Только что закончила читать книгу Алексея Иванова “Географ глобус пропил» и спешу поделиться своими впечатлениями.
Человеческие ценности в романе Алексея Иванова «Географ глобус пропил»
Романы Алексея Иванова «Географ глобус пропил», «Сердце пармы», «Тобол» уже стали классикой современной литературы. Географ глобус пропил Перемежая аудио и бумажную книгу я устроила маленький пир: несколько вечеров с «Географом». Алексей Иванов известен благодаря книгам об Урале: «Сердце Пармы», «Золото бунта», «Географ глобус пропил».
"Жёг глаголом, да назвали балаболом" — о романе А.Иванова "Географ глобус пропил"
Думаю, произведение Алексея Викторовича Иванова «Географ глобус пропил» является квазилюбовным романом, поскольку герои романа любят настолько разреженно, настолько не напрямую, что иногда сомневаешься. Книга «Географ глобус пропил» — о горе-педагоге, маленьком человеке, которого ни положительным, ни отрицательным героем назвать язык не поворачивается. Писатель Алексей Иванов презентовал свою новую книгу «Речфлот» в Ельцин Центре в Екатеринбурге. Алексей Иванов.
Алексей Иванов. Географ глобус пропил
Алексей Иванов, автор романов «Географ глобус пропил» и «Тобол», назвал Набережные Челны одним из идеальных городов России. КНИГА — «Все указатели судьбы годятся лишь на то, чтобы сбить с дороги».«Географ глобус пропил» вовсе не о том, что весёлый парень Вить. Но эту простую частную историю Алексей Иванов написал так отчаянно, так нежно и так пронзительно, что "Географ глобус пропил", как это бывает с замечательными книгами, стал.
Открытый урок по литературе по роману Алексея Иванова «Географ глобус пропил»
Мастер деталей, Иванов не перегружает ими действие книги, и в тоже время их вполне достаточно, чтобы стать соучастником сюжета, оказаться там, внутри книги, с героями. И то вовсе не было первым знакомством с талантливым автором, не было эффекта новизны и оценок авансом, да и не раздаю я их никогда. До того момента, к слову, была очарована до глубины души и потрясена его же "Сердцем Пармы" читала, правда, под более красивым и запоминающимся, на мой взгляд, заглавием "Чердынь - княгиня гор", что называется, почувствуйте разницу: и одновременно поглядывая в сторону книжных полочек - стоит: Потому совет прочитать его очередную книгу очень быстро воплотился в книжную покупку, а покупка очень быстро получила статус "прочитанное" ЛЛ в моей жизни тогда не было, и статус был только в голове: "Географ... И не надо надевать белое пальто, недовольно морщиться при виде непечатных выражений или непорядочных поступков персонажей... Кто мы вообще такие, чтобы судить других? Мы были на их месте? Нам до сих пор по четырнадцать-пятнадцать лет, чтобы мерять мир категориями "черное" и "белое"?
Да, здесь порою много пьют, ругаются матом, изменяют мужьям и женам.
И его право» [11]. По мнению Саши Серого «IrkutskOut» , эпизод из воспоминаний героя о том, как Колесников уговаривал одноклассницу прийти на свидание, — «это практически гениальный по жизненной правде отрывок» [12]. Это книга про потерянное поколение.
Не про то, о котором писал Ремарк. Оно успело вырасти на развалинах и руинах СССР. Оно потеряло себя на задворках жизни и при этом живёт в собственном выдуманном мире. Оно ищет человека в человеке и всё ещё надеется на лучшее [13].
Иванова с М. Уэльбеком , что вызвало многочисленные критические сравнения не в пользу первого [15]. Литературные и кинематографические параллели[ править править код ] Критики обнаружили в судьбе главного героя немало параллелей с героями литературы и кино.
Значит, остаётся ещё сорок три минуты двадцать секунд. Заложив руки за спину, как американский полицейский, Служкин стоял у доски и ждал тишины. В общем-то, это ожидание было не более чем жестом доброй воли, ритуалом. Для зондеркоманды этот ритуал был китайской церемонией. Зондеркоманда гомонила.
Служкин выждал положенную минуту. Рты закрыть! Урок начинается! Он двинулся вдоль парт, глядя в потолок. Не расцепляя рук за спиной, на пределе своих акустических возможностей, он начал: — Открыли! Кто-то действительно открыл тетрадь, но шум лишь увеличился: Служкин говорил громко, и девятиклассникам приходилось перекрикивать его, чтобы слышать друг друга. Служкин, надсаживаясь, гнал голый конспект, потому что рассказывать или объяснять что-либо было невозможно. Интонации Служкина были такие, что после каждой фразы хотелось крикнуть «ура!
Пять минут… Десять… Пятнадцать… Диктовка конспекта — это ещё цветочки. А вот что начнётся при проверке домашнего задания!.. Двадцать минут. Служкин прощально посмотрел в окно. Вопрос: какие основные отрасли производства в нефтехимическом комплексе? Гам как на вокзале. И тогда Служкин нырнул в омут с головой. Одни двойки!!!
И никто слушать не желает!!! Пока Служкин неистовствовал, на первой парте рыжий и носатый Градусов азартно рассказывал соседу: — …а у него тоже на «липе», но синие. Я его спрашиваю: ты, дурак, где брал? Он такой: на балке. Я ему: ну ты ваще!.. После общей морали Служкина полагалось найти и растерзать жертву. Служкин бухнул классным журналом по парте перед Градусовым. Ты лучше меня географию знаешь, да?!!
