Это маленькое наблюдение навело Грейнджер на потрясающую догадку, и, чтобы ее подтвердить, Гермиона на следующий день подошла к стене на восьмом этаже, держа в руках четыре пустых бутылки из-под пива. Грейнджер ходила туда-сюда у стены и думала о том, что ей нужно спрятать эти пустую тару. И дверь появилась… Гермиона с опаской зашла в Выручай-комнату, и то, что она увидела, превзошло все ее ожидания. Комната представляла собой свалку. Судя по всему, многие годы студенты и преподаватели Хогвартса прятали здесь те вещи, которые были запрещены в школе или же осуждались, скрывались и не нравились окружающим. Обследовав территорию, Гермиона пришла в неописуемый восторг. Она нашла тут такие книги, которых не было даже в Запретной секции библиотеки. Этим же вечером Грейнджер перенесла все свои банки с пивом в эту комнату. Гермиона решила, что ей нужен какой-то ориентир, чтобы не потерять свой клад в этом хаосе. Еще раз обследовав территорию, девушка нашла две заметные вещи. Во-первых, шкаф - высокий, из темного дерева, с резьбой наверху. Рядом со шкафом стоял розовый сундучок, в который Гермиона спрятала банки с пивом. Сундучок был заметным и вместительным, на нем была табличка «Любимой внучке от любящей бабушки». А употребляла это пиво Грейнджер у другого ориентира — пыльной статуи. Это была скульптура человека в полный рост, лысенького, с бородкой, держащего в руке кепку. Этой рукой человек указывал вперед, как предположила Гермиона, показывая дорогу в светлое будущее. Девушка нашла эту скульптуру милой. Около нее она отыскала очаровательный журнальный столик и стул, которые, как она поняла, были из одного гарнитура. Как-то, перевернув стул, Гермиона увидела на нем надпись: «Гарнитур гостиный ореховый работы мастера Гамбса. Теперь Грейнджер пила чешское пиво на стуле из гостиного орехового гарнитура под статуей милого дедушки с кепкой в руке и читала разные запрещенные и удивительные книги. Последний раз Гермиона была в Выручай-комнате два месяца назад, после разговора с Роном о ее встрече с Малфоем. Тогда она не могла уснуть и где-то часа в два ночи не выдержала и наведалась к своему сундучку. Попивая пиво, Гермиона пришла к выводу, что Рон прав и не нужно разговаривать с Гарри о его сексуальных пристрастиях, выяснять подробности его поцелуя с Драко. Она решила, что, когда придет время, Гарри свыкнется со своей физиологией и сам расскажет друзьям о своей нетрадиционной ориентации. Также Гермиона подумала, что нет ничего страшного в том, что ее лучший друг гей. Раз Рон отнесся к этому так спокойно, то она тем более это переживет. Конечно, Гермиона не была бы Гермионой, если бы не подтвердила свои доводы, так сказать, документально. Поэтому она, выпив пол-литра пива, отправилась на поиски подходящей для этого случая литературы. Гермиона вспомнила, что когда-то находила журналы с фотографиями гей-пар под шкафом, около которого стоял ее сундучок с пивом. Тогда они ее не заинтересовали, а вызвали лишь чувство брезгливости и недоумения, поэтому она засунула их обратно под шкаф. Сейчас она обнаружила эти журналы на старом месте. Издания были пыльными, а это значит, что с того времени их никто оттуда не доставал. Теперь Грейнджер рассматривала журналы с неподдельным научным интересом. Больше всего ее поразило, что эти журналы были маггловские, тысяча девятьсот семьдесят пятого года выпуска. Гермиона и не подозревала, что в то время выпускали журналы с гомосексуальной эротикой. Еще девушка очень удивилась тому, что, оказывается, мужчин тоже рисовали в стиле пин-ап, но, как она поняла, такие рисунки можно было увидеть только в таких журналах. Но все равно рисунки садовников и водопроводчиков с невинно съезжавшими с бедер штанами произвели на Гермиону огромное впечатление. Просмотрев журналы, она засунула их в какую-то стопку книг, лежавшую недалеко от шкафа. Затем Гермиона разыскала более научные произведения. Информации там было немного, но все-таки она поняла следующее: что в древней Греции и в Римской империи гомосексуальные связи считались естественными и даже приветствовались. Также Гермиона узнала, что большинство приверженцев этого сексуального направления не отличаются от других людей по внешнему виду, характеру и манере поведения, и если человек выглядит или ведет себя женоподобно, это еще не значит, что он гомосексуалист. Все это Гермиона почерпнула из какой-то, опять же маггловской, книги «Античность и ее влияние на культуру современности». В другой, уже магической, книге «Целители советуют или как распознать некоторые болезни со скрытой симптоматикой» Гермиона прочитала, что магические целители, в отличие от некоторых маггловских врачей, предпочитают считать гомосексуализм болезнью, а не врожденной наклонностью. Далее в книге предлагались способы лечения этого заболевания, порочащего пуританское магическое общество. Что удивительно, лечение, описанное в этой книге, было не только магическое, но и маггловское, с применением некоторых психотропных препаратов. Больше всего Гермиону возмутило то, что целители магического мира были свято убеждены, что такую заразу как гомосексуализм занесли в магический мир магглорожденные волшебники, и что в мире магглов эта болезнь прогрессирует, а общество никак не реагирует на страшную опасность. Еще тогда такой поворот событий возмутил Грейнджер, и она решила, что склонна верить маггловским врачам, которые считают нетрадиционную ориентацию врожденной, а может быть даже наследственной чертой, лечить которую бесполезно и не нужно. Все это помогло Гермионе понять, что она любит Гарри и будет любить, несмотря ни на что. Успокоившись на этом и выпив три баночки пива, Грейнджер вернулась в спальню. С тех пор она больше не заговаривала с Гарри или Роном на тему сексуальной ориентации первого. А сейчас Гермионе просто захотелось провести время в тишине и в блаженстве, потому она вновь оказалась в Выручай-комнате. Гермиона не спеша открыла сундучок и, улыбнувшись в предвкушении спокойного вечера, достала оттуда баночку пива и, чуть полюбовавшись ею, положила ее в карман мантии. Вынув вторую баночку, Гермиона решила открыть ее прямо здесь и, попивая пиво, дойти до своего любимого места около скульптуры мужчины с кепкой. Она пыталась зацепить ногтем открывашку, но почему-то у нее это не получалось. Гермиона вздрогнула и