Во Франции шла ожесточенная борьба между политическими партиями, началась неконтролируемая эпоха террора, революция «пожирала своих детей». И, собственно говоря, революция 1848 года во Франции довольно быстро двинется в сторону полевения, постановки на передний план социального вопроса. Поэт Альфонс де Ламартин, перед ратушей, Париж, отвергает красный флаг; сине-бело-красный.
Французская Февральская революция, 22–24 февраля 1848 года
Февраль 1848 г. – начало революции во Франции из-за недовольства промышленной и торговой буржуазии и рабочих Июльской монархией. Между тем, февральская революция вышла за пределы Франции. Французская революция 1848 года (французский язык: Révolution française de 1848), также известная как Февральская революция (Révolution de février), была революцией во Франции, положившей конец Июльской монархии и установившей Вторую французскую республику. Итоги французской революции. Анонимный вопрос. Поэт Альфонс де Ламартин, перед ратушей, Париж, отвергает красный флаг; сине-бело-красный.
Революция 1848 года во Франции и Вторая империя
Однако национальные гвардейцы, выходцы из буржуазных кварталов и сами сторонники избирательной реформы, наотрез отказались стрелять в народ, а часть их даже перешла на сторону повстанцев. В результате волнения только усиливались. Основными требованиями, объединившими всех недовольных парижан, были отставка Гизо и проведение реформ. Отставка правительства и стрельба на бульваре Капуцинок[ править править код ] Стрельба на бульваре Капуцинок. Литография Переход Национальной гвардии на сторону повстанцев испугал монарха, и Луи-Филипп в 15 часов 23 февраля принял отставку правительства Гизо и объявил о своём решении сформировать новый кабинет из деятелей династической оппозиции с участием Тьера и Одиллона Барро. Премьером был намечен граф Луи-Матье Моле. Известие об отставке Гизо было встречено с восторгом буржуазно-либеральным крылом движения, которое сочло свои цели достигнутыми и призывало баррикадных бойцов прекратить бои.
Республиканцы, основной поддержкой которых были рабочие, а также мелкая буржуазия и студенты, не восприняли этой замены. Тем не менее, успокоение массы буржуазии оставляло республиканцев в изоляции и, в перспективе, грозило обернуть против них Национальную гвардию. Хотя баррикады и не были разобраны, напряжение спало. Более того, народ принялся разоружать деморализованные войска, которые без сопротивления отдавали оружие. Однако вечером, около 22:30, на бульваре Капуцинок у отеля Вандом, где располагалось Министерство иностранных дел, войска открыли огонь по толпе, что сразу же обрушило ситуацию и привело к взрыву, уничтожившему монархию. Подробности этого инцидента остаются предметом спора до настоящего времени.
Обе стороны обвиняли друг друга: республиканцы военных в неспровоцированном расстреле безоружной толпы, военные утверждали, что стрельба началась после того, как из толпы был сделан пистолетный выстрел по войскам. Вне зависимости от того, кем в реальности был сделан первый выстрел, послуживший сигналом к побоищу — сама ситуация, несомненно, явилась плодом сознательной провокации республиканцев, стремившихся к максимальному обострению положения. Марраст произносит речь над убитыми. Процессия с телами убитых. Толпа с пением и факелами гуляла по улицам, празднуя победу, и в конце концов дошла до угла улицы и бульвара Капуцинок, где в здании Министерства иностранных дел, как полагали, находится Гизо, и стала кричать: «Долой Гизо! Здание охранял батальон 14 линейного пехотного полка, который, защищая его, перекрыл бульвар.
Впоследствии лидеры шествия утверждали, что изначально намеревались обойти бульвар Капуцинок, во избежание конфликта с войсками; однако толпа повернула к зданию МИДа. Ответственность за это взял на себя некто Паньер-Лафонтен Pannier-Lafontaine , бывший военный: по его собственному признанию, под влиянием чьих-то слов, что не сделано ничего и в результате движение будет задушено, он решил направить толпу к министерству и уговорил двух факелоносцев, задававших направление толпе, изменить маршрут. Когда солдаты перекрыли бульвар, защищая министерство, толпа стала агрессивно напирать на них, пытаясь прорваться к зданию, и пыталась выхватывать ружья; Паньер-Лафонтен и еще несколько национальных гвардейцев окружили командовавшего батальоном подполковника Куранта, требуя от него, чтобы он отдал приказ войскам расступиться и пропустить толпу. Курант отказал им и отдал приказ примкнуть штыки. В этот момент раздался выстрел, неизвестно кем сделанный. Сержант Джакомони Giacomoni показывал, что видел в толпе человека с пистолетом, целившегося в полковника; пуля ранила в лицо рядового Анри, стоявшего недалеко от командира.