Давай отвечай, какие основные отрасли нефтехимического комплекса?!! Градусов неохотно совершил странное телодвижение, перекосившись в полустоячем-полулежачем положении. Чего ты слушал, чего ты знаешь по географии, чтобы мне тут шипеть? Только что я про Тюменскую область говорил — назови мне хоть главный город там!.. Из-за своей фамилии Градусов уже устраивал шоу, и Служкин должен был помнить, как зовут этого рыжего, но в пылу схватки не вспомнил. Однако не стоило обращаться за помощью к Градусову. Это был тактический просчёт. И теперь Служкин уже не мог одолеть Градусова, хоть оторви ему рыжую башку.
Градусов приосанился. И это был второй тактический просчёт, потому что в конфликт ввязывалась вся зондеркоманда. Отступать ему было поздно — гонор сшибся с гонором. Служкин двумя пальцами поднял открытый ранец за нижний уголок и высыпал на пол всё его содержимое. Служкин носком ботинка откинул пару учебников. Он демонстративно бросил градусовский ранец на свой стол. Служкин обошёл его и взял за ухо. Служкин наклонился к его оттянутому уху и шепнул: — Только дёрнись, гад, рожей в стенку суну.
Он провёл согнутого Градусова к двери и вышиб в коридор. Глава 19 Будкин Было воскресенье — день, когда водопроводчики отключают воду. По этой причине Надя раздражённо громыхала на кухне тарелками, отмывая их из-под чайника. В комнате на письменном столе громоздились сцепленные проводами магнитофоны. Будкин, напялив наушники, что-то переписывал с одной кассеты на другую. В такт неслышной музыке он кивал головой, открывал рот и подпевал одной мимикой. На полу играла Тата: укладывала Пуджика в коляску. Служкин лежал на кровати и проверял самостоятельную у девятого «а».
Он прочитал работу Скачкова и красной ручкой написал в тетради: «Ты говоришь, что у тебя по географии трояк, а мне на это просто наплевать». Цитата Скачкову была отлично известна. Служкин подтвердил её оценкой — 3. Будкин щёлкнул выключателем, снял наушники, встал, потянулся и, перешагнув через Пуджика, пошёл на кухню. Я на тебя не готовлю! А нету! Пуджик проводил её глазами. Мне завтра в гости.
Будкин открыл в шкафу дверку и начал рыться в вещах. Вдруг он вытянул длинный лифчик. Лифчик вылетел у Будкина из руки — напротив него, захлопнув шкаф, очутилась разъярённая Надя. Я за него замуж не выходила! Надя истерично крутанулась, сбрасывая его ладони. Проваливай вообще отсюда!.. Пускай к себе уходит! У самого есть квартира!
Сидит тут каждый день — ни переодеться, ни отдохнуть! Жрёт за здорово живёшь, а теперь ещё и в бельё полез! Ни стыда ни совести! Надоело это всё мне уже!.. Тата молча сидела на полу и переводила с мамы на папу испуганные глаза. Пуджик вылез из-под кукольного одеяла и запрыгнул Служкину на кровать. Будкин неуверенно хехекнул и достал кассету. Служкин молчал.
Хехекая, Будкин оделся и ушёл, шаркая подошвами. Пуджик повертелся рядом с ним, точно утаптывал площадку в сугробе, и свалился, пихая Служкина в бок и бурча что-то в усы. Тата взялась за кукол. Надя выскочила из ванной в том же озверелом состоянии. Видимо, отсутствие воды помешало ей погасить злобу. Он меня раздевать начнёт — ты не пикнешь!.. Пусто за душой! Ты шуточками только пустоту свою прикрываешь!
Ничего тебе, кроме покоя своего, не нужно! Ты эгоист — страшно подумать какой! Пустое место! Она умчалась на кухню. Служкин взял новую тетрадь — с обгрызенным углом. Однажды он уже написал в ней: «Зачем обглодал тетрадь? Заведи новую. География несъедобна».
Теперь под записью имелся ответ: «Это не я обглодал, а моя собака». Служкин проверил самостоятельную, поставил оценку и продолжил диалог: «Выброси тетрадь на помойку. Можешь вместе с собакой. В третий раз этот огрызок не приму». Он сунул тетрадь под кота, как под пресс-папье, и выбрался из кровати. Надя стояла у окна и глядела на грязный двор, сжимая в кулачке ложку. Служкин убавил газ под лапшой и сел за стол. Я тебе мешать не буду.
Не вышло со мной — выйдет в другой раз. Ты ещё молодая… — Не моложе тебя… — сдавленно ответила Надя. Ты на меня не равняйся. У тебя ведь нету столько терпения, сколько у меня. Я всегда побеждаю, когда играю в гляделки. Куда я теперь от Таты денусь? Ты тряпка. У меня никого, кроме Будкина, нет.
Он хороший человек. Только, как и я, тоже засыхать начал, но, в отличие от меня, с корней. В прихожей затрещал звонок. Служкин раздавил сигарету в пепельнице и пошел открывать. Через некоторое время он впихнул в кухню сияющего Будкина. Жестом факира Будкин извлёк из-за пазухи пузатую бомбу дорогого вина. Если хочешь, он тебе свои трусы покажет, и будете квиты… Это ведь твоё любимое вино? Тетрадка оказалась Маши Большаковой.
После безупречно написанной самостоятельной Служкин прочёл аккуратный постскриптум: «Виктор Сергеевич, пожалуйста, напишите и мне письмо, а то Вы в прошлый раз всем написали, а мне нет». Служкин нащупал под Пуджиком красную ручку и начертал: «Пишу, пишу, дорогая Машенька. Читать твою самостоятельную было так же приятно, как и видеть тебя. Целую, Географ». Глава 20 Мёртвые не потеют Служкин проторчал на остановке двадцать минут, дрожа всеми сочленениями, и, не выдержав, пошёл к Кире домой. Она была ещё в халате. Подожди меня тут. Кира помолчала, разглядывая его.