чуть не выронила баночку из рук. Повернувшись, она увидела перед собой Драко Малфоя, который смотрел на нее с гадкой ухмылкой. Малфой покрутил баночку в руках и попытался прочитать на ней надписи. Гермиона попыталась вырвать банку из рук Драко. Они стали перетягивать ее каждый в свою сторону. Малфой победил и опять начал ее разглядывать. Гермиона удивленно посмотрела на него и с трудом подавила желание покрутить пальцем у виска. На моих глазах рушится все, во что я верил! Как теперь жить, во что верить?! Но я вижу, что алкоголь плохо влияет на твою сообразительность, поэтому объясню… Я всегда верил, что Поттер святой, его мысли преисполнены света, его поступки изначально правильны и ведут к всеобщему благоденствию. А тут я узнаю, что Поттер — гей. Представляешь, как я ошибался и как разочаровался, как моя вера в святого избранного пошатнулась? А великий спортсмен всех времен и народов, оказывается, ведет не такой уж здоровый образ жизни и спаивает малолеток! Я даже боюсь представить, что выкинет Уизли. Может, он подпольный миллионер, например, грабит маггловские банки или продает магглам садовых гномов, заколдованных под дорогих породистых собачек. А может, он хочет быть… - Это твои проблемы, Малфой! Драко Малфой, чистокровный волшебник, сноб и расист, хочет выпить пива с грязнокровкой, которая ниже по положению в обществе, чем грязь под его ногтями. Малфой только и мог, что молча открывать и закрывать рот, пораженный таким вероломством. Не нужно путать меня с Уизли! Вдруг они услышали звук открывающейся двери и радостный голос Рона. Сейчас я покажу тебе кое-что, что тебе, несомненно, понравится! Драко и Гермиона одновременно повернулись в сторону, откуда шел звук. Здесь, в этой комнате, много интересных мест и вещей, способных заинтересовать этого тупицу. Вместо того чтобы думать, что делать, ты заступаешься за этих болванов. Ведь если они застанут нас тут, то, поверь, я представлю все так, будто это ты склоняешь меня к тому, чтобы я выпил вместе с тобой. Между тем, судя по голосам, Гарри и Рон направлялись как раз туда, где стояли Гермиона и Драко. Потому что ты как был трусливым недомужчиной, способным только на шантаж и угрозы, так и остался таким. Поэтому я предлагаю быстро спрятаться. Она понимала, что если они и дальше будут здесь стоять и препираться, то Рон и Гарри непременно увидят их. А если это произойдет, Малфой со спокойным сердцем наболтает такого, что вряд ли ее друзья после его вранья заговорят с ней. Поэтому Гермиона решила действовать и, схватив Малфоя за руку, потянула его за собой в сторону шкафа. Остановившись перед ним, она открыла дверцу и прошептала: - Залезай! Гермиона очень удивилась его тону, а когда отпустила его руку, повернулась и посмотрела на него, то удилась еще больше. Драко смотрел на шкаф так испуганно и боязливо, как будто его заставляют зайти в камеру Азкабана. Но у нее не было времени раздумывать над поведением Малфоя, потому что голоса Гарри и Рона раздавались все ближе. Это шкаф! И мы в нем спрячемся и подождем, когда они уйдут! Драко, не ожидавший применения силы, полетел прямиком в шкаф, запнулся и начал падать, и если бы Гермиона его не придержала, он бы грохнулся, наделав много шума. Но так как она вовремя успела схватить его за мантию, Малфой благополучно оказался в шкафу. Не успел Драко вымолвить и слова, как Грейнджер заскочила следом за ним и закрыла дверцу, оставив небольшую щель, к которой и припала, пытаясь увидеть, что делается снаружи. Совсем близко раздались голоса Гарри и Рона. Гермиона почувствовала, что Малфой прижался к ее спине и тоже пытается взглянуть через щель в двери, поверх ее головы. Как… как такое могло случиться? У Гермионы была мысль соврать или хотя бы промолчать в ответ на этот вопрос, но она резонно решила, что человеку, который находится с тобой в одной лодке, не стоит говорить неправду. Встречалась пара фотографий с обнаженными ягодицами или пары в момент соития, но без анатомических подробностей. Это в порножурналах можно увидеть признаки половой принадлежности в огромном количестве. Поттер тем временем рассматривал журнал, а Рон стоял рядом с ним со счастливым выражением лица. Неожиданно Гарри захлопнул журнал и повернулся к Рону. И почему ты решил, что они мне понравятся, - тихо спросил Гарри. Малфой и Гермиона, казалось, перестали дышать, напрягая слух, чтобы не пропустить ни одного слова парней. Он покраснел и отвернулся от Поттера, потоптался на месте, поправил волосы и тяжело вздохнул. Гермиона поняла, что Уизли очень волнуется, ведь Рон всегда так поступал, когда собирался с мыслями или готовился произнести речь. Когда рассказал? Почему он ей рассказал? Драко, услышав это, больно вцепился в плечо Гермионы и зло прошипел ей на ухо: - Ты ему рассказала? Но зачем? Наверное, хотела убедиться в том, что Уизли на твоей стороне. И убери руку, мне больно! Драко перестал сдавливать ее плечо, но руку с него не убрал. Между тем Рон положил руку Поттеру на плечо и успокаивающе провел по нему. Как я понял, после того… после того, как ты его поцеловал, он встретил Гермиону и на эмоциях все ей рассказал. Она хотела и с тобой об этом поговорить, но я отговорил ее, - гордо добавил Рон. Гермиона, думаю, уже забыла этот случай, по крайней мере, она больше ни разу об этом со мной не заговорила. А я… а я не против. Только одно меня напрягает. Почему Малфой? Пальцы на плече Грейнджер опять сжались еще сильнее, чем в первый раз, но на этот раз Драко не успел высказать ей свои претензии, потому что Гарри сразу же продолжил говорить. Что он хочет меня. И я убедился тогда в этом. Тогда, когда я его целовал, - уверенно сказал он. Она сказала, что он тебя оттолкнул и вообще был не в себе, - начал спорить Рон. Конечно, не буду врать, он не ответил на мой поцелуй, но не оттолкнул меня, а стоял и наслаждался моими прикосновениями. Я хочу понять, почему Малфой? Почему, Гарри? Он наш враг, Гарри! Он ведет себя по отношению к нам, к тебе, ко мне, к Гермионе, как последняя сволочь, а ты накинулся на него с поцелуями. Почему он? Гарри, пятясь назад, отступал от разъяренного Рона, пока не врезался в столик, на котором лежали какие-то книги. Я понимаю, что для тебя это потрясение, Рон. Но я ничего не могу поделать со своей физиологией. Меня не возбуждают девчонки, я хочу… хочу целоваться с парнями. Рон