Сергей Лукьяненко: На самом деле основная идея "Черновика" не только в таможеннике между мирами. «Черновик» Лукьяненко Сергей Васильевич, Книги Сергея Лукьяненко. Книги издательства АСТ. Аннотация, характеристики, фото обложки, информация, где купить книгу. Писатель-фантаст Сергей Лукьяненко рассказал о фильме «Черновик», сообщает А я гордо встаю у двери и, размахивая книгой, не пускаю груз в Москву.
Поклонники Лукьяненко адаптируют и переснимут «Черновик»
Что же собой представляет произведение "Черновик" Сергея Лукьяненко? Читать онлайн «Черновик» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию). Главным героем фильма, поставленного по роману Сергея Лукьяненко «Черновик», неожиданно оказался Кремль — во всех параллельных мирах он доминирует над пейзажем и диктует свою волю режиссеру. Читать онлайн книгу «Черновик» автора Сергея Лукьяненко полностью, на сайте или через приложение Литрес: Читай и Слушай.
Рецензия на «Черновик» — бездарную адаптацию книги Лукьяненко
Кто же такой функционал? Оказывается в мире есть некое подобие сверхлюдей. Их «стёрли» из обычной жизни и наделили определёнными способностями, которые тесно связаны с их функциями. Функционал-врач безошибочно лечит, ресторатор — определяет предпочтения и вкусы человека, полицейский — сможет задержать любого нарушителя и т. Плюсом к этому даётся ещё много полезного: функционалы не стареют, не болеют и очень быстро регенерируют. Функционал-таможенник, которым и стал главный герой, исполняет функции таможни. В его башне открываются проходы в другие миры, через них проходят люди, а Кирилл следит за контрабандой.
В придачу даются навыки рукопашного боя, знание вещей, о которых раньше даже не слышал, умение чувствовать ложь и множество прочих приятных мелочей. Но такое большое количество плюсов не может быть без минусов. А минус тут всего один: функционалы «привязаны» к своей функции — не могут удаляться от неё дальше чем на 10-15 км. Помимо функционалов, есть ещё целый веер других миров. Некоторые совершенно не похожи на Землю и непригодны для жизни. Другие, напротив, похожи, но имеют какие-либо отличительные особенности.
Это совсем уже другое государство будет. Баченина: - И пока нет этой персоны, которая могла бы возглавить такое государство, которое вы только что описали. Лукьяненко: - Само существование Украины построено на антигонизме России, к сожалению. Поэтому кого там ни ставь… а там стояли при советской власти множество различных коммунистов, интернационалистов и т. Это неизбежный процесс. Баченина: - Возможно, мне кажется, но в ваших романах порой обычный человек, я бы даже сказала маленький человек, становится центром галактики — галактики произведения — и от него начинают зависеть жизни многих других людей.
Допустим, в произведении «Прыжок» от маленького космического корабля тоже зависит очень многое. И вот сейчас кто этот человек в нашей с вами системе, о которой мы говорим? Россия, Украина? Россия в таком сложном моменте историческом? Кто этот человек, от которого это все зависит? Есть такой?
Лукьяненко: - Если не брать президента Владимира Путина, от которого, конечно же, зависит, в первую очередь, сейчас все, то я бы сказал шире — что это зависит, наверное, от каждого из нас. Любая политика, любое государство — это результат желаний, воли, стремления всех людей, которые его населяют. Никто, даже находясь на вершине власти, не может этого не учитывать и не отражать. Поэтому как мы настроены сами, как мы видим свое будущее, явно или неявно, через голосование, через опросы общественного мнения, через что-то еще, все равно общее мнение оно приводит к тому, что формируется позиция государства и формируется будущее. В первую очередь будущее нашего государства. Меня не так сильно волнует будущее других стран, пусть они меня за это простят, но я предпочту беспокоиться, в первую очередь, за Россию.
Будем любить свою страну, будем делать ее сильнее — все будет хорошо. Захотим в очередной раз все переиграть, сказать: придите, владейте и управляйте, - ну, совсем будет плохо. Баченина: - То есть, на ваш взгляд, нам сейчас не хватает этого единства, единения? Лукьяненко: - Конечно. Потому что у нас даже патриотические силы, как мы их называем, даже они очень сильно расколоты внутри себя. Кто-то патриотичный, но с точки зрения социалистической идеологии, грезит о Советском Союзе.
Кто-то грезит о царской России. Кто-то грезит о развитии капиталистической России и т. И если даже в каких-то вещах они согласны, то всегда находят возможность между собой поругаться, погрызться. Это есть. Баченина: - А какое вы видите развитие? Вы перечислили несколько веток.
Ваша какая, возможно, отличная от всех вышеперечисленных? Лукьяненко: - Вернуться в прошлое невозможно. Повторить Советский Союз, каким он был, тоже невозможно и бессмысленно. Если Советский Союз распался, этому были причины, значит, в нем была, так или иначе, неустойчивость и вот это зерно развала. К чему его возрождать? Возродить, чтобы снова получить тот же самый результат?
Восстанавливать монархию? Это, пардон, все-таки совсем смешно в наше время. К моему глубокому сожалению, хотя капитализм является очень рабочей системой, поскольку он все-таки опирается на достаточно простые и часто низменные инстинкты людей, но капитализм стал в конце ХХ - начале XXI века он стал уже абсолютно античеловечен, и это будет только нарастать. Раньше капитализм был, по крайней мере, заинтересован в том, чтобы было больше людей, соответственно, каждое государство хотело, чтобы в нем было больше людей, потенциальных солдат, колхозников фермеров, назовем это так , рабочих и пр. Сейчас, с развитием технологий, людей становится нужно гораздо меньше. Машины, программы заменяют людей на поле боя, в производстве, в сельском хозяйстве и т.