Но я тебя не приглашала. Смотри не пожалей. В комнате послышался хруст дивана, щёлканье ременной пряжки, и на порог вышел атлетически сложенный молодой человек с квадратными плечами. В лифте, взяв Служкина под руку, Кира насмешливо сказала: — Ты, наверное, хочешь спросить, кто это был? Или сантехник. Они спустились с крыльца и зашагали по мокрому асфальту. Недавно выпавший снег не удержался, растаял, а грязь замёрзла. Газоны, по которым разворачивались легковушки в тесном дворе, превратились в барельефы, в чёрную фигурную лепнину.
Студёная поздняя осень старчески слепла. Туманная морось покачивалась между высокими многоэтажками. С их крыш медузой обвисало рыхлое и дряблое небо. Билеты на руках, Будкин вечером нас встретит. Поздно оглобли поворачивать. И вообще, я же предупреждал, что не люблю американские боевики… — А я вот люблю, и будь добр это стерпеть. Только в них и можно настоящего мужика увидеть. Они успели приехать вовремя и даже не очень пострадали в автобусе.
На щите перед кинотеатром был изображён летящий в звёздном небе мотоцикл с голой девкой верхом. Гардероб в фойе не работал, вешалки торчали за барьером, как скелеты оленей. В зеркальном, музыкальном и разноцветно иллюминированном баре красивая продавщица торговала баночным пивом и сигаретами. По фойе слонялась толпа крепышей в расстёгнутых пуховиках. Крепыши были с девушками; они, угрожающе глядя исподлобья, пили пиво, мяли банки и с грохотом бросали их в урны. Но Служкин на всём скаку остановиться не мог. Они прошли в зал, сели, фильм начался, а Служкин всё ещё дребезжал: — Многомиллионный город терроризирует маньяк-убийца, — подражая интонациям рекламного ролика, шептал он. Погони, схватки, каскад головокружительных трюков, настоящие мужчины и прекрасные женщины — всё это в новом американском супербоевике «Мёртвые не потеют».
Злобный Маньяк крошил всех подряд, носясь на мотоцикле во главе Банды. Банда гнездилась на верхнем Этаже заброшенного небоскреба. Лестницы в нём были взорваны. К себе на Этаж Банда попадала, прыгая с разгона на мотоциклах с крыши соседнего, тоже заброшенного небоскрёба. Банда поймала Девку и изнасиловала её. Причём сам Маньяк делал это, привязав Девку к мотоциклу и носясь по крыше. Потом Банда выбросила Девку вниз со своего миллионного Этажа. Девка, естественно, шлёпнулась в машину с мусором и выжила.
Девка пошла скандалить в полицию. А начальником полиции был брат-близнец Маньяка. Он девку арестовал и хотел вернуть огорчившейся Банде, чтобы та всё-таки прикончила Девку как следует. Девку охранял Лучший Друг Полицейского. Когда Банда пришла за Девкой, он в страшной Битве погиб, защищая жертву, но успел направить Девку к своему лучшему другу — Полицейскому. Девка застала Полицейского дома одного, он в слезах листал альбом с фотографиями Лучшего Друга. Полицейский был необыкновенно молчаливым и нелюдимым типом. Начальство он презирал, никогда с ним не разговаривал и всегда поступал наоборот приказам.
Девку он ненавидел, а Маньяка вообще не считал за млекопитающее. Во всех случаях жизни он произносил только одно слово — «фак! Дело пошло по служкинскому прогнозу. Братец-Начальник упёк Полицейского за решётку, а Девку отдал Банде. Маньяк повёз Девку Убивать. Может, и выжил бы. Но Маньяк был глупее Служкина и жить совсем не хотел. Он привёз Девку на свой пресловутый Этаж, опять раздел её и привязал к «Харли Дэвидсону», собираясь с Бандой повторить всю Программу.
Тем временем Полицейский поднял в тюрьме Бунт, всё там погнул и сломал и убежал, повиснув на шасси вертолёта. Потом нью-йоркский воздушный флот начал биться с ним среди громад Манхэттена. Из горящего вертолёта Полицейский спрыгнул на Этаж Маньяка. Свой геликоптер, потерявший актуальность, он направил на соседний дом, с которого Банда и прыгала в своё логово. Дом разнесло к едрене фене. Пока Полицейский разделывался с Бандой, Маньяк быстро поумнел и решил удрать. Девка погналась за ним, напялив шлем, но ничем не прикрыв срама. Маньяк, Девка и Полицейский дружной стайкой долго носились по карнизам и балконам на мотоциклах.
Наконец Маньяк изловчился прыгнуть, как обычно, на соседний дом — а дома-то уже и не было. И он гробанулся о мостовую так, что оторвалась непутёвая Голова. Голова, кстати, прилетела точно в машину Сенатора, который совсем запутался в близнецах и тёмных делишках и хотел взорвать Нью-Йорк атомной бомбой. А Полицейский пулей — конечно, последней — разнёс колесо у мотоцикла Девки, которая хотела повторить полёт Маньяка. Девка осталась жива и долго целовалась с Полицейским на фоне финальных титров. Свет в зале зажёгся, и публика, уважительно покрякивая, вразвалку двинулась к выходу. Служкин только стонал и держался за голову, волоча ноги. Они вывернули из-за угла кинотеатра на площадку.
Уже совсем стемнело — по-осеннему густо, мглисто, неровно. Синий неоновый свет передней стеклянной стены кинотеатра выпукло и однотонно выделял ряд блестящих автомобилей, похожих на клавиши рояля. Кира неохотно взяла Служкина под руку. И тут из темноты возле машины появилось пятеро каких-то типов. Трое остановились в стороне, один подошёл к капоту, а ещё один сунулся в открытое окошко, где светилась багровая искра сигареты Будкина. О чём была беседа, никто не слышал, но тип у дверки полез в окно рукой, чтобы открыть машину. Второй тип по-хозяйски уселся на капот. Через мгновение тот парень, что лез в машину, вдруг растопырил руки, словно восклицая: «Да ба-а!..