По другим версиям, выстрел был сделан со стороны солдат, случайно или по недоразумению. Так или иначе, выстрел послужил сигналом, и солдаты, находившиеся в состоянии крайнего нервного напряжении, спонтанно открыли огонь по толпе [6] [7] [8]. Пострадало более 50 человек, из них 16 было убито. Толпа отхлынула с криками: «Измена!
В марте 1793 года Конвент создал Революционный трибунал, который должен был судить «предателей, заговорщиков и контрреволюционеров», а вслед за ним — Комитет общественного спасения, который должен был координировать внутреннюю и внешнюю политику страны. Изгнание жирондистов, якобинская диктатура Большое влияние в Комитете общественного спасения получили жирондисты. Многие из них не поддержали казнь короля и введение чрезвычайных мер, некоторые выражали возмущение тем, что Париж навязывает свою волю стране. Соперничавшие с ними монтаньяры Монтаньяры — относительно радикальная группировка, опиравшаяся, в частности, на городских бедняков. Название происходит от французского слова montagne — гора: на заседаниях Законодательного собрания члены этой группы обычно занимали места в верхних рядах с левой стороны зала. Изгнание жирондистов привело к гражданской войне.
Притом что одновременно Франция вела войну со многими европейскими государствами, конституция, принятая в 1793 году, так и не вступила в силу: до наступления мира Конвент ввел «временный революционный порядок управления». Практически вся власть была теперь сконцентрирована в его руках; на места Конвент отправлял комиссаров, обладавших огромными полномочиями. Монтаньяры, имевшие теперь огромное преимущество в Конвенте, объявляли своих противников врагами народа и приговаривали к гильотинированию. Монтаньяры отменили все сеньориальные повинности и стали распродавать крестьянам земли эмигрантов. Кроме того, они ввели максимум, до которого могли подниматься цены на самые необходимые товары, в том числе на хлеб; для того чтобы избежать дефицита, им пришлось силой отнимать у крестьян зерно.
Особенное возмущение в стране вызывало господство финансовой аристократии. В то же время пра-вительство Гизо отклоняло все требования промышленной буржуазии о расширении избирательного права. И вы станете избирателями», - таким был ответ премьер-министра сторонникам снижения имущественного ценза. Нараставший с середины 40-х годов политический кризис усугубился в результате обрушившихся на страну экономических бед. В 1847 г.
Кризис усилил безработицу, резко вздорожали продукты питания, что еще больше ухудшило положение народа и обострило недовольство режимом. Оппозиция заметно усилилась и среди буржуазии. Возросло влияние партии республиканцев. Убедившись, что правительство твердо решило не идти на уступки, представители оппозиции вынуждены были обратиться за поддержкой к массам.
Богатые французы были уверены, что за объявлением республики, как и в 1793 году, последуют террор, войны и прочие беды. Имущество распродавалось, а на бирже сильно упали акции. Экономика Франции первое время просто встала.
Экономические трудности быстро заставили поднять налоги. Несмотря на то, что правительство было искренне озабочено судьбой простых французов, сделать для них много оно не могло. Автором идеи о права граждан на труд был Луи Блан. Теперь эту идею нужно было как-то воплотить в жизнь — безработица стала одной из самых острых проблем в стране, из которой бежала буржуазия. Блан вошел в люксембургскую комиссию, помещавшуюся в Люксембургском дворце в Париже и занимавшуюся вопросами труда. Комиссия с подачи Блана предложила идею национальных мастерских. Блан видел в них производственные ассоциации, субсидируемые государством, в которых безработные могли бы найти работу по своей специальности.
Но его замыслы были сильно искажены в процессе реализации. Национальные мастерские использовались правительством для организации простых работ, вроде земляных. Устанавливалась суровая, почти военная дисциплина, а заработная плата составляла всего 2 франка в день фунт хлеба стоил 1,5 франка. Несмотря на это, число работников национальных мастерских быстро росло, достигнув к маю 100 000 человек. Работы, наоборот, становилось все меньше, так что трудовые дни пришлось сокращать. К маю страна погружалась в экономический коллапс, а социальные противоречия обострились до предела. Учредительное собрание 15 мая 1848 г.