Соответственно теперь капитализм не рассчитан и не заинтересован в том, чтобы увеличивать количество людей. Отсюда вся «зеленая» повестка, пропаганда тех или иных видов сексуальных отношений, которые не приводят к появлению детей, росту количества населения, пропаганда, скажем так, какой-то изолированности социальной и пр. То есть капитализм сейчас настроен на то, чтобы на земле остался действительно золотой не миллиард, а золотые пятьдесят или сто миллионов, ну, плюс какое-то количество людей, копошащихся в остальных странах и полностью подчиненных этому «золотому полумиллиарду», назовем его так. Мне это представляется неправильным. Потому что это такое закукливание совершенно человечества и остановка его развития, по сути. То есть, по сути, капитализм сейчас стремится к тому, чтобы вывести расу бессмертных правителей причем я это говорю на полном серьезе тем или иным способом, через трансгуманизм, через перенос сознания в электронные какие-то системы, через клонирование тел, через генную инженерию и пр.
И как только это произойдет, то ситуация, с точки зрения правящей такой олигархической верхушки мировой, станет совершенно идеальной — мы будем жить вечно, а вы будете перед нами, как говорилось в старом фильме, делать «ку» три раза. Поэтому капитализм тоже никакой не вариант. Современный капитализм, он антигуманистический по сути. Баченина: - Вы сейчас описали такую вещь, от которой по мне мурашки побежали. Я все время думала, что самая большая проблема — то, что власть невозможно удержать вечно по причине того, что человек не вечен. Лукьяненко: - Вот эту проблему и пытаются решить.
Может быть, даже где-то уже в экспериментальных лабораториях решили. Баченина: - Сергей Васильевич, может быть, тогда правильно, чтобы стать некой автономией? Пусть немножко мы откатимся назад, но как-то ведь живут люди. Главное — сохранить человечность. Мы можем летать к далеким звездам и быть проклятыми сволочами. Я на основе того, что вы только что описали, характеризуя капитализм, пытаюсь развить мысль.
Может быть, это и не так страшно — закрыться тем самым железным занавесом со всех сторон? Нас много, у нас огромная территория, нам классно. Лукьяненко: - Ну, во-первых, это не так страшно, во-вторых, этот занавес не мы опускаем. А в-третьих, это занавес только с определенной частью Земли. Есть огромный и сильный Китай, который идет своим путем, выстраивает свою и социальную модель, и схему, и при всех современных изменениях развивается все равно в направлении своем, традиционном. Есть масса цивилизаций и культур на земле, которые, в общем, хотят жить на основе своих каких-то традиций, а не на основе такой европейско-атлантической цивилизации.
Баченина: - Глобалистской, как они ее сначала называли. Лукьяненко: - Ну, псевдоглобалистской. Потому что, если бы глобализм сводился к тому, что все будут жить одинаково, это, может быть, было бы и неплохо. Но он этого не подразумевает. Он подразумевает то, что все будут подчиняться, смотреть одни и те же фильмы и есть одну и ту же сою, в то время как где-нибудь в Америке все будет иначе. Я думаю, что определенная изоляция нам сейчас пошла бы и на пользу.
Баченина: - Многие сейчас говорят, что Россия не может проиграть, у нас есть ген победителей. Вы с этим согласны? И если да, в чем проявляется этот ген? Лукьяненко: - Я не знаю, есть ли у нас особый ген победителей, но я знаю, что мы и не такое переживали, и победить мы, естественно, победим, это бесспорно. Просто хотелось бы, чтобы это произошло без каких-то лишних жертв, причем не только наших, но и тех обманутых русских людей, которые сейчас живут на территории Украины. Собственно говоря, народ мы, конечно, один, просто часть народа переформатирована.
Это, знаете, как у Толкиена, в свое время он описывал, что орки — это те же самые эльфы, только которые были отравлены, изменены и искажены. Я понимаю, что тут у нас, наверное, есть с обеих сторон убежденность, что прекрасные эльфы — это мы, а там, на другой стороне, гнусные орки. Но мы-то знаем, что мы не орки. Баченина: - Кстати, по поводу того, что на другой стороне.
Роман был написан в 2005 году и стал первой частью дилогии «Работа над ошибками». Действие «Черновика», как и многих романов Лукьяненко, разворачивается в Москве, в которой начинают происходить необычные фантастические события. В них оказывается втянут молодой человек Константин, которому приходится учиться существовать в новой для него реальности.
Съемки проходили на старом заводе. В огромном цеху оборудовали декорации ресторана. Была настоящая выпивка, закуска и музыканты. Через часок все расслабились, и мы стали снимать. Когда надо было устроить панику, некоторые стены упали, включились промышленные вентиляторы и начали все сдувать. Мои любимые сериалы? Вещи, где идет сознательное нарушение норм, табу. Научно-фантастические сериалы теперь единственное место, где режиссеры могут на полную катушку импровизировать и рисковать.
Там все традиционно грустно по части прогнозов о будущем. Не думаю, что попытки «Черного зеркала» угадать мир будущего удачны. Это всего лишь попытки, но небесспорные. Одно дело несуществующие пока возможности, вроде подключения напрямую к головному мозгу. Или как у меня в «Лабиринте» — гипнотизирующая программа, когда человек сам себе дорисовывал реальность. Другое — все эти тактильные комбинезоны, шлемы. Они не дадут похожего ощущения [реальности]. Ты будешь его ощущать и понимать, что картинка — это картинка.
А когда полного погружения не возникает, для чего нужна виртуальная реальность? Слишком много требуется пространства: чтобы человек двигался, нужно метра два на два, какая-то платформа или подвеска. Ну еще используют VR для обучения военных, пилотов. Пока задачи для виртуальности, вроде «Матрицы», просто нет. Игра, условность, которую человек осознает. Виртуальная реальность — будущее видеоигр. У меня это было грубо воплощено: вот программа, она заставляет тебя домысливать. Но люди и домысливают сами в играх, ведь случаются такие драмы и страсти в виртуальных сражениях.