Дверка открылась, Будкин вылез и деловито съездил снизу в челюсть седоку на капоте — тот, мелькнув подошвами, кувыркнулся на другую сторону. От троицы отделился ещё один боец, который добежал до Будкина, а потом резко развернулся и поковылял прочь. Он скрючился, выпятив зад и обеими руками скомкав в горсть штаны в паху — так отжимают плавки купальщики, не желающие раздеваться. Через миг вся компания исчезла в кустах. Кира присвистнула и сощурилась, разглядывая Будкина. Они втроём замолчали. Будкин грустно поглядел на Киру, тяжко хехекнул и отошёл в сторону покурить. Глава 21 Торжество Который год подряд первый тонкий, но уже прочный зимний снег лёг на землю в канун служкинского дня рождения, и Служкин, проснувшись, вместе с диваном поплыл в иглистое белое свечение, такое яркое и неожиданное после тёмных и тяжёлых красок поздней осени.
Прямо с утра началась подготовка к празднеству. Надя сердито застучала на кухне ножом. Служкин на четвереньках ползал под кроватью с пылесосом. Пуджик, раздувшись огромным шаром, сидел в прихожей на полке для шапок и шипел на пылесосный шланг. Тата за письменным столом старательно черкала в альбоме цветными карандашами. Потом Служкин носился из кухни в комнату с тарелками. Пуджик, напевая, в своём углу пожирал обильные селёдочные обрезки от салата, а Тата пыталась повязать ему на хвост свой бантик. А так?..
Лишь бы нажраться. Ладно Будкин, он всё равно припрётся. А зачем с ним Рунёва? Невежливо тащить с собой подругу, пока она не стала женой. И Колесниковых тоже зачем позвал? Они разве звали тебя на свои дни рождения? Ветке главное напиться, а муж её вообще дурак, куда он нужен? Тем более они с сыном придут… — Ну не ругайся хоть сегодня, — примирительно попросил Служкин.
К трём часам они поссорились ещё раз, но праздничный стол был готов. Надя и Тата поздравили именинника: Надя осторожно поцеловала и вручила набор из одеколона, дезодоранта и крема для бритья, а Тата подарила папе аппликацию — домик с трубой в окружении ёлочек. Служкин поднял Тату на руки и поцеловал в обе щеки. В половине четвёртого звонок затрещал и явился Будкин. Теперь на год скорее сдохнешь… Это тебе, — и он вручил Служкину цветастый двухтомник. Затем в дверь стеснительно звякнула Саша Рунёва. Она подарила Служкину рубашку в целлофановой упаковке и извинилась: — Мне показалось, что тебе подойдёт… Она робко поцеловала его и вытерла помаду платочком. Последними прибыли Колесниковы.
Ветка, визжа, повисла на Служкине, а потом перецеловала всех: и Сашеньку, с которой была едва знакома, и Надю, про которую знала, что та её недолюбливает, и Будкина, который для такого дела охотно выбежал из сортира. Колесников потряс всем руки и протянул Наде толстую бутылку — свой подарок. Надя несколько театрально улыбалась гостям. Шуруп вышел из-за родительских ног и солидно пробасил: — Дядя Витя, я тебя тоже проздравляю. Вовка, это Саша Рунёва. Сашенька, это Вовка, муж Ветки. Сашенька и Колесников странно переглянулись. Празднество началось.
Пока звучали традиционные тосты — за именинника, за родителей, за жену и дочку, за гостей, — Служкин ещё сдерживался в речах и поступках, но затем развернулся во всю прыть. Он исхитрялся быть сразу во всех местах, подливал в каждую рюмку, разговаривал со всеми одновременно и в то же время вроде бы сидел на своём месте, не отлучаясь ни на миг, принимал положенные чествования, однако на нём уже похрустывала подаренная рубашка, рядом с локтем скромно притулилась уже на треть початая бутылка Колесниковых, которую Надя спрятала в холодильник, а в двухтомнике, лежащем на телевизоре, очутилась закладка из конфетного фантика на середине второго тома. Первым захмелел Колесников. Он рассказывал Сашеньке людоедские истории о своей службе в милиции. Покраснев и расстегнув воротник, он раздвинул посуду в разные стороны и на свободном пространстве стола ладонями изображал различные положения. Они приезжают, все на джипах, все шкафы, в коже, со стволами под мышками. Сходятся на разборку.
RU говорил, что не знает такого случая, чтобы экранизация понравилась автору. Когда я сказал, что мне очень понравилось, он буквально вытаращил глаза и сказал, что быть того не может. Мне действительно очень понравился этот фильм. Я ни в коем случае не искал каких-то несоответствий с романом, потому что главное здесь соблюдено — перенесен дух произведения. Все-таки экранизация это не механическое действие, а сложный процесс конвертации одной художественной системы в другую, здесь есть свои потери, свои приобретения, и требовать какого-то буквализма — нелепо, искать каких-то блох — это бессмысленно. Я считаю, что если фильм удался, если он соответствует духу произведения, если он нравится зрителю, то это очень удачное произведение. Я участвовал в обсуждениях, но никогда не настаивал на своей точке зрения, и никогда не заставлял делать так, как я считаю нужным. Если ты доверяешь авторам, то отстранись. Об актерской игре Константина Хабенского Хабенский сыграл замечательно. Он уже получил на "Кинотавре" приз за лучшую мужскую роль — это уже признание сообщества профессионалов. Он полностью попал в тот образ, который я придумывал, когда писал роман. Были определенные сложности, когда мы обсуждали, кто должен играть главную роль. Предлагался актер, который бы сыграл интеллектуально, то есть он бы начал рассказывать о философии моего героя, но я боюсь, что тогда бы зрители сдохли от скуки при такой подаче.