Оно было выбрано накануне всеобщим голосованием и формально подтверждало курс на республику. При этом многие республиканцы были очень умеренными, а некоторые стали выступать за республику только после февраля 1848 года. Голосование показывало, что левые особенно радикалы имеют некоторое влияние в Париже, но провинция не показала им поддержки. Именно провинция дала основную часть монархических голосов. С большим успехом был избран в собрание племянник Наполеона Бонапарта Луи-Наполеон. Парижские низы были разочарованы таким составом учредительного собрания. После этого лидеры левых были арестованы, а Блан вынужден был бежать.
Это решение только разожгло страсти, и в Париже продолжались непрерывные демонстрации и волнения. Временное правительство начало формировать мобильную гвардию для охраны порядка в столице, в которую набирались люди из провинции. Июньские дни[ ] Баррикады на улице Сен-Мор 25 июня 1848 г. Дагеротип Национальные мастерские не приносили ожидаемой пользы и стоили 200 000 франков в день. Число восставших быстро достигло 100 000. Правительство возложило подавление восстания на генерала Луи-Эжена Кавеньяка, у которого было в распоряжении около 20 000 солдат, помимо национальной гвардии, мобильной гвардии и подкреплений, вскоре прибывших из провинции. Ожесточение в ходе уличных боев было чрезвычайным.
Но еще около 3000 человек убили после сражений, а 12 000 были арестованы. Правительство восстановило порядок ценой огромной крови. Многие историки вслед за Карлом Марксом, считали, что именно июньские дни стали кульминацией революции 1848 года. Действительно, с этого момента революция перестала быть социальной, а либералы, почувствовав угрозу слева прильнули к партии порядка. В советской историографии события июньских дней часто называли первой гражданской войной между пролетариатом и буржуазией. Однако на самом деле, на обоих сторонах сражались все классы, а рабочие испытывали ненависть скорее к интеллектуалам, чем к буржуазии. Наконец, произошедшее послужило окончательной кристаллизацией для социалистического движения.
Оно отделилось от республиканцев, с которыми они раньше составляли неразрывное целое. Для социалистов становилось понятно, что социальные вопросы важнее политических. Президентские выборы 1848 года[ ] 4 ноября учредительное собрание приняло конституцию. Право на труд не было в ней закреплено. Отчасти копируя американский опыт, во Франции учреждался пост президента с довольно широкими полномочиями. С другой стороны, оставался парламент, ограничивавший его власть. И президент, и депутаты считались представителями народа, однако их символический капитал был совершенно неравноценным.
Свержение Луи-Филиппа
- События февраля 1848 года
- «Весна народов»
- Революция во Франции (1848-1849 гг)
- Установление второй республики
«Теперь в моде патриотизм, отвергающий все европейское»
- РЕВОЛЮЦИЯ ВО ФРАНЦИИ
- Кризис Июльской монархии. Причины революции во Франции
- РЕВОЛЮЦИЯ ВО ФРАНЦИИ
- Гибель республики. Революция 1848 года во Франции | Марксизм сегодня | Дзен
- РЕВОЛЮЦИЯ ВО ФРАНЦИИ
Причины и предпосылки
- История французских революций
- Основные события революции во Франции 1848 года
- Кризис Июльской монархии. Причины революции во Франции
- РЕВОЛЮЦИЯ 1848-1849 ГОДОВ В ЕВРОПЕ
- Свержение Луи-Филиппа
«Не жалей каналий!»
Автора вызвали к попечителю Московского учебного округа и сделали ему соответствующее внушение. Как пишет Рейфман, «Островский, ошеломленный такой "проработкой", выражает через попечителя благодарность министру просвещения за советы, обещает принять их в соображение в будущих своих произведениях, "если он почувствует себя способным к продолжению начатого им литературного поприща"». Как известно, любая сложная система в процессе своего развития неизбежно испытывает кризис, если она не способна меняться и адекватно отвечать на вызовы времени. Николай I был неглупым человеком и понимал необходимость перемен, но в то же время боялся пойти даже на минимальные уступки общественным запросам. Образно говоря, он пытался проветрить комнату, не позволяя открывать не то что окно, но даже и форточку. Гипертрофированная самоуверенность и апломб императора, его полный отрыв от реальности и почивание на лаврах прошлых успехов сыграли с ним дурную шутку. Его стремление «подморозить» Россию и противопоставить ее остальной Европе привело к тому, что к началу Крымской войны страна оказалась в полной международной изоляции. Известная фраза Ленина о «гнилости и бессилии» николаевской России, проявившихся в ходе конфликта, вполне справедлива. У нас сейчас мало кто знает, что в Европе Крымскую войну больше принято называть Восточной войной — боевые действия велись не только в районе Крыма. Англо-французская эскадра безнаказанно обстреливала Одессу, Мариуполь, Таганрог, Соловецкий монастырь на Белом море и высадила десант для захвата Петропавловска-Камчатского. Совершенно беззащитной перед угрозой британского вторжения была Аляска.