Они пожирают время в огромном количестве. Это странно. Хотя есть и более странное: например, ребенок сидит и распаковывает игрушку. Затем он собирает эту фигулинку. Все это записывается на видео. И это смотрят тысячи человек! Видимо, особенность нашего времени. Понятно, когда человек смотрит видео, чтобы научиться чему-то, но просто глядеть.
Наверное, отношение как к спорту. Когда мы смотрим футбол или фигурное катание, то понимаем, что сами так не забьем и тулуп не прыгнем. Законы должны быть, но оставаться понятными и прозрачными. Все это еще будет устаканиваться. Тот писал якобы о жизни в России. В результате «добрые люди» донесли, были разбирательства и финансовые потери. Оказалось, просто похохмить на Западе уже нельзя. Эпоха интернета девяностых-начала нулевых уходит в прошлое.
Черновик, Чистовик
Может быть, кому-то это понравится даже больше. Но к вам обращались создатели за консультациями? По большей части я доволен работой сценаристов, но есть несколько моментов, которые я бы сделал иначе. Я бы не делал в мире Нирваны одна из параллельных версий Земли в оригинальном романе — «Газета. Ru» такой явной отсылки к советскому варианту тоталитаризма. Мы этого насмотрелись во многих фильмах, и здесь этого можно было избежать. И я бы, наверное, постарался в более спокойном темпе выдержать вторую часть. Но еще есть ограничения по продолжительности фильма, и этого не избежать. Я помню, как мы работали с «Дозорами» — вырезали очень много всего, чтобы добиться приемлемого метража. Как вы отнеслись к смене тональности в фильме? Но я не вижу в этом ничего плохого.
Во-первых, герой изменился, и это правильно. Потому что мой герой жил в 2004 году, и это было другое время и другая страна. И я думаю, что тот Кирилл показался бы современной молодежи немного более инфантильным и теряющимся. А в фильме это современный молодой человек, попавший в непростую ситуацию. Отмечу, что книга имеет возможность избыточности. То есть в ней можно долго прописывать неспешные сцены и разговоры, которые создают дополнительный глубокий фон. В фильмах, как правило, этого не добиться. Иногда такое доступно в сериале, а в кино на это нет времени, и зритель заскучает. А он мне ответил, что уже придумана сцена для него и для меня, и когда он мне ее продемонстрировал, то меня она очень порадовала. Мы в ней играем добрых самаритян, которые помогли в метро герою, вышедшему за пределы разрешенной ему зоны.
Ему становится очень плохо, а мы берем его под ручки, выводим на поверхность, поим водой. Получилось такое скрытое послание, что авторы книги и фильма спасают своего персонажа.
Кто такие эти функционалы? В чем состоит их предназначение?
И чем заплатит Кирилл за свою новую, улучшенную жизнь?
Лукьяненко говорил , что «отличия экранизации от первоисточника неизбежны, кино и литература говорят на разных языках. Главное, чтобы режиссёр книгу понимал и любил. Съёмки картины дают ему возможность сделать своё собственное художественное произведение, и часто бывает, что от исходного материала практически ничего не остаётся». От оригинала, впрочем, в экранизации много чего осталось. Главный герой по-прежнему открывает двери в иные миры, пытается понять, что вообще происходит и кто ему угрожает. Фильм формально повторяет сюжет книги, но наращивает новые сцены, спорные повороты и моменты, которые совсем не понятно зачем нужны. Отличный пример этому — вставка про руку пришельца, сжимающую таинственный артефакт. Мол, силовик-функционал и новый ухажёр главного женского персонажа где-то в снегах обсуждают найденные останки инопланетянина. Эта сюжетная линия никуда не ведёт, в книге её нет, тогда зачем она?
Кроме того, авторы экранизации решили добавить первоисточнику немного актуальной политической повестки.
Телевизор тоже неплохой, DVD-проигрыватель совсем новый. В конце концов, любой опытный вор обнаружит приклеенную скотчем к задней стенке гардероба заначку — тысячу евро в бумажном конверте. Но думал я только о Кешью. И простоял бы, наверное, еще несколько минут, не решаясь распахнуть дверь, не раздайся из квартиры легкий металлический звон. Вор еще был в квартире! Богатырским сложением или геройским нравом я никогда не отличался.
Все знакомство с единоборствами заключалось в вялом полугодовом хождении на курсы каратэ в нежном тинейджерском возрасте, а весь боевой опыт — в нескольких потасовках примерно в то же самое время. Но в квартиру я ворвался с энтузиазмом Брюса Ли, которому наступили на любимое кимоно. Вам когда-нибудь доводилось чувствовать себя полным идиотом? Я стоял в тесной полутемной прихожей своей однокомнатной квартиры. Вот только квартира выглядела чужой. Вместо аккуратно прикрученных к стене крючков, с которых одиноко свисала неубранная с весны куртка, обнаружилась разлапистая деревянная вешалка с бежевым плащиком и зонтом-тростью. На полу лежал коврик веселенькой раскраски.
На кухне, насколько я мог видеть, тоже все было не так… к примеру — исчез куда-то холодильник. Зато на его месте стояла с кастрюлей в руках молодая некрасивая девица в халатике. При виде меня она громко завизжала и выронила кастрюлю. Что такое лахудра?
Сергей Лукьяненко - Черновик
Лучше уж попаданец-бунтарь, чем ЭТО. Как и книжная дилогия, фильм начинается с того, что Кирилл Максимов Никита Волков , в романах — продавец компьютерных железок, в экранизации — «гениальный архитектор виртуальных миров» геймдизайнер, маркетологи сказали, это сейчас модная профессия приходит домой и обнаруживает, что в его квартире поселилась незнакомая женщина, да еще и называющая себя полноправной хозяйкой помещения. Обои — переклеены, мебель — переставлена, даже плитка по-другому уложена, словно Максимов Кирилл Данилович никогда здесь и не жил. Даже собака не признает — и со временем все становится только хуже. Кирилла стремительно забывают сначала знакомые, затем — друзья и родственники, и все документы, свидетельствующие о том, что такой человек вообще существовал на Земле, сами собой исчезают из бухгалтерий и канцелярий и рассыпаются на глазах.