почти вплотную подошел к Гарри и молча смотрел на него, а вот Драко, наблюдая за сим действием из шкафа, не удержался от комментариев. Проще мог бы сказать, что хочет трахать парней. Надеюсь, Уизли ему сейчас врежет. После этих слов Гермиона дернулась и еще больше приоткрыла дверь шкафа. Тем не менее Гермиона не стала вырываться из рук Драко. Не потому, что отказалась от своего намерения помешать драке Гарри и Рона, а потому, что неожиданно для себя поняла, что ей нравится, когда Малфой держит ее, можно сказать, в объятиях. От ощущения его руки на талии ее мысли немного сбились, и она не могла решить для себя, что приоритетно — получить мимолетное удовольствие от того, что Малфой так крепко ее держит, или предотвратить драку друзей. Но недолго Гермиона терзалась сомнениями, потому что Рон начал говорить, и ей пришлось напрячь слух, чтобы не пропустить чего-нибудь нового и интересного. Представь, я бы подошел к тебе и сказал: «Рон, я гей и я люблю тебя». Что бы ты ответил? Поттер некоторое время стоял не двигаясь, а затем, водрузив руки на шею друга, начал с не меньшей страстью отвечать на его поцелуй. В тот момент, когда Рон начал целовать Гарри, Гермиона забыла о своих недавних мыслях и о руке Малфоя на своей талии, одно единственное желание охватило ее — выскочить из шкафа и прекратить все это безобразие. Но не успела она об этом подумать, как Драко резко убрал руку с ее плеча и зажал ей рот, затягивая вглубь шкафа. Дверь шкафа медленно закрылась. Гермиона, немного подумав, покачала головой в знак согласия. Драко убрал руки с ее рта и талии. Девушка тут же повернулась к нему и прошипела: - Что с тобой, Малфой? Почему ты меня не отпустил? Твой рыжий дружок навеки потерян для тебя и перешел на другую сторону, - прошептал Драко в ответ, рассмеявшись. О какой такой стороне ты все время говоришь? Конечно, как такое могло произойти! Тебя, богатого аристократа, променяли на бедного предателя крови! Сам виноват! Нужно было в свое время не отталкивать Гарри, теперь бы он был с тобой. Если бы я сейчас предавался с Поттером утехам запретной любви, ты бы в это время трахалась с Уизли. И все бы были счастливы, так ведь, Грейнджер? Других доказательств, кроме слов Гарри, у меня нет. Вначале поцелуй был жесткий и требовательный, Драко настойчиво раздвигал ее губы, несмотря на сопротивление. А когда Гермиона, почувствовав возбуждение от действий Малфоя, расслабилась и позволила его языку проникнуть в ее рот, поцелуй стал более нежным, а движения парня медленными и ласковыми. Он, чуть касаясь ее, провел пальцами по ее спине, и его рука легла на ее затылок, лишив ее возможности отстраниться. Гермиона одной рукой прижимала к себе банку пива, которую все еще держала, а другой неожиданно для себя обняла Малфоя за шею, а потом и вовсе начала перебирать его волосы. Таких острых ощущений, такого всепоглощающего возбуждения Гермиона не испытывала никогда. Ей хотелось, чтобы поцелуй продолжался вечно, но вдруг она услышала звук открывающейся двери. Свет проник в затемненный шкаф, возвращая Гермиону к действительности. Она нехотя оторвалась от губ Малфоя и повернула голову в сторону открытой двери. Гермиона думала, что, скорее всего, дверь открыли Гарри и Рон и теперь ей придется как-то объяснять свои действия, и с прискорбием поняла, что у нее нет ни одного приличного оправдания. Но каково же было потрясение Гермионы, когда в дверях она не увидела ни Гарри, ни Рона, перед ней, опершись на открытую дверь, стояла Беллатриса Лестрейндж с не менее потрясенным выражением лица. Гермиона со страхом смотрела на эту ужасную женщину. Ужасная женщина не отрываясь смотрела на Гермиону. Если бы Малфой все еще не сжимал ее в объятиях, то Гермиона непременно бы упала от такого потрясения и страха. Это был единственный ответ, который смогла придумать в тот момент Гермиона. Ей показалось, что вопрос Беллатрисы не имеет смысла, потому что та видела их с Драко поцелуй, а значит, задала риторический вопрос и, скорее всего, хотела услышать на него такой же ответ. Но Гермионе почему-то захотелось немного попроказничать, и она протянула Беллатрисе баночку пива, которую держала в руке. Беллатриса наклонилась ближе и уставилась на банку. В алюминиевой банке! Особенно водку… - Вот это новость! Рьяная ненавистница мерзких магглов только что сделала им комплимент и с удовольствием употребляет произведенную ими огненную воду, - желчно сказала Гермиона. У меня оно все рассчитано и распределено на весь курс… Если бы Драко во время этого неестественного диалога не держал Гермиону за талию и не гладил ее нежно по волосам, она бы ни за что не стала так дерзко отвечать и надсмехаться над этой ужасной женщиной. Когда Грейнджер посмотрела на Малфоя, то увидела, что он смотрит только на нее и мило улыбается. Это навело ее на мысль, что все, что сейчас происходит, — противоестественно, а значит фантастично, то есть не может быть в реальности… - С кем ты разговариваешь? Драко заинтересовано посмотрел, куда указала Грейнджер, затем повернулся к ней и еще более изумленным тоном спросил: - Кого — ее? Вот же она стоит! В дверях! Дверь закрыта. Гермиона заметила, что во время ее разговора с Драко Беллатриса неподвижно стояла в дверях и смотрела только на нее. А потом добавила, что подростки не должны пить пиво в шкафу, — пересказала Гермиона с обреченным видом. Слуховые галлюцинации, фантастический бред - одни из признаков этой болезни, - успокаивающим тоном продолжал он. Точно шизофрения! Гермиона отвела взгляд от Малфоя и еще раз посмотрела на свою галлюцинацию, в надежде, что она испарилась и обострение болезни прошло. Но Беллатриса все еще находилась там, где ее в последний раз видела Гермиона, в дверном проеме шкафа, и гордо улыбалась, как показалось Гермионе, смотря на Драко. Но эту галлюцинацию я тебе не расскажу, она слишком страшная и пошлая! С этими словами Беллатриса захлопнула дверь шкафа. Может быть, этот шкаф вызывает галлюцинации, или обостряет шизофрению, или активизирует страхи? У меня были некоторые предположения. У меня были галлюцинации, я предположительно больна шизофренией, а ты хочешь целоваться со мной. Поистине, этот шкаф активизирует страхи… - И у меня, кажется, тоже какая-то психическая болезнь, потому что я хочу поцеловать тебя, - Малфой опять попытался прильнуть к ее губам.