Неприятельский флот крейсировал в Финском заливе недалеко от Кронштадта, всего в тридцати километрах от Петергофа, любимой загородной резиденции Николая I — трудно представить более зримое воплощение бесславного и позорного финала его царствования. Государь скоропостижно скончался вскоре после получения известия о разгроме русских войск под Евпаторией. Как известно, перед смертью он с горечью сказал наследнику: «Сдаю тебе мою команду, к сожалению, не в том порядке, как желал, оставляя много хлопот и забот… Держи все, держи все…» По складу своего характера и воспитанию новый император Александр II вовсе не был либералом, но он понимал, что Россия отчаянно нуждается в преобразованиях. Александр II смог без труда отодвинуть от власти ретроградов из окружения своего отца — после поражения в Крымской войне потенциальные противники реформ были посрамлены и деморализованы. Прежнее поколение сановников и царедворцев, помнивших еще Отечественную войну 1812 года и состарившихся в николаевскую эпоху, окончательно отстало от жизни.
Обе стороны обвиняли друг друга: республиканцы военных в неспровоцированном расстреле безоружной толпы, военные утверждали, что стрельба началась после того, как из толпы был сделан пистолетный выстрел по войскам. Вне зависимости от того, кем в реальности был сделан первый выстрел, послуживший сигналом к побоищу — сама ситуация, несомненно, явилась плодом сознательной провокации республиканцев, стремившихся к максимальному обострению положения. Марраст произносит речь над убитыми. Процессия с телами убитых.
Толпа с пением и факелами гуляла по улицам, празднуя победу, и в конце концов дошла до угла улицы и бульвара Капуцинок, где в здании Министерства иностранных дел, как полагали, находится Гизо, и стала кричать: «Долой Гизо! Здание охранял батальон 14 линейного пехотного полка, который, защищая его, перекрыл бульвар. Впоследствии лидеры шествия утверждали, что изначально намеревались обойти бульвар Капуцинок, во избежание конфликта с войсками; однако толпа повернула к зданию МИДа. Ответственность за это взял на себя некто Паньер-Лафонтен Pannier-Lafontaine , бывший военный: по его собственному признанию, под влиянием чьих-то слов, что не сделано ничего и в результате движение будет задушено, он решил направить толпу к министерству и уговорил двух факелоносцев, задававших направление толпе, изменить маршрут. Когда солдаты перекрыли бульвар, защищая министерство, толпа стала агрессивно напирать на них, пытаясь прорваться к зданию, и пыталась выхватывать ружья; Паньер-Лафонтен и еще несколько национальных гвардейцев окружили командовавшего батальоном подполковника Куранта, требуя от него, чтобы он отдал приказ войскам расступиться и пропустить толпу. Курант отказал им и отдал приказ примкнуть штыки. В этот момент раздался выстрел, неизвестно кем сделанный. Сержант Джакомони Giacomoni показывал, что видел в толпе человека с пистолетом, целившегося в полковника; пуля ранила в лицо рядового Анри, стоявшего недалеко от командира. По другим версиям, выстрел был сделан со стороны солдат, случайно или по недоразумению.
Так или иначе, выстрел послужил сигналом, и солдаты, находившиеся в состоянии крайнего нервного напряжении, спонтанно открыли огонь по толпе [6] [7] [8]. Пострадало более 50 человек, из них 16 было убито. Толпа отхлынула с криками: «Измена! Нас убивают! Вскоре после этого из редакции «Насьоналя» газеты умеренных республиканцев привезли телегу, на неё положили пять трупов и стали возить их по бульварам, освещая факелом, с криками: «Мщение! Убивают народ! Особенное впечатление производил труп молодой девушки, который показывал толпе, приподнимая, какой-то рабочий. Толпа разъярённого народа с криками и ругательствами следовала за телегой. На бульварах рубили деревья и переворачивали омнибусы , ставя их в баррикады.