Вы точно человек?
Сегодня мой вывод отражает все противоречия и эмоциональные перепады книги. Что важнее, быть лучше в глазах окружающих, пусть даже самых близких или быть честным перед ними и самим собой? Главный герой остаётся собой, хотя платит за свой выбор очень высокую цену. Такова жизнь, у человека всегда есть выбор, за последствия которого он должен нести всю ответственность перед самим собой. С другой стороны, взрослый мужчина, у которого есть душа, отказался от возможности измениться к лучшему.
У каждого из нас есть потенциал. Каждому однажды выпадает большой шанс иначе посмотреть на себя и сделать что-то по-настоящему значимое. Воспользоваться им можно только тогда, когда вы готовы жить в совершенно новых условиях. Я не осуждаю человека за личный выбор.
Не стоит забывать, что у нас всего одна жизнь и мы имеем право прожить ее без оглядки на чужое мнение. Обидно другое: мужчина впервые встретил тех, кто в него поверил, однако в решающий момент не приложил никаких усилий, чтобы оправдать это доверие. Главный герой романа Виктор бесконечно далек от образа педагога и наставника. Он не собирается никого учить, поскольку считает обучение пустой тратой времени.
В отношениях между Виктором и детьми интересны два момента. Почему дети легко идут с ним на контакт, хотя "учитель" несколько раз причинял им боль? Ученики ценят Виктора за возможность оставаться свободными рядом с ним. В девятом классе воспитывать уже поздно, а вот потерять общий язык можно за одно мгновение.
Детям важно знать, что их внутренний мир видят и уважают. Что находит Виктор в общении с детьми? Он видит чистоту, которой нет в нем самом. Виктор - яркая иллюстрация нашей надежды на детей.
Среди них — миловидная Машенька. Постепенно юная особа понимает, что ее тоже безумно тянет к старшему товарищу. В силу определенных обстоятельств ему приходится уволиться и прекратить преподавать. Прежде чем скачать книгу Географ глобус пропил бесплатно, мы рекомендуем ознакомится с описанием выше, приятного чтения. Автор: Алексей Иванов.
Нужно меняться, чтобы стать человеком, и нужно быть неизменным, чтобы оставаться им. Совершенная любовь изгоняет страх. ОсобенностиОформление серии — арт-проект, в котором все романы Алексея Иванова оформлены художниками, работающих в очень непохожих манерах — настолько разных, насколько разные сами романы. Об автореАлексей Иванов — один из самых известных современных писателей России.
Родился в 1969 году в Горьком, закончил школу в Перми и факультет истории искусств Уральского государственного университета Свердловск.
Потому что имеются уже десятки случаев переснятия старых советских фильмов, как, например, «Тихий Дон» или «Война и мир», или «А зори здесь тихие» - прекрасных кинематографических работ прошлого... Переснятых не лучшим образом. А что им стоит увлечься историческими произведениями Иванова, искажая суть дела?.. Но пока я лучше остановлюсь на втором походе. Пожив в городе несколько месяцев, «отцы», естественно, такими же и остались, поэтому всё повторяется. Но первым дикарём от школьно-городской цивилизации оказывается сам учитель, предводитель похода, решивший «нажраться» после встречи с комарихинскими со станции Комариха алкашами, пристававшим к ним двоим с учеником Градусовым, и ещё потому что: «Я чувствую, что я страшно устал. Устал от долгого учебного года, от города, и от похода тоже уже устал. Устал от Маши, от Градусова, от комарихинских алкашей, от себя.
Устал от страха, от любви, от жизни. Устал от своих разочарований и от своих надежд, устал от своей непорядочности и от своей порядочности. А-а, катись всё к чёрту». И они напились с Градусовым... Потом учитель при всех пьяно кричал про свою любовь к Маше, ученице 9 класса, находившейся здесь же, валялся где -то в вагоне под лавками. В результате проехали нужную станцию Гранит. И географ не понимает, где они на сей момент находятся, на какой станции? Но Семичеловечью проспали, видимо, все люди этого края, ибо это уникальная местность! И сам Бог, скорее всего, заставил напиться главарей похода, Служкина и Градусова, и проспать Гранит, чтобы вылезти, наконец, возле Семичеловечной, а не на Граните.
Дикарям из «долбанутого» города, который способен всё похоронить заживо повезло, если правильно разобраться. Но дикари, или отцы девятого «б» решают отстранить главного дикаря - географа от власти в этом походе, что и делают незамедлительно... Географ не спорит - всё правильно. Но остаётся, таки, «неофициально» руководящим, ибо никто ничего не знает, как быть в данной ситуации... И географ не растерялся, и они на КРАЗе из леспромхоза добираются до речки Поныш, очень экзотичной речки. Они раздули катамаран: «Справа на корме - это место командира. Отцам уже почему-то кажется, что места на корме - чуханские, а вот баские места только на носу». Да, кормчие - они везде всегда главные. Ельник оттягивается в сторону в сторону, как штора.
Не просто огромная, а чудовищно-огромная скала, как гребенчатый динозавр в траве, лежит на левом берегу в еловых дебрях. Чебыкин длинно свистит от ужаса или от восторга. С таким свистом падают бомбы. Дураков и дикарей из города так «бомбить» природой и надо! А Поныш все бежит к скале и всё не может добежать. А скала разваливается на отдельные утёсы, вытягивается вверх пиками, выпучивается, надстраивается в наших глазах, как робот-трансформер, обретая истинный вид и полные размеры. На общем скальном фундаменте, вдоль которого летит Поныш, громоздятся два кривых утёса. Левый сверху расколот на три зубца, а правый расщеплён на четыре. И между утёсами фантастическим сверлом ввинчивается вверх, разбухая на конце, узкая щербатая башня - Чёртов Палец.