Что он с тобой сделал? Оскорбил тебя как-то изощренно? Придумал новую гадость про тебя? Что он сказал про Гарри? Он хочет его убить? Он так и сказал? Почему он так решил? Хотел его … - здесь Гермиона запнулась, но все-таки продолжила, - трахнуть. Гарри же с ней встречался! Гарри хочет меня? Представить меня? Ты ему веришь? Ты веришь Малфою, что Гарри гей? И что он целовал Малфоя? И что Малфой не гей? Что Гарри хочет Джинни, чтобы представлять на ее месте меня? Не поверила в его слова, что Гарри гей. Мне иногда казалось, что как раз Малфой гомосексуалист. Во время разговора с Малфоем я подумала, что если и имел место поцелуй между ним и Гарри, то инициатором являлся Малфой, а Гарри ему отказал, вот он и мстит, очерняя в моих глазах Гарри. Но потом я проанализировала слова Малфоя, его поведение, его внешний вид, и теперь я сомневаюсь… Понимаешь, Рон, с ним, можно сказать, истерика случилась. Я никогда не видела Малфоя таким испуганным и потерявшим над собой контроль. Мне кажется, что он рассказывал мне все это на эмоциях. Насколько я знаю Малфоя, он очень гордится своим происхождением и пытается заслужить одобрение своего отца, поэтому вряд ли бы он стал афишировать свою нетрадиционную сексуальную ориентацию, если таковая имеет место быть, перед Гарри и передо мной. Ведь мы все-таки его враги и можем воспользоваться этой информацией против него. А если об этом узнает общество, то Малфою не поздоровится. В высшем аристократическом чистокровном магическом обществе не одобряются гомосексуальные связи. По крайней мере я нигде не читала, что такое приветствуется, а в некоторых книгах есть упоминания, что сыновей чистокровных изгоняли из семьи за такие связи. Хотя это было лет сто назад, но, может быть, и сейчас сохранилось такое отношение к гомосексуалистам, раз чистокровные так чтят свои традиции. А это значит, что такое поведение может навредить репутации Малфоя. Да и его отец не одобрит связь своего сына с мужчиной, тем более с Гарри Поттером. Поэтому я склонна верить словам Малфоя. И теперь я не знаю, что мне делать! Нужно ли поговорить об этом с Гарри. Уточнить, как все происходило, например. Но я боюсь, боюсь, Рон. Что, если Гарри подтвердит, что он гей, как тогда мне относиться к этому… я не знаю. Я не знаю, готова ли я осмыслить, принять и полюбить Гарри-гомосексуалиста. Как ты думаешь, Рон, стоит ли нам поговорить с Гарри по этому поводу? Рон смотрел на нее отрешенным взглядом. Он потерял нить ее рассуждений где-то в начале ее монолога, о чем и сообщил Гермионе: - Гермиона, я и половины не понял из того, что ты сейчас сказала. Можно как-то покороче? Он говорит правду о том, что Гарри его поцеловал. И теперь я в растерянности, так как не знаю, стоит ли поговорить об этом с Гарри. Как ты думаешь? Вдруг это какая-нибудь подстава. Вдруг Малфой хочет, чтобы мы поругались с Гарри или не стали с ним общаться из-за того, что он, якобы, гей. Представляешь, мы начнем расспрашивать Гарри о его сексуальных пристрастиях, что он о нас подумает? Да и зачем нам это выяснять? Если это не так и Малфой врет, то мы рискуем обидеть нашего друга тем, что поверили этому гадкому хорьку. А если Гарри все-таки поцеловал Малфоя… Я думаю, что он не хотел бы это афишировать и говорить на такие темы, даже с нами. Ты же знаешь Гарри, он может напридумывать себе разного, потом свято в это поверить и начать делать неразумное для всеобщего блага. Вдруг он подумает, что мы не хотим дружить с ним, потому что он… он гей, но боимся ему об этом сказать, и просто сам не станет с нами общаться. Ты ведь не хочешь этого, Гермиона? Ты ведь не хочешь обидеть Гарри? Гермиона, слушая эту эмоциональную тираду, смотрела на Рона, открыв рот, и молчала. Рон понимал, почему она так реагирует. Эта речь была самой длинной и логически продуманной из всех речей, которые он произносил когда-либо в жизни. Рон даже немного гордился собой… - Нет, я не хочу обидеть Гарри, - наконец ответила девушка. Думаю, стоит забыть обо всем этом. И впредь не верить мерзким слизеринцам! Так и сделаем, - почему-то обиженно произнесла Гермиона. Рон стал гордиться собой еще больше. Это был первый раз в его жизни, когда ему удалось убедить в чем-то Гермиону Грейнджер. Уже поздно, — Гермиона поднялась с дивана. Как только девушка скрылась в своей спальне, Рон позволил своим истинным чувствам и мыслям выплеснуться наружу. Он устало опустился на диван и закрыл лицо ладонями. Еще никогда Рон Уизли не испытывал такой калейдоскоп эмоций. Еще никогда Рон так сильно не злился на самого себя. Ведь если бы он был немного посмелее, то не случился бы этот пресловутый поцелуй Гарри с Малфоем, Гермиона бы никогда не узнала о пристрастиях Гарри, ему самому не пришлось бы так сильно напрягать мозги, чтобы придумать такую длинную речь. Рон уже давно заметил, как Поттер вожделенно смотрит на него. Пару раз он видел, как Гарри мастурбирует, подглядывая за ним в душе, и понял, почему тот пытается лишний раз прикоснуться к нему, да и их дружеские объятия уже происходили по-другому, как казалось Рону — более интимно и страстно. И Рону все это очень льстило. Он уже давно уяснил, что Гарри Поттер имеет нетрадиционную сексуальную ориентацию, что ему больше нравятся мальчики, а в частности — он, Рон. И Рон был не против, а очень даже за. Ему казалось, что он влюбился в Гарри с их первой встречи, но тогда он не понимал суть своих чувств, и думал, что такие острые эмоции, включающие в себя эрекцию от прикосновения к другу, испытывает каждый по отношению к своим друзьям. Чем старше становился Рон, чем