Восстание разгорелось с новой силой, теперь уже открыто выдвигался лозунг: «Да здравствует Республика! Утром на стенах появилось воззвание, составленное в «Реформе» газете радикальных республиканцев и гласившее: «Луи-Филипп приказал нас убивать, как это сделал Карл X ; пусть он и отправляется вслед за Карлом X». Картина Э. Утром он по предложению Тьера наконец согласился предложить избирательную реформу и назначить досрочные выборы в Палату депутатов. Но было уже поздно, восставшие не были согласны ни на что, кроме упразднения монархии. Это столкновение дало королю некоторое время, в течение которого он сначала назначил вместо Тьера еще более либерального Одилона Барро , одного из главных ораторов реформистских банкетов, а затем по настоянию семьи, понимавшей, что и это не может спасти ситуацию, подписал отречение. Король отрекся в пользу своего внука, 9-летнего Луи-Филиппа, графа Парижского , при регентстве его матери Елены, герцогини Орлеанской.
На русском и украинском языках.
Show more.
Под давлением республиканцев во главе с А. Ледрю-Ролленом Палата депутатов отложила рассмотрение вопроса о признании нового короля и была вынуждена утвердить состав Временного правительства, в которое вошли исключительно республиканцы, включая 2 социалистов формальный председатель — ветеран Французской революции 18 в. Эти решения предстояло утвердить новому Национальному Учредительному собранию, выборы которого были назначены на апрель 1848 г. Во время февральских событий в Париже погибли 350 человек и около 500 человек получили ранения. С победой восстания и провозглашением 25 февраля республики завершилась 1-я фаза революции. Герман Раунхайм.
Революция 1848 во Франции. Провозглашение республики у подножия Июльской колонны в Париже. Музей Карнавале, Париж. Её следующий этап — формирование республиканских институтов. Учредительное собрание официально подтвердило республиканский выбор Франции, был также принят ряд демократических законов и постановлений: о «праве на труд» и создании национальных мастерских для безработных, о сокращении рабочего дня на 1 час с 11 до 10 часов в Париже, с 12 до 11 часов в провинции , о всеобщем избирательном праве для мужчин с 21 года при 6-месячном цензе оседлости. В сформированном после выборов новом Временном правительстве все ключевые посты заняли умеренные республиканцы. Баррикады у ворот Сен-Дени в Париже 23 июня 1848. Взрывы недовольства [восстание 27 апреля в Руане, 15 мая во главе со сторонниками Л.
Бланки в Париже] подавлялись властями.
«Не жалей каналий!»
Новая тема: Революция 1848 года во Франции План: Причины начала революции Июнское восстание 1848 года в Париже Поражение революции и восстановление монархии. Революция 1848 во Франции, демократическая революция, свергнувшая режим Июльской монархии и учредившая Вторую республику. Прошедшая во Франции революция 1848 года ставила своей целью формирования в стране гражданских прав.
Революция 1848 во Франции
В 1830 году во Франции произошла буржуазно-демократическая революция, приведшая к власти Луи-Филиппа I. Как и в большинстве подобных революций тех лет в Европе, под её демократическими и республиканскими лозунгами скрывалось стремление крупной финансовой. Во Франции предстояло завершить буржуазно-демократическую революцию — ликвидировать монархию Луи-Филиппа Орлеанского и господство финансовой аристократии, установить буржуазно-демократическую республику. Революция считается незавершенной, так как не удалось завершить объединение страны, восстание было подавлено. подробно: Февральский период революции Революционный взрыв во Франции произошел в начале 1848 г. На 22 февраля в Париже был назначен очередной. Урок по теме Революции 1848 г. Теоретические материалы и задания История, 9 класс. ЯКласс — онлайн-школа нового поколения. Первой в 1848 г. разразилась революция во Франции.
РЕВОЛЮЦИЯ 1848-1849 ГОДОВ В ЕВРОПЕ
Причем дальше будут долгие споры, когда мы говорим о рус с кой идентичности, с одной или двумя «с» здесь имеется в виду таковая? Для других речь будет идти о расколе между собственно латинянами и греко-католиками, униатами, где в конце концов именно униатство будет восприниматься как способ сохранения национальной идентичности и т. Как бы то ни было, Польша окажется действительно отсутствующей в этом перечне и по причине уже упомянутых галицийских событий, а с другой стороны, по причине того режима, который Российская империя с начала 30-х годов устанавливает в Царстве Польском. Фактически это режим военного положения. Наместник Паскевич — фактически вице-король на территории Царства Польского, с огромными полномочиями, одновременно командующий войсками, расположенными на этой территории, огромной военной группировкой. И вот этот паскевичевский режим в Царстве Польском действительно довольно эффективно блокировал большую часть попыток революционного, национально-освободительного движения. Потому что для Российской империи как раз в ситуации 1848 года довольно скоро окажутся развязаны руки. Общее волнение, которое охватывает Европу, разбивается о русские границы.