Семь пиков семь - семь Братьев, скала Семичеловечья. Еловые копья вонзаются Братьям под рёбра». Итак, стоило проехать Гранит, чтобы очутиться в таком месте! И тут мне ненароком вспоминаются слова песни барда ещё советских времён Евгения Матвеева, приведённые Юрием Асланьяном из его книги «Территория Бога» на ту же, собственно, тему о Вишерском родном крае, что не так далеко от Поныша: «С той сухой, с той песчаной земли поднимаются в небо теперь вертолёты. Всё, что сделать хотели мы, но не смогли, с пылью смешивают молодые пилоты. Это небо достойно свирепых машин, эта бездна тянет меня за предел - за руины тех гиперборейских вершин, за которые я отомстить не посмел. И высокая тяга прозрачных винтов распускается рябью по синей воде с ароматом бензиновой розы ветров, как букет озаренья на страшном суде. Опускается в бездну поселок лесной. Я бегу с пацанами песчаной косой на другом берегу безымянной слезы...
Чем чёрт не шутит! Отцам девятого «б» такое ничем не грозит: они могут спать спокойно, хоть дома, хоть в вагоне, на крайний случай.
Алексей Иванов: Географ глобус пропил [авт. ред., изд-во "Азбука"]
Алексей Иванов, автор романов «Географ глобус пропил» и «Сердце пармы», в новой книге, как всегда, связывает в тугой узел несколько сюжетных линий, каждой из которых вполне хватило бы на самостоятельную повесть, и отвечает на важный вопрос. Алексей Иванов является автором романов «Географ глобус пропил», «Сердце Пармы», ряда сценариев для фильмов. Во вторник, 24 января, в книжном сервисе «Букмейт» выйдет новый роман писателя Алексея Иванова («Географ глобус пропил») «Бронепароходы», сообщила пресс-служба компании.
Все аннотации к книге "Географ глобус пропил"
Она включена в список обязательного чтения по современной литературе в вузовской программе. Видите, не окончательно беспомощный роман я написал, хотя бы по этим объективным показателям. Как пришла идея написать книгу? Я некоторое время сам проработал в школе. Я был учителем и географии, и мировой и художественной культуры. Когда я начал работать в школе, я удивился, что о работе учителя нет вообще никаких произведений. То, что я читал до этого, это были либо какие-то глупости, либо откровенная ложь.
Мне захотелось написать правду, как это все выглядит с точки зрения учителя. Игра с псевдонимами Мне надоело, что разные московские критики называют меня краеведом, "певцом Урала", как будто я ни о чем другом, как про Урал не пишу. Я решил, что книгу "Географ глобус пропил" я издам под псевдонимом, чтобы избежать этих клише. Но, оказалось, я поменял шило на мыло, ушли одни клише, пришли другие — "начинающий автор". Я понял, что овчинка выделки не стоит и следующую книгу из этой серии уже публиковал под своим именем. О фильме "Географ глобус пропил" В последние 15 лет наш кинематограф снимал морализаторское кино о том, как надо или не надо жить.
Интересно бросить себе вызов и попытаться заглянуть гораздо глубже привычных представлений о человеке. Я очень рад тому, что решил рискнуть, поскольку книга дала мне очень много пищи для размышления. Как мы оцениваем поведение окружающих? Прежде всего, по их отношению к нам и к самым близким. Несколько лет назад я бы сказал, что в книге нет глубоких персонажей. Все они прячутся за удобным образом жизни, чтобы не задавать себе неприятных вопросов.
Если говорить об отношении к близким, автор отлично показал, что семья существует только до тех пор, пока люди готовы идти навстречу друг другу. Сейчас я не буду давать однозначных оценок персонажам. Среди них есть люди, которые не думают ни о чём. Есть те, кто гораздо глубже, чем кажется на первый взгляд. Очень важно понимать одну простую вещь: люди вокруг нас и герои книг не могут отличаться слишком резко. Да, есть жанр фантастики или лёгкого юмора, где писатель решает другие задачи.
Тем не менее, если мы хотим работать над собой, то нужно воспринимать людей без художественного искажения их качеств. Повторюсь, читать роман иногда было тяжело. Подсознательно я цеплялся за каждый намек на изменения внутри героев. Достаточно долго надеялся на другой финал, хотя знал, что для него нет предпосылок. После долгих размышлений я пришел к выводу о том, что автор все сделал правильно. Возможно, другой итог воодушевил бы читателя, но стал бы сказкой, а не логичным окончанием противоречивого пути.
Посмотреть на сюжет со стороны и попытаться найти проблему и то, как герои ее воспринимают. Я долго искал ключевой вопрос, поскольку несколько раз менял восприятие происходящего по мере развития сюжета. Сегодня мой вывод отражает все противоречия и эмоциональные перепады книги.
Название — «Пищеблок». Это страшно серьезный текст про пионеров-вампиров, опасную и загадочную группировку, затаившуюся в пионерлагере жарким летом Олимпиады-80. Иванов запаковал ужастик в коробку реализма», рассказала Зайцева.