больше он начинал понимать в любовных отношениях, тем явственней он осознавал, что не каждый друг его возбуждает. Гермиона тоже была его другом, да еще и девушкой, но она никогда не возбуждала Рона, ему никогда не хотелось прижаться к ней, обнять ее или поцеловать. А вот Гарри… Гарри Рон хотел постоянно. Когда Рон понял, что Гарри тоже неравнодушен к нему, то его счастью не было предела. Но Уизли побоялся признаться, побоялся напугать Поттера своим признанием, потому что думал, что Гарри только-только осознает свою сексуальную направленность, а Рон хотел, чтобы их отношения в этом плане развивались поступательно и неторопливо. И сейчас Рон винил себя в том, что нерешительно вел себя с Гарри. Еще его сердце терзала жгучая ревность. У Рона не укладывалось в голове, как Гарри смог променять его на Малфоя. Как Гарри вообще мог заинтересоваться этим противным слизеринцем, который, предположительно, является Пожирателем смерти, а, значит, явным врагом. Уизли не мог понять, чем он хуже Малфоя, как Гарри было не противно прикасаться к этому мерзкому слизняку… Рону было приятнее думать, что Малфой сам спровоцировал этот поцелуй, а Гарри ему отказал, ведь так считает Гермиона и, значит, это верно. Рона не сильно беспокоило, что слова про инициативу Малфоя были вырваны из контекста монолога Гермионы, главное для него заключалось в том, что они были сказаны, а то, что она сказала дальше, Рон не понял. Но все же ревность захлестнула Рона Уизли. Ревность принесла с собою боль. Боль разрывала его сердце, душу и разум. Он был готов прямо сейчас пойти и убить соперника или придушить изменника. Некстати вспомнились китайские мальчики… Но останавливало Рона от таких импульсивных и уголовно наказуемых поступков счастье. Счастье от того, что даже Малфой понял, что Гарри на самом деле хочет трахнуть его, Рона, что, даже глядя на Джинни, Гарри представляет его, Рона. Когда Гермиона передавала эти слова Малфоя, Рон испытал неподдельную эйфорию от радости, что любимый им человек хочет ответить ему взаимностью. Сейчас эта эйфория продолжалась, наполняя мысли Рона песнями о любви. Он уже забыл, что все эти предположения высказал Малфой и они ничем конкретным не подтверждены, ему казалось, что Гарри сам сказал об этом Драко. Так, выдавая желаемое за действительное, игнорируя некоторые факты, извращая слова и информацию, Рон испытывал богатый набор положительных эмоций. И эти эмоции, эти песни, эта рационализация немного притупляли ревность. Но также Рон чувствовал, что в данный момент не готов встретиться с Гарри лицом к лицу. Это было чревато тем, что он или хорошенько врежет Гарри, не справившись со своей ревностью, или задушит его в объятиях, не преодолев свою эйфорию и желание. Поэтому Уизли, едва поняв эту простую истину, побежал в спальню, почти не раздеваясь, улегся в кровать и притворился спящим. Сделал он это вовремя, так как через минут пять в спальню вошел Гарри. Рон отвернулся к стенке и, изо всех сил превозмогая себя, разглядывал узоры на стене, в то время как ему хотелось повернуться и хотя бы понаблюдать за Поттером. Но Рон сдержал себя, потому что решил, что признается Гарри в своих чувствах и расскажет ему о своих сексуальных пристрастиях только после того, как успокоится, когда ревность не будет терзать его, когда счастье не будет затуманивать его разум, и сделает он это мягко и красиво, но как конкретно — это Рон еще не придумал. Он уснул, как только услышал ровное дыхание Гарри. Последней мыслью Рона перед тем, как отдаться в объятия Морфея, была мысль о Гермионе, о том, что ей нужно уделить повышенное внимание, чтобы отвлечь от случившегося, и, если повезет, заинтересовать ее чем-нибудь не менее восхитительным. Прыжок в ничто. Собрание сочинений в 5-ти томах. Страница 115, первый абзац сверху. Глава 4. Гермиона Грейнджер и позиция спёртого мата И чуть было не начал рассказывать про Понтия Пилата, но сдержался, понимая, что женщине эти рассказы ни к чему, что все равно помочь она не может. На занятиях она, даже не сильно стараясь, заработала пятьдесят баллов для своего факультета. Домашнее задание оказалось не таким трудным, как она предполагала. Рон и Гарри весь день провели на тренировке по квиддичу, поэтому не донимали ее требованиями помочь им в чем-либо. А еще, несмотря на напряженную окружающую обстановку, участившиеся нападения Пожирателей на разные районы как магического, так и маггловского Лондона, в Хогвартсе царила предпраздничная атмосфера. Рождество было для каждого поводом забыться и предаться сиюминутным радостям. Предпраздничная атмосфера коснулась и Гермионы. Поэтому этим вечером Грейнджер торопилась в Выручай-комнату, чтобы наедине с собой порадоваться предстоящему Рождеству. Благодаря Виктору Краму Гермиона открыла для себя способ, с помощью которого можно в одиночестве грустить и радоваться, думать и расслабляться. Когда Виктор был гостем Хогвартса, он угостил ее маггловским пивом, рассказал, что употребление данного напитка помогает ему понять многие вопросы мироздания, но, чтобы постичь истину, нужно пить самозабвенно, до полного просветления. В тот же вечер Гермиона поняла, что он прав. Выпив немного предложенного Виктором пива, девушка поведала ему о мироздании все, что знала, все, что читала по этому поводу, и все, что придумала в тот момент. Она согласилась с Крамом в том, что пиво просветляет и лишь от его количества зависит просветление, а затем выразила надежду, что на следующую встречу Виктор принесет побольше допинга для ума, и она таки донесет до него смысл бытия. Утром, после