Российская империя оказывается непотревоженной европейскими событиями. Более того, первоначально вызывают беспокойство, вполне естественно в рамках всего ранее сказанного, ситуация в Царстве Польском, возможность тех или иных беспорядков или, не дай бог, мятежей. Но все эти ожидания оказываются напрасными. И в тот момент, когда руководству Российской империи становится понятно, что внутренняя ситуация опасений не вызывает, Российская империя оказывается важнейшим игроком в целой череде центрально-европейских событий 1849—50 годов. В этот момент Российская империя окончательно приобретает статус «жандарма Европы». В 1849 году Российская империя в критический момент оказывает помощь Австрийской империи: корпус под командованием генерал-фельдмаршала Паскевича, тот самый «польский» корпус, по просьбе австрийского правительства вступает на территорию Австрийской империи и играет решающую роль в подавлении венгерской революции. Фактически разгромом войск мятежников Вена оказывается обязана здесь российскому вмешательству.
Более того, в 1849—50 годах Петербург во многом обеспечивает ресурс для подавления революционного брожения в Германии, а в дальнейшем, в 1850 году, как раз Петербург окажется арбитром при столкновении в борьбе между Веной и Берлином за преобладание над Германией, над Германским союзом, когда именно император Николай выступит той фигурой, которая разрешает споры, добивается принятия своей линии поведения как со стороны австрийского императора, так и со стороны короля польского. Новый политический курс 1840-х — 50-х гг. Как уже говорилось, Россия сама не переживает волнения 1848 года, но получает все издержки, получает всю реакцию. Реакция наступает достаточно быстро. Во-первых, это, разумеется, пересмотр под влиянием европейских событий отношения к целому ряду русских или проникающих в Россию интеллектуальных течений. Что здесь примечательно? Предметом опасений, предметом в том числе и полицейской работы оказываются одновременно и западники, и славянофилы.
Я опять же напомню, что сразу после своей смерти В. Белинский оказывается persona non grata, упоминания о нем оказываются исключенными. Более того, в дальнейшем такая логика умолчания окажется распространена на совершенно неожиданного персонажа — на Николая Васильевича Гоголя. После его кончины какие-то развернутые некрологические статьи о нем, развернутые высказывания о творчестве Гоголя будут воспрещены, а за помещение своей статьи, например, Иван Сергеевич Тургенев в дальнейшем поплатится арестом и высылкой. То есть даже Гоголь в ситуации начала 50-х годов окажется фигурой, мягко говоря, сомнительной. Белинский будет вычеркнут вообще из всей русской публицистики на период со второй половины 1848 года и вплоть до 1856 года, цензура не будет допускать упоминания о нем, и, например, когда Чернышевский в 1855 году начнет свою серию очерков о современной русской литературе, о современной русской критике, в центре будет находиться, разумеется, фигура Белинского, но при этом в своих первых статьях говорить о Белинском автор не сможет, и сами статьи получат характерное название «Очерки гоголевского периода русской литературы». То есть речь будет идти, конечно, о том, кто провозгласил начало гоголевского периода, всем образованным читателям будет понятно, кто имеется в виду, будет понятно, о каком журналисте идет речь, кто провозгласил начало натурального направления, «гоголевского периода» и т.
Но даже сугубо формальное упоминание о Белинском будет исключено. Это тем более примечательно, что на протяжении всей своей предшествующей журналистской карьеры Виссарион Григорьевич Белинский никаких нареканий со стороны правительства не получал, ни со стороны цензурных властей, ни тем более со стороны Третьего отделения. И это история именно про то, как в оптике 1848 года внезапно фигура Белинского, связанная с «Отечественными записками» и «Современником», которая до этого выглядит уж точно не вызывающей каких-то особых нареканий, вдруг превращается в источник возможного беспокойства и потрясения основ. Аналогично происходит и со славянофилами. На предыдущей лекции я уже упоминал о том, как они удостаиваются тюремного заключения — тот же Самарин, а вслед за ним Иван Сергеевич Аксаков. Их попыткам выпускать непериодический «Московский сборник» следует запрещение уже на втором выпуске. Они попадают под общий цензурный запрет.