Ведь для того, чтобы настали нынешние времена, согласитесь, нужно было очень долго расчищать место. И вот это место расчищали, выплескивая с водой всех детей, уничтожая всё советское наследие, отрекаясь от любой сложности и превращая мир в такую более или менее плоскую бетонную площадку. Так вот, это был роман о том, как человек культуры сталкивается с этой новой пустотностью, с этим примитивизмом. Что такое Служкин? И Хабенский играет именно такого, хотя в случае Хабенского он, конечно, не такой лошара. Хабенский просто в силу своих личных данных и в силу того, что он человек уже далеко не молодой, играет всё-таки состоявшегося, всё-таки сколько-нибудь укорененного в жизни, более культурного, в конце концов. Он играет действительно Мышкина. Но удивительно, что за этой его лоховатостью стоит чистота на грани святости, стоит верность традиции, стоит настоящая любовь, в том числе, конечно, прежде всего любовь к жене. Нужно заметить, что в книге этой Служкина со всех сторон обступают предатели. Это предательская среда, которая то и дело отказывается от себя, от своей сущности, от своих требований. Она отказывается всё время от представлений о человеческом и соглашается на отвратительные условия. А Служкин не соглашается. Служкин пытается среди этой провинциальной школы, среди своих спивающихся друзей, среди своих откровенно пошедших в разнос подруг сохранять какие-то представления о норме. И этот герой для Иванова наиболее важен, он проходит через все его современные сочинения: и через «Блуду и МУДО», и через «Ненастье», там это вечная невеста Таня. Это человек, который сохранил свои, будете смеяться, но нравственные принципы. Кстати говоря, Владимир Гусев, критик не самый читаемый сегодня, когда-то замечательно сказал: «Что такое лишний человек? Это всего лишь человек, соотносящий себя с вневременными критериями». И в этом смысле Служкин, безусловно, лишний человек в этой эпохе. Но он единственный человек, который нужен. Это роман, в котором есть авторский стиль, в котором нет довлатовских интонаций байки, хохмы, а есть серьезный, уверенный, очень профессиональный рассказ о совершенно невыносимом быте, сдобренный, конечно, очень крепкой иронией, но дело не только в этом. Почему вот эта спокойная авторитетная интонация, интонация власть имеющего так рано стала Иванову удаваться? Почему ему не нужно хохмить, почему ему не нужно многословия, почему он рассказывает крепко, уверенно, без лишних деталей, не отягощая текст, рассказывает так, что его интересно читать?
«Географ глобус пропил» – Алексей Иванов
Географ глобус пропил» Алексей Викторович Иванов» Современная проза. Алексей Иванов – автор 11 известных современному читателю романов: «Общага на крови», «Блудо и МУДО», «Псоглавцы», «Географ глобус пропил», «Тобол» и др. Географ глобус пропил обложка книги. Книга Географ Глобус Пропил – покупайте на OZON по выгодным ценам! Алексей Иванов, автор романов «Географ глобус пропил» и «Тобол», назвал Набережные Челны одним из идеальных городов России. заставляет писателя, как я думаю, сделать авторскую установку, когда герои отличается лишь тем, что кто-то больше отрицательный, кто-то меньше отрицательный, как в той же «зондеркоманде».
Писатель Алексей Иванов: «Россия страшно несвободна»
Самарские пионеры - вампиры стали героями новой книги автора бестселлера «Географ глобус пропил» 4 Сентября 2018, 23:49, Происшествия 1636 Известный российских писатель Алексей Иванов закончил работу над книгой «Пищеблок». Через несколько недель роман выйдет в печать. Любопытно, что действие нового произведения известного писателя проходит в пионерском лагере на берегах Волги в Самарской области.
В школе учителю дали девятые классы, с каждым из них у него сложились разные отношения. Лучше всего учитель Служкин общается с учениками из «Б» класса, у них нечто вроде приятельских отношений. В классе «В» учатся неуправляемые дети, среди которых выделяется Градусов. В классе «А» учится замечательная девушка Маша, в которую учитель постепенно влюбляется. Виктор Служкин в непростые 90-е годы старается привить ученикам любовь к родному краю. Вместе с 9 «Б» он отправляется в поход, также с ними идут Маша с подругой и Градусов. Поход получается не совсем таким, как хотелось бы, однако ребята сплачиваются и помогают друг другу.
Герой любит жену и дочь, но его связывают романтические отношения с Сашей, и плотские с Веткой, к тому же Служкин влюбляется в Киру, учительницу немецкого языка.
Но самое недопустимое — это роман Служкина с ученицей Машей. Из-за своей непосредственности мировосприятия Служкин не может разобраться в своих отношениях с женщинами. Он сам говорит, что мечется в заколдованном круге, который нечем порвать. Можно предположить, что Виктор Сергеевич не только ищет взаимность в женщинах, сколько ищет взаимность вообще, пытаясь ощутить и свою собственную любовь. Физическая жажда свободы обусловливает неформальность Слжукин. Но он неформал по существу, а не по внешним атрибутам. Роман начинается с эпизода, когда Служкин не платит за проезд в электричке. Но в этом отказе от оплаты заключается сознательный протест против покорности, отказ от послушности.
Алексей Иванов: — Вы думаете, я скажу, что книгу читать не стоит? Некорректно мне судить об уникальности. Я, с одной стороны, должен скромничать, но это нелепо. С другой стороны, и нахваливать себя тоже нелепо. Эта книга написана в 1995 году, и восемь лет пролежала в столе, и за это время не сдохла. В 2003 году она напечатана, вышло больше 100 тыс. Да, педагоги не могут эту книгу одобрять по принципу. За антипедагогичность меня ругали на страницах «Литературной России», а «Учительская газета» написала хорошую рецензию на роман. Это не о педагогике. Я не Макаренко. Идея написать эту книгу пришла в голову очень давно. Я сам был учителем. Когда начал работать в школе, я удивился, что о реальной работе учителя нет произведений. То, что есть, — это тупость или ложь. Мне захотелось правду написать. Кроме того, Иванов рассказал, зачем написал одну из книг — «Псоглавцы» — под псевдонимом. Алексей Иванов: — Эта игра не принесла плодов. Мне надоело, что критики называют меня краеведом и «певцом Урала». Потому и решил издать под псевдонимом. Но поменял шило на мыло: меня посчитали начинающим автором, критики решили поучить меня писать романы. Следующую книгу опубликую под своим именем. В завершение встречи автора спросили о его творческих планах. Это конкретные проекты с большим финансированием», — резюмировал Иванов. Подпишитесь на наш Telegram-канал и будьте в курсе главных новостей.