этого свидания, у Гермионы болела голова, но она посчитала это мелочью по сравнению с тем, что вчера ей открылись неведомые доселе истины и Виктор наконец-то целовал ее так, как ей нравилось. На следующее свидание Виктор принес еще несколько баночек пива, но сам пить не стал. А, отдав их Гермионе, сказал, что суть глобального и методы достижения всеобщего благоденствия она может постичь, выпив это пиво в одиночестве. Потом, промямлив что-то вроде: «Раз… да… три… я истинный аристократ и приличный человек… двадцать шесть… двадцать семь… я никогда не воспользуюсь неадекватностью девушки… сто сорок пять… сто сорок шесть… сто сорок семь… я никогда до свадьбы не трахну девушку, на которой намерен жениться, даже если она наутро ничего не будет помнить…». Гермиона не была уверена, что слова после ста сорока семи были произнесены в реальности, также как и слова, которые шли после шестидесяти девяти, семидесяти трех и особенно после восьмидесяти восьми, потому что ей казалось, что они ей приснились. Грейнджер искренне верила, что это ее извращенные фантазии и Виктор никак не мог сказать такие похабности. После этого случая, когда она, вняв совету Виктора, в одиночестве пила маггловские пиво и думала о смысле бытия и о проблемах насущных, Гермиона поняла, что маггловсоке пиво очень отличается от сливочного, которое подавали в магических питейных заведениях и которое было разрешено для употребления школьников. Грейнджер поделилась своими выводами с Виктором и выразила желание периодически пребывать в нирване. С тех пор Виктор высылает Гермионе маггловстое пиво. Но она им не злоупотребляет, потому что, приехав домой на летние каникулы после четвертого курса, посетила библиотеку, где перечитала все, что нашла на тему алкоголя, а в частности пива, и узнала многое о его производстве, продаже, рекламе и о последствиях чрезмерного приема данного напитка. Немного поразмыслив и проведя несколько экспериментов на себе, она пришла к выводу, что пиво лучше принимать в одиночестве, потому что в этом случае истина лучше находится и запоминается, а побочные действия, которые непременно присутствуют при приеме алкоголя, на следующий день будут известны только тебе, а в некоторых случаях даже ты их забудешь, хотя такой расклад чреват тем, что конечная истина тоже ускользнет от тебя. Разумеется, Гермиона практическим путем рассчитала, когда прием пива действует на нее просветляюще, а когда наоборот - затуманивает память. Она вывела точную дозу, при употреблении которой реальность или радует ее или печалит, но в рамках приличного и общепринятого. И перед тем как отправиться в Хогвартс на пятый курс обучения, Гермиона теоретически предположила, сколько в ее школьной жизни будет радостных и печальных моментов, а также моментов, когда нужно подумать и принять правильное решение. Выведенная цифра была сопоставлена Гермионой с количеством выпиваемого пива, при котором решались все проблемы, скука ума сменялась радостью сердца, огорчения уходили в небытие, а истина была где-то рядом, и она решила, что высылаемого пива ей хватит для регулярного решения проблем и достижения нирваны. Все это она написала Виктору, и он периодически высылал ей по несколько баночек пива в месяц. Обычно такие посылки приходили к ней, когда она была на каникулах дома у родителей. Так за лето у Гермионы накапливалось приличное количество алюминиевых баночек с чешским пивом, которое Виктор считал самым лучшим. После каникул Гермиона, уменьшив эти банки до размера флакончиков для зелья, привозила их в Хогвартс. Когда ей требовалось расслабиться, она дожидалась, пока соседки по комнате уснут, и с удовольствием выпивала пару баночек пива. Конечно, в Хогвартсе был запрещен алкоголь, но Гермионе повезло. Когда она первый раз на пятом курсе привезла с собой эти уменьшенные баночки, Долорес Амбридж и Филч проверяли на входе в школу имущество прибывших учеников, выискивая запрещенные, по мнению Амбридж, вещи. Увидев незнакомые ей предметы, Долорес, неискренне улыбаясь, спросила Гермиону: - Что это, милая девочка? С тех пор Филч, видя эти уменьшенные баночки пива в вещах Гермионы, лишь брезгливо морщился и отворачивался. Вначале Гермиона прятала свои уменьшенные банки с пивом или уже пустые в своих вещах, но в конце пятого курса нашла более надежное место. В то время Отряд Дамблдора собирался в Выручай-комнате, которая по их просьбам принимала вид тренировочного зала. Однажды Грейнджер пришла на тренировку чуть раньше обычного и заметила около стены, где материализуется дверь в Выручай-комнату, профессора Трелони. Гермиона решила понаблюдать за ней из-за угла. Это решение было судьбоносным. Грейнджер заметила, что профессор с трудом удерживает в руках четыре пустых бутылки из-под хереса. Дверь Выручай-комнаты открылась перед Трелони, а через несколько минут Гермиона увидела, как та выходит оттуда с двумя полными бутылками хереса, которые старательно прячет под многочисленными шалями. Это маленькое наблюдение навело Грейнджер на потрясающую догадку, и, чтобы ее подтвердить, Гермиона на следующий день подошла к стене на восьмом этаже, держа в руках четыре пустых бутылки из-под пива. Грейнджер ходила туда-сюда у стены и думала о том, что ей нужно спрятать эти пустую тару. И дверь появилась… Гермиона с опаской зашла в Выручай-комнату, и то, что она увидела, превзошло все ее ожидания. Комната представляла собой свалку. Судя по всему, многие годы студенты и преподаватели Хогвартса прятали здесь те вещи, которые были запрещены в школе или же осуждались, скрывались и не