Но это все отдельные истории. Можно было бы это связать с отдельными эпизодами, подробностями. В это же время происходят гораздо более важные и большие процессы. Собственно, уже к 1849 году обозначается отчетливо новый курс, который, по счастью, окажется не таким долговременным, фактически исчерпав себя уже к 1854—55 годам. Угроза университета Но этот курс заключался в восприятии европейских интеллектуалов, европейских идей, современных дискуссий как того, что является источником опасности. Источником опасности тем самым оказывается университет как таковой. Показательно здесь изменение министерской политики.
Сергей Семенович Уваров, человек, которого обвинить в либерализме достаточно сложно, в 1849 году получает отставку как тот, кто пытается как-то сдержать ужесточение цензуры, который как-то пытается препятствовать, очень осторожно, разумеется, в высшей степени лояльно, но тем не менее явно не поддерживая активно существующую политику ограничения и сокращения прав университетов.
Утром 24 февраля почти все стратегические пункты столицы были захвачены восставшими. Во дворце царила паника. По совету приближенных Луи-Филипп отрекся от престола в пользу своего внука графа Парижского и бежал в Англию. Туда же скрылся и Гизо.
Отречение короля не остановило развития революции. Уличные бои в Париже продолжались. Революционные отряды овладели Тюильрийским дворцом. Королевский трон был вынесен на улицу, установлен на площади Бастилии и сожжен на костре под ликующие возгласы многотысячной толпы. Верхи буржуазии продолжали отстаивать монархию.
Они страшились самого слова «республика», которое напоминало им о временах якобинской диктатуры и революционного террора 1793-1794 гг. На заседании палаты депутатов буржуазные либералы пытались добиться сохранения монархии. Эти замыслы были сорваны баррикадными бойцами, ворвавшимися в зал заседаний.
Фердинанд V сохранил за собой право объявления войны и заключения мира, а также назначения высших должностных лиц Венгерского королевства, но фактическая власть перешла в руки национального правительства, ответственного перед парламентом. Однако по-прежнему не был решён национальный вопрос, не разделены полномочия в армии, финансовые разногласия также имели место. Листовка с изложением «12 пунктов» Венгерской революции.
Под влиянием Лайоша Кошута государственное собрание приняло решение о введении дополнительных налогов и создании 200-тысячной армии. Осенью разразилась война. Затем восстание в Вене, спровоцировавшее императора на побег. В сложившейся ситуации Николай I поддерживал Габсбургов займами на подавление итальянского восстания, в то время как Франц-Иосиф умолял об интервенции. Ситуация для австрийцев усложнялась. В апреле 1849 года успехи восставших были столь велики, что Государственное собрание Венгрии приняло декрет о лишении Габсбургов венгерского престола и провозглашении независимости страны.
Кошут был объявлен президентом. Венгры в бою во время революции.
К династической оппозиции примкнул со своими сторонниками и Адольф Тьер, в 1830-е годы бывший одним из столпов режима, но затем оттеснённый более правым Гизо. Показателем кризиса режима было то, что на сторону оппозиции переметнулся известный своей беспринципностью и острым политическим чутьем журналист Эмиль Жирарден, создавший в парламенте фракцию «прогрессивных консерваторов». Правореспубликанская оппозиция группировалась вокруг газеты «Насьональ», редактировавшейся политиком Марра. Самым известным сотрудником этой газеты был депутат и поэт Ламартин, к 1848 г. Левореспубликанская оппозиция, или «красные», объединяла собственно мелкобуржуазных демократов и социалистов, и группировалась вокруг газеты «Реформа» под редакцией Ледрю-Роллена сам Ледрю-Роллен не был сторонником социализма, но в редакции его газеты состоял и социалист Луи Блан, автор популярной у рабочих брошюры «Организация труда»; писал для нее и Фридрих Энгельс. Наконец, продолжали существовать остатки коммунистических и анархических тайных обществ, разгромленных к концу 1830-х годов: остатки эти были тесно инфильтрованы полицейскими агентами-провокаторами что показал в 1847 г. Наиболее энергичные деятели тайных обществ, Бланки и Барбес, находились в заключении после восстания 1839 г. Самым крупным из тайных обществ являлось бланкистское и коммунистическое «Общество времён года», насчитывавшее до 600 человек; во главе его стоял рабочий-механик Альбер.