Алексей Иванов, «Географ глобус пропил» и премьера
И я была влюблена в учителя, и в преподавателя в университете, наверное поэтому этот роман произвел на меня впечатление и проник в самое сердце, в самую середину его ядра. Я не пожалела, что сначала прочитала книгу, а потом посмотрела фильм. В обратном порядке я бы этого делать не стала. Книга оказалась гораздо более глубокой. Фильм снимали с учетом рекомендаций Алексея Иванова и, скорее всего, из-за цензуры вырезали или видоизменили некоторые моменты книги. Поэтому фильм получился немножко рваным, несвязным. Из-за этого многие люди не понимают смысла «географа». Им кажется, что это абсолютно ненормальная, пошлая и гадкая история, не имеющая смысла. А смысл, между тем, есть и глубочайший.
Единственное светлое, что есть в жизни Служкина -это Маша. Остальные люди гнилые, пошлые и ограниченные. А Маша — настоящая и чистая. Служкина презирает и ненавидит собственная жена, предает собственный друг.
Слово держит. Работу разве что вяло ищет и безбашенный сильно, это да. Но думаю, на войне был бы героем даже уверен в этом. Совершает он подвиги, мне это очевидно. Ответить Ирина Игоревна 11 лет назад В школе я не работала, уважаемая Мария Юрьевна, но две мои одноклассницы школьный выпуск 1968 года - педагоги, причем одна из них работает в школе для детей с девиантным поведением.
Ни той, ни другой фильм не понравился равно как и "Школа" Гай Германики, в которой некоторые зрители тоже увидели правдивое отражение жизни современной школы. Героя Хабенского я отнюдь не ненавижу - он вызывает у меня недоумение. Не секрет, что в нынешних мужчинах зачастую "мужского" не так уж и много - растут в однодетных, не всегда полных и полноценных семьях; родителям некогда уделять внимание их правильному воспитанию. И поэтому они не умеют строить свою взрослую жизнь, создавать и созидать семью. Но у географа неприспособленность к жизни, неумение строить семью, содержать ее, зашкаливает. А дети? Ну разве в школах нынче все дети такие изверги? Вовсе нет. И потом.
Пусть даже в фильме всё гиперболизировано - ну это вполне допустимо, если цель оправдывает средства. А какова цель авторов фильма? Показать, что в школе - и те, кто за партой, и те, кто у доски - одинаково неприглядны? В прекрасном фильме застойных времен "Чучело" очень точно показана жестокость детей-школьников, затравивших свою одноклассницу. Но в конце фильма у всех наступает некое прозрение, дети раскаиваются - и этим фильм силен. Ну хватит уже смаковать чернуху, показывать беспредел, тупик, из которого нет выхода. Надо бы этот выход хотя бы как-то наметить. В произведениях Достоевского, несмотря на казалось бы безнадежные, тупиковые ситуации, всегда есть вектор, указывающий путь к Свету. Пора и нашим киношникам задуматься об этом.
Ответить Мария Юрьевна Громова 11 лет назад Ирина Игоревна, совершенно очевидно, что Вы не только не работали в школе, но и с учителями лично не были знакомы. Не сверхидеей подкупает фильм, а именно потрясающей реалистичностью. Без условностей и переигрывания. Образы точны и объёмны, что в современном кинематографе редкость чуть ли не ископаемая. Агриппина Стеклова блистательна во всех ролях, а Константин Хабенский никогда до сих пор не был так убедителен. Восхищает не пьяница на экране, а глубокая личность, человек, для которого моральные устои и ответственность - не модель поведения, а естественная потребность, такая же, как и его безбашенность. Он трагичен и смешон, жалок и драматичен, трогателен и отвратителен, непонятен самому себе и непредсказуем. Дети молодые актёры и собственно дети сыграны на удивление живо и без кривляний, свойственных нынешним "звёздам". Сюжет правдоподобен и многомерен - хорошее основание для хорошей режиссёрской и актёрской работы.
Композиция выстроена так, что читаются даже закадровые и междукадровые события - в фильме свою жизнь проживает не только главный герой, а все, кто на какой-то момент оказывается причастен к основной сюжетной линии. Даже если Вы не симпатизируете главному персонажу, нельзя не увидеть, что фильм добротно сделан. Попробуйте перестать ненавидеть географа и жалеть его учеников - и идея фильма сама Вам откроется. Не со всеми тезисами я согласная согласна, но мысли по поводу выталкивания мужчины на обочину жизни - верно!
Послушать аудиотрейлер к роману можно здесь. Источник: пресс-служба «Букмейт».
По мнению критиков, это образ нового героя нашего времени- «современного святого».
Виктор Служкин живет обычной жизнью: у него есть семья жена и маленькая дочь, которых он очень любит , от безработицы он устраивается в школу обычным учителем географии, встречи с друзьями по праздникам, посиделки с лучшим другом за бутылочкой и рассуждения о жизни, любви, женщинах- все, как у всех. Служкин настоящий- свой! Но огромная симпатия появляется к нему, когда он решает для себя найти «человека в другом человеке», «пробить» подростков, которых учит. Вопросы нравственности переплетаются в произведении с вопросами психологии подрастающего поколения, в которых с надрывом разбирается главный герой.