нравились окружающим. Обследовав территорию, Гермиона пришла в неописуемый восторг. Она нашла тут такие книги, которых не было даже в Запретной секции библиотеки. Этим же вечером Грейнджер перенесла все свои банки с пивом в эту комнату. Гермиона решила, что ей нужен какой-то ориентир, чтобы не потерять свой клад в этом хаосе. Еще раз обследовав территорию, девушка нашла две заметные вещи. Во-первых, шкаф - высокий, из темного дерева, с резьбой наверху. Рядом со шкафом стоял розовый сундучок, в который Гермиона спрятала банки с пивом. Сундучок был заметным и вместительным, на нем была табличка «Любимой внучке от любящей бабушки». А употребляла это пиво Грейнджер у другого ориентира — пыльной статуи. Это была скульптура человека в полный рост, лысенького, с бородкой, держащего в руке кепку. Этой рукой человек указывал вперед, как предположила Гермиона, показывая дорогу в светлое будущее. Девушка нашла эту скульптуру милой. Около нее она отыскала очаровательный журнальный столик и стул, которые, как она поняла, были из одного гарнитура. Как-то, перевернув стул, Гермиона увидела на нем надпись: «Гарнитур гостиный ореховый работы мастера Гамбса. Теперь Грейнджер пила чешское пиво на стуле из гостиного орехового гарнитура под статуей милого дедушки с кепкой в руке и читала разные запрещенные и удивительные книги. Последний раз Гермиона была в Выручай-комнате два месяца назад, после разговора с Роном о ее встрече с Малфоем. Тогда она не могла уснуть и где-то часа в два ночи не выдержала и наведалась к своему сундучку. Попивая пиво, Гермиона пришла к выводу, что Рон прав и не нужно разговаривать с Гарри о его сексуальных пристрастиях, выяснять подробности его поцелуя с Драко. Она решила, что, когда придет время, Гарри свыкнется со своей физиологией и сам расскажет друзьям о своей нетрадиционной ориентации. Также Гермиона подумала, что нет ничего страшного в том, что ее лучший друг гей. Раз Рон отнесся к этому так спокойно, то она тем более это переживет. Конечно, Гермиона не была бы Гермионой, если бы не подтвердила свои доводы, так сказать, документально. Поэтому она, выпив пол-литра пива, отправилась на поиски подходящей для этого случая литературы. Гермиона вспомнила, что когда-то находила журналы с фотографиями гей-пар под шкафом, около которого стоял ее сундучок с пивом. Тогда они ее не заинтересовали, а вызвали лишь чувство брезгливости и недоумения, поэтому она засунула их обратно под шкаф. Сейчас она обнаружила эти журналы на старом месте. Издания были пыльными, а это значит, что с того времени их никто оттуда не доставал. Теперь Грейнджер рассматривала журналы с неподдельным научным интересом. Больше всего ее поразило, что эти журналы были маггловские, тысяча девятьсот семьдесят пятого года выпуска. Гермиона и не подозревала, что в то время выпускали журналы с гомосексуальной эротикой. Еще девушка очень удивилась тому, что, оказывается, мужчин тоже рисовали в стиле пин-ап, но, как она поняла, такие рисунки можно было увидеть только в таких журналах. Но все равно рисунки садовников и водопроводчиков с невинно съезжавшими с бедер штанами произвели на Гермиону огромное впечатление. Просмотрев журналы, она засунула их в какую-то стопку книг, лежавшую недалеко от шкафа. Затем Гермиона разыскала более научные произведения. Информации там было немного, но все-таки она поняла следующее: что в древней Греции и в Римской империи гомосексуальные связи считались естественными и даже приветствовались. Также Гермиона узнала, что большинство приверженцев этого сексуального направления не отличаются от других людей по внешнему виду, характеру и манере поведения, и если человек выглядит или ведет себя женоподобно, это еще не значит, что он гомосексуалист. Все это Гермиона почерпнула из какой-то, опять же маггловской, книги «Античность и ее влияние на культуру современности». В другой, уже магической, книге «Целители советуют или как распознать некоторые болезни со скрытой симптоматикой» Гермиона прочитала, что магические целители, в отличие от некоторых маггловских врачей, предпочитают считать гомосексуализм болезнью, а не врожденной наклонностью. Далее в книге предлагались способы лечения этого заболевания, порочащего пуританское магическое общество. Что удивительно, лечение, описанное в этой книге, было не только магическое, но и маггловское, с применением некоторых психотропных препаратов. Больше всего Гермиону возмутило то, что целители магического мира были свято убеждены, что такую заразу как гомосексуализм занесли в магический мир магглорожденные волшебники, и что в мире магглов эта болезнь прогрессирует, а общество никак не реагирует на страшную опасность. Еще тогда такой поворот событий возмутил Грейнджер, и она решила, что склонна верить маггловским врачам, которые считают нетрадиционную ориентацию врожденной, а может быть даже наследственной чертой, лечить которую бесполезно и не нужно. Все это помогло Гермионе понять, что она любит Гарри и будет любить, несмотря ни на что. Успокоившись на этом и выпив три баночки пива, Грейнджер вернулась в спальню. С тех пор она больше не заговаривала с Гарри или Роном на тему сексуальной ориентации первого. А сейчас Гермионе просто захотелось провести время в тишине и в блаженстве, потому она вновь оказалась в Выручай-комнате. Гермиона не спеша открыла сундучок и, улыбнувшись в предвкушении спокойного вечера, достала оттуда баночку пива и, чуть полюбовавшись ею, положила ее в карман мантии. Вынув вторую баночку, Гермиона решила открыть ее прямо здесь и, попивая пиво, дойти