Свержение монархии Банкеты реформистов Движение против режима приняло, по образцу английских чартистов, форму выступлений за избирательную реформу. Оно получило название реформистских банкетов. Чтобы пропагандировать реформы, и при этом обойти строгие запреты союзов и собраний, сначала в Париже, а затем и в крупных провинциальных городах богатые участники реформистского движения устраивали общественные банкеты, число «гостей» которых, слушавших речи выступавших, насчитывало тысячи человек — иными словами, под видом банкетов фактически проходили митинги сторонников реформы. Идея принадлежала Одилону Барро, но идею подхватили республиканцы и затем радикалы, которые также стали организовывать банкеты с участием рабочих и социалистических ораторов, таких как Луи Блан. Если на банкетах, организованных умеренной оппозицией, требования не выходили далее снижения вдвое избирательного ценза и предоставления избирательных прав «талантам», то на банкетах группы «Реформы» открыто говорили о всеобщем избирательном праве, которое радикалы рассматривали как свою главную цель, а социалисты — как непременное предварительное условие для перестройки общественных отношений. Так, на банкете 7 ноября в Лилле были подняты тосты «за рабочих, за их неотъемлемые права», на что Ледрю-Роллен ответил: «Народ не только достоин представлять себя, но… он и может быть представлен достаточно лишь самим собой». Гизо и король, однако, не видели в этих банкетах серьезной угрозы. Тем не менее Гизо принял решение покончить с банкетной кампанией, что в конечном итоге и послужило поводом для взрыва. Запрет банкета 22 февраля 14 февраля министр внутренних дел Дюшатель запретил банкет, назначенный на 19 февраля комитетом XII округа предместье Сен-Марсо , с участием офицеров Национальной гвардии. Организаторы попытались спасти дело, перенеся банкет на 22-е число и в относительно отдалённый уголок Елисейских полей.
Банкетная комиссия оспаривала право правительства запрещать частное мероприятие. Магдалины, откуда шествие должно было двинуться к месту банкета. Комиссия призвала национальных гвардейцев явиться на эту встречу в мундирах, но без оружия. При этом организаторы рассчитывали, торжественно явившись к месту банкета и найдя там полицейского с приказом о запрете, выразить формальный протест, разойтись и затем подать апелляцию в кассационный суд. Однако для кабинета дело носило принципиальный характер, так как было связано с вопросом о недопущении собраний в любой форме, в том числе и в форме шествия. В результате, 21 февраля в парламенте Дюшатель заявил о полном запрещении банкета, в резких тонах пригрозив организаторам, среди которых было много офицеров национальной гвардии, что в случае неповиновения он применит силу. Вечером организаторы, после совещания, приняли решение отменить банкет. В ночь на 22 февраля было расклеено правительственное объявление о запрете банкета. Но это уже ни на что не могло повлиять: «машина запущена», как выразился в палате Одиллон Барро. Вечером 21 февраля в Париже царило сильное возбуждение, собирались толпы, и П.
Анненков вспоминал, что слышал, как какой-то молодой человек сказал: «Париж завтра попытает счастья». Лидеры умеренной оппозиции были испуганы, ожидая подавления волнений и неизбежных репрессий: Мериме сравнивал их с «всадниками, которые разогнали своих лошадей и не знают, как остановить их». Так же глядели на дело и лидеры радикалов: на совещании, состоявшемся в редакции «Реформы», они приняли решение не участвовать в выступлении, чтобы не доставить властям повода раздавить их партию, и газета напечатала призыв к парижанам оставаться дома. Таким образом, в возможность революции не верил никто из оппозиционных политиков. Начало восстания 22 февраля с раннего утра толпа народа собралась на площади Мадлен, назначенной организаторами банкета местом сбора. Поначалу это были в основном рабочие, затем к ним присоединилось шествие студентов. С появлением студентов толпа приобрела известную организованность и направилась к Бурбонскому дворцу где заседал парламент с пением «Марсельезы» и криками: «Долой Гизо! Да здравствует реформа! Толпа ворвалась в Бурбонский дворец, который ввиду раннего часа ещё был пуст, затем двинулась на бульвар Капуцинок к зданию Министерства иностранных дел, резиденции Гизо он, кроме правительства, возглавлял и это министерство ; там она была отброшена войсками, но не рассеялась, а направилась в другие точки города. Попытки драгун и полиции разогнать толпу не возымели успеха.
К вечеру толпа разгромила оружейную лавку и местами начала строить баррикады. В 16:00 король издал приказ о вводе в Париж войск и мобилизации Национальной гвардии. Однако 22 февраля события ещё производили впечатление рядовых для Парижа того времени уличных беспорядков, а никак не начавшейся революции.