Какая-то неведомая сила стирает героя из реальности, не оставляя ни малейшего шанса зацепиться за прошлое. А потом — судьбоносный звонок, координаты водонапорной башни недалеко от ВДНХ, новая жизнь, но главное — новая функция. Теперь Кирилл — функционал, а точнее — функционал-таможенник, связующее звено между мирами, одновременно и пленник и хозяин своей тюрьмы. Эта завязка — пожалуй, единственное, что досталось фильму от книг без глобальных изменений.
А потому лучшая часть «Черновика» — первые 15-20 минут. Да, актеры недоигрывают, да, срежиссировано безвкусно, но худо-бедно смотрится ведь! То, что начинает происходить дальше, ни к книгам, ни к хорошему кино отношения не имеет. Сценарий черновика — это даже не пересказ, не фанфик, а, скорее, школьное изложение по мотивам, которое сдал на проверку школьник-второкурсник наутро после бурной попойки с веществами.
Лучшие детали книжной вселенной были безжалостно вычеркнуты сценаристами фильма, а взамен нам предложили худшие жанровые клише вперемешку с абсолютно неуместными собственными находками. Медальоны-киберпауки в качестве «поводка», удерживающего функционалов у своей функции, «боевые крещения», в которых новообращенных мордобоем в слоу-мо испытывают на прочность, адские страдания, выливающиеся в позорный «графон», если функционал доходит до предела своей функции… Зачем все это? Почему просто не оставить все, как было? Вышло бы и дешевле, и логичнее, и хронометраж бы помогло сэкономить.
Спецэффектами повыпендриваться? Плавали, знаем, что мы, никогда что ли сериалов на ТВ-3 не видели? Тот же уровень. Просто посмотрите на эту графику… А ведь Лукьяненко вроде как принимал активное участие в создании фильма!
Был запасной комплект у родителей — не для инспекций, разумеется, а на тот случай, если я ухитрюсь потерять свои. Но вот беда, родители неделю как отдыхают в Турции и наведаться в гости никак не могут. Я стоял и думал о Кешью. Почему моего скай-терьера зовут Кешью, надо спрашивать у заводчицы. Может быть, она любит эти орехи. А может быть, просто не знает, что такое кешью. Я спросить постеснялся.
Что сделает вор, обнаружив в квартире мелкого, но отважного терьера? Хорошо, если только пнет. Конечно, в квартире было кое-что ценное. Музыкальный центр. Телевизор тоже неплохой, DVD-проигрыватель совсем новый. В конце концов, любой опытный вор обнаружит приклеенную скотчем к задней стенке гардероба заначку — тысячу евро в бумажном конверте. Но думал я только о Кешью.
И простоял бы, наверное, еще несколько минут, не решаясь распахнуть дверь, не раздайся из квартиры легкий металлический звон. Вор еще был в квартире! Богатырским сложением или геройским нравом я никогда не отличался. Все знакомство с единоборствами заключалось в вялом полугодовом хождении на курсы каратэ в нежном тинейджерском возрасте, а весь боевой опыт — в нескольких потасовках примерно в то же самое время. Но в квартиру я ворвался с энтузиазмом Брюса Ли, которому наступили на любимое кимоно. Вам когда-нибудь доводилось чувствовать себя полным идиотом? Я стоял в тесной полутемной прихожей своей однокомнатной квартиры.
Вот только квартира выглядела чужой. Вместо аккуратно прикрученных к стене крючков, с которых одиноко свисала неубранная с весны куртка, обнаружилась разлапистая деревянная вешалка с бежевым плащиком и зонтом-тростью.
На мой взгляд, миры "Черновика" представлены достаточно убедительно, красиво и зрелищно. А что испытываете, видя себя на экране? Ведь у вас же в картине настоящая роль, пусть небольшая, но со словами. Мне кажется, в целом неплохо получилось. Хотя в каких-то моментах вижу — тут немного деревянный, здесь можно было и получше сыграть. Конечно, это было придумано режиссёром, как шутка — моё малюсенькое камео. Планируется ли экранное продолжение "Черновика"? Все зависит от того, как примет зритель первую картину.
Если она успешно прокатается, покажет хорошую кассу, тогда будет снят "Чистовик". Сейчас всё на низком старте. Нет ли у вас желания или уже конкретных планов поработать с иностранными продюсерами над экранизациями ваших романов для мировой публики? Есть планы, и в данный момент даже ведутся переговоры с иностранной студией по поводу экранизации одной из книг. Но, так как пока нет официального разрешения, публично рассказывать ни о чём не могу. Надеюсь, что все намеченные проекты будут реализованы, потому что действительно сюжеты многих моих книг легко переносятся на почву другой страны. Те же "Дозоры" — абсолютно универсальны, их события могли бы происходить, к примеру, в Нью-Йорке. Был бы не Антон Городецкий, а Энтони.
Главный герой, следуя им, оказывается у бездействующей водонапорной башни, находящейся около железнодорожной станции Москва-3.
Войдя внутрь, Кирилл обнаруживает кроме двери, через которую он вошел ещё четыре запертые двери, а также лестницу на второй этаж. На верхнем этаже башни он видит пять окон: каждое окно — над соответствующей ей дверью первого этажа. Переночевав в башне, герой замечает, что интерьер изменился: его жилищные условия радикально улучшились, а одна из дверей открылась. Это и была дверь в другой мир — один из четырех, которые открываются по ходу сюжета, каждая в свою очередь, в свою ночь. Также, его вспоминает Котя, ссылаясь на то, что он нашел запись, в которой описал всё происходящее, чтобы не забыть Кирилла. Кириллу становится понятно, что он теперь — функционал, а именно — таможенник в этом пограничном пункте между мирами. Через некоторое время ему становится известно о мнении, что и наш мир, и все другие миры являются всего лишь «полигоном» для Аркана, легендарной Земли-1, время на которой отстаёт на тридцать пять лет от времени нашей Земли Земли-2.