до своего любимого места около скульптуры мужчины с кепкой. Она пыталась зацепить ногтем открывашку, но почему-то у нее это не получалось. Гермиона вздрогнула и чуть не выронила баночку из рук. Повернувшись, она увидела перед собой Драко Малфоя, который смотрел на нее с гадкой ухмылкой. Малфой покрутил баночку в руках и попытался прочитать на ней надписи. Гермиона попыталась вырвать банку из рук Драко. Они стали перетягивать ее каждый в свою сторону. Малфой победил и опять начал ее разглядывать. Гермиона удивленно посмотрела на него и с трудом подавила желание покрутить пальцем у виска. На моих глазах рушится все, во что я верил! Как теперь жить, во что верить?! Но я вижу, что алкоголь плохо влияет на твою сообразительность, поэтому объясню… Я всегда верил, что Поттер святой, его мысли преисполнены света, его поступки изначально правильны и ведут к всеобщему благоденствию. А тут я узнаю, что Поттер — гей. Представляешь, как я ошибался и как разочаровался, как моя вера в святого избранного пошатнулась? А великий спортсмен всех времен и народов, оказывается, ведет не такой уж здоровый образ жизни и спаивает малолеток! Я даже боюсь представить, что выкинет Уизли. Может, он подпольный миллионер, например, грабит маггловские банки или продает магглам садовых гномов, заколдованных под дорогих породистых собачек. А может, он хочет быть… - Это твои проблемы, Малфой! Драко Малфой, чистокровный волшебник, сноб и расист, хочет выпить пива с грязнокровкой, которая ниже по положению в обществе, чем грязь под его ногтями. Малфой только и мог, что молча открывать и закрывать рот, пораженный таким вероломством. Не нужно путать меня с Уизли! Вдруг они услышали звук открывающейся двери и радостный голос Рона. Сейчас я покажу тебе кое-что, что тебе, несомненно, понравится! Драко и Гермиона одновременно повернулись в сторону, откуда шел звук. Здесь, в этой комнате, много интересных мест и вещей, способных заинтересовать этого тупицу. Вместо того чтобы думать, что делать, ты заступаешься за этих болванов. Ведь если они застанут нас тут, то, поверь, я представлю все так, будто это ты склоняешь меня к тому, чтобы я выпил вместе с тобой. Между тем, судя по голосам, Гарри и Рон направлялись как раз туда, где стояли Гермиона и Драко. Потому что ты как был трусливым недомужчиной, способным только на шантаж и угрозы, так и остался таким. Поэтому я предлагаю быстро спрятаться. Она понимала, что если они и дальше будут здесь стоять и препираться, то Рон и Гарри непременно увидят их. А если это произойдет, Малфой со спокойным сердцем наболтает такого, что вряд ли ее друзья после его вранья заговорят с ней. Поэтому Гермиона решила действовать и, схватив Малфоя за руку, потянула его за собой в сторону шкафа. Остановившись перед ним, она открыла дверцу и прошептала: - Залезай! Гермиона очень удивилась его тону, а когда отпустила его руку, повернулась и посмотрела на него, то удилась еще больше. Драко смотрел на шкаф так испуганно и боязливо, как будто его заставляют зайти в камеру Азкабана. Но у нее не было времени раздумывать над поведением Малфоя, потому что голоса Гарри и Рона раздавались все ближе. Это шкаф! И мы в нем спрячемся и подождем, когда они уйдут! Драко, не ожидавший применения силы, полетел прямиком в шкаф, запнулся и начал падать, и если бы Гермиона его не придержала, он бы грохнулся, наделав много шума. Но так как она вовремя успела схватить его за мантию, Малфой благополучно оказался в шкафу. Не успел Драко вымолвить и слова, как Грейнджер заскочила следом за ним и закрыла дверцу, оставив небольшую щель, к которой и припала, пытаясь увидеть, что делается снаружи. Совсем близко раздались голоса Гарри и Рона. Гермиона почувствовала, что Малфой прижался к ее спине и тоже пытается взглянуть через щель в двери, поверх ее головы. Как… как такое могло случиться? У Гермионы была мысль соврать или хотя бы промолчать в ответ на этот вопрос, но она резонно решила, что человеку, который находится с тобой в одной лодке, не стоит говорить неправду.
Последствия одного решения
| Последствия одного решения | Ваше местоположение на карте Хогса: Главный зал Библиотека Фанфик «Последствия». |
| theGirl - онлайн-журнал для девушек | theGirl | Советник главы Донецкой Народной Республики Игорь Кимаковский заявил, что освобождение Новобахмутовки под Авдеевкой позволит усилить поддержку российских подразделений. Советник главы ДНР рассказал о последствиях освобождения Новобахмутовки. |
| Последствия Английского Фф Импровизация Скачать mp3 | Последствия английского (слэш). Это произведение никто не публиковал подробнее. |
| Откройте свой Мир! | Главная» Новости» Фанфик ночью в апреле я покажу тебе что ты для меня значишь. |
"Последствия (без причины)" 7 глава [Озвучка фанфика]
| Последствия английского фанфик - 87 фото | причины развития и последствия. |
| Последствия нежности; ГП/ТЛ; Ангст/ AU/ Роман; R; мини; закончен | ЧИТАТЬ ФАНФИК Последствия весёлых каникул Работа Последствия весёлых каникул по фандому Bangtan Boys (BTS) получила более 6 лайков от читателей. |
Книга/фанфик «Скованные». Вселенная Гарри Поттера
Название: Последствия Автор: Леди Рокстон Рейтинг: PG-13 Жанр: Юмор Персонаж/Пейринг: Баффи/Спайк Время действия (спойлеры): 4 сезон "Баффи" От автора: Зарисовка-юмор. Стих по фанфику "Последствия английского". Ответь на все вопросы в тесте и узнай, кто ты из сериала Слово Пацана: Кровь на асфальте. Глава «Лиги безопасного интернета» Екатерина Мизулина заявила, что большинство фанфик-порталов можно закрывать «хоть сейчас».