Сергей Лукьяненко рассказал о впечатлениях от фильма «Черновик»
Её режиссёром выступил Сергей Мокрицкий « Битва за Севастополь ». Одновременно стало известно, когда фильм попадёт на экраны: премьера запланирована на 15 марта 2018 года. Хотя фильм уже готовится к выходу, до сих пор не были показаны ни постер, ни трейлер «Черновика». Судить о будущей экранизации мы можем лишь по паре кадров и артам некоторых из фантастических миров. Но, как ранее сообщал Лукьяненко, сценарий фильма очень близок к тексту книги — не в пример случаю с серией « Дозоры », которая была вольной интерпретацией.
Если ты не прирожденный счастливчик, идущий по жизни легкой походкой бездельника, — бойся счастливых дней! Жизнь не зря походит на полосатую тюремную робу. Случилась беда, значит — завтра придет удача. Обычно эта мысль меня успокаивает.
Но только не сегодня. Я стоял перед дверью своей квартиры. Дверь как дверь. Железная в силу нынешних криминальных времен, дешевая по причине отсутствия богатого дядюшки в Америке. Вот только дверь была приоткрыта. Что это значит, объяснять вряд ли требуется. Склерозом я пока не страдаю, ключи Аня презрительно швырнула на пол неделю назад перед уходом. Был запасной комплект у родителей — не для инспекций, разумеется, а на тот случай, если я ухитрюсь потерять свои.
Но вот беда, родители неделю как отдыхают в Турции и наведаться в гости никак не могут. Я стоял и думал о Кешью. Почему моего скай-терьера зовут Кешью, надо спрашивать у заводчицы. Может быть, она любит эти орехи. А может быть, просто не знает, что такое кешью.
Но потом, как правило, в какой-то момент все-таки приходили к выводу, что дорого, масштабно, не стоит рисковать и лучше снять какую-нибудь легкую комедию. И вообще из трех грядущих проектов никто же не превысит "Дозоры" по бюджету? Сергей Лукьяненко: По абсолютной стоимости, насколько я понимаю, "Черновик" и "Дозоры" вполне сопоставимы. Тут мне трудней говорить, потому что я не участвовал в процессах съемок.
Но, насколько знаю, фильм тоже достаточно дорогой. Понимаете, в любом случае фантастическое кино требует гораздо большей работы и вложений. А наши продюсеры не очень любят рисковать. Сергей, а как вы считаете, почему жанр фэнтези стал настолько популярен? Посмотрите, насколько все кинулись в эту сторону, и не только в России, но и за рубежом тоже. Люди не хотят снимать о современности? Сергей Лукьяненко: Жанр фэнтези позволяет снять более яркое и красивое кино. Кинематограф сейчас во многом - зрелище, некий парад спецэффектов. И фантастика позволяет использовать все имеющиеся возможности.
Поэтому сейчас большой всплеск интереса. Вы считаете, вопрос в технике? Сергей Лукьяненко: Да, это дело техники. Появившихся возможностей. Потому что раньше для того, чтобы снять фантастическое кино, требовались чудовищные усилия и огромные вложения. Тем не менее появлялись такие фильмы как "Солярис" Тарковского. И мы все знаем, что он варил варенье, снимая мыслящий океан Солярис. Сергей Лукьяненко: Выдумка и импровизация требовались всегда. То есть когда на Западе Линч снимал знаменитый фильм "Дюна", то, например, огромных подземных червей изображали, извините, закопанные в землю надутые презервативы, в которые по трубочкам подавался воздух и они начинали раздуваться, шевелиться и высовываться.
Вот так были сняты гигантские страшные Черви Арракиса. А сейчас можно заказать все, что хотите увидеть, и все будет. Я прочитала, что вы даже не читали сценарий "Черновика", когда согласились на экранизацию. Это правда? Сергей Лукьяненко: Дело в том, что когда писатель продает права, если он сам не работает над сценарием, то у него не остается, как правило, права решающего голоса. Есть право консультировать, но прислушаются к нему или нет, это всегда вопрос. Передав право снимать режиссеру Сергею Мокрицкому, я это сделал достаточно легко, потому что мне нравятся его работы, пришелся по душе его подход, и я как бы согласился с тем, что он будет это делать так, как видит. Но получив сценарий, я, честно говоря, боялся даже его читать. Посидел, подумал и решил не заглядывать - вдруг расстроюсь.
Но потом уже, посмотрев фильм, я порадовался и признал, что фильм оказался даже ближе к книге, чем я надеялся. Там, конечно, есть изменения и отступления от книги, но это обязательно, иначе невозможно. А то, что там дописаны некоторые персонажи, например, под Юлию Пересильд писали специально, вас это не смутило? Сергей Лукьяненко: Не то чтобы героиня Юлии Пересильд дописана специально, просто она - это измененный образ, который есть в книге. Так что тут отсебятины очень мало. В фильме есть просто другое видение режиссера, но это нормально. В тех же "Дозорах" Антон Городецкий совершенно не такой, как в книге, он гораздо более нервный и дерганый.
И почувствовал слабое редкое биение. Развяжи его и положи на диван… Сам я отправился к женщине. Та же самая картина: неглубокие порезы, кровоподтеки. Крови потеряла много, мне показалось, что ковер под ногами влажно хлюпает. Но живая. Но если уж взялся кого то мучить и тыкать ножиком, то разумно вначале жертву раздеть. Во первых, видно результат своей работы. Во вторых, голый человек уже заранее напуган и унижен. А тут — с пацана сняли только рубашку, женщину вообще не рискнули раздеть. У старухи — ей было за шестьдесят, не меньше, я тоже нашел пульс. Пожалуй, из троицы она была самой колоритной. Если пацан был типичным подростком, которому впору рекламировать лосьон от угревой сыпи, женщина походила на обычную домохозяйку лет сорока, то старуха скорее напоминала маститую актрису в возрасте. Я не о внешности, а о том редком типе харизматичных женщин, которые с годами утрачивают внешнюю привлекательность, но обретают внутреннюю силу. Старая, но крепкая; с лицом морщинистым, но фактурным; с седыми, но густыми и ухоженными волосами. Среди русских женщин такие редкость — обычно они превращаются либо в затюканных, либо в сварливых бабок. Среди западных тоже, они в большинстве своем мигрируют в сторону бодрых туристок в шортах и с фотоаппаратом. Убрав руку я в задумчивости отступил от кресла. Старуху пытали меньше всего. Несколько синяков — будто размашисто, но неумело били по лицу. Несколько порезов на шее — скорее всего, запугивали, прижимая нож к горлу. Роскошное но предусмотрительно глухое платье из шелка цвета морской волны даже не было запачкано. Котя сглотнул. Поглядел на три неподвижных тела, на пролитую повсюду кровь. И вышел в большой зал. Когда я заканчивал развязывать старуху все те же многочисленные, но не слишком надежные веревочные петли , Котя довольно бодро втянул за ноги труп судя по отсутствию крови — это был тот, кому я сломал шею. Оставил беспамятную бабку, наклонился над телом и стащил с болтающейся головы капюшон. Ничего необычного, если не считать того факта, что это убитый мной человек. Европеоид, лет двадцать пять — тридцать. Лицо грубоватое, непримечательное. На шее, в месте удара, багровый кровоподтек. Пульса нет, конечно же. Я раздвинул веки, посмотрел в зрачки и поднялся. Мы повернулись к ней как раз вовремя: она открыла глаза. Старуха посмотрела на меня. Потом на Котю. Снова на меня. Задержала взгляд — будто видела что то, мне недоступное. Старуха рухнула в кресло. Благодарно кивнула. Я вдруг понял, что именно в ней странное: обычно к старости люди либо ссыхаются, либо расплываются. А эта бабуля, при всех ее морщинах, ухитрилась сохранить нормальную, почти спортивную фигуру. И ее нынешняя слабость казалась вызванной пытками, а никак не следствием возраста. Секунду я колебался, а потом обменялся с ней рукопожатием — поцелуев она явно не ждала. Рукопожатие оказалось крепким. Хозяйка гостиницы. Котя присвистнул. И нервно захихикал. Ты кто по отчеству? Покосилась на неподвижное тело в черном, сочувственно, но без капли сомнений на лице покачала головой. Не знаю. Они увидели гостиницу и смогли в нее войти — значит, не лишены известных способностей. Но они не из наших. Мы с Котей переглянулись. Но у меня сейчас нет постояльцев. Не сезон, вы же видите?.. Костя, милый мальчик, принеси мне воды. У меня язык прилип к гортани. Только не из крана, на кухне белый эмалированный бак с питьевой. Набери полный графин. Котя послушно выскочил из курительной. И вскрик. Роза Давидовна привстала в кресле: — Ты убил всех? Нет, наверное… Я не стал возиться и уточнять. Схватил дубинку, которую положил на журнальный столик. И бросился к двери. Видимо, они спустились со второго этажа. Один держал Котю за волосы, запрокидывая голову и приставив к горлу нож. В руках у Коти был большой стеклянный кувшин с водой. Еще двое в черном, тоже с ножами в руках, осторожно крались к курительной комнате. Мое появление их явно не порадовало. На несколько секунд все застыли. Державший Котю сделал недвусмысленный жест, проведя ножом у самого горла пленника. К моему удивлению это оказалась девушка: лет двадцати, коротко стриженая, с чуть раскосыми глазами и смуглым лицом. Не чистая азиатка, но явно с изрядной долей восточной крови. Девушка колебалась. Видимо, они не видели и не слышали предыдущей схватки. Но вот ее результаты были перед ними налицо. Котя умоляюще смотрел на меня. На долю скромного труженика желтой прессы выпало на сегодня изрядно приключений. Честно говоря, я не сомневался, что смогу убить еще троих. И даже был почти уверен, что Котя не пострадает. Бросаю дубинку — она летит, будто предназначенный для метания снаряд и тяжело бьет в лоб держащего Котю черного. Тот валится навзничь, то ли мертвый, то ли оглушенный. А я уже прыгаю вперед, уворачиваюсь от брошенных в меня ножей — стальных молний, беспомощно режущих воздух, сворачиваю шею черному в маске — снова этот влажный тягучий хруст, девушку бью в живот, потом по затылку — она падает без сознания и ее еще можно будет допросить… Скорее всего, так оно и будет. Если, конечно, та непонятная сила, что помогает мне расправляться с вооруженными врагами, позволит оставить кого то в живых… — Отпустите его и уходите, — сказал я. Судя по голосу, это был молодой парень — и на самой грани истерики. Полицейский функционал не отпустит… — Он таможенник, дурак! Отпускаем твоего друга и уходим! Она разжала ладонь и нож упал на пол. С секундным колебанием выпустил нож и ее напарник. Они стали пятиться, отступая к двери. Державший Котю парень неохотно убрал руку с ножом и легонько отпихнул пленника. Котя, смешно семеня ногами, побежал ко мне, так и не выпустив графин с водой. Я шагнул вперед, прикрывая Котю собой. Велел: — Отнеси водичку Розе Давидовне. Ничего так не спасает от паники, как простые и внятные действия. Котя кивнул и юркнул в курительную. Уцелевшая троица налетчиков спешила ретироваться. Первой исчезла в двери девушка, за ней — ее напарник. Последним шел тот, кто держал Котю. И вот тут я сглупил. Буквально на секунду повернул голову, глянул, что творится в курительной. Ничего особенного там не происходило: старуха стояла и жадно пила прямо из графина, Котя опасливо косился на дверь. Левое плечо пронзила острая боль. Я повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть последнего налетчика, готовящегося юркнуть в дверь. Из моего плеча торчал хвостик метательного ножа. Я взмахнул рукой и дубинка пронеслась в воздухе, тюкнув парня в затылок. Даже через весь зал мне было видно, что череп под ударом промялся, будто спелое яблоко от удара кулака. Черный раскинул руки и рухнул в проем двери. Вот идиот… Дверь вдруг хлопнула — и сама собой закрылась, выдавив при этом тело в прихожую. На двери громыхнул, закрываясь, тяжелый засов. Послышался голос Розы: — Вот так спокойнее будет. Подцепив ручку ножа я вытащил его из руки. Снаружи ничего не было, только разрез. А вот где то под курткой по руке текла кровь, удивительно густая и горячая. Больно не было, только ныло и пульсировало, отдавая куда то в пальцы. Я ввалился в курительную. Бросил окровавленный нож на столик. Сел, зажимая рану. Котя с ужасом уставился на меня. На тебе лица нет… Удивительная вещь — человек. Я убил пятерых. И никаких положенных, если верить писателям, угрызений совести и тяжких переживаний не испытал. А одна единственная рана, понятное дело, что неопасная — и сразу стало страшно. Сразу холодок в груди. Рукав был весь в крови. Морщась, я вытащил руку. В руках у нее появился мокрый платок, которым она аккуратно стирала кровь. Я посмотрел на свое плечо. Там был шрам, покрытый воспаленной красной коростой. Старуха отвернулась и пристально посмотрела на неподвижно лежащую женщину. Позвала: — Клавдия! Клава, очнись! Женщина медленно, заторможено приподнялась. Посмотрела на Розу, потом на нас. Тебе лучше? Женщина склонилась над подростком, потрясла его за плечи. Тот привстал. Клавдия взяла полупустой кувшин, сделала несколько глотков, протянула мальчишке. Он начал жадно пить. Вода текла по его лицу, смывая кровь. Отставив пустой кувшин, пацан протер лицо руками. Шрамов на коже больше не было. Юношеские прыщи остались. Он не обязан был нас спасать. Я подумал, что этот вопрос никогда не встает перед героями фантастических книжек. Многочисленные убитые враги остаются на месте, а потом сами собой куда то деваются. Хорошо, допустим на открытой местности их утилизируют звери и птицы. А в помещении? Тела требуется похоронить. Наверное, возле каждой деревушки, которую минуют, размахивая острыми железяками герои боевиков, существует специальное кладбище для врагов. Только не бросайте в воду, положите пока на бережку, — поразмыслив секунду, сказала Роза. Клавдия и Петя, с любопытством косясь на нас, но ничего не спрашивая, вышли из курительной. Не доверяю местным, знаете ли... Муж у Клавы алкоголик, сын в результате несколько… э… простоват. В жизни их ничего хорошего не ожидало. Они мне очень благодарны. Жаль, что обычные люди и в свой срок умрут. Подцепив ногтем запекшуюся коричневую корочку на ране я потянул ее. Результат каждому известен с детства — должна была алыми бисеринками выступить кровь. Под корочкой была чистая ровная кожа. Я стал одеваться. Вы быстро осваиваетесь. Я посмотрел в зал. Немногословный мальчик Петя стаскивал в кучу тела. Очень легко стаскивал, будто под черной тканью скрывались надувные куклы, а не мертвая плоть. Раны сразу зажили, и такая силища… — Это моя территория, — сказала Роза, будто это все объясняло. К сожалению, воевать — не моя прерогатива. Кто вы? И что за мир вокруг? Хотя тут несколько неубрано… Идемте! А коньячок с сигарами прихватите, да. Достал и сигары из деревянной шкатулки, и плоскую флягу коньяка, и три изящных серебряных стаканчика. Вслед за старухой мы прошли через залу, где Клавдия с ведром и ворохом тряпок оттирала с ковра темные пятна, поднялись по лестнице на второй этаж. От небольшого холла расходились в две стороны коридорчики. Но Роза кивнула в сторону диванчика и пары кресел у окна. Может, все таки, по сигаре? А я, с вашего позволения… простите, что так вульгарно… Она откусила кончик толстой коричневой сигары. На журнальном столике перед диванчиком имелась пепельница и коробок спичек. Головка сигары отправилась в пепельницу, от длинной спички Роза ловко раскурила сигару. Странное это зрелище — женщина с полноценной «короной». Сразу вызывает возмущение у мужчин… Фрейд бы по этому поводу нашел, чего сказать. Я сел рядом и огляделся. Комнатушка походила на холл маленькой гостиницы. На стенах лампы — газовые. Холодный камин с аккуратно уложенными дровами. Как угодно называйте. Я молча кивнул. Он не стал садиться, стоял у окна. Мы теперь во все поверим. Поколебавшись, я взял стеклянную фляжку. Армянский «Праздничный». Судя по этикетке — выпущенный еще в СССР. Я налил три стаканчика, хотя Роза и покачала головой. Все и не перечислить. Революцию встретила в «Европейской», заместителем директора. Работала и когда большевики в ней приют для беспризорников открыли, и когда при НЭПе снова в порядок гостиницу привели. А в двадцать пятом — попала под статью. Всякий выживал, как мог. Ходила под следствием. Бежать в мои годы уж поздновато… родилась бы мужиком — застрелилась, тогда это было модно, но мне никогда не нравились эмансипе. Лежать в покойницкой с дыркой в голове? Нет уж, увольте! А глотать отраву — это для девочек истеричек. Так что ждала естественного развития событий. И вдруг началась форменная чертовщина! Прихожу на работу, у самой в голове одно — сегодня в допре окажусь или завтра. А меня — не узнают! Куда прешь, говорят, бабка! Номеров нет свободных! Она тихо засмеялась. Муж, покойник, как то странно смотрит. Но ничего. Поужинали, спать легли. Под утро он просыпается — и давай орать! Кто такая, почему в моей постели… Вот ведь дурак, верно? Нашел в кровати женщину, пусть даже немолодую, пользуйся моментом!
Лукьяненко: Снимать отечественное кино становится все выгоднее
Если ты не прирожденный счастливчик, идущий по жизни легкой походкой бездельника, — бойся счастливых дней! Жизнь не зря походит на полосатую тюремную робу. Случилась беда, значит — завтра придет удача. Обычно эта мысль меня успокаивает. Но только не сегодня. Я стоял перед дверью своей квартиры.
Дверь как дверь. Железная в силу нынешних криминальных времен, дешевая по причине отсутствия богатого дядюшки в Америке. Вот только дверь была приоткрыта. Что это значит, объяснять вряд ли требуется. Склерозом я пока не страдаю, ключи Аня презрительно швырнула на пол неделю назад перед уходом.
Был запасной комплект у родителей — не для инспекций, разумеется, а на тот случай, если я ухитрюсь потерять свои. Но вот беда, родители неделю как отдыхают в Турции и наведаться в гости никак не могут. Я стоял и думал о Кешью. Почему моего скай-терьера зовут Кешью, надо спрашивать у заводчицы. Может быть, она любит эти орехи.
А может быть, просто не знает, что такое кешью.
Это не вольная экранизация, как «Дозоры», это экранизация книги «Черновик». То есть это не расширенный фильм. Там просто другие сцены! Другие дубли, изначально снятые под другой формат, темп, аудиторию.
Исходя из реалий нашего кинематографа, всё сделано очень достойно. На мой взгляд, миры "Черновика" представлены достаточно убедительно, красиво и зрелищно. А что испытываете, видя себя на экране?
Ведь у вас же в картине настоящая роль, пусть небольшая, но со словами. Мне кажется, в целом неплохо получилось. Хотя в каких-то моментах вижу — тут немного деревянный, здесь можно было и получше сыграть. Конечно, это было придумано режиссёром, как шутка — моё малюсенькое камео. Планируется ли экранное продолжение "Черновика"? Все зависит от того, как примет зритель первую картину. Если она успешно прокатается, покажет хорошую кассу, тогда будет снят "Чистовик". Сейчас всё на низком старте.
Нет ли у вас желания или уже конкретных планов поработать с иностранными продюсерами над экранизациями ваших романов для мировой публики? Есть планы, и в данный момент даже ведутся переговоры с иностранной студией по поводу экранизации одной из книг. Но, так как пока нет официального разрешения, публично рассказывать ни о чём не могу. Надеюсь, что все намеченные проекты будут реализованы, потому что действительно сюжеты многих моих книг легко переносятся на почву другой страны. Те же "Дозоры" — абсолютно универсальны, их события могли бы происходить, к примеру, в Нью-Йорке.
Виртуальная реальность — будущее видеоигр. У меня это было грубо воплощено: вот программа, она заставляет тебя домысливать. Но люди и домысливают сами в играх, ведь случаются такие драмы и страсти в виртуальных сражениях. Они пожирают время в огромном количестве. Это странно. Хотя есть и более странное: например, ребенок сидит и распаковывает игрушку. Затем он собирает эту фигулинку. Все это записывается на видео. И это смотрят тысячи человек! Видимо, особенность нашего времени. Понятно, когда человек смотрит видео, чтобы научиться чему-то, но просто глядеть. Наверное, отношение как к спорту. Когда мы смотрим футбол или фигурное катание, то понимаем, что сами так не забьем и тулуп не прыгнем. Законы должны быть, но оставаться понятными и прозрачными. Все это еще будет устаканиваться. Тот писал якобы о жизни в России. В результате «добрые люди» донесли, были разбирательства и финансовые потери. Оказалось, просто похохмить на Западе уже нельзя. Эпоха интернета девяностых-начала нулевых уходит в прошлое. Когда-то на всю страну было очень мало машин, водители носились по дорогам и не подозревали, что в будущем будут знаки и инспектора. Вот и мы в интернете подошли к такому. Как возникла эта идея? Закладываешь в них одно слово, а они раскручивают целую историю. Писатели при «словомельницах» выступают как живые декорации. Поопытнее — имеет право ходить в свитере, курить трубку. Попытка сделать «словомельницу» в реальности меня обрадовала. Задача была стилизовать рассказ под Гоголя. Пусть, отвечает он, будет пекарь. Надо было написать блок-схему: в таком-то селе жил пекарь. Умерла жена, остался с дочерью. Запил, стал совсем пропадать. Пошел к черту, попросил о помощи и так далее. Что можно сказать об итоговом результате? Машина, конечно, дура и мыслить не умеет. Для нее «оделся» или «разделся» — связано со сном, а вот порядок запрограммирован не был. Персонажи появляются из ниоткуда и пропадают в никуда. Машина попыталась сымитировать [творчество], и отдельные находки были: строчки, фразы, которые читаешь и думаешь: «Ух ты, красиво». Если обработать, как я сделал, согласовать, получается прилично. Поправил, почикал, вставил в книгу. А уж сколько программистов потратили силы.
Писатель Сергей Лукьяненко: «Мир зашел в тупик»
Лукьяненко Сергей Васильевич. ЛитРес приготовил специальное предложение всем поклонникам творчества Сергея Лукьяненко. Чистовик Сергей Лукьяненко полностью (целиком) и скачивайте в формате FB2, EPUB, PDF, DOCX, MOBI, TXT, HTML.
Читать книгу: «Черновик»
Книги Сергей Лукьяненко. Однако Сергей Мокрицкий книгу читал, любил и постарался сохранить основную идею. это теперь не только популярная книга фантаста Сергея Лукьяненко. Таким образом, из книги абсолютно не известно, что из себя представляет Каньон.
Читать книгу: «Черновик»
«Черновик» Лукьяненко Сергей Васильевич, Книги Сергея Лукьяненко. Книги издательства АСТ. Аннотация, характеристики, фото обложки, информация, где купить книгу. Сергей Лукьяненко родился в г. Каратау Казахской ССP 11 апреля 1968 года. Книги